 |
 |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Главная / Русское Зарубежье / Япония / МИР ПРАВОСЛАВИЯ / Святитель Николай Японский / Дневник святого / Окончание русско-японской войны. Строки из дневников святого. Кэнносукэ Накамура
ПАЛОМНИКАМ И ТУРИСТАМ
НАШИ ВИДЕОПРОЕКТЫ
Авторский канал видео путешествий Павла и Ларисы Платоновых - Israel with Paul and Laura на английском языке
Святая Земля. Река Иордан. От устья до истоков. Часть 2-я
Святая Земля. Река Иордан. От устья до истоков. Часть 1-я
Святая Земля и Библия. Часть 3-я. Формирование образа Святой Земли в Библии
Святая Земля и Библия. Часть 2-я. Переводы Библии и археология
Святая Земля и Библия. Часть 1-я Предисловие
Рекомендуем
Новости сайта:
Новые материалы
Павел Густерин (Россия). Дмитрий Кантемир как союзник Петра I
Павел Густерин (Россия). Царь Петр и королева Анна
Павел Густерин (Россия). Хранительница последнего очага Кима Филби
Павел Густерин (Россия). Особенности языковой подготовки на профильных факультетах российских вузов
Павел Густерин (Россия). Хронология российско-йеменских отношений
Павел Густерин (Россия). Взятие Берлина в 1760 году.
Павел Платонов (Израиль, Иерусалим). К дню памяти протоиерея Василия Ермакова - 3 февраля 2021 года
Павел Густерин (Россия). Комментарии к «Записке Петра Великого о фортециях»
Юлия Бесстремянная (Россия). Православная музыка и живопись в современных изданиях: опыт Российской государственной библиотеки
Никита Кривошеин (Франция). «Дмитрий Сеземан и его двойной исход». К столетию русского Исхода. Беседа с Никитой Кривошеиным. Анна Кузнецова
Документальный фильм «Святая Земля и Библия. Исцеления в Новом Завете» Павла и Ларисы Платоновых принял участие в 3-й Международной конференции «Церковь и медицина: действенные ответы на вызовы времени» (30 сент. - 2 окт. 2020)
Павел Густерин (Россия). Памяти миротворца майора Бударина
Оксана Бабенко (Россия). О судьбе ИНИОН РАН
Павел Густерин (Россия). Судьба Радзивилловской (Кёнигсбергской) летописи
Павел Густерин (Россия). Был ли Александр Невский назван в честь Александра Македонского…
Павел Густерин (Россия). О генеалогическом единстве Русского мира на примере внуков Мстислава Удатного
Павел Густерин (Россия). Список мест, связанных с земной жизнью Иисуса Христа, с упоминанием произошедших событий
Павел Густерин (Россия). Обстоятельства совершения советскими войсками рейда по северным районам Афганистана в 1929
Юрий Кищук ( Россия). Время воздержания. И отчуждения?
Павел Густерин (Россия). Советско-иракские отношения в контексте Версальской системы миропорядка
Павел Густерин (Россия). Установление дипломатических отношений между Советской Россией и Афганистаном
Павел Густерин (Россия). Торговые отношения между СССР и арабскими странами в 1920–1930-х годах
Ксения Кривошеина (Франция). Возвращение матери Марии (Скобцовой) в Крым
Галина Бесстремянная (Россия). История православия в Японии и династия японских священнослужителей
Ксения Лученко (Россия). Никому не нужный царь
Протоиерей Георгий Митрофанов. (Россия). «Мы жили без Христа целый век. Я хочу, чтобы это прекратилось»
Павел Густерин (Россия). Академик Мясников об Афанасии Никитине: пародия на науку
Оксана Бабенко (Россия). Надежда Васильевна Туманина - биограф великих русских композиторов
Александр Кан (Великобритания).
Спасение Романовых: иллюзия или упущенные возможности?
