Россия. Окрестности Петербурга. Промозглый осенний день 1796 года. Пусто в мокрых парках Гатчины. Солдат, одетый в мундир прусского образца, торопливо отпирает ворота нежданному вестнику из столицы, спеша вернуться с холодного дождя в тепло караульной будки. Невысокий большелобый человек с резко вздернутым носом и круглыми серыми глазами нервно меряет шагами парадный зал. Звуки гулко отдаются под сводами мрачного дворца. Какие вести привез гонец? Что ждет впереди - трон или каземат?

За эти несколько томительных минут перед глазами промелькнули прошедшие годы.

Детство - жарко натопленные покои Зимнего дворца, наполненные няньками, мамками, карликами и шутами. Веселая шумная бабушка Елизавета Петровна. Редкие встречи со странным человеком, с резким неприятным смехом и непривычным акцентом, который называет его сыном, и невысокой женщиной с холодными умными глазами, которую он должен называть матерью. Между ними нет теплых доверительных отношений. С детских лет он заложник большой политики.

Само рождение мальчика в 1754 г. было событием политического значения - отныне династия укреплена прямым наследником - и окутано всевозможными слухами - от приписывания отцовства любовнику великой княжны Салтыкову до подмены мертворожденного младенца новорожденным чухонцем из деревни Котлы¹. Поэтому с первых минут жизни ребенок отобран у родителей царственной бабушкой императрицей Елизаветой Петровной и помещен в ее покоях, где живет до 6 лет. Она же назначает ему первых воспитателей и учителей². Впрочем, разлученные с сыном родители не особо горюют по поводу невозможности исполнения ими родительского долга по его воспитанию.

Отец - Петр Федорович, герцог Голштинский - интересуется лишь вином, собаками и картами, а мать - немецкая принцесса Софья-Доротея Ангальт-Цербская, принявшая при крещении имя Екатерины Алексеевны, занята политическими интригами и в покоях императрицы для свидания с сыном появляется крайне редко.

Зато бабушка проведывает внука два раза на день. Иногда даже приходит посмотреть на него ночью. Сама сидит у его колыбели во время болезней. Но, несмотря на подчеркнуто восторженное отношение императрицы, мальчик ее боится и при шумном появлении Елизаветы забирается под стол, откуда его безуспешно пытаются извлечь многочисленные няньки³.

Его классная комната в Зимнем дворце. Здесь будущий наследник русского престола занимается с учителями, назначенными ему бабушкой, историей и географией, математикой и русским языком, немецким и французским, физикой и латынью.

Один из педагогов - Ф. Д. Бехтеев, бывший дипломат, до этого несколько лет живший во Франции. На него возложено преподавание грамматики и арифметики. С серьезным видом изящным движением учитель разворачивает газету и читает новости об успехах в науках царственного ученика. Это маленькая хитрость. Стараясь воспитать в цесаревиче чувство прилежания, Федор Дмитриевич придумывает издавать для наследника газету, в которой печатается о его делах за день, и которую, якобы, получают во всех дворах Европы. Мера возымела действие - царственный воспитанник не столько проникся сознанием своей высокой ответственности, сколько очень рано понял, что его фигуре придают немалое значение⁴.

Прием во дворце. Маленький мальчик в парадном мундире рядом с императрицей приветствует подходящих на поклон вельмож и иностранных дипломатов. С восьми лет он начинает появляться на придворных обедах и дворцовых приемах, где ребенку представляют посланников европейских государств, что также в немалой мере способствует формированию у мальчика гипертрофированного отношения к важности собственной персоны.

Смутные воспоминания о слухах, распространяемых в высшем свете, о желании императрицы передать престол внуку, минуя своего племянника, неспособного к управлению страной, которые придворные доброхоты доносят до детских ушей. Но смерть Елизаветы помешала превращению слухов в реальность⁵.

Краткое правление отца, не оставившее никаких воспоминаний, в отличие от последовавших затем событий. Самое яркое из них - полный гвардейцев и наспех одетых придворных ярко освещенный Зимний дворец. Сюда поднятый среди ночи 28 июня 1762 года ничего не понимающий, страшно испуганный мальчик доставлен для принесения присяги своей матери новой русской императрице Екатерине II, взошедшей на трон благодаря очередному дворцовому перевороту, отстранившему от власти столь ненавидимого ею супруга. А спустя неделю - новое потрясение - смерть отца от "прежестоких геморроидальных колик". Но официальная версия трагедии в Ропше не скрыла, благодаря дворцовым слухам и сплетням, от десятилетнего подростка жестокой правды - отец убит пьяным любовником матери!⁶

Жестока и неприглядна оборотная сторона дворцовой жизни. Некогда бойкий и живой мальчик превращается в замкнутого, угловатого подростка, блуждающего в мире своих романтических мечтаний о прекрасных дамах и благородных рыцарях.

