Россия в красках
 Россия   Святая Земля   Европа   Русское Зарубежье   История России   Архивы   Журнал   О нас 
  Новости  |  Ссылки  |  Гостевая книга  |  Карта сайта  |     

ПАЛОМНИКАМ И ТУРИСТАМ
НАШИ ВИДЕОПРОЕКТЫ
Святая Земля. Река Иордан. От устья до истоков. Часть 2-я
Святая Земля. Река Иордан. От устья до истоков. Часть 1-я
Святая Земля и Библия. Часть 3-я. Формирование образа Святой Земли в Библии
Святая Земля и Библия. Часть 2-я. Переводы Библии и археология
Святая Земля и Библия. Часть 1-я Предисловие
Рекомендуем
Новости сайта:
Новые материалы
Павел Густерин (Россия). Дмитрий Кантемир как союзник Петра I
Павел Густерин (Россия). Царь Петр и королева Анна
Павел Густерин (Россия). Взятие Берлина в 1760 году.
Документальный фильм «Святая Земля и Библия. Исцеления в Новом Завете» Павла и Ларисы Платоновых  принял участие в 3-й Международной конференции «Церковь и медицина: действенные ответы на вызовы времени» (30 сент. - 2 окт. 2020)
Павел Густерин (Россия). Памяти миротворца майора Бударина
Оксана Бабенко (Россия). О судьбе ИНИОН РАН
Павел Густерин (Россия). Советско-иракские отношения в контексте Версальской системы миропорядка
 
 
 
Ксения Кривошеина (Франция). Возвращение матери Марии (Скобцовой) в Крым
 
 
Ксения Лученко (Россия). Никому не нужный царь

Протоиерей Георгий Митрофанов. (Россия). «Мы жили без Христа целый век. Я хочу, чтобы это прекратилось»
 
 
 
 
Кирилл Александров (Россия). Почему белые не спасли царскую семью
 
 
Владимир Кружков (Россия). Русский посол в Вене Д.М. Голицын: дипломат-благотворитель 
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). Мы подходим к мощам со страхом шаманиста
Борис Колымагин (Россия). Тепло церковного зарубежья
Нина Кривошеина (Франция). Четыре трети нашей жизни. Воспоминания
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). "Не ищите в кино правды о святых" 
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). «Мы упустили созидание нашей Церкви»
Популярная рубрика

Проекты ПНПО "Россия в красках":
Публикации из архивов:
Раритетный сборник стихов из архивов "России в красках". С. Пономарев. Из Палестинских впечатлений 1873-74 гг.

Мы на Fasebook

Почтовый ящик интернет-портала "Россия в красках"
Наш сайт о паломничестве на Святую Землю
Православный поклонник на Святой Земле. Святая Земля и паломничество: история и современность
 
Поездка в Иедо
 
 
В августе 1858 года в Эдоский залив зашел русский фрегат «Аскольд», на борту которого в Страну восходящего солнца прибыла дипломатическая миссия во главе с адмиралом Е. Путятиным. Ее задачей было закрепление Симодского трактата — двусторонних договоренностей между Россией и Японией, достигнутых несколькими годами ранее. В 1859 году в петербургском «Морском сборнике» были опубликованы записки одного из членов команды «Аскольда», подписавшегося литерами К. Л. Судя по всему, это был молодой лейтенант. Дневниковые записи проиллюстрированы нами гравюрами французских художников, посещавших Эдо в начале 60-х годов XIX века.

7 июля.
 
Бросили якорь в Нагасаки. Пробыв там до 10 июля, фрегат отправился в Симоду, прибыл туда 14 июля и 18 пришел на рейд города Канагава. 31 июля в 8 часу утра мы съехали на берег. У пристани нас встретили чиновники и пригласили в дом, где угощали чаем и плодами. В 8 часов посланнический поезд тронулся по дороге в Иедо. Кортеж начинался японскими чиновниками и полицейскими. За ними норимон (крытые носилки) симодского вице-губернатора (он исправлял должность церемониймейстера), потом наш матрос с флагом Уполномоченного, за ним граф Путятин в собственном паланкине (купленном его сиятельством, кажется, в Гонконге), несомый восемью японцами. Затем в японских норимонах в четыре носильщика — два секретаря: барон Остен-Сакен и г. Пещуров. Капитаны — Унковский, Федорович, лейтенанты — князь Ухтомский, Литке, Сутковой и я; доктор Витковский.