Кирилл Александров (Россия). Почему белые не спасли царскую семью
Айдын Гударзи-Наджафов (Узбекистан). Жизнь без мифов. Великий князь Николай Константинович 1850-1918
Владимир Кружков (Россия). Русский посол в Вене Д.М. Голицын: дипломат-благотворитель
Ксения Кривошеина. (Франция). Памятники чекистским палачам до сих пор украшают страну"
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). Мы подходим к мощам со страхом шаманиста
Жорж Нива (Франция). Четыре трети нашей жизни. «Сюрреалистический фильм» о русской эмиграции
Олег Гоков (Украина). Российская военная миссия 1877 года в Персию
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). "Не ищите в кино правды о святых"
Олег Гоков, Сергей Фалько (Украина). Военно-разведывательная миссия Н.Я. Шнеура и В.А. Бодиско по странам Европы, Северной Америки и Азии в 1880–1881 гг.
Оксана Бабенко (Россия). Тень православия в музыке: русское музыкальное общество и столичные консерватории во второй половине XIX века
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). «Мы упустили созидание нашей Церкви»
Светлана Баконина (Россия). Первый опыт духовного руководства русскими паломниками (из дневника священника, сопровождавшего богомольцев на Святую Землю в 1912 году)
Популярная рубрика
Протоиерей Георгий Митрофанов. "Трагедия России: «запретные» темы истории XX века в церковной проповеди и публицистике" Полемика, отзывы
Проекты ПНПО "Россия в красках":
Публикации из архивов:
Русское Александровское подворье близ храма Воскресения. Путь к Александровскому подворью. Извлечение из издания ИППО 1901 г. Храм Воскресения Господня в Иерусалиме и окружающие его святыни
Палестина под властью христианских императоров. (326-636 г.г.) По Альфонсу Курэ. С.Петербург. 1894 год. X. Свв. Савва и Феодосий. XI. Св. Савва и император Анастасий. До 528 г.
Раритетный сборник стихов из архивов "России в красках". С. Пономарев. Из Палестинских впечатлений 1873-74 гг.
Мы на Fasebook
Почтовый ящик интернет-портала "Россия в красках"
Наш сайт о паломничестве на Святую Землю
Окончание русско-японской войны.
Строки из дневников святого
5 сентября 1905 года был подписан мирный договор. Весть о заключении мира привела епископа Николая в мрачное расположение духа.
«...Увидев Акилу Кадзима, остановившегося на крыльце, я подозвал его, чтобы спросить что-то. Он ответил и говорит: “Мир заключен, получена телеграмма из Америки”. Меня точно холодной водой обдало. Мгновенно отлетела веселость, и охватила тоска. Мир! Но значит это не смываемый веками позор России! ...Я проворчал что-то Акиле, ушел к себе и целый вечер не мог заняться делом, а перелистывал и читал накопившиеся “Московские Ведомости”» (17/30 августа 1905 года).
По условиям мирного договора Россия не выплачивала репараций и не уступала приморских областей, что послужило причиной сильного недовольства японского народа, который, принеся для победы в войне значительные жертвы и пребывая в эйфории от известий о постоянных успехах на фронте, ожидал гораздо больших «трофеев». По всей Японии прокатилась волна протестов против заключения мира.
В день подписания договора, несмотря на запрет со стороны правительства, в токийском парке Хибия был организован народный митинг протеста, на который собралось несколько десятков тысяч человек. Неконтролируемая толпа высыпала затем на улицы города, на своем пути громя редакции правительственных газет и поджигая полицейские будки. Нападению подверглась в том числе резиденция министра внутренних дел.
По дороге разгоряченная толпа, с тем чтобы напасть на русского миссионера — епископа Николая, двинулась в сторону квартала Суругадай в районе Канда.
Вот как описывает события этой ночи Икуко Сасаки, ученица располагавшейся на территории Миссии женской школы: «Ночью 5 сентября мы как ни в чем не бывало спали. Вдруг нас разбудили голоса преподавателей, тихо переговаривающихся за окном. Стало ясно, что что-то случилось. Доносился громкий стук солдатских сапог. Вскоре послышались голоса большого количества людей, кричавших “банзай”. Слышны были также крики “Николай, Николай”. Мы пришли в сильное волнение, так как поняли, что они имеют в виду нашего Владыку. Открыв окно, мы увидели, что вдалеке бушуют пожары. Все полицейские-будки в 15-м квартале были сожжены. До нас доносился лишь страшный рев толпы. В нашем корпусе все пришли в смятение. Выведя с собой учениц младших классов, мы собрались в большой классной комнате внизу и беззвучно сидели там».