Благословенные часы, проведенные с близким другом и наставником, которому десятилетний цесаревич доверяет свои детские тайны, С.А. Порошиным. Образованный и ответственный воспитатель приохотил великого князя к чтению. Мальчик с упоением декламирует монологи из "Федры", "Аталии", классических французский комедий Мольера, Корнеля, Расина. Знает произведения Сумарокова, Державина, Ломоносова. Имеет суждения о Вольтере и Руссо. Но подлинное наслаждение вызывает роман великого испанца о славном благородном идальго, его рыцарских подвигах и делах. Порошин разбудил в мальчике стремление соответствовать образу идеального рыцаря⁷.

О рыцарских организациях - орденах цесаревич узнал из "Истории об ордене Мальтийских кавалеров", с которой его познакомил наставник. Уже самостоятельно он много читает в последующие годы, делая обширные выписки из книг, на основе чего в голове царственного юноши складывается некая романтическая идея рыцарей, объединенных в "дворянский корпус".

В годы юности известный мистик Плещеев знакомит великого князя с масонскими идеями. Учение нашло благодатную и уже подготовленную к его восприятию почву в душе богатой фантазией и воображением⁸.

Связи с русскими масонскими ложами наложили на рыцарские идеи великого князя своеобразный налет мистицизма, но не улучшили и без того сложные отношения с матерью.

Для императрицы сын с течением времени становиться немым напоминанием о незаконности ее правления и постоянной угрозой в связи с тем, что его имя было не только флагом различных оппозиционных группировок, но и имело большую популярность в народной среде.

Однако как умный и дальновидный политик, в первое время после захвата власти, Екатерина искусно поддерживает у части своих союзников, возводивших ее на трон лишь как регентшу до совершеннолетия наследника, веру в исполнение их планов.

Создавая видимость заботы об образовании будущего императора, она посылает приглашения виднейшим французским ученым-просветителям Дидро, д'Аламберу и Сорену занять при нем место воспитателей. Европа заговорила о новой правительнице России как о монархине с передовыми взглядами, и это увеличило ее политический капитал как внутри империи, так и за пределами. Вежливый отказ ученых не повлек за собой поиска новых кандидатур. Воспитание цесаревича было оставлено в руках тех учителей, которых назначила ему Елизавета Петровна⁹.

Среди них два человека - архимандрит Платон и дипломат Н. И. Панин - на долгие годы становятся не просто наставниками, но и ближайшими советчиками великого князя.

Ректор московской семинарии, один из известнейших иерархов русской церкви Платон. Законоучитель великого князя и придворный проповедник. Всегда в безукоризненном светском платье, с прекрасными манерами истинного аристократа. Лучший церковный оратор своего времени, автор многочисленных трудов о христианском вероучении. Несмотря на царившую при дворе атмосферу "вольных нравов", ему удалось воспитать своего ученика глубоко и истинно верующим человеком. На полу в спальне наследника в Гатчине до сих пор видны вмятины от его колен, протертые за долгие часы горячих молитв¹⁰. Искреннее почитание канонов православия удивительнейшим образом переплелось в романтической душе юноши с преклонением перед образами рыцарства, замешанными на масонских идеях, с которыми охотно знакомил своего воспитанника обер-гофмейстер Н. И. Панин.

Совсем иного склада, нежели добрейший Порошин, был елизаветинский дипломат Н. И. Панин, с 1761 г. вплоть до своей смерти в 1783 г. принимавший самое непосредственное участие в судьбе великого князя. Играя не последнюю роль в сложной придворной борьбе, вельможа использовал особое положение при наследнике русского престола не только в целях обеспечения себе успешной карьеры. Будучи убежденным сторонником конституционной монархии, он строил планы усовершенствования политического строя России, взяв за образец шведскую государственную систему¹¹.

Первоначально ставка делалась на великую княгиню Екатерину Алексеевну. При подготовке переворота в переговорах с Никитой Ивановичем она ловко создавала впечатление, что претендует только на регентскую роль до совершеннолетия сына и разделяет взгляды Панина на ограничение самодержавия учреждением императорского совета из 6-8 членов.

