Но оказалось, что помимо «Канкай ибун» существует и другой документ о странствиях моряков «Вакамия-мару», составленный российскими чиновниками в Иркутске. Он значительно короче и описывает только странствия японцев от выхода из Исиномаки до прибытия в Охотск. Называется документ «Выписка о вывезенных в Охотск в 1795 году с Алеутских островов пятнадцати человеках японцах, из коих за смертию двух остается тринадцать человек». Дата составления на нем не проставлена, но хранится он в Архиве внешней политики Российской империи среди документов за 1802 год. Мы предлагаем читателям небольшой отрывок из него. Это — первая публикация документа с 1802 года.

«Отойдя те японцы от пристани своей до 40, а российских 113 верст, остановились на якорях за противными ветрами до 2-го декабря, располагаясь возвратиться обратно, но при обратном следовании от случившегося шторма повредило руль и разодрало парус, почему принуждены они были срубить мачту и четвертую часть груза выбросить в море, а 5-го числа декабря земли им вовсе стало не видно, потом сильным волнением повредило люк, который обыкновенно делается у них сбоку. С 7-го числа по 13-е стояли на штилю, но затем сильным ветром повредило корму, от чего носило судно без всякого правежу до 2-го числа февраля 1794 года, во время сего и еще часть сбросана ими грузу, недостаток пресной воды награждался случившимися в то время великими дождями, а между тем из оставшейся на судне рейны сделали мачту, поставя руль, и справили небольшой парус, странствовали по морю разными ветрами, не зная в каких местах находились по причине того, что японские мореходы в плаваниях никакого не ведут счисления. 10-го числа мая 1794 года увидели остров и небольшую пристань. Приближаясь к оной, стали на якоря. Стояв тут до 30-го числа того же мая, выезжали в боте на берег за пресной водою, но людей там, ниже какого зверя не видели. Того же числа, снявшись с якорей, хотя располагались следовать на другое место увидеть кого-либо из людей, но вдруг сильным штормом наполнило судно воды столь много, что едва успели выехать на берег, оставя ево на якорях. 4-го числа июня по утишению ветра сели в бот свой, на котором выехали с судна, погребли на западную сторону поблизости берегу и того же числа увидели островных жителей, думая, что курильцы, живущие на Матмайском острову в подданстве тамошняго губернатора, но узнали после, что алеуты, ибо по разговорам языка их не разумели. Пробыв тут до 16-го июня, где лишились одного товарища своего Дженрогу, который находясь в болезни, 11-го числа умер, ибо всех их было 16 человек. Между тем по данному сведению от алеут прибыв тут российский промышленник взял их на боте с собой в российскую гавань, отколь ездили для осмотру оставшогося судна, но уже нашли его до основания разбитым, взяли от него только два якоря, возвратились обратно. Между тем прибыло судно компании покойнаго рыльского именитаго купца Шелихова под предводительством грека Деларова, он содержал их до 4-го апреля 1795 года. Отправились в город Охотск, содержаны были до 12-го августа на ево коште и после, оставшись на казенном содержании, выпровождены в Иркутск, о которых бывший здесь губернатор действительный тайный советник и кавалер Нагель имел отношения к в бозе почивающей государыне императрице от 24-го числа октября 1795 года и от 16-го марта 1796 года, также и к бывшему господину генерал-прокурору графу Самойлову, с испрашиванием разрешения, до получения коего по неассигнованию на содержание их никакой суммы поныне довольствованы они были яко иностранные люди из суммы, ассигнуемой на пограничные расходы по делам с китайцами».

Ю. Георгиев