Нобуко Ямаути, тоже ученица женской школы, вспоминает об этом происшествии следующим образом: «В 1905 году закончилась русско-японская война, в которой победила Япония. Однако народ, недовольный условиями Портсмутского договора, в одну из сентябрьских ночей устроил в Хибия погромы и поджоги. Нас разбудили посреди ночи и сказали собраться в аудитории внизу, по возможности надев темную одежду и взяв с собой умывальные принадлежности, полотенца и расчески. Собравшись внизу, мы вслушивались в крики уличной толпы и стук копыт, смотрели друг на друга и дрожали от страха. В какой-то момент голоса, призывающие сжечь Николай-до и школу Николая, разделилась на три группы: первая просто кричала, вторая хотела облить здания керосином, третья собиралась поджигать. Когда толпа облила керосином школьный забор (он был деревянный) и уже собиралась поджечь его, послышался стук копыт: по приказу императора нас приехали защищать гвардейцы» («Отодзурэ», вестник Токийской и Киотосской женских семинарий).
События этой ночи нашли подробное и яркое отражение и в дневнике святителя Николая. Он описывает их следующим образом.
«Ночью, прежде чем успел заснуть, часов в 11, обратил внимание почти без перерыва звеневший телефонный колокольчик. Вышел узнать, почему это, и застал в коридоре Никифора, сторожащего ночью мою комнату, и жандарма. Никифор говорит:
— Сорок человек гвардейцев идут охранять Миссию.
— Что за причина?
— В городе бунт, народ волнуется по городу и жжет полицейские дома.
— Из-за чего?
— В парке Хибия было народное собрание с противоправительственными речами. Полиция стала запрещать это и разгонять народ, произошла свалка, в которой полиция пустила в ход сабли. Все это крайне раздражило народ против полиции, и теперь толпы ходят по городу и разбивают и жгут полицейские дома и будки.
Действительно, в городе в разных местах виднелось зарево. Между тем встали и наполнили коридоры ученики и все живущие в доме. Я пошел было обойти вокруг дома. Полицейские догнали меня и с тревогою попросили скрыться в доме. Шум и беготня полицейских наполняли двор. Гвардейцы с ружьями взяли в охрану все трое ворот, так как полицейских мало было для крепкой охраны; притом же народ именно против полиции бунтует. Меня наши уговаривают спрятаться, внезапно явившийся среди них полисмен тоже. Я рассмеялся на это, так как не ощущал ни малейшего страха или тревоги. Наконец, я отправился на третий этаж, чтобы оттуда с полукруглой веранды посмотреть на многие зарева в городе и послушать рев разъяренной черни. Со мною увязались Никанор, слуга мой, и Марк, сторож мой ныне. Никанор все уговаривал меня не стоять, — видно-де, и сажал на стул. Рев народа делался все ближе и ближе. Множество солдат пробежало к нижним воротам. Наконец, толпа с ревом и визгом остановилась у ворот и стала ломиться в них; гвардейцы, снаружи и внутри охранявшие ворота, защищали их и уговаривали толпу. Чугунные ворота не уступили напору, только замок сломался, но железное кольцо удержалось. После долгого крика и визга, похожего на кошачий — тысячи котов вместе, толпа, не переставая визжать, повалила мимо. Был еще напор на малые ворота вверху, тоже охраненные гвардейцами, потом стук и треск в ворота Женской школы и Семинарии, также защищенные солдатами; и толпа повалила жечь ближайший к Миссии полицейский дом, в чем и успела. Всю ночь продолжались крики волнующейся черни и виднелось в разных местах зарево, на дворе же Миссии не прекращался шум и говор солдат, которых вслед за первым взводом в 40 человек прибыл поспешно второй, всех же было больше сотни» (24 августа/6 сентября 1905 г.).
