-- У нас сейчас разгар весны, кончилась полярная ночь. Появились поморники (это такие чайки), пингвины, приплыли тюлени. У тюленей уже появились детки.

 

Здесь вообще много разной живности: котики, морские слоны, морские леопарды, гигантские буревестники. Все они дикие, но не пуганные, вполне мирные. Агрессивные только морские леопарды.

 

 Где-то в январе сойдет лед, и будут видны озера и ручьи.

 

-- Я приехал по благословению епископа Феогноста, наместника Троице-Сергиевой Лавры -- на Лавру возложено окормление храма в Антарктиде. Прикомандирован к 49-й Российской антарктической экспедиции. Отпуска у меня нет. Более года здесь находиться не рекомендуется, поэтому обычно люди здесь меняются раз в год. Но в моем случае вышло так, что я пробуду здесь сезон и еще год.

-- Почему сюда направили именно вас?

 

-- Другого сумасшедшего не было. А если серьезно, то дело в том, что я до этого зимовал на острове Анзер, это один из островов Соловецкого архипелага в Белом море. Троицкий скит острова Анзер был передан Лавре, и я был там первым (после возвращения его Церкви) священником. Я прослужил там полтора года.

Я не был в курсе того, что в Антарктиду требуется священник, сам не просился. Но к поездке в Антарктиду отнесся с радостью, можно сказать -- с восторгом. Все мальчишки в детстве мечтали пойти в сыщики или в летчики, а уж в Антарктиду поехать многие и не мечтали даже. Я таким же мальчишкой был. А может, и остался.

-- Много ли станций в Антарктиде? 

-- Станций здесь довольно много, ведь сама Антарктида -- огромный материк, сопоставимый по размерам с Северной Америкой. Здесь пять только российских станций (Мирный, Восток, Новолазаревская, Прогресс и Беллинсгаузен), и, конечно, станции других стран. На одном нашем острове Ватерлоо (он еще известен под названием Кинг Джорж) кроме российского «Беллинсгаузена» есть еще станции Китая, Чили, Бразилии, Польши, Уругвая, Южной Кореи и Аргентины.

-- А как вы поддерживаете связь с «большой землей»? 

-- Раз в год нам привозят провиант и все необходимое. Топливо привозят раз в три года. То, что провиант привозят так редко, вовсе не означает, что мы едим только крупы и консервы. У нас есть хорошие холодильные установки. Да и, скажем, молоко сейчас делают, которое можно хранить в течение полугода. К тому же у поляков есть теплица. Там Агнешка помидоры выращивает. Вкусные.
А так интернет и ICQ -- это связь с остальным миром, удобная и быстрая. Пока ни на одной российской станции этого нет. Я пишу вам сейчас с компьютера INACH - Института Антарктики Чили. Чилийцы очень радушные.

-- Что такое станция? Поселок? 

- Станция -- это наши домики и разные подсобные помещения. На «Беллинсгаузене», например, есть слесарная мастерская, столярная, радиорубка, метеоплощадка, ИСЗ (к сожалению, не помню, как расшифровывается, это комната где океанолог работает -- принимает и обрабатывает спутниковые данные). На станции есть бар, библиотека. Обогревается все электричеством. Сейчас, зимой, на станции зимует 9 человек. А летом, в сезон, конечно, будет "полна коробочка".

-- А как у вас день проходит? 

-- Распорядок такой 8.00 - завтрак. Едим все вместе, готовит повар. Потом работа. Обед в 13.00, ужин -- в 19.00. У меня в субботу в 17.00 вечерня, в воскресенье в 7.00 утреня, в 8.30 Литургия. Кроме церковных служб я участвую во всех общих работах на станции (складирование бочек, вывоз мусора) и работаю в столярной мастерской. Столярить я научился еще на Анзере. Зимой работать приходится по мере необходимости -- то плинтуса новые сделать, то кому-то ручку для лопаты, то тумбочку... Так, по мелочи. Изредка я читаю книги -- всякие, какие попадутся.

 

-- И то, и то. Есть такие, у которых свободного времени вообще нет. Это те, кто берет на себя тяжелую работу, постоянное преодоление необустроенности, а есть такие, кто сидит и ждет, когда другой все ему сделает, и еще бывает недоволен. Вот у нас есть механик -- Игорь Викторович Сидоров. У него выходных нет. Он вдвоем с другим механиком Николаем Васильевичем Емечевым за два дня выполнили ремонт трактора такой сложности, который не выполняется вообще вне завода. Причем предварительно трактор откопали из-под снега. А есть... всякие.

