Россия в красках
 Россия   Святая Земля   Европа   Русское Зарубежье   История России   Архивы   Журнал   О нас 
  Новости  |  Ссылки  |  Гостевая книга  |  Карта сайта  |     
Главная / История России / Реалии советского времени / КНИГА ПРОТОИЕРЕЯ ГЕОРГИЯ МИТРОФАНОВА: "ТРАГЕДИЯ РОССИИ: «ЗАПРЕТНЫЕ» ТЕМЫ ИСТОРИИ XX ВЕКА ". ПОЛЕМИКА, ОТЗЫВЫ / Радиосвобода. Время политики. Разговор о патриархе Кирилле, о генерале Власове. Гость программы – писатель, переводчик Никита Кривошеин

ПАЛОМНИКАМ И ТУРИСТАМ
НАШИ ВИДЕОПРОЕКТЫ
Святая Земля. Река Иордан. От устья до истоков. Часть 2-я
Святая Земля. Река Иордан. От устья до истоков. Часть 1-я
Святая Земля и Библия. Часть 3-я. Формирование образа Святой Земли в Библии
Святая Земля и Библия. Часть 2-я. Переводы Библии и археология
Святая Земля и Библия. Часть 1-я Предисловие
Рекомендуем
Новости сайта:
Новые материалы
Павел Густерин (Россия). Дмитрий Кантемир как союзник Петра I
Павел Густерин (Россия). Царь Петр и королева Анна
Павел Густерин (Россия). Взятие Берлина в 1760 году.
Документальный фильм «Святая Земля и Библия. Исцеления в Новом Завете» Павла и Ларисы Платоновых  принял участие в 3-й Международной конференции «Церковь и медицина: действенные ответы на вызовы времени» (30 сент. - 2 окт. 2020)
Павел Густерин (Россия). Памяти миротворца майора Бударина
Оксана Бабенко (Россия). О судьбе ИНИОН РАН
Павел Густерин (Россия). Советско-иракские отношения в контексте Версальской системы миропорядка
 
 
 
Ксения Кривошеина (Франция). Возвращение матери Марии (Скобцовой) в Крым
 
 
Ксения Лученко (Россия). Никому не нужный царь

Протоиерей Георгий Митрофанов. (Россия). «Мы жили без Христа целый век. Я хочу, чтобы это прекратилось»
 
 
 
 
Кирилл Александров (Россия). Почему белые не спасли царскую семью
 
 
Владимир Кружков (Россия). Русский посол в Вене Д.М. Голицын: дипломат-благотворитель 
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). Мы подходим к мощам со страхом шаманиста
Борис Колымагин (Россия). Тепло церковного зарубежья
Нина Кривошеина (Франция). Четыре трети нашей жизни. Воспоминания
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). "Не ищите в кино правды о святых" 
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). «Мы упустили созидание нашей Церкви»
Популярная рубрика

Проекты ПНПО "Россия в красках":
Публикации из архивов:
Раритетный сборник стихов из архивов "России в красках". С. Пономарев. Из Палестинских впечатлений 1873-74 гг.

Мы на Fasebook

Почтовый ящик интернет-портала "Россия в красках"
Наш сайт о паломничестве на Святую Землю
Православный поклонник на Святой Земле. Святая Земля и паломничество: история и современность
Радиосвобода. Время политики
 
Разговор о патриархе Кирилле, о генерале Власове
Гость программы – писатель, переводчик Никита Кривошеин
 
Никита Кривошеин

Михаил Соколов: Сегодня гость нашей передачи Никита Кривошеин, кавалер Ордена Святого Благоверного Даниила Московского, писатель, переводчик, политзаключенный хрущевского времени. И говорить мы будем о патриархе Кирилле.
 
Никита Игоревич, в последнее время в российской прессе все больше пишут о патриархе Кирилле I, как о политической фигуре и не просто как о политике, а о фигуре, которая по своему масштабу приближается и к премьеру Путину, и к президенту Медведеву. Такая третья сила. Вы видели его достаточно близко не раз, и как вы ощущаете, есть ли у него сейчас политическая роль?

Никита Кривошеин: Конечно, есть. И можно только этому порадоваться.
 
Задача церкви - помогать людям видеть, где правда и где ложь, где добро и где зло. И поэтому церковь неизбежно политична. И очень хорошо, что патриарх Кирилл более, чем свои предшественники, и учитывая его прошлое семейное, то, что он внук человека, погибшего в лагерях советских, и то, что он молодым много жил и бывал на Западе, и знает Европу. Да, он, конечно, стал церковным политиком и этому можно только радоваться.
 