Волна революции и интеллигенция
В поздний период русско-японской войны и после ее окончания в России уже начиналась революция. Спустя 21 день после падения Порт-Артура (1 января 1905 года) Петербург стал свидетелем «Кровавого воскресенья». А спустя месяц после разгрома Балтийской эскадры (27 мая того же года) произошло восстание на броненосце «Потемкин». В дневниках св. Николая к записям о поражениях русских войск добавляются известия о нестабильной политической ситуации на родине и связанных с ней конфликтах и беспорядках, учиняемых российскими военнопленными в японских лагерях. И хотя ничто не могло сломить твердой воли святителя в его стремлении сберечь Японскую православную церковь, он как патриот не мог не страдать, видя разброд и шатания у себя на родине и нестроения в среде своих пленных соотечественников.
«Генерал Данилов (отвечавший за отправку российских военнопленных на родину. — К. Накамура) прислал вчерашнюю прокламацию для отпечатания. ...Ужасные откровенности в прокламации генерала, вроде того, что “мятежники в России жгут, режут, живых детей бросают в огонь, чего и звери не творят”. Но телеграммы в газетах почти что и хуже того. Пожар мятежа все больше и больше разрастается: войско почти все в открытом восстании; одни казаки верны долгу и присяге. Балтийские провинции отложились и имеют уже свое собственное правительство. На Кавказе резня продолжается. Аграрные беспорядки разрастаются; по Волге служники везде грабят и жгут усадьбы помещиков, а их самих и управляющих бросают в импровизированные тюрьмы. Словом, в России полная анархия; и нет просвета в этой тьме, нет надежды, чтобы скоро изменилось к лучшему» (6/19 декабря 1905 года).
Известия о неспокойной ситуации внутри России и волны революционной мысли через разные источники проникали и к российским военнопленным, находившимся в Японии. Свою роль сыграла и «антиимпериалистическая» пропаганда Кеннана (G.F. Kennan) и Русселя, приехавших в Японию и проводивших здесь «идейную работу» среди русских воинов. Особенно когда был заключен мир, и началась подготовка к отправке военнопленных на родину, в Кумамото и других лагерях по разным поводам стали происходить случаи неповиновения российских солдат офицерам. О них же самих доносились слухи, «будто две трети русских офицеров, находящихся ныне в Японии, заражены революционным духом» (18 ноября/1 декабря 1905 года).
«Из Кумамото подполковник Александр Исидорович Веприцкий пишет, что матросы и солдаты, которых всех там 6000, бунтуют.
Кстати, и из Хаматера, где 22 тысячи порт-артурцев, сегодня подобное же известие. Отец Роман Циба пишет, что военнопленных посещают люди, говорящие им революционные речи, чем произвели разделение, и военнопленные, разделившись на две партии, задают сражения черепицами и камнями, и много уже между ними раненых» (28 октября/10 ноября 1905 года).
Как легко догадаться из приведенных уже записей, святитель Николай резко отрицательно относился к движению «революционно-демократической интеллигенции», стремящейся преобразовать Россию, и считал, что она увлекает страну в погибель.
«Адский мрак окутал Россию, и отчаяние берет, настанет ли когда просвет? Способны ли мы к исторической жизни? Без Бога, без нравственности, без патриотизма народ не может самостоятельно существовать. ...Мерзкая, проклятая, оскотинившаяся, озверевшая интеллигенция в ад тянет и простой, грубый и невежественный народ» (3/16 июля 1905 года).
Такой взгляд на интеллигенцию, а также в некотором роде религиозно-пророческое звучание слов епископа Николая в целом совпадают с точкой зрения Ф.М. Достоевского, который, в частности, писал: «Мне вот что кажется несомненным: дай всем этим современным высшим учителям полную возможность разрушить старое общество и построить заново — то выйдет такой мрак, такой хаос, нечто до того грубое, слепое и бесчеловеческое, что всё здание рухнет, под проклятиями человечества, прежде чем будет завершено» («Дневник писателя», 1873 год, т. 21, стр. 132–133).
Возможно, святитель Николай сочувствовал мысли, высказанной Шаговым в «Бесах», о том, что русская интеллигенция — это «люди, сделанные из бумаги». Как становится ясно из приведенной выше жесткой критики в отношении России, Николай понимал, что его родина зашла в тупик. И, судя по всему, предчувствовал, что если интеллигенция приведет свои замыслы о социальных реформах в действие, это неминуемо породит «хаос».
