Россия в красках
 Россия   Святая Земля   Европа   Русское Зарубежье   История России   Архивы   Журнал   О нас 
  Новости  |  Ссылки  |  Гостевая книга  |  Карта сайта  |     

ПАЛОМНИКАМ И ТУРИСТАМ
НАШИ ВИДЕОПРОЕКТЫ
Святая Земля. Река Иордан. От устья до истоков. Часть 2-я
Святая Земля. Река Иордан. От устья до истоков. Часть 1-я
Святая Земля и Библия. Часть 3-я. Формирование образа Святой Земли в Библии
Святая Земля и Библия. Часть 2-я. Переводы Библии и археология
Святая Земля и Библия. Часть 1-я Предисловие
Рекомендуем
Новости сайта:
Новые материалы
Павел Густерин (Россия). Дмитрий Кантемир как союзник Петра I
Павел Густерин (Россия). Царь Петр и королева Анна
Павел Густерин (Россия). Взятие Берлина в 1760 году.
Документальный фильм «Святая Земля и Библия. Исцеления в Новом Завете» Павла и Ларисы Платоновых  принял участие в 3-й Международной конференции «Церковь и медицина: действенные ответы на вызовы времени» (30 сент. - 2 окт. 2020)
Павел Густерин (Россия). Памяти миротворца майора Бударина
Оксана Бабенко (Россия). О судьбе ИНИОН РАН
Павел Густерин (Россия). Советско-иракские отношения в контексте Версальской системы миропорядка
 
 
 
Ксения Кривошеина (Франция). Возвращение матери Марии (Скобцовой) в Крым
 
 
Ксения Лученко (Россия). Никому не нужный царь

Протоиерей Георгий Митрофанов. (Россия). «Мы жили без Христа целый век. Я хочу, чтобы это прекратилось»
 
 
 
 
Кирилл Александров (Россия). Почему белые не спасли царскую семью
 
 
Владимир Кружков (Россия). Русский посол в Вене Д.М. Голицын: дипломат-благотворитель 
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). Мы подходим к мощам со страхом шаманиста
Борис Колымагин (Россия). Тепло церковного зарубежья
Нина Кривошеина (Франция). Четыре трети нашей жизни. Воспоминания
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). "Не ищите в кино правды о святых" 
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). «Мы упустили созидание нашей Церкви»
Популярная рубрика

Проекты ПНПО "Россия в красках":
Публикации из архивов:
Раритетный сборник стихов из архивов "России в красках". С. Пономарев. Из Палестинских впечатлений 1873-74 гг.

Мы на Fasebook

Почтовый ящик интернет-портала "Россия в красках"
Наш сайт о паломничестве на Святую Землю
Православный поклонник на Святой Земле. Святая Земля и паломничество: история и современность

(1) - так обозначены ссылки на примечания. Примечания в конце главы

{1} - так обозначены номера страниц в книге

Протоиерей  Д. КОНСТАНТИНОВ 

«Записки военного священника»