Церковь без политики не может существовать в своей полноте. Можно вспомнить и папу Иоанна Павла, который помог избавиться человечеству от коммунизма, от искуса коммунизма. Нужно вспомнить и другого Папу, которого столь многие напрасно хают, Пия Одиннадцатого, который своей энцикликой предал коммунизм и его последователей анафеме. И наконец, даже вспомнить мужество Русской православной церкви в безбожные 50-60 годы, когда священники с амвона, несмотря на существующее законодательство, несмотря на запреты, напоминали о том, что искусственное окончание, перерыв беременности есть смертный грех и говорили об этом и не стеснялись. Это уже была тогда, если угодно, церковная политика.
 
Вспомните недавно опубликованную, года два назад, утвержденную Синодом, изданную социальную доктрину церкви, в которой четко сказано, что верующий человек не обязан подчиняться богопротивному приказу. Если бы все люди, у которых был бы хоть остаток веры в 20-е, 30-е, 40-е годы при Советах, придерживались бы неисполнения богопротивного приказа, то, наверняка, Россия  прожила бы последние 50 лет даже без помощи информации Радио Свобода.

Михаил Соколов: Никита Игоревич, новое восприятие частью россиян патриарха Кирилла произошло после его эффектного визита на Украину. Для вас этот визит был интересен?

Никита Кривошеин: Я помню, как еще тогда митрополит Кирилл, олицетворяя новое обличие ожившей церкви, на Крещатике восклицал: "Русь, Украина, Беларусь – это есть Святая Русь!" Визит очень интересный. Несчастная церковная Украина раздроблена, злодейскую роль в ней сыграл анафемизированный Филарет, который, напомню, был единственным поддержанным политбюро ЦК КПСС кандидатом на избрание Патриарха (после кончины патриарха Пимена). Слава Богу, был избран Алексий II , синод не последовал воле политбюро. И Филарет Денисенко удалился на Украину, где действительно оставит после себя в истории православия отвратительный след. Как это уврачуется – Богу ведомо. Можно только надеяться на то, что уврачуется правильно, в смысле единства православия.

Михаил Соколов: Никита Игоревич, вы живете в демократической стране, во Франции.

Никита Кривошеин: Вы тоже живете в демократической стране...

Михаил Соколов: Относительно демократической. Как вы, русский житель Франции, воспринимаете постоянное обличение патриархом Кириллом либерализма? Есть ощущение, что он трактует либерализм как-то достаточно узко, как одобрение однополых браков и все в том же духе.

Никита Кривошеин: Патриарх Кирилл абсолютно созвучен тому, что уже много лет говорили папа Иоанн Павел и теперь его преемник Бенедикт Шестнадцатый в обличении либерализма как то, что в конституции Соединенных Штатов очень странное противоречие. На валюте Соединенных Штатов написано: "мы верим в Бога". Вспомним, если мы говорим о церковной политике, в советские времена диктатура пролетариата говорила: "Богу богово, а слесарю слесарево". И в то же время в этой конституции сказано: "задача каждого человека добиваться своего счастья".
 
Вот это и странно. Это и есть либерализм, это  и есть жизнь исключительно выгоды и прибыли ради, и ничего христианского в такой жизни нет.
 
Что касается однополых браков, одно дело законодательство, которое их не разрешает почти нигде, другое дело - церковное осуждение. Это сказано четко в Писании и текст об этом напоминает.

Михаил Соколов: Патриарх назвал на днях главными задачами церкви преодоление коррупции, снижение уровня преступности, борьбу с наркоманией и разводами. Сказал, что «церковь нацелена на решение этих задач, поскольку она больше не является маленькой группой прихожан». Я так понимаю, что патриарх имел в виду все-таки социальные задачи, а не духовно-нравственные.

Никита Кривошеин: Как различить? Я только что вспоминал о том, что церковь советского периода имела мужество противостоять массовым абортам и, наверное, этим спасла немало жизней. В тех задачах, которые вы сейчас перечислили, ну что ж, церковь была лишена социального голоса, церковь была лишена мнения, кроме пасхальных посланий, который ей диктовал председатель Совета по делам религий товарищ Крапов "о ядерном разоружении и положении дел на Ближнем Востоке" - вот единственное, что она говорила. Теперь ей открылось телевидение, радиовещание, стадионы и СМИ. Поэтому русской Церкви хочется сказать как можно больше и после абсолютного кляпа во рту может быть говорится чуть больше, чем это казалось бы естественным. Допускаю, что это так.