С наступлением 1906 года, когда отправка российских военнопленных на родину уже подходила к концу, епископ Николай, казалось, уже мог немного вздохнуть с облегчением, однако вести из России по-прежнему не давали этого сделать: взгляд святителя на будущность своего отечества становился все более мрачным. В его дневнике за этот период все чаще и чаще мелькают слова о «гибели России».
«Пересматривал и перечитывал собравшиеся из России за последнее время крайне консервативные “Московские ведомости” и “Русское дело” и крайне либеральные “Церковный вестник” и “Богословский вестник”. Наши духовные журналы тоже пустились в пляс под дудку либералов. К чему приведет вся эта вакханалия? Отчаяние берет за Православную Церковь и за Россию! Ужели мы Судом Божиим обречены на растерзание и гибель? Похоже на то!..» (4/17 февраля 1906 года).
«Революционеры всем овладели и тащат Россию в пропасть и неминуемую гибель» (5/18 февраля того же года).
После того как в сентябре 1905 года был заключен мир, епископ Николай приходит в тяжелое состояние духа — словно бы оборвалась нить, долгое время находившаяся в предельном напряжении. «Целый день такая тоска, такое уныние, что не смотрел бы на свет Божий, всякое дело из рук валится» (8/21 октября 1905 года), — пишет он. В такие моменты его поддерживало внутренне и давало радость жизни богослужение и заботы о Японской церкви.
В поздний период русско-японской войны и после ее окончания в России уже начиналась революция. Спустя 21 день после падения Порт-Артура (1 января 1905 года) Петербург стал свидетелем «Кровавого воскресенья». А спустя месяц после разгрома Балтийской эскадры (27 мая того же года) произошло восстание на броненосце «Потемкин». В дневниках св. Николая к записям о поражениях русских войск добавляются известия о нестабильной политической ситуации на родине и связанных с ней конфликтах и беспорядках, учиняемых российскими военнопленными в японских лагерях. И хотя ничто не могло сломить твердой воли святителя в его стремлении сберечь Японскую православную церковь, он как патриот не мог не страдать, видя разброд и шатания у себя на родине и нестроения в среде своих пленных соотечественников.
«Редко бывает такой тягостный день, как сегодня. Тоска и апатия неодолимые. Вечный гнет печальных известий давит душу до того, что она кричит и плачет неутешно. На войне мы всегда разбиты, а внутри-то России! Лучше бы не знать и не ведать того! Даже наше духовное ведомство, и то замутилось страшно» (18 июня/ 1 июля 1905 года).
«Внутри России революция. Пришла великая беда на Россию! Знать, она стоит того. Но, Господи, накажи и исправь!» (20 июля/2 августа того же года).
«Внутри России революция. Пришла великая беда на Россию! Знать, она стоит того. Но, Господи, накажи и исправь!» (20 июля/2 августа того же года).
«Генерал Данилов (отвечавший за отправку российских военнопленных на родину. — К. Накамура) прислал вчерашнюю прокламацию для отпечатания. ...Ужасные откровенности в прокламации генерала, вроде того, что “мятежники в России жгут, режут, живых детей бросают в огонь, чего и звери не творят”. Но телеграммы в газетах почти что и хуже того. Пожар мятежа все больше и больше разрастается: войско почти все в открытом восстании; одни казаки верны долгу и присяге. Балтийские провинции отложились и имеют уже свое собственное правительство. На Кавказе резня продолжается. Аграрные беспорядки разрастаются; по Волге служники везде грабят и жгут усадьбы помещиков, а их самих и управляющих бросают в импровизированные тюрьмы. Словом, в России полная анархия; и нет просвета в этой тьме, нет надежды, чтобы скоро изменилось к лучшему» (6/19 декабря 1905 года).