С боку каждого норимона шли два японских солдата, а третий позади нас нес значок. Шествие замыкали носильщики с вещами (громоздкие вещи еще вчера были отправлены вперед). При посольстве находились четыре наших матроса. Мы иногда оставляли наши экипажи (с непривычки неловко было сидеть в них) и шли пешком по живописной местности.

Между Иедо и Канагавой считается 7 ри (ри = 3 верст. 332 саж. — Ред.). Дорога — прекрасное шоссе. Здесь почти не существует езды на колесах и потому шоссе долго не портится. Попадаются вьючные лошади, но у них копыта в башмаках и обернуты тряпкой. Изредка встречалась двухколесная телега, везомая одним или двумя волами; колеса телеги без шин и потому мало причиняют вреда дороге. Почта и поклажа перевозится на людях. Сначала дорога шла по берегу залива; с обеих сторон тянулись дома, изредка прерываемые рисовыми полями; здесь дорога усажена деревьями. Пройдя l,5 ри, мы сделали первый привал в доме, заранее приготовленном для нашего приема одним из чиновников, исполнявшим должность фельдъегеря. Здесь угощали нас чаем и плодами. Несколько далее начинается город Кавасаки — предместье Иедо. Население здесь огромное; по улице видны только сплошные массы голов. Дома и лавки лучше тех, которые мы миновали; сквозь растворенные ширмы переднего фасада видны анфилады комнат и вдали — сад. Чиновники суетятся и кричат «сайру!» Народ приседает на корточки и с напряженным вниманием смотрит на нас. Второй привал — в комнате второго этажа; входя в нее, мы сняли башмаки; на полу мягкие циновки, карнизы резные; на стенах (т.е. подвижных ширмах) прекрасные шпалеры, подобранные с большим вкусом. Есть несколько картин, они рисуются на длинных листах бумаги, которые наклеиваются на шелковую материю. В концы вшиваются две костяные палочки. Значит, японские картины имеют форму наших сонеток, только шире их. Картины пишутся большею частью тушью, изредка красками, и почти никогда не отделываются окончательно; многое предоставляется дополнять воображением. Вот изображено восходящее солнце, крыши домов, лес, вода и верхушка паруса; все это не окончено, только набросано, но имеет свою прелесть. Другая картина: лес, поляна и черепаха скачет на двух ножках, — вероятно, какая-нибудь аллегория. Подойдешь к балкону, и не можешь отвести глаз от садика на первом плане, от зеленеющего поля и от леса вдали. Группы деревьев на поляне представляют такой чудный ландшафт, что невольно заподозришь японцев в намерении искусственно устроить для нас живописные виды. Здесь также угощали нас плодами и чаем.

На плоскодонных лодках мы переехали реку. Дорога пошла сплошь по предместьям Иедо вдоль берега. В расстоянии около двух миль видны японские суда на якоре: колесный, трехмачтовый пароход, купленный у голландцев, шхуна «Хэда», построенная русскими и японцами, и два больших купеческих судна. Сколько можно судить издали — формы их уродливы. Здесь же через два часа после нашего прохода стала на якорь английская эскадра: пароходы «Furious» (под флагом посланника лорда Эльджина), «Retribution», канонерская лодка и винтовая шхуна; последняя привезена в подарок японскому Государю. Впереди, поперек залива, расположены в одну линию искусственные острова, числом до пяти. Они обложены камнем; видны амбразуры и бруствера. Для защиты Иедо решено построить 8 таких островов поперек залива, подобно тому, как это сделано у нас на северном фарватере Кронштадта. Пять островов, как мы видели, уже окончены.