Михаил Соколов: Кстати, о ядерном оружии. Патриарх Кирилл побывал в Сарове и сказал: «Именно здесь в обители преподобного Серафима наша страна получила оружие сдерживания, которое спасло ее в самый критический момент послевоенной истории 20 века в условиях «холодной войны». Именно появление ядерного оружия предотвратило третью мировую войну с самыми страшными и гибельными последствиями». Более того, патриарх отметил, что «церковь всегда настойчиво выступала за мир без оружия, в частности, в годы холодной войны, призывая к сдерживанию позиций в гонке вооружений». Не видите ли вы здесь некоего лукавства? Ведь на самом деле плененная КПСС и КГБ церковь была орудием внешней политики коммунистической империи. И вот эта борьба за мир, которая сейчас ставит в плюс патриарх, была в общем уловкой.

Никита Кривошеин: Безусловно. В том, что в той длинной цитате Святейшего, которую вы привели, безусловно, можно согласиться с тем, что наличие ядерного оружия у Советов, может быть, и было профилактикой третьей войны. Наверное, это  было именно так,...ну, что делать.

Михаил Соколов: А борьба за мир во всем мире известная?

Никита Кривошеин: А борьба во всем мире, мы только что об этом вспомнили, была под диктовку товарища Карпова и товарища Куроедова. Могу тут только вспомнить великолепное слово или речь, сказанную патриархом на конференции в память митрополита Никодима (Ротова), о том, как митрополит Никодим сумел сохранить церковь, не уступив самой вере и нашел меру тех спасательных, противных Богу, может быть, но иногда неизбежных компромиссов. Только из-за них церковь в 60 годы, в годы хрущевских гонений страшных и смогла выжить.
 
Какими путями выживает церковь земными, и  спасается церковь - трудно сказать. Но вот большой парадокс, который неопровержим. Он парадокс и он неопровержим! Задам вам загадку, на которую мало кто знает ответ: сколько было правящих иереев на кафедре в 1940 году в бывшем СССР? Четыре, из них два на покое! Не было бы войны, церковь была бы мученически загублена, но Богу это было неугодно. Парадоксально, но неопровержимо: действительно русская церковь, русское православие оказались спасенными войной, спасенными Гитлером и его агрессией.
 
Если бы Сталин не почувствовал в 43 году, что русский народ не так уж стремится за Родину и за него, за советскую социалистическую родину, за колхозную родину, за ежовскую родину, да  и за него погибать, не позвал бы он к себе трех архиереев, не вернул бы особняк на Чистом переулке, не созвал бы Собора. Вот каким странным путем через, несомненно, дьявольского Гитлера спаслось русское православие.

Михаил Соколов: Никита Игоревич, я обращу ваше внимание, что опять же в последние дни как раз патриарх говорил о примере Александра Невского. Он говорил, что «кротость и смирение помогли Александру Невскому отстоять Русь в битве с врагом. Причем смирение в данном случае не есть синоним слабости и трусости». Он его ставит в пример современным политическим деятелям. Но ведь мы же понимаем, что Александр Невский – это пример не только воина, но и компромисса с оккупантами, причем компромисса трагического.

Никита Кривошеин: Многие культурологи, если так говорить, то это в традиции, специфической традиции русского православия, канонизации царствующих персон. В демократической Франции или во французском католицизме был один канонизированный король - Cвятой Людовик IX  , который был известен и великим милосердием, и потрясающим законоприменением, и участием в крестовых походах.
 
В России канонизированы и Святополк, и Святослав, и Ольга, и Игорь, и мученики Борис и Глеб, и Александр Невский и император Николай II. Это эффект того, о чем мы говорим, трудоноустоявшегося соотношения, того, что называется симфонией духовной и светской власти.
 
Что касается самого Александра Невского, культурологи говорят, что предпочтя временно оставаться с татарами, но не пустить тевтонов, он отдалил приход Петра Великого и окно в Европу. Я тут  не берусь судить.

Михаил Соколов: Никита Игоревич, я вернусь или продолжу тему, которую вы обозначили, связанную с войной. Буквально в последнее время как раз внутри Русской православной церкви возникла очень активная дискуссия, в которой патриарх не участвует, но участвует, например, его ближайший сподвижник епископ Илларион, который впервые фактически для представителя церкви с центром в Москве сказал о том, что Сталин и Гитлер – это равновеликое чудовищное зло, что, кстати, вызвало достаточно разноречивые отклики, оценки. Что вы думаете об этом поступке? На чьей стороне патриарх, как мам видится?