Характеры полярников описать я затрудняюсь. Просто это люди. В России таких много, только здесь они на виду. Они ко мне относятся с большим терпением и снисхождением. Отношения хорошие, но я не "в авторитете".

Начальник нашей станции (они здесь меняются каждый год) Олег Сахаров – исключение среди начальников. Только благодаря ему у нас зимовка не такая, какие бывают иной раз. Пьянства нет, например. Вы можете себе представить, что в общедоступном баре стоят виски, водка и прочее -- просто стоят, никто не пьет. То есть, бывает, ну… раз в две недели по чуть-чуть, и все. Или вот случай: сидим как-то, пьем чай. Вдруг выясняется, что к чаю ничего нет. Олег говорит: сходите кто-нибудь на склад за печеньем. Все сидят. Тогда он сам встает и идет на склад. И это норма его поведения.

-- С кем вы обычно общаетесь?

 
-- Со всеми, кто на острове. Сейчас, зимой, это восемь наших полярников плюс китайцы, чилийцы, уругвайцы, корейцы, поляки, бразильцы. На китайской станции мы по пятницам играем в теннис, на чилийской по средам -- в футбол, волейбол, баскетбол.

-- На каком языке вы с ними говорите?

 
-- На так называемом «антарктическом английском» -- это неправильный английский с отдельными словами из испанского. Специально для поездки в Антарктиду учить иностранные языки мне не пришлось. Я в пределах, достаточных для простого общения, владею английским.

-- А деньги в Антарктиде есть? 

-- Вообще деньги, конечно, есть. На острове используются доллары и чилийские песо. Лично я пользуюсь только платным телефоном-автоматом, и все. По большому счету здесь, в тяжелых условиях, ценности немного другие. Тебе надо? У меня есть. И все, никаких денег.

Приходская жизнь на Южном полюсе

-- Конечно. Сначала прилетела бригада плотников. Они рубили эту церковь на Алтае, потом здесь собирали. На это ушло 60 дней. Освящение было крупным событием. Сюда на самолете прилетела делегация из двадцати человек. Среди них был директор института океанологии. Освящал храм наместник Троице-Сергиевой Лавры епископ Феогност.

-- Как вас приняли полярники? Это по их просьбе появился храм?

-- Первоначально идея храма принадлежала начальнику станции Олегу Сахарову. Он полярник со стажем, в Антарктиде уже не первый год. Потом он сумел этим заинтересовать других людей -- в частности, Петра Задирова, руководителя авиакомпании, обслуживающей Антарктику (он финансировал проект). Так и появился храм.

Конечно, Олег ждал, когда появится церковь. И полярники приняли хорошо, считают своим. Помогали храм ставить.

-- Кто у вас там служит, кто поет, кто следит за ризницей и печет просфоры?

-- Служу я. И все остальное -- я и снова я.

-- Какие требы служите – молебны, отпевания, венчания?

-- Скажете тоже - отпевания! Вы не накаркайте, пожалуйста. Нечастных случаев только не хватает. В основном, служу панихиды, когда у чьих-нибудь родственников годовщина. Свечи мы сами не делаем, их привозят. Цен ни на свечи, ни на записки нет. Было бы кому брать свечи, ведь нет же никого! Поглазеть ко мне в храм заходят все, кто есть на острове, и в сезон -- все туристы. На большие службы приходят почти все наши полярники и некоторые чилийские. А на молебны в праздничные дни (день основания станции, престольный праздник) -- все наши полярники и, кроме того, делегации полярников Чили, Уругвая и Китая.

-- А вообще полярники -- народ религиозный?

-- Верующие почти все, но не религиозные. Некоторые заходят помолиться вне службы, иногда ночью. По воскресеньям только начальник станции ходит. Повар два раза причащался, а остальные... Ну, загоняю их в церковь на Пасху и Рождество, не более того.

-- Так что, значит, у вас там храм для двоих?

-- Все сразу и вдруг не бывает. И потом, на Анзере нас двое было, так что -- храм для двоих? Строительство храма в Антарктиде – это историческое событие, это первый православный храм на материке. А ходят не все, потому что присматриваются. Я думаю, что все будет здесь правильно. И сейчас все правильно, так должно быть, постепенно все изменится.

Для того, чтобы серьезно говорить о проповеди здесь, надо стать человеком такого же уровня, что и полярники. Человеком надо стать с большой буквы "Ч". А потом уже проповедовать. Иначе кто тебя послушает? А я себя таким, пожалуй, не считаю. К полярникам я отношусь с большим уважением, многому учусь у них -- я бы сказал, Православию. Здесь легче учиться всему, в себя смотреть легче. Вот я вам рассказал, как Олег сам за печеньем на склад ходил -- таким вещам я здесь и учусь.