ПЕРВЫЕ  ШАГИ

     Неподалеку от Берлина находится городок Вустрау. Во второй половине войны, когда в немецких правящих кругах нашлись люди, взявшиеся за назревший «русский вопрос», в Вустрау был организован лагерь, вместимостью до 1000 человек, в котором были сконцентрированы лица, подготовлявшиеся исподволь для дальнейшего включения в еще не совсем определенную русскую акцию. Именно из Вустрау вышло большинство преподавателей и руководителей Школы пропагандистов РОА в Дабендорфе, явившейся идейным центром Освободительного Движения. По данным, сообщенным находившимися в лагере Вустрау, назначение лагеря {18} конкретизировалось в плане подготовки гражданских помощников немецкой администрации в оккупированных областях СССР. При этом учитывались национальные особенности областей. Лагерь строго делился по национальностям. Во главе каждой национальной группы (украинской, белорусской, кавказской, и т.д.) были поставлены шовинистически настроенные руководители; делалось это по указанию и в соответствии с идеями Розенберга. Русская группа в данном отношении не была похожа на другие. Никаких шовинистических настроений в русской группе не было. Русскую секцию лагеря, благодаря связям с балтийскими немцами, работавшими в Восточном министерстве, удалось возглавить представителям НТС (Национально-Трудового Союза). Это обстоятельство благоприятно отозвалось на судьбах русской группы и способствовало в дальнейшем переходу наиболее ценных людей в центр зарождения собственно РОА, т. е. в Дабендорф. Последнее имело место вскоре после появления первого обращения ген. Власова (в начале 1943 года) (7).
    {19} В Вустрау поселился и берлинский священник о. Александр Киселев (8). Он начал свою священническую деятельность по окормлению православных в лагере Вустрау, а впоследствии стал одним из первых священников начавших служить в воинских частях сначала РОА, а затем ВС КОНР. Его активная церковная деятельность в РОА наиболее ярко проявилась на первых предначинательных этапах формирования Освободительного Движения, в частности в лагере Вустрау, возле которого им был создан православный храм.
     Следует также попутно отметить и следующее. Часть деятелей Освободительного Движения попала в него из другого лагеря — Вульхайде, в котором проводилась подготовка пропагандистов для лагерей военнопленных.
 Если принять за своего рода условную дату 14 ноября 1944 года — провозглашение Пражского Манифеста, как дату учреждения Комитета Освобождения Народов России (КОНР), и если вспомнить продолжение пражского акта в Берлине, в зале «Европа-Хаус», 18 ноября 1944 года, то здесь же, в связи с нашей темой, стоит подробнее остановиться на дате 19 ноября того же года.
     О ней вспоминает, например, Л. В. Дудин (Градобоев).
     Он пишет: «Через несколько дней в русском православном соборе в Берлине состоялось молебствие о {20} даровании победы вооруженным силам КОНР. Служил глава православной церкви заграницей. Митрополит Анастасий. На этом молебствии присутствовали почти все члены Комитета и оно также вылилось в русскую патриотическую манифестацию» (9) Тот же самый факт отмечает и полковник В. В. Поздняков: «19 ноября 1944 года в Берлине, в православном кафедральном соборе состоялось торжественное молебствие главы русской православной церкви заграницей митрополита Анастасия и митрополита Германского Серафима» (10)
     Данное описание по всей видимости относится к торжественному богослужению, совершенному в Берлинском кафедральном соборе в воскресенье, 19 ноября 1944 г. Было совершено не только молебствие, как сообщили об этом авторы вышеуказанных книг. Божественную литургию совершали митрополиты Анастасий и Серафим (Ляде) в сослужении многочисленного духовенства. Сейчас уже трудно назвать всех сослуживших иерархам, но помнится, что среди сослужащих был митрофорный протоиерей о. Андриан Рымаренко, священник о. Георгий Бенигсен, священник о. Александр Киселев и другие духовные лица. Всего, насколько нам помнится, владыкам сослужило восемь священников. После литургии был совершен молебен. Во время совершения литургии, в соответствующем положенном Уставом месте, была совершена дьяконская хиротония. В сан дьякона митрополит  Анастасий, возглавлявший богослужение, рукоположил Д. В. Константинова, автора настоящей работы.
    {21} На другой же день, в понедельник 20 ноября 1944 года митрополит Серафим, в сослужении почти всех тех же священников, рукоположил дьякона Д. Константинова в сан священника. Праздника в этот день никакого не было и литургия архиерейским чином была совершена исключительно по причине совершения указанной хиротонии.