Никита Кривошеин: Слова владыки Иллариона (Алфеева) вызвали во мне великую радость. Впервые церковь устами одного из своих самых видных и талантливых иерархов сформулировала кратко и четко эту правду: Бухенвальд – знак равенства – Колыма. Гитлер – знак равенства – большевизм.
Что тут говорить? Может быть, у Святейшего в Киеве была другая расстановка акцентов и нюансов? По-прежнему утверждаю и напоминаю, что Россия вступила в 93-м, а может быть в 53-м,  а может быть и  в 56-м - в период великой химчистки собственного сознания, собственной памяти, собственной души, страшного, болезненного, длительного многопоколенческого психоанализа. Слова владыки Иллариона, подтверждение с нюансами этих слов Святейшего на Украине и они конечно есть шаги в этой химчистке и в этом психоанализе.
 
Михаил Соколов: Дискуссия продолжается уже фактически между частью автономной церкви, например, вокруг книги протоирея Георгия Митрофанова «Трагедия России. Запретные темы истории 20 века». Он с пониманием относится к действиям генерала Андрея Власова, пытавшегося создать армию, которая бы выступила против Сталина во время Второй мировой войны.

Никита Кривошеин: ... и против коммунизма.

Михаил Соколов: И против коммунизма. Дьякон Владимир Василик очень активно выступает против, говорит, что реабилитация Власова – это оправдание иудина греха, героизация предательства и измена воинской присяге и так далее. Да, Синод Русской православной церкви за рубежом(РПЦЗ) поддержал отца Георгия Митрофанова. Получается, что эта дискуссия внутри церкви, дискуссия, безусловно, политическая, и  в ней точка не поставлена?

Никита Кривошеин: И не будет поставлена. Потому что речь идет о трагедии, о трагедии в филологическом понимании этой категории. Может ли быть поставлена точка в творениях Софокла или Еврипида? Ставится не точка, а остается огромный вопросительный знак. Трагедия по определению - это ситуация без выхода ни по разуму, ни по совести.
 
Возвращаясь к генералу Власову и его армии РОА, словеса дьякона Василика по мне просто богохульственны и богопротивны. Я не хочу о них распространяться, эти словеса мне, прямо сказать, глубоко тошнотворны. Но и сам текст, сама редакция текста обращения Синода Русской Православной церкви за рубежом мне кажется довольно двухмерной и линейной. В них эта трагичность не отражена.

Михаил Соколов: Вы имеете в виду слова, что «генерал Власов символ сопротивления безбожному большевизму во имя возрождения исторической России», то есть однозначно героизация.

Никита Кривошеин: Абсолютно! Тут мне хотелось бы вспомнить две вещи: гениальное определение Солженицына, "литературного власовца", как его называли, который много сталкивался с власовцами, и великолепно о них сказал образно – "как коней, мечущихся в горящей степи". И мне приходилось, когда я проживал в местах лишения свободы, сталкиваться с этими людьми, я их очень понимал. Это люди, которым было 15-16 лет, когда у них на глазах определенного свойства комиссары увозили пап и мам на грузовиках в Сибирь и отнимали все имущество. Им было трудно представить себе, что цивилизованные немцы на самом деле носители безобразного нацизма. Они хотели с коммунистами расквитаться.
 
Скажу другое: белая эмиграция во Франции, которая в своем большинстве была в Сопротивлении и очень активном или хотя бы мысленном, которая хотела поражения нацизма и выживания России, в каком бы обличии она ни была, когда после войны советские военные репатриационные миссии рыскали по Франции и физически похищали перемещенных лиц и власовцев, многие русские эмигрантские семьи, в частности, Наталья Александровна Андронникова ( урож. Курис)  и многие другие, власовсцев скрывали, и помогали им переправляться в Испанию, Латинскую Америку, лишь бы им не вернуться в советские лагеря.

Михаил Соколов: Я, кстати говоря, в поддержку вашей точки зрения приведу только что свежепереизданную книгу Ивана Солоневича, старые его статьи собраны, где он говорит, что Власов не есть изменник родины, не есть герой, а жертва катастрофически сложившихся обстоятельств. Следовательно, не нужно ни легенды, ни поношения, нельзя ни канонизировать, ни обливать грязью, а нужно изучать те обстоятельства, которые привели к той кровавой катастрофе.

Никита Кривошеин: И сочувствовать ему. Его побуждения все-таки были к лучшему, но он трагически ошибся.

