Известный церковный историк и публицист протоиерей Георгий Митрофанов представил свою новую книгу «Трагедия России. «Запретные» темы истории XX века». В ней собраны публицистические статьи и проповеди, написанные и произнесенные автором на рубеже 1990-2000 гг. Основное внимание в книге уделено таким темам, как религиозно-философская критика коммунизма, осмысление опыта духовного и политического противостояния коммунизму некоторых выдающихся деятелей Русской Православной Церкви, Русской Армии и русской духовной культуры, анализ современной духовно-исторической ситуации в России, вопросы исторической памяти российского общества.

Презентация книги «Трагедия России» стала заметным событием духовно-нравственной жизни современного русского общества. Включенные в книгу работы достаточно различны. Среди них — научные очерки (например, «Антон Владимирович Карташев — исследователь и делатель русской истории»), полемические реплики («Погребение совершилось. Произойдет ли примирение? К перезахоронению А.И. Деникина и И.А. Ильина», «Монументальное изваяние исторического конформизма. К установлению памятника генералу Брусилову»), более развернутые проблемные статьи «Теоретический соблазн или мировоззренческая мутация коммунистической идеологии», «В поисках “православного” царства»). Все тексты отмечены стилистической общностью: в них неизменно ощущается одна и та же языковая основа, которая опирается на классическую русскую словесную культуру.

Автор размышляет об исторических путях России XX века в ее соотношении с прошлым. Автор становится не только преемником прошлого, но и его своеобразным представителем в современном историческом пространстве.

«Трагедия России» — редкий пример церковной публицистики. Автор неизменно стремится соотнести свои воззрения с позициями Церкви; он выступает не просто как церковный человек, но и как церковный писатель.

Позиции Церкви применительно к историческим событиям в самом общем виде состоят в верности евангельским заповедям, в первую очередь — заповеди любви. Исходя из нее о. Георгий воспринимает тот или иной исторический факт. Негодуя на поведение какого-либо человека в определенной исторической ситуации, он обращает свое обличающее слово не на него, но на его поступки, сожалея о том, что человек их совершил и сострадая ему. Это, например, явственно проступает применительно к Брусилову в статье «Монументальное изваяние человеческого конформизма. К установлению памятника генералу Брусилову». Недаром его публицистическое слово пересекается и в каком-то смысле соединяется со словом пастырским. Статьи соседствуют в книге с проповедями, из 20 работ, вошедших в книгу, 6 являются «словами», произнесенными на панихидах.

Сочинение о. Георгия глубоко и многогранно, его смысл динамичен, он развивается и живет, обнаруживая все новые свои грани и требуя на них отклика. Уже одно это свидетельствует о незаурядности книги и ее автора. Книга такого склада — всегда не просто плод интеллектуальных занятий, а ответственный поступок человека, который обратился к современникам и потомкам с прочувствованным и выстраданным словом и надеется быть услышанным. Слово это в первую очередь посвящено истории, однако оно заставляет задуматься не только над историческими скорбями России, но и над многим другим.

При чтении «Трагедии России» бросается в глаза то, что книга написана человеком свободным в христианском смысле этого слова. Дело не только в том, что автор прямо и честно высказывает свои взгляды на многие наиболее острые проблемы нашего прошлого, невзирая на то, как об этом принято писать и как желательно его оценивать. Важнее другое: он ощущает необходимость следовать истине — как исторической правде фактов, так и Истине в онтологическом смысле. Это и делает его книгу правдивой, — вне согласия/несогласия с отдельными ее положениями.

Частная полемика с «Трагедией России» вряд ли может быть сколько-нибудь интересной; вернее, поверх нее открывается совершенно иная возможность оценки книги отца Георгия: согласие с ней (не с отдельными положениями, но с общим духом) означает признание права человека на свободу — не политическую, но экзистенциальную. Отвержение же книги равнозначно запрету на эту свободу. Запрету в метаисторическом масштабе тщетному и бессмысленному, однако в исторической жизни грозящему многими и разными бедами.

Другая важная особенность книги: включенные в нее работы написаны человеком явно традиционалистским, причем рефлективно-традиционалистским, осознающим собственную принадлежность к консервативной традиции Российской империи в наиболее мягком, а потому наиболее плодотворном ее варианте, что применительно к русской церковной истории означает синодальный ее период. Лучшие достижения этой эпохи протоиерей Георгий и стремится сохранить: не в качестве музейного экспоната, но как основной источник дальнейшего роста, как опору для движения вперед.

Протоиерей Георгий Митрофанов родился в 1958 году, личностное его формирование происходило в брежневские годы; никакие глубинные семейные традиции, изнутри противящиеся коммунистической пропаганде, его не питали, и связей с эмиграцией первой волны он во времена своей юности не поддерживал, — это было тогда невозможно. Тем не менее, атмосфера и дух старого режима проникли в его плоть и кровь; живое ощущение дореволюционной жизни в лучших ее проявлениях во многом обусловливает авторское понимание новейшей русской истории. Очевидно, это результат его светской профессии историка России XX века.

Особенно важно — императорская Россия для о. Георгия не становится предметом слепых увлечений и умилительных восторгов, он не творит из нее кумира. Он освоил ее опыт творчески, сделал фундаментом собственного мировосприятия и, исходя из него, высказывает свои суждения и дает трезвые и свободные оценки. Его книга являет собой редкий пример органичного продолжения прошлого, она отмечена верностью его духу. Такая авторская позиция делает статьи о. Георгия светлыми и внутренне оптимистичными: он пишет о негативных тенденциях в русской истории потому, что надежда на их преодоление живет в его душе.

Итак, с одной стороны — свобода, с другой — традиционализм. Такое, на первый взгляд, не вполне обычное сочетание и открывает, возможно, самое главное в книге протоиерея Георгия Митрофанова, то, что придает ей смысл некоего ориентира: ее глубинную, не внешнюю, а внутреннюю церковность, которая определяет и основную тональность «Трагедии России», и стиль мышления, а значит, и жизни ее автора. Это истинно церковное произведение подлинно церковного человека. Ведь Соборная Апостольская Церковь органично объединяет свободу с традиционностью, верностью Преданию. Лишь в Церкви подобное соединение действительно возможно, только здесь оно — реальность, а не соблазн, несущий разочарование и приводящий в тупик. Книга протоиерея Георгия это демонстрирует с высшей степенью убедительности, показывая, что в одной лишь Церкви можно обрести противоядие против тех болезней, которыми так бездумно заразил себя наш народ в XX веке.