Но, укрепившись на престоле, императрица начисто "забывает" о данных обещаниях, постепенно отдаляясь от бывшего союзника и проводя политику прямо противоположную, доводящую абсолютизм до высшей точки его развития.

Теперь воплощение конституционных планов связывается с воцарением воспитанника. Поэтому Никита Иванович строит обучение великого князя так, чтобы познакомить его с различными формами государственного устройства, демонстрируя преимущества конституционного строя перед абсолютной монархией.

Надеясь, что с достижением совершеннолетия великий князь вступит на переданный ему матерью престол, наставник готовит специальные выписки о правах наследования трона и незаконности женского правления, которые, очевидно, передаются цесаревичу для сведения.

Однако надеждам Панина не суждено было осуществиться. Зная об оппозиционном духе, в котором воспитывался наследник, Екатерина не решается открыто изолировать елизаветинского дипломата от великого князя.

Лишь в 1772 г. императрица, воспользовавшись удобным моментом, ловко удаляет опасного политического соперника от Малого двора.

Вторую неделю длятся в Петербурге торжества по случаю обручения наследника престола. Но радость свадьбы с красавицей Натальей Алексеевной была омрачена необходимостью расставания с наставником. Женитьба сына на Дармштадской принцессе - удобный повод для объявления о том, что теперь он в учителях не нуждается.

Осыпанный милостями, но опальный Панин все же не прекращает борьбы с императрицей, подготавливая придворный заговор с целью свержения Екатерины и возведения на трон ее сына, который должен был осуществить преобразование государственного строя на конституционных началах. В заговор была вовлечена и великая княжна. Но заговорщиков ожидает разочарование.

Обо всем становиться известно императрице. Наследник, оробев, приносит повинную. Наталья Алексеевна умирает от родов, Панина отправляют в почетную ссылку в Москву. А самый жестокий удар ждет впереди.

Еще не закончился траур по цесаревне, как мать передает сыну письма покойной жены. Его красавица Наталья, прекрасный ангел чистоты и невинности, все это время обманывала восторженно и нежно любившего ее мужа с его ближайшим другом, поверенным сердечных тайн, Андреем Разумовским. Зачем мать открыла ему эту страшную правду?

Видимо, чтобы окончательно отбить у сына всякую охоту к политическим интригам, разрушить его романтическое отношение к миру и посеять подозрительность и недоверие к ближайшему окружению.

Юноша потерял одновременно веру и в дружбу, и в любовь. Он заболел, стал мрачен и нелюдим. И тогда императрица, как искусный и тонкий политик, разыгрывает роль заботливой и нежно любящей матери, подыскавшей сыну достойную его партию в лице принцессы Вюртембергской, воспитанной в правилах добропорядочной немецкой жены и хозяйки дома.

Жених с невестой встречаются при дворе прусского короля Фридриха II, который принимает наследника русского престола и свою внучатую племянницу с невиданной пышностью, несмотря на свою известную всей Европе природную скупость. Цесаревич покорен королем-рыцарем, покровителем масонов, книги которых, получаемые из Пруссии, он с такой жадностью читал дома в надежде познать истину. Из Берлина он увозит восхищение прусскими порядками и военной дисциплиной и обожаемую красавицу - невесту, отвечающую ему взаимностью.

Брак, действительно, оказался счастливым.

Екатерина обходится с молодой четой благосклонно и между Большим и Малым двором на некоторое время воцаряется мир. Но длится это недолго.

С содроганием и ужасом вспомнились события двадцатилетней давности. Самозванец Емелька Пугачев, выдававший себя за его отца Петра III, вышедшие из повиновения тысячи мужиков на бескрайних российских просторах от Самары до Тобола и от Гурьева до Екатеринбурга, мать, объявившая войну бунтовщикам и испугавшаяся народной популярности сына. И хотя ее тревоги были беспочвенны: цесаревич боялся и ненавидел крестьянский бунт ничуть не меньше, чем его венценосная мать, к тому же, в самый разгар войны он был занят счастливой семейной жизнью со второй женой Марией Федоровной, императрица не спокойна. Вновь возрождается боязнь конкуренции с его стороны. И мать снова наносит жестокий удар, забыв о разыгрываемой до этого роли.

У молодой четы рождается первенец. В семье царит любовь и согласие. Но испытать родительское счастье наследнику престола и его жене удастся не скоро - только с появлением третьего сына Николая, двадцать лет спустя.

