Советские дети, – какой благодарный
человеческий материал!
(из газеты "Правда" от 23 сентября 1937 г.)

Пионерская организация основана естественным образом на своих, во многом соотносимых со "взрослыми", мифах и ритуалах. Реконструкция основных мифологических концептов и ритуальной практики пионерии пока еще не осуществлена в культурологической науке. Мало исследовалась и вербальная культура пионерии, начиная с малых форм (девизы, лозунги, речевки) и заканчивая крупными литературными произведениями (проза, драматургия), публиковавшимися как в детских периодических изданиях, так и в методических пособиях для воспитательных работников и просто в составе изданий авторского творчества ¹. Сфера "бытования" подобных опытов в области словесного творчества была очень широкой (личное и внеклассное чтение, самодеятельные поэтические и драматические кружки и т.п.): являясь продуктом, выполненным по идеологическому заказу, они активно использовались в воспитательной работе с подростками.

Огромный корпус пионерской поэзии, т.е. поэзии, посвященной "будням и праздникам" пионерской организации, представляет пока неизведанное поле для исследователей ². Нас в данном случае интересуют не стихотворения, опубликованные в сборниках пионерских стихов и песен ³, а специально созданные или отобранные для ритуальных целей поэтические произведения.

За годы существования пионерской организации было создано огромное количество сценариев массовых мероприятий для пионеров. Практически во всех сценариях предусматривалось обязательное включение ритмически организованных текстов, начиная от девиза (в одном предложении) и заканчивая большими по объему поэтическими текстами (в том числе и смонтированными в целое "отрывками" стихотворений) ⁴. Нашим материалом стали сценарии ритуала посвящения в пионеры, в которых основным способом включения стихотворений является их монтаж. ⁵

Если говорить в целом о публичном исполнении стихотворных произведений, то концертное выступление с чтением стихотворений -- это скорее композиции "про стихи", т.е. когда само стихотворение является причиной его включения в поэтический спектакль. В пионерский же ритуал стихи привлекаются "на случай", идеологический случай, с тем, чтобы выразить и одновременно внушить позицию идеологического "мы" и исполнителю, и слушателю. Такая прагматическая установка подкрепляется и условиями восприятия текста – аудиторно, т.е. чрезвычайно важным оказывается путь усвоения значений – на слух, а с другой стороны – ораторское проговаривание стихотворений исполнителем становится своеобразным самовнушением. Кроме того, чтение художественного произведения предполагает обязательную индивидуальную интерпретацию, а в пионерском выступлении невозможно исполнительское толкование, т.к. единственный верный вариант прочтения уже заложен в тексте. Это, безусловно, черта всякой тоталитарной культуры, и пионерская поэзия никоим образом не уникальна. Она воплощает и общие риторические механизмы тоталитарного искусства, и в то же время являет одну из его конкретных форм. Нашей основной задачей является анализ стихотворений, входящих в сценарии ритуала посвящения: их функции в составе сценарного целого и поэтика.

Обращаясь к характеристике стихотворений, следует заметить, что в рассматриваемых сценариях возможно, во-первых, чередование поэтических фрагментов и прозаических (выступления гостей, торжественная клятва и т.п.), а во-вторых, ритуальная специфика обуславливает и стихотворную "поддержку": монтаж стихотворных отрывков. В монтаже нет ярко выраженного членения на жанры, хотя это могут быть выдержки из стихотворений, баллад, поэм, но в составе сценария они утрачивают признаки жанра, подчиняясь прагматике целого.

На протяжении становления ритуал претерпевал существенные изменения, в том числе, по отбору и способу исполнения в нем стихотворений.

Если на заре возникновения жанра пионерского праздника это прежде всего декламация целого стихотворения (А.Жаров "На смерть Ленина", А.Безыменский "Партбилет" и др.), то постепенно зародилась и была быстро внедрена так называемая коллективная декламация: своеобразная мозаика из голосов, т.е. монологическое чтение заменяется "многоголосьем". Это связано с педагогической установкой – обязательная коллективность исполнения (основателем, теоретиком и первым практиком коллективной декламации считается В.К.Сережников, термин тоже, кстати, принадлежит ему, так же как и "речевой спектакль" ⁶). Причем в первенцах жанра преобладает коллективное, хоровое, пение и индивидуальная декламация (крупных по объему стихотворений), а в более поздних вариантах, наоборот, стихи (целиком или смонтированные фрагменты) читаются по очереди, а песни практически не поются (в активном репертуаре пионеров 80-х гг. песен, непосредственно связанных с пионерской тематикой, ок. 5-8, в отличие от пионеров старших поколений, по крайней мере судя по количеству песен, заявленных в сценариях тех лет).

