В 2006 году в одной из художественных галерей аргентинской столицы прошла выставка. Представленные на ней экспонаты привлекли внимание истинных почитателей резьбы по дереву, но в основном старшего поколения. Что и не удивительно: в экспозиции были работы, к сожалению, ныне несколько подзабытого в Аргентине Степана Дмитриевича Нефедова, отдавшего этой южноамериканской стране лучшие свои творческие годы.

А между тем, речь идет об одном из самых талантливых и своеобразном скульпторе родом из небольшой мордовской деревеньки Баево. В этом году исполняется 130 лет со дня его рождения. Работы Эрьзи (псевдоним Степана Нефедова) отличались пластической выразительностью, эстетическим совершенством, эмоциональной силой и философской глубиной. Не случайно, еще в начале минувшего века, западноевропейские журналисты окрестили его "русским Роденом". В 1926 году работы скульптора выставлялись на четырех выставках в Париже. Успех превзошел все ожидания. Произведения россиянина начали покупать состоятельные ценители искусства из многих стран мира.

В Аргентине Эрьзя оказался без малого семьдесят лет назад: он приехал в Буэнос-Айрес, чтобы организовать свою выставку. После ее окончания стал собираться на родину. Но, неожиданно мастер наткнулся на большую груду причудливых коряг. Выбрав наиболее подходящую, он принес ее в мастерскую и стал обрабатывать. Коряга оказалась настолько неподатливой, что Эрьзя сломал штихель. Это не остановило скульптора, и вскоре под верхним шелушащимся слоем обнаружилась красновато-розовая древесина, плотная и твердая как камень. В руках у Эрьзи было знаменитое квебрахо, или "руби топор" в переводе на русский язык.

Степан Дмитриевич решил остаться в Аргентине на некоторое время, чтобы поработать с полюбившимся ему материалом. Он создает из квебрахо первые удивительные вещи – "Парижанку в шляпке", "Мать с ребенком", "Бетховена" (одно из лучших своих творений), "Льва Толстого", "Обнаженную".

Стефан, как его звали аргентинцы, работает с увлечением, вдохновенно. Он не обделен заказами от частных лиц, которые не без удовольствия выполняет и не только ради денег. И все же полного удовлетворения он не чувствует. Виной тому – тоска по родине. Из редких писем родственников и близких, которые доходят до него, Эрьзя имеет представление, что происходит в России. Но письма эти не только не успокаивают, но еще больше усиливают ностальгию, и тоска по родине в его сердце нарастает день ото дня. К тому же эйфория, вспыхнувшая в Аргентине при встрече с маэстро, постепенно проходит. В нем начинают видеть человека из другого мира, и это его страшно угнетает. Но, увы, все усилия и самого скульптора, и его друзей, и родственников в силу разных причин вернуться домой ни к чему не привели. Степан Дмитриевич вынужден остаться в Аргентине на неопределенное время, которое растянулось почти на 20 лет.

И все эти годы он работает, видя в творчестве единственную возможность, чтобы занять себя. К сожалению, объем материала не позволяет рассказать о творчестве Эрьзи в этот период, пожалуй, самый плодотворный в его жизни. Ограничусь лишь тем, что мастер создал здесь наиболее значительные свои произведения. Кроме перечисленных выше можно назвать "Моисея", "Сократа", "Христа", "Иоанна Крестителя". Уделяет он большое внимание и приютившей его Аргентине. В своих работах скульптор передает духовный мир аргентинцев и аргентинок, их отношение к жизни. Особой выразительностью выделялись "Горе", "Пламенный", "Отчаяние", "Первый поцелуй, "Раздумье", "Тоска". Создал он и портрет президента Аргентины Ипполита Иригойена.

В 1950 году Эрьзя, которому исполнилось 74 года, принимает твердое решение вернуться в Советский Союз. Вскоре на румынском пароходе "Джулия" он покидает эту южноамериканскую страну, захватив с собой многие из своих скульптур, древесину квебрахо и альгорробо, а также трогательные воспоминания об Аргентине. Кстати, многие его работы остались в Буэнос-Айресе, некоторые из них и были представлены на упоминавшейся выше выставке.