     Приведенные факты не были случайными. Перегружать торжественное богослужение, связанное с организацией КОНР, дьяконской хиротонией, если бы она не носила спешного характера и не была связана с отмечаемым событием, едва ли было бы целесообразным, если для этого опять таки не было особых причин. Да и трудно было митрополиту Серафиму, больному старцу, служить два дня подряд. Однако, причина была. Через несколько дней после рукоположения митрополит Серафим вручил священнику о. Димитрию Константинову антиминс для совершения богослужений в центре Русского Освободительного Движения, в Дабендорфе, с поручением немедленно организовать там передвижной походный храм во имя св. апостола Андрея Первозванного.
     Возникает естественный вопрос: почему церковные власти решили рукоположить для Дабендорфа Д.В. Константинова? Не проще ли было назначить в Дабендорф священника из числа берлинского духовенства, скопившегося в Берлине в связи с отступлением германской армии из пределов СССР? Среди духовенства, находившегося в то время в немецкой столице, было немало лиц из рядов первой эмиграции, священников эвакуировавшихся из занятых советской армией восточных областей, а также из прибалтийских стран. На этот вопрос нам дает ответ один из руководящих деятелей Дабендорфа, Н. Г. Штифанов. В одном из писем, адресованных автору данной работы, он писал:
     «Это, конечно, факт, что почти до самого Пражского Манифеста в Дабендорфе никто и не {22} помышлял об открытии церкви и духовном окормлении людей в этом лагере. Считалось достаточным, что по воскресеньям желающие могут поехать в Берлин и там помолиться в русском храме. Открытие походного храма и Ваше назначение священником в этом храме — результат инициативы снизу, результат петиции от курсантов Дабендорфа, о чем я Вам писал уже раньше... Вас и только Вас Дабендорф (включая Трухина, Пшеничного и всех других руководителей школы) всегда считал своим, в отличие от берлинского духовенства, которое до самого Пражского Манифеста держало себя выжидательно, a после этого претенциозно...» (11).
     Таково мнение Н. Г. Штифанова, который дает объяснение происшедшего с точки зрения оставшихся в данный момент в живых руководителей Дабендорфа. Можно с такой точкой зрения соглашаться или не соглашаться, но остается совершенно несомненным следующий факт. Митрополит Серафим не мог рукоположить Д. В. Константинова в сан священника, не имея для этого существенных оснований. Митрополит Серафим в своем решении рукоположить Д. В. Константинова в значительной степени руководился петицией курсантов дабендорфской школы и ходатайством перед митрополитом русского командования Дабендорфа. Будучи главой Русской Православной Церкви в Германии, митрополит был также обязан в подобном случае снестись по данному вопросу и с немецким армейским командованием. Это он, очевидно, и сделал, хотя никаких официальных данных не сохранилось. При наступлении советской армии на Берлин архивы митрополичьего управления {23} в Берлине были, насколько нам известно, уничтожены. (12)
     Поручение митрополита Серафима, данное священнику о. Д. Константинову, было выполнено. Очень скоро в Дабендорфе  начались постоянные богослужения, начался краткий период его воцерковления. Было отведено маленькое помещение, где хранилась необходимая церковная утварь; там же совершались требы. Их было достаточно. По воскресным дням все необходимое для совершения богослужения переносилось в большой зал (столовую), где убирались столы и там совершалась служба. Моим ревностным и постоянным помощником был Алексей Андреевич Орлов, исполнявший обязанности псаломщика и официально назначенный также церковным старостой. Энтузиаст всех областей церковной деятельности, сам сын священника, обладатель могучего баса, A. A. Орлов стал совершенно незаменимым сотрудником, сотрудником знающим, инициативным и старательным. На него можно было полностью положиться. В этом отношении моя деятельность в {24} Дабендорфе была значительно облегчена, благодаря A. A. Орлову. За все относительно непродолжительное время нашего сотрудничества у нас не было даже намека на возможность какого либо конфликта.
     В начале нам было довольно трудно в смысле приобретения всего необходимого для храма. В условиях военного Берлина самые простые вещи превращались в целую проблему. Надо было все «достать», а доставать в сущности было негде. Но в скором времени на нашем дабендорфском горизонте появился о. архимандрит Нафанаил (Львов), впоследствии епископ Венский, с группой монахов (Братство преп. Иова Почаевского), вынужденных покинуть свой монастырь в связи с наступлением советской армии на территорию Западной Белоруссии и Западной Украины. Группа монашествующих временно осела в Дабендорфе и оказала значительную помощь в работе местной типографии, на базе которой развивалась издательская деятельность дабендорфской школы. У себя в монастыре они занимались печатанием миссионерской литературы и почти все практически владели типографской техникой. Отец Нафанаил, насколько мне помнится, жил в Берлине, но довольно часто наезжал к нам. Он оказал большую помощь, снабдив нас рядом совершенно необходимых предметов, вывезенных им из монастыря.