Парадоксальным образом получилось так, что чем настоятельнее становилось требование "сверху" изживать формализм ритуала, в частности как раз за счет коллективности исполнения, тем все больше и больше усреднялся и редуцировался набор стихотворных фрагментов (сценарии "последних дней" пионерии -- это два-три машинописных листика, в отличие от 10-15 страничных сценариев периода расцвета, который пришелся на 60-е -- 70-е гг.). По тем же причинам стихи постепенно потеряли "авторские права" (если еще в 60-е гг. под некоторыми стихами еще можно обнаружить имя поэта, то в 80-е гг. практически все стихи будут анонимны). Поэтому, особенно в поздних вариантах, "происхождение" стихотворений не всегда удается установить: частью это стихотворения профессиональных "взрослых" поэтов (А.Жаров, А.Безыменский, Д.Бедный, С.Щипачев) и поэтов, писавших специальные пионерские стихи для детей (О.Высотская, Е.Трутнева, Г.Мамлин и др.), а остальные самодеятельного "производства".

Позволим предположить, что в чем-то хаотичный или по крайней мере мозаичный, набор "отрывков" стихотворений является единым комплексом, целостность которого обусловлена семантико-стилистическим полем и прагматикой.

В текстах стихотворений налицо прагматическая "откровенность". Трехчастное членение ритуала перехода [выделение неофитов из противопоставленных групп (пионеры и не пионеры), пограничное состояние, новый статус] находит свое поэтическое воплощение: в стихотворной форме проговариваются этапы ритуала. Общее содержание сводится к идеям "Я пионер -- мне хорошо" , "Я готовлюсь стать пионером, мне страшно и радостно" и затем:

 

Отряд застыл в торжественном молчанье,

Ждут друзья твоих заветных слов.

Ты даешь сегодня обещанье,

В том, что пионером стать готов.

 

Отдельно следует обратить внимание на стихотворные переложения клятвы или девиза (т.е. к чему нужно быть готовым -- предполагаемое поле деятельности пионера):

 

Ведь не зря в пионеры вступая,

Мы клянемся по-ленински жить,

И торжественно вам обещаем

Званье ленинцев с честью носить.

 

Прозаическое слово стремится обрести поэтический эквивалент. Торжественная клятва – неотъемлемая часть ритуала, следовательно, стихотворный вариант избыточен, но повторение обладает суггестивным эффектом, который необходим для ритуала.

И, наконец, новоиспеченные пионеры радуются приобретенному статусу:

Мы от радости стали крылатыми,

Наше счастье попробуй измерь!

Лишь вчера были мы октябрятами,

Пионерами стали теперь.

 

Теперь для всех я в жизни

Обязан быть примером,

А ну-ка солнце брызни,

Я принят в пионеры.

 

Этот день -- из лучших лучший,

Мы его запомним свято <...>

 

Вербального проговаривания удостаиваются не только этапы ритуала, но и эмоциональное состояние, которое должно быть одно на всех – радость.

Фиксирование заданных эмоций призвано вызвать у всех участников ритуала потрясение случившимся, впечатлить на всю жизнь: "Сбор произвел на присутствующих глубокое впечатление. Мертвая тишина, настороженность, абсолютный порядок -- все это свидетельствовало о том, что ребята были захвачены происходящими перед ними событиями". ⁷

Ритуальные цели (посвящение -- придание нового статуса) обретают "буквальное", образное выражение: необходимость заложить в тексте прагматическую ритуальную установку нуждается в специальном инструментарии. Такой инструментарий -- это многочисленные клише, а способом инспирирования становится навязывание устойчивых словесных сочетаний – формул-идеологем. Из простого набора этих формул складываются вообще все пионерские стихи, и совсем утрированной формой становится нарочитый монтаж, который представляет собой "формульный апофеоз", или правильнее будет сказать "апофеоз клише".