Наконец, мы вошли в Иедо почти на плечах зрителей. Сделав четвертый привал, позавтракав и напившись чаю, мы поехали городом. Дома почти все одноэтажные, деревянные, потому что здесь часто бывают землетрясения. Года два назад от землетрясения погибло здесь 40 000 человек. Между домами каменные кубы — резервуары для воды; над ними крыша с полками, где стоят ведра на случай пожара. Нельзя сказать, что жители много разоряются на одежду; многие носят только пояс благопристойности; некоторые в коротких рубашках; на спине и рукавах какие-то знаки той должности, которую исполняют владельцы этих рубашек. Другие в халатах. Женщины все в халатах, подпоясанных кушаком, а сзади что-то в роде подушки, очень некрасиво, точно как перeгнулись верхнею частью тела вперед. Грудь открытая и повисла, а шея и лицо набелены, губы подкрашены. Замужние женщины чернят зубы; у девушек зубы белые, ровные и хорошенький ротик. Мужчины не красят зубов, держат их очень чисто; жаль только, что передние зубы слишком выдаются вперед, вроде клыков. Японцы, должно быть, очень любят детей; часто видишь взрослого, нянчащего ребенка. Улица от улицы отделяется воротами, во всех домах магазины и лавки.

Но вот наконец мы вступили в аристократическую часть города: здесь нет лавок и магазинов; по бокам тянутся длинные, одноэтажные строения с решетками вместо окон и разными воротами; строения от улицы отделяются узенькой канавкой. Встречаются только солдаты и служители какого-нибудь князя; у каждого за кушаком две сабли, даже у мальчишек. Войдя в приготовленное для нас здание, мы уже нашли в нем обед, присланный от Тайкуна. Мы, со своей стороны, угостили японских чиновников шампанским. Наше жилище — квадратный садик с небольшой насыпью, представляющей холм, с тремя деревьями — лесом, с небольшим прудом, заменяющим озеро и обложенным камнями; в пруду красная рыбка, а кругом его дорожка, но только для вида, а не для хождения по ней, так она узка. Вообще этот сад служит только картиной для глаз. Кругом его — лакированная крытая галерея, на которую выходят раздвижные ширмы наших комнат. Они обиты шпалерами, а пол устлан такими мягкими циновками, что совестно входить в башмаках. Внимание японцев к нам выразилось между прочим в следующем: расспрашивая Головнина о России, они узнали, что русские любят баню, и вот возле наших комнат сделана пристройка с покатым полом, где постоянно стояли ушаты с теплой и холодной водой и ведра; даже отхожие места были устроены по рисунку Головнина.

Однажды утром меня разбудили какие-то странные звуки. Оказалось, что это — последствия приема рвотного японцами, которое они принимают каждый день пред началом туалета.

Мы гуляли по городу, конечно в сопровождении многих чиновников, спереди и по бокам. Обойдя несколько улиц, мы зашли в магазин шелковых изделий. Нас попросили в верхний этаж, устроили для нас сидения из ящиков, покрытых коврами, принесли чай и плоды. Мы купили много, преимущественно креп; он очень хорош, шелковист и дешев: аршин приходится около 23 коп. Здесь нельзя иностранцам расплачиваться в лавке, и купленный нами товар проходит много мытарств: во-первых, складывается в одну кучу, на которой покупатель пишет свое имя; потом этот товар отправляется к заведующему делами посольства, от него — к губернатору, от губернатора — к членам совета Городзю, а от них по тем же инстанциям доходит до канцелярии посольства. У нас в доме большая комната наполнена японцами, которые ведут наши дела, записывают имя купца, продавшего нам товар, цену его и проч. И потом уже вводят нас во владение купленным. Цены выставляются в зенах (в мексиканском талере 4800 зени или 3 итибу). Деньги вы платите за товар в последний день процедуры или когда угодно. Берут только серебро, все равно какое, по весу. Лавки с оружием сначала закрывались от нас, но потом мы могли покупать и сабли. По дороге я зашел в общественную баню: довольно чистая большая комната, пол идет покато, в углублении переборка, открытая снизу; под нее, вероятно, ходят париться. В этой комнате мылись мужчины, женщины и дети, нисколько не стесняясь моего посещения.