     До этого времени мы вынуждены были все нужное занимать в ближайших берлинских церквах или у частных лиц с обязательством вернуть по назначению. Отец архимандрит Нафанаил передал нам скромную чашу, напрестольное Евангелие, небольшой крест, одно из имевшихся у него монастырских облачений и еще некоторые дополнительные вещи. Все это весьма облегчило наше положение и нормализировало богослужебную жизнь. Отец Нафанаил служил иногда в нашем храме, равно как и некоторые духовные лица из его группы, имевшие священный сан.
{25} Из военных священников РОА в наших богослужениях часто принимал участие отец Анатолий Архангельский. Довольно часто служил у нас и протодьякон о. Павел Никольский. Пел хор, состоявший из курсантов школы и при участии монашествующих. По воспоминаниям A. A. Орлова, хором управлял регент Корсунский.
     Из немецкой, но весьма русифицированной администрации много помогал Р. Р. Ланге и его супруга, всегда благожелательно шедшие навстречу при каких либо затруднениях. Г-жа М. Ф. Ланге пекла отличные просфоры для совершения литургии и всегда абсолютно точно и вовремя. Мелочь в условиях Германии конца войны весьма ценная и необходимая. Всегда навстречу нашим пожеланиям в области организации церковной жизни шел также ротмистр барон Э. К. Деллингсхаузен.
     В связи с организацией церковной жизни в Дабендорфе необходимо сделать еще несколько общих дополнительных замечаний об институте военных священников. Из военных священников собственно РОА кроме о. Анатолия Архангельского с нами постоянно пребывал и о. Николай П. Не называю его фамилии по некоторым соображениям, о которых будет сказано в дальнейшем. Как мы уже указывали выше, кроме военного духовенства РОА были военные священники служившие в многочисленных добровольческих соединениях германской армии. При перемещениях и переводе их на другие места, они, по распоряжению немецкого командования, приезжали тоже в Дабендорф и оставались в нем до нового назначения. Для чего это делалось точно не известно, но насколько можно понять, немецкое командование любое назначение православных военных священников старалось координировать с берлинским церковным управлением, в частности, с митрополитом Серафимом, с которым немцы считались.
    {26} В Дабендорфе, в одном из бараков было отведено специальное помещение, в котором военные священники ожидали нового назначения. За мое время через Дабендорф прошло около десяти военных священников, приехавших из самых различных частей Европы. Они все служили в добровольческих батальонах. Большинство из них погибло на фронтах или в советских застенках. Одного из них я встретил в середине пятидесятых годов в Южной Америке. Эта встреча значительно расширила мои представления о работе военного священника во время Второй мировой войны. Деятельность этих людей была поистине героическая и жертвенная. Не называем их имена, чтобы не перепутать за давностью лет, а также и потому что нет уверенности в гибели их всех. Поэтому предпочитаю на эту тему не писать.
     Некоторые из них уже состояли в юрисдикции Зарубежной Церкви, некоторые же, попавшие на запад из СССР, покинули родину находясь в юрисдикции Московской патриархии и не смогли по ряду причин оформить свое новое каноническое положение. На подобного рода вещи тогда не обращалось особого внимания. Часть священников оставалась также в юрисдикции Вселенского патриарха. Картина в этом отношении была довольно пестрая и разобраться в ней, особенно вновь прибывшим, было нелегко. Духовенство, окормлявшее многочисленные добровольческие батальоны, находилось в ведении немецкой армии и назначение получало по военной линии. Однако, как указывалось выше, немецкое командование старалось как то согласовать свои распоряжения и назначения с церковными властями. Последнее далеко не всегда удавалось — создавались ситуации, когда пожелания митрополита Серафима (Ляде) расходились с приказами немецкого командования. Видимо, в силу таких обстоятельств, я получил указание митрополита Серафима взять на себя обязанности {27} администратора (или координатора) в отношении военного  духовенства проходившего через Дабендорф и помогать налаживать связь и координацию между духовными и военными властями в деле назначения военных священников. Находясь в Дабендерфе сделать это было нетрудно. Я этим занялся, сделавшись против своего желания своего рода официальным лицом. Митрополит живо интересовался всем происходящим в Дабендорфе и поэтому налаживание подобной связи было вполне своевременно.
     Как уже говорилось ранее, кроме собственно военного духовенства, РОА окормляло православное «гражданское» духовенство. Здесь тоже многое не всегда было достаточно точно координировано. В ту более чем сумбурную эпоху распоряжения по военно-духовному «ведомству» шли с разных сторон, причем стороны, дававшие те или иные распоряжения, часто не знали действительного положения вещей на местах. И в этом не было ничего удивительного. Германия доживала последние месяцы своего подгитлеровского существования.