Действительно, содержательно отрывки, включаемые в сценарий, крайне бедны, набор мотивов невелик, что связано с заведомым упрощением смысловой стороны. Оно объясняется тем, что идентификационные механизмы смены статуса участников ритуала работают в условиях "пониженного смысла", таким образом, простота и доступность являются одними из важнейших дидактических черт тоталитарной суггестии.

Внушение нового статуса, как уже было сказано, строится на ограниченном числе специально значимых для описываемого ритуала идеологических установок: преемственность и прозрение, к которым и стягивается поле значений в текстах.

Преемственность формулируется через родственность:

1.старшинство -- отец и старший брат

А под этим знаменем

Шли в огонь бойцы.

За Отчизну бились

Братья и отцы.

 

2.побратимство -- кровь других ребят

Как повяжешь галстук,

Ты светлей лицом.

На скольких ребятах

Он пробит свинцом.

 

Пионерский галстук!

Нет его родней.

Он от юной крови

Стал еще красней.

 

3.наследники идеологических вождей:

Пионер -- это сын комсомола,

Пионер -- это внук Ильича.

 

Актуализируется и этимология слова "пионер":

 

Пионерами первых зовут мореходов,

Что без карты и компаса шли наугад,

Пионер -- это тот покоритель природы,

Кто на севере вырастил сад.

 

Пионер и те, кто в пустыне шагали,

Пионеры и те, кто в космос пришли,

Пионеры варили сверх твердые стали

И вгрызались в глубины земли.

 

Пионер если взялся за дело,

До конца, до победы доводит свой труд.

Так расти закаленным и смелым,

Ведь тебя пионером зовут!

 

Часто риторические фигуры преемственности создаются путем метонимического переноса. Очень распространены образы, построенные по принципу: часть от целого (пионер-партия, пионерский галстук -- знамя, октябрятская звездочка -- кремлевская звезда, отрядный флажок –флаг и т.д.).

 

Огнем горит наш галстук пионерский --

Ведь в галстуке твоя частица есть.

 

Пятикрылой звезде под стать ,

В нашей звездочке пять ребят.

 

Галстуки гордо мы носим не зря,

Галстук – частица знамен Октября

 

Пусть знает, пусть помнит всегда почему,

Он галстуком может гордится:

Ведь галстук трехкрылый вручили ему,

Как славы бессмертной частицу.

 

Звезда на пилотке солдата горит,

Звезда нам о мирном труде говорит.

На детском флажке и на флаге страны

Родные советские звезды видны.

 

Единство части и целого возможно между разными поколениями, когда одно наследует "неделимую"(!) страсть другого. "Нетленность" сердца предыдущих поколений воинов связана с идеей памяти и вечности. (ср. также "нетленные мощи").

И кто в сорок первом, кто в сорок пятом,

Всю душу вложил в неделимую страсть,

Сложив свою голову честным солдатом

За Советскую власть!

 

Но со всем поколением в сердце несу я

Вашего сердца нетленную часть.

Навек присягаю, навек голосую

За Советскую власть!

 

В целом таким образом акцентируется значение цепочки (не случайно и название минимальной пионерской группы -- звено).

Суггестивность поэтических отрывков достигается во многом за счет специального образного ряда, топики, которая присуща и всей пионерской поэзии, но нам она важна в силу своей особой значимости именно в контексте ритуальной актуализации идеи преемственности. К ним относятся, помимо распространенных метонимических образов, многочисленные "кровавые" метафоры, которые представлены по принципу градации: кровь отцов, старших братьев и кровь пионеров-героев, их "юная кровь". В этой связи неудивительно, что палитра красок исчерпывается одной: все рисуется только красным цветом:

Как повяжешь галстук,

Береги его.

Он ведь с нашим знаменем

Цвета одного.

 

И галстук и знамя навеки роднит

Цвет крови, горячей и чистой.

 

И надо сделать дел немало,

Прожить немало славных лет,

Чтобы потом, как знамя, алый

Прижать к груди свой партбилет.

 

Значима и степень "пропитанности" пионерских атрибутов и символов – от окрашенного кровью:

 

То знамя, что несете вы сейчас,

Окрашено его [знаменосца. – С.Л.] горячей кровью.