5/15 августа.
 
Сегодня по-японски 7-й вечер месяца Танабата (созвездия Лиры) и праздник поклонения храму Владыки небесного. Всех праздников в году пять. В одиннадцатом часу приехал к адмиралу губернатор Иедо. Нездоровье Тайкуна продолжается и, кажется, не выдумано. Флаг посланника позволено поднять над домом, но и тут не без затруднений: «Нельзя ли не поднимать выше крыши? Американцы согласились на это». Адмирал объяснил, что флаг для того и поднимается, чтобы был виден городу и показывал место жительства посольства такой-то нации, и, следовательно, его нужно поднять как можно выше. Согласились.

Погода прекрасная, и мы отправляемся на прогулку. Адмирал объявил, что желает ехать в своем паланкине. Опять просьба: нельзя ли в японском норимоне? Потом опять согласились. Кажется, решено, что 5/17 августа мы будем представляться Совету пяти (Городзю); по этому случаю во время завтрака завязался разговор о государственном управлении Японии. Известно, что страна управляется светским государем (тайкуном) и Советом пяти; между ними есть посредник — совет трех князей, да еще совет из 300 князей. Сколько можно видеть из этого, правление в Японии не есть абсолютно монархическое, а более подходит под олигархическое аристократическое. Впрочем, трудно сказать об этом что-нибудь положительное, не зная всей сущности этой сложной власти.

Цель нашей прогулки — храм Владыки небесного, лучший в Иедо и отстоящий на значительное расстояние от нас. Так как был праздник, то все население высыпало смотреть на нас, и можно сказать, что мы прошли 20 верст между двумя сплошными стенами подбритых голов и косичек. Между ними встречались хорошенькие японки, к сожалению набеленные. Редкий дом не имеет магазина или лавки; в них фарфоровые и медные изделия, а также стеклянные: очки, сифоны и проч. Стеклянная посуда мало известна в Японии; для производства ее только начинают строить заводы. Прочие лавки с книгами, веерами, фонарями и проч. Одна улица, населенная рыбаками (японские рыбаки и матросы татуируются разными красками), торгует преимущественно рыбой. По случаю праздника крыши домов yбpaны дepeвьями с бумажными плодами и лентами. Площадей много, и на них, под навесами, продается зелень, фрукты, рыба и различные лакомства.

И этот переезд не совершился без отдыха в доме с обычным угощением. Дом этот окружила такая огромная толпа, что некуда 6ыло бы бросить яблоко, и приветствовала нас криком, когда мы подходили к окну. Я посмотрел вниз: улицу пересекал всадник, должно быть офицер; впереди его и с боков бежали приспешники, а сзади слуга нес два ящика на коромысле. Здесь каждый чиновник обязан показывать перед народом, что имеет много дела, и потому за ним постоянно таскают ящики, число которых зависит от важности сана; так, например, за простым чиновником — один ящик, за губернатором — шесть или семь, а за князем — до десяти. Хозяин дома, где мы отдыхали, познакомил адмирала со своей дочерью. Адмирал подарил ей талер.

С большим трудом выбрались мы на улицу и, продолжая шествие между народом, наконец достигли ворот храма. В середине их висел 2-саженный фонарь, а с обеих сторон стояли два бога грома. От ворот до храма путь уложен плитою. Храм довольно высок, с наш 3-этажный дом, странной архитектуры, как все индийские буддийские храмы. Сбоку возвышается 4-ярусная башня, и все это, раскрашенное красною краской, освещенное яркими лучами солнца, представляет поразительную картину. Кругом храма дорожки и лавочки, где продают игрушки. Внутри храма замечательная резьба из дерева. Осмотрев потом ботанический сад, в беседке коего нас угостили чаем и плодами, я, как незнаток в ботанике, обратил более всего внимание на театр, устроенный, вероятно по случаю праздника, подле храма. Здесь поразили меня фигуры из папье-маше, раскрашенные и одетые в платье и сделанные так искусно, как мне редко случалось видеть. Выражения лиц схвачены удивительно. Театр помещается в большом балагане, сцена возвышена, для публики в партере поставлены скамьи; декорации, должно быть, представляют лес. Актеры (здесь женские роли играют мужчины) выходят на сцену сбоку, после нескольких ударов палочкою о пол. Кроме театра здесь устроен тир.