Михаил Соколов: То есть вы на стороне Георгия Митрофанова все-таки?

Никита Кривошеин: Безусловно. И кстати, позвольте вернуться к тому, что я только что процитировал, напомнить слушателям о "Социальной доктрине Русской православной церкви", где чётко прописано о неисполнении богопротивных приказов. Вот тут мы оказываемся в абсолютной квадратуре порочного круга. И изображать, как это делает безобразно дьякон Василик, что Рабоче-крестьянская Красная армия была христолюбивым воинством, а Вермахт лишь варварской языческой ордой, тоже манефизм и упрощенчество.

Михаил Соколов: Я вернусь к теме, которая тоже волнует многих – это активность Русской православной церкви, которая реализовывается как раз при патриархе Кирилле, реформа, введение элементов религиозного обучения в школах. То, как это запланировано, то, на какой компромисс идет государство, то, чего добилась Русская православная церковь, как вами воспринимается?

Никита Кривошеин: Мне очень трудно толково вам ответить. Долг церкви - передавать и распространять веру и катехизировать детей. Это долг не только семьи. Долг государства и общества предоставить эту свободу.

Михаил Соколов: Но как не нарушить конституцию, где Россия светское государство?

Никита Кривошеин: Ну и что ж? Я живу в светском государстве, где принцип светскости буквально сакрализирован, из светскости сделан кумир, которого не надо себе творить. И в этой светской стране, в этой светской пятой республике каждый лицеист-гимназист по своему свободному выбору, по выбору его родителей может в государственной школе, оставшись после уроков, пойти на занятия катехизисом, (поскольку католицизм преобладающая во Франции религия), который будет вести грамотный кюре. А если он мусульманин, то для него есть открытые мусульманские курсы и т.д.

Михаил Соколов: Вы думаете, что в России все будет реализовано именно так?

Никита Кривошеин: Я надеюсь, что это будет так. Я повторяю, я недостаточно себе конкретно представляю, как будут вестись эти занятия, кем они будут вестись, каково будет их содержание, но то, что это шаг к лучшему – я не сомневаюсь.

Михаил Соколов: Патриарх Кирилл, вернемся к его политической роли, поздравил нынешнего президента Дмитрия Медведева с днем рождения, поблагодарил его за разные инициативы, направленные, как он пишет, «на развитие духовного фактора в жизни школы и вооруженных сил, на борьбу с социальными пороками – алкоголизмом, игроманией, преступлениями против детей». Все это, по его мнению, способно улучшить нравственный климат в стране. И в этом поздравлении он надеется, что «конструктивный церковно-государственный диалог поможет разрешить многие проблемы и создать благоденственное и мирное житие». Как вы думаете, есть ли на это действительно сейчас шансы?

Никита Кривошеин: Шансы - не знаю. Надежды – да. Уже к 70 году, к 71-му, когда я покидал бывший СССР, идеология светлого будущего, религия всемирного коммунизма догнивала. Уже к юбилею Владимира Ильича Ленина стали ходить о нем, и не только в интеллигенции, масса анекдотов, которые вы помните. Это был абсолютно симптом смерти этой веры, уже тогда в жизни зародился  персонаж - "зиновьевский гомо-советикус". И постсоветская администрация унаследовала абсолютно душевную пустоту, если не сказать пустыню. А править в условиях душевной пустоты и уговаривать подметать лестницу или ехать стрелять на Кавказ на фоне этой пустыни сердца и души довольно трудно.
 
Единственной, я не скажу соломинкой, единственным спасательным кругом для посткоммунистической администрации проведенчески оказалась вера и религия в лице Русской Православной Церкви.
 
Таким образом, Святейший Патриарх Кирилл абсолютно вправе обращаться с этими словами и с этими надеждами к представителям постсоветской администрации, имея большой шанс быть ими серьезно услышанным. Я предпочитаю такие попытки нахождения того, что  богословие называет симфонией, тому странному, лицемерному новоевангелическому сектантству, которым руководствовалась администрация Буша, ссылаясь на господа Бога и творя безобразия.
 
 
24 сентября 2009

По материалам сайта "Радиосвобода"
 
 

[версия для печати]
 
  © 2004 – 2015 Educational Orthodox Society «Russia in colors» in Jerusalem
Копирование материалов сайта разрешено только для некоммерческого использования с указанием активной ссылки на конкретную страницу. В остальных случаях необходимо письменное разрешение редакции: ricolor1@gmail.com