 

Ярче любого пламени

Цвет пионерского знамени.

Правдой ленинских идей озаренное,

Кровью братьев и отцов обагренное,

И пожарами боев опаленное

Славься знамя,

Наше знамя пионерское!

 

до пропитанного (ср. речь Л.М. Кагановича на I Всесоюзном слете пионеров: "Помните, что красный галстук пропитан кровью сотен и тысяч бойцов... Носите же с честью этот красный галстук. Крепко держите в руках красное знамя коммунизма" ⁸).

 

Красный галстук пионерский,

В нем алеет кровь бойцов,

Тех, что пали за свободу

Наших дедов и отцов.

 

Кстати, любопытен вариант одного из наиболее часто встречающихся стихотворений – это стихотворение С.Щипачева "Красный галстук", в котором есть слова о пионерском галстуке: "от теплой крови стал еще красней". В первоначальном авторском варианте стихотворения кровь наделяется эпитетом теплая, а в перепечатанном, "бытовавшем на местах", теплая заменена на юная: составителям сценария очевидно не понравились "вампирские" коннотации первоисточника.

В песне, жанре структурно и содержательно более целостном, можно

обнаружить регулярное чередование: часть – цвет – свет

"Песня о пионерском знамени" ⁹

Тебе поем мы славу, наше знамя,

Надежный друг и спутник юных лет.

Шагаешь ты в одной колонне с нами,

Участник наших радостных побед.

 

Твой алый цвет зовет на подвиг дерзкий,

Ты -- наша гордость, мужество и честь.

Огнем горит наш галстук пионерский --

Ведь в галстуке твоя частица есть.

 

Ты светишь нам зарею кумачовой.

Наступит час -- простимся мы с тобой.

И встанем в строй под знамя комсомола,

Под знамя нашей партии родной.

 

Цепочка ассоциаций кровь – огонь – свет может прямо детерминироваться в тексте:

Он (знаменосец – С.Л.) за свободу пролил кровь свою,

И потому твой путь сегодня светел.

 

Каждый день на ладонях я галстук держу,

Он, как ясный рассвет, пламенеет.

Я разглажу его, на груди повяжу –

Теплым светом он сердце согреет.

 

Метафоры света (заря, пламя, пожар, костер) связаны с идеей озарения / прозрения, которая обусловлена ритуальными задачами преображения.

 

Вот он вот он галстук алый,

Пионера верный друг

Точно все другое стало,

Изменилось все вокруг!

 

Гром ли грянет, солнце ль брызнет

Даст ли новый побег лоза --

Все мне очень дорого в жизни,

Все бросается в глаза.

Цели простоты звучания служит и рифмовка стихотворений. ¹⁰

Прост и ритм, который стремится к речевочной форме, скандированию, хотя нельзя сказать, что на нашем материале это исчерпывающая тенденция, и связано это с основным принципом монтажа: составление фрагментов из разных источников. В одной методической брошюре 1964 г. болеющий за дело методист сетует: "Куски, отрывки, из стихотворений различных авторов, звучащие в разных ритмах, разных размерах, механически вставляются в разрабатываемую тематическую программу, механически заучиваются, механически исполняются" ¹¹.

Неудивительно, что дети перестают понимать, о чем идет речь, и опять же в одной из "методичек", выпущенной через 20 лет, предписывается необходимость "пояснить чтецам все непонятные слова, образные и идеоматические (!) выражения. Очень плохо, когда ребята произносят слова, не понимая их смысла, а это, к сожалению, встречается нередко" ¹².

И когда клише окончательно окаменевают, их пытаются спасти, т.е. предпринимаются попытки обратного разворачивания клише, напр., "пионер – для всех пример":

Теперь для всех я в жизни

Обязан быть примером

А ну-ка солнце брызни,

Я принят в пионеры.

 

Пионерское приветствие "Будь готов! – Всегда готов!" в сценарии обретает стихотворную форму и уточняется целевым дополнением, заимствованным из полного варианта приветствия ("К борьбе за дело Коммунистической партии Советского Союза будь готов!" -- дело партии/ленинское дело и т.д. -- варьируемые компоненты цепочки клише стилистического узуса "новояза" ):

И не боимся мы трудов –

За все беремся смело.