Примечания

(7)  В своей отличной и интереснейшей книге A. C. Казанцев отмечает важное значение Вустрау, считая его самым большим лагерем того времени, предназначенным для политической подготовки лиц, попавших на территорию Германии из СССР и отобранных для соответствующих курсов в лагере (А. Казанцев. «Третья сила. История одной попытки.» Изд. «Посев», 2-ое изд., 1974 г.). Несколько иначе подходит к оценке Вустрау М. Китаев. Говоря о ненависти Розенберга ко всему русскому, он отмечает его стремление использовать в своих целях молодую часть русской эмиграции. Для этого был создан лагерь в Вустрау, где готовились пропагандисты для работы среди русских людей, занятых в немецкой промышленности и в сельском хозяйстве (М. Китаев. Русское Освободительное Движение. Материалы к истории ОДНР. Лондон, изд. СБОНР, 1970.

(8)  Прот. А. Киселев. Облик генерала Власова (Записки военного священника). Нью Йорк, 1977 г. Автор этой книги, хотя и знаком с рядом деталей рассматриваемого нами вопроса, но далеко не до конца. Кроме того, за прошедшие годы многие факты, по-видимому, выпали из памяти. Последнее вполне естественно, да и известная территориальная обособленность отдельных частей РОА и восточных батальонов создавали условия, при которых лица находившиеся в одном месте далеко не всегда знали, что именно происходит в другом.

(9)  Л. В. Дудин (Н. Градобоев). Великий мираж (третий выход). Материалы к истории ОДНР (1941–1945). Выпуск 2-ой. Лондон, Канада, изд. СБОНР, 1970.

(10) Полковник В. В. Поздняков. Андрей Андреевич Власов. Сиракузы (США), 1973. Обе цитаты воспроизводятся в оригинальной орфографии их авторов.

(11) Н. Г. Штифанов. Замечания к воспоминаниям протоиерея о. Д. Константинова о духовенстве в РОА. Рукопись. Датирована 10 февраля 1978 г. Архив автора.

(12) В связи со всем сказанным выше, у читателей может возникнуть ряд естественных вопросов, в частности, о деятельности автора этих строк до и во время войны. Поэтому мы полагаем целесообразным обратить внимание читателей на книгу «Я сражался в Красной армии», вышедшую на русском, испанском и английском языках: Д. В. Константинов. Я сражался в Красной армии. Буэнос Айрес, издательство «Новое Слово»,1952 г., Dr. Dimitry Konstantinow. Yo Combati en el Ejercito Rojo. Buenos Aires, Editorial Guillermo Kraft Limitada, 1950., Dimitry Konstantinow. I Fought in the Red Army. Boston, Traveler Features, July 5–15, 1955. Краткая биография автора помещена также в библиогр. издании: Прот. Д. Константинов. Церковь и религия в СССР. Лондон, «Заря», 1975г.

 


[версия для печати]
 
  © 2004 – 2015 Educational Orthodox Society «Russia in colors» in Jerusalem
Копирование материалов сайта разрешено только для некоммерческого использования с указанием активной ссылки на конкретную страницу. В остальных случаях необходимо письменное разрешение редакции: ricolor1@gmail.com