Известия о неспокойной ситуации внутри России и волны революционной мысли через разные источники проникали и к российским военнопленным, находившимся в Японии. Свою роль сыграла и «антиимпериалистическая» пропаганда Кеннана (G.F. Kennan) и Русселя, приехавших в Японию и проводивших здесь «идейную работу» среди русских воинов. Особенно когда был заключен мир, и началась подготовка к отправке военнопленных на родину, в Кумамото и других лагерях по разным поводам стали происходить случаи неповиновения российских солдат офицерам. О них же самих доносились слухи, «будто две трети русских офицеров, находящихся ныне в Японии, заражены революционным духом» (18 ноября/1 декабря 1905 года).
«Из Кумамото подполковник Александр Исидорович Веприцкий пишет, что матросы и солдаты, которых всех там 6000, бунтуют.
Кстати, и из Хаматера, где 22 тысячи порт-артурцев, сегодня подобное же известие. Отец Роман Циба пишет, что военнопленных посещают люди, говорящие им революционные речи, чем произвели разделение, и военнопленные, разделившись на две партии, задают сражения черепицами и камнями, и много уже между ними раненых» (28 октября/10 ноября 1905 года).
Как легко догадаться из приведенных уже записей, святитель Николай резко отрицательно относился к движению «революционно-демократической интеллигенции», стремящейся преобразовать Россию, и считал, что она увлекает страну в погибель.
«Адский мрак окутал Россию, и отчаяние берет, настанет ли когда просвет? Способны ли мы к исторической жизни? Без Бога, без нравственности, без патриотизма народ не может самостоятельно существовать. ...Мерзкая, проклятая, оскотинившаяся, озверевшая интеллигенция в ад тянет и простой, грубый и невежественный народ» (3/16 июля 1905 года).
Такой взгляд на интеллигенцию, а также в некотором роде религиозно-пророческое звучание слов епископа Николая в целом совпадают с точкой зрения Ф.М. Достоевского, который, в частности, писал: «Мне вот что кажется несомненным: дай всем этим современным высшим учителям полную возможность разрушить старое общество и построить заново — то выйдет такой мрак, такой хаос, нечто до того грубое, слепое и бесчеловеческое, что всё здание рухнет, под проклятиями человечества, прежде чем будет завершено» («Дневник писателя», 1873 год, т. 21, стр. 132–133).
Возможно, святитель Николай сочувствовал мысли, высказанной Шаговым в «Бесах», о том, что русская интеллигенция — это «люди, сделанные из бумаги». Как становится ясно из приведенной выше жесткой критики в отношении России, Николай понимал, что его родина зашла в тупик. И, судя по всему, предчувствовал, что если интеллигенция приведет свои замыслы о социальных реформах в действие, это неминуемо породит «хаос».
С наступлением 1906 года, когда отправка российских военнопленных на родину уже подходила к концу, епископ Николай, казалось, уже мог немного вздохнуть с облегчением, однако вести из России по-прежнему не давали этого сделать: взгляд святителя на будущность своего отечества становился все более мрачным. В его дневнике за этот период все чаще и чаще мелькают слова о «гибели России».
«Пересматривал и перечитывал собравшиеся из России за последнее время крайне консервативные “Московские ведомости” и “Русское дело” и крайне либеральные “Церковный вестник” и “Богословский вестник”. Наши духовные журналы тоже пустились в пляс под дудку либералов. К чему приведет вся эта вакханалия? Отчаяние берет за Православную Церковь и за Россию! Ужели мы Судом Божиим обречены на растерзание и гибель? Похоже на то!..» (4/17 февраля 1906 года).
«Революционеры всем овладели и тащат Россию в пропасть и неминуемую гибель» (5/18 февраля того же года).
После того как в сентябре 1905 года был заключен мир, епископ Николай приходит в тяжелое состояние духа — словно бы оборвалась нить, долгое время находившаяся в предельном напряжении. «Целый день такая тоска, такое уныние, что не смотрел бы на свет Божий, всякое дело из рук валится» (8/21 октября 1905 года), — пишет он. В такие моменты его поддерживало внутренне и давало радость жизни богослужение и заботы о Японской церкви.
Кэнносукэ Накамура
Источник Япония сегодня
Копирование материалов сайта разрешено только для некоммерческого использования с указанием активной ссылки на конкретную страницу. В остальных случаях необходимо письменное разрешение редакции: ricolor1@gmail.com