Я пионер, к борьбе готов

За ленинское дело.

 

А в других жанрах вокруг расшифровки пионерской символики выстраиваются вторичные по отношению к идеологеме (имеются в виду пионерские "законы", правила и предписания) сюжеты. Например, в балладе Е.Трутневой "Три конца" подробно объясняется преемственная символика трех концов галстука через единство трех поколений (дед, брат, внук), причем с единства партии, комсомола и пионерии акцент переносится на единство индивидуального рода, своеобразное семейное предание о "роде деятельности" предков и включенности внука в идеологическую родословную.

В этом контексте важно отметить такую черту пионерской поэзии как всевозможные переклички между жанрами, в частности речевок и песен. Речевка -- хорошая иллюстрация к наполнению грамматической модели клишированными словосочетаниями.

 

Кто шагает дружно в ряд? 1. Наш отряд, отряд орлят!

Как орлята здесь живут? 2. Дружно очень любят труд!

А девиз орлят каков? 3. Больше дела, меньше слов!

Слушай голос барабана 4. Тверже ногу, шире шаг!

Гордо реет стяг багряный 5. Озаренный солнцем флаг!

Даль весенняя лучится 6. Мы идем за рядом ряд!

И взлетает словно птица 7. Песня маленьких орлят! ¹³

 

Из текста в текст кочуют одни и те же образы, образуя межжанровую область значений. Но одновременно происходит и стирание смысла – возникает поле клишированных образов и выражений, которые во многом являются частью языка советской эпохи, языка тоталитарного дискурса.

С другой стороны, цитаты из стихотворений начинают жить и самостоятельной жанровой жизнью, таково происхождение некоторого числа так называемых пионерских пословиц и поговорок (такое жанровое определение дается составителями одной подборки паремийных высказываний, кстати, как там же указано пословицы частью придуманы самими пионерами школы такой-то, что отнюдь не случайно) ¹⁴.

Это важно еще и потому, что с разных сторон, в разных условиях внушаются клише, а с ними и ментальные штампы, и в конце концов происходит частичная асемантизация, стирание смысла и соответственно потеря какого-либо "серьезного" отношения к слову.

Кроме того, детьми и для детей повторяется одно и то же, ведь стихотворения, обращенные к октябрятам, тоже построены на тех же клише, что и пионерские, т.е. из года в год дети слышат и произносят одно и то же, потому что они все время готовятся кем-то стать.

 

Галстук алый точно знамя,

Им гордиться каждый может

Он повсюду будет с нами

Будет нам всего дороже.

 

И придет желанный час -

В комсомольцы примут нас!

 

Бесконечное повторение одного и того же в разных вариациях создает возможность для существования такой любопытной игры, как "игра в лозунги": "Все играющие садятся в круг. Ведущий с платком или мячом в руке ходит по кругу, быстро говорит первые слова какого-либо лозунга, напр., Красная армия и бросает платок или мяч в руки одному из играющих. Тот, схватив платок, продолжает будь и перебрасывает платок еще кому-либо, который и заканчивает начеку. Игра должна вестись быстро. Лозунги можно тут же придумывать, изобретая в процессе игры все новые и новые. Не ответивший или прозевавший "водит". Игра на сообразительность и внимание" ¹⁵.

Такая игра "в продолжение" совмещает в себе несколько оснований:

- набор смысловых элементов ограничен и исчислим

- предложение строится по единой грамматической конструкции лозунгов и призывов (напр., повелительные формы: "Будь…", "Делай…", "Стремись…" и т.д.)

- нужно выбрать "из запаса памяти" подходящие к конкретному варианту текстовые элементы.

 

Играли ли в эту игру или нет -- не столь важно для нас (хотя косвенные свидетельства имеются), существенна установка, лежащая в основе: идеологемы, оседающие в голове ребенка (и один из способов их инспирирования -- поэтическая форма), в специальных условиях должны стать кирпичиками текстопорождающей деятельности. Представляется, что тотальное навязывание ментальных штампов должно заканчиваться формированием целостной мифологической картины мира в сознании маленького человека, и особенности именно поэтического слова позволяют достичь поставленной цели.

С. Г. Леонтьева

Примечания

Материал размещен на сайте при поддержке гранта №1015-1063 Фонда Форда.