5 августа в 2 часа пополудни, одевшись в вицмундиры, мы торжественной процессией, в норимонах, отправились с визитом к членам Городзю. Нас везли все дворянскою частью города, из одних ворот в другие, большею частью по берегу канала, на другой стороне которого находился вал. Самое возвышенное место — резиденция Тайкуна — это остров, окруженный валом. Возле него другой остров, тоже окруженный валом, — помещение Городзю; далее полуострова, обнесенные валами, — резиденция князей, и за всеми уже валами живет народ. Везде по улицам шоссе, с обеих сторон канавки, за ними или длинные одноэтажные деревянные дома, или каменные ограды, из-за которых видны деревья и крыши внутренних строений, где помещаются владельцы и их серали.

Острова или полуострова соединяются насыпными перешейками или мостами, такими низкими, что под ними не может пройти никакая лодка. В торговой части города, напротив, мосты высокие, деревянные, на сваях, и движение судов по реке большое. Каналы между островами шириною до 20 саж. Свидание с членами Городзю происходило с известными церемониями. Эйноске (переводчик. — Ред.), несмотря на свое повышение, по-прежнему ползал на четвереньках; но члены Городзю сидели по-европейски, в креслах, за столиками, и при входе нашем встали.

6 августа.
 

Сегодня мы отправились верхами в загородное местечко Озио, верст за 10 от Иедо. На половине дороги мы остановились отдохнуть в кофейной, в саду. В нем, как и в китайских садах, миниатюрные пропасти, холмики и проч. Отсюда, версты через четыре, начинается подъем в гору, с которой открывается чудный вид. Налюбовавшись им, мы спустились с горы и через несколько времени вошли в дом, где предполагалось завтракать. Трудно себе представить лучшее местоположение. Сюда приезжают члены Городзю и высшая публика наслаждаться природой и другими удовольствиями… При этом доме находится до 200 девушек из класса свободных; обязанность их — занимать гостей... Лакированная лестница ведет из верхнего этажа киоска в нижний, где устроена ванна; вода бьет двумя фонтанами в бассейны, в один — холодная, в другой — горячая. Отсюда по дорожкам между рисовых полей и чайных плантаций нас повели осматривать храм и водопад, которыми уже любовались мы на японской картине. Храм обыкновенный, хуже того, который мы осматривали в Иедо. Водопад же оказался двумя струями воды, падающими с небольшой возвышенности по желобу. «Отчего же на картине он представлен таким громадным?» — спросили мы переводчика. «Картина по-японски выражает ложь», — отвечал переводчик. Мы имели случай убедиться в этом неоднократно.

7 августа.
 

Укладываемся в обратный путь. Вечером к графу Путятину собрались уполномоченные подписать трактат.

8 августа.
 
В полдень адмирал, два секретаря и капитаны отправились на аудиенцию к сыну и наследнику тайкуна. Перед нашим отправлением опять принесли императорский обед, и затем в пятом часу тем же порядком, как сюда приехали, отправляемся обратно. Ночью нас сопровождает целая иллюминация, с различными надписями; тихая темная ночь, ароматный воздух, костры на дороге, бегающие огоньки, странные костюмы и лица — все это походило на волшебную сказку… Около полуночи мы прибыли в Канагаву и тотчас отправились на фрегат.
 
 

[версия для печати]
 
  © 2004 – 2015 Educational Orthodox Society «Russia in colors» in Jerusalem
Копирование материалов сайта разрешено только для некоммерческого использования с указанием активной ссылки на конкретную страницу. В остальных случаях необходимо письменное разрешение редакции: ricolor1@gmail.com