Первенец Александр, родившийся в 1777 г., и следующий за ним Константин, родившийся в 1779 г., отобраны у них. Императрица занимается воспитанием внуков сама, в точности повторив свою свекровь, действия которой осудит в написанных десять лет спустя мемуарах¹². Не тогда ли уже в этой трезвой голове начал зарождаться тот дьявольский план, который убьет отцовские чувства наследника и нарушит мнимую идиллию Большого и Малого двора. Когда речь идет об игре, где ставкой служит корона Российской империи, мораль не самая выигрышная карта. Мать подыскивает козыри против сына. Одним из них может стать дело царевича Алексея, печально известного сына Петра I, которое императрица тщательно изучает в это время и которое инициировало знаменитый указ преобразователя России о престолонаследии.

И вновь он ощутил то чувство неуверенности и страха за свою судьбу, которое испытал в 1781 г., услышав от матери предложение отправиться с женой в заграничное путешествие. Подозревая Екатерину в желании лишить его престола и назначить наследником Александра, он долго не давал своего согласия. На отказе от поездки настаивал и Панин, с которым семейство поддерживало весьма оживленную переписку.

Императрице, тем не менее, удалось отправить их под именем графа Северного с супругой путешествовать по Европе.

Это, пожалуй, самое светлое воспоминание всей его жизни. Европа встречала чету с таким почетом, которого они не знали дома! В Вене в их честь придворный театр дает представление. В Риме наследник имеет несколько свиданий с Пием VI. Он посещает Падую, Венецию Флоренцию, Неаполь, Болонью, Милан, Парму, Турин, Ливорно, Анкону и через Лион отправляется в Париж. Каким великолепием блистал версальский дворец Людовика и Марии - Антуанетты. В честь русского наследника давали балы принц Конде и граф Прованский. Чета графа Северного посетила могилу Руссо, восторженной почитательницей которого была Мария Федоровна, и Академию художеств, где, по свидетельству Гримма, усердного корреспондента Екатерины, русский принц обнаружил глубину суждений и немалые знания. Европа нашла наследника умным, имеющим тонкий вкус и возвышенный характер человеком и отнеслась сочувственно к положению "русского Гамлета". Но даже этот счастливый год был омрачен запрещением посетить Берлин¹³.

Русская императрица незадолго до путешествия наследника меняет внешнеполитическую ориентацию, разрывает отношения с Пруссией и сближается с Австрией. Прогерманские взгляды сына и его несогласие с новым курсом, его близость через братьев масонов к берлинским дипломатическим кругам делали посещение наследником Фридриха не только не желательным для императрицы, но и опасным. Поэтому, погостив в Этюпе около Монбельяра у родителей Марии Федоровны, минуя Берлин, в ноябре 1782 года чета графа Северного вернулась в Петербург.

Дома их ждало разочарование: Екатерина дарит сыну мызу Гатчину и старательно изолирует от участия в решении государственных вопросов. Ощутив себя за границей особами государственного значения, они вынуждены дома вести жизнь частных обывателей. После приемов и балов, данных в их честь в лучших королевских домах - миниатюрная армия в три батальона и три эскадрона! Тягостное время вынужденной изоляции от государственных проблем. А ему идет уже четвертый десяток! Жгучая жажда деятельности находит выход в военных экзертициях в духе прусской выучки и муштры. Характер цесаревича портится. Он становится груб, мелочен, подозрителен, нетерпим к чужому мнению.

Единственный человек, способный гасить вспышки нелепой ярости, кому он доверяет и перед кем преклоняется, в ком ищет нравственной опоры - это фрейлина его жены, выпускница Смольного института благородных девиц Екатерина Ивановна Нелидова. Некрасивая, в глазах высшего света, блиставшая удивительным изяществом в придворных балетах и спектаклях, с живым умом и душевным равновесием, веселая и грациозная, сообразительная "служанка-госпожа" с портрета Д. Левицкого стала многолетней любовью "русского Гамлета", платонический характер которой не мог понять и принять екатерининский развращенный Петербург. Видимо, это мучило великого князя, который, как истинный рыцарь, не мог допустить, чтобы пятно легло на репутацию девушки. Поэтому он в дни тяжелой болезни пишет отчаянное письмо императрице, в котором клянется в чистоте и невинности их дружбы. Скорее всего, ничего, кроме усмешки, такое письмо не могло вызвать у сластолюбивой Екатерины. Чушь и романтические бредни!¹⁴

Эта же двусмысленность положения (фрейлина великой княгини и нежный друг великого князя) тяготит и Екатерину Ивановну. Она неоднократно просит императрицу разрешить ей вернуться в любимый Смольный. Цесаревич в отчаянии. Он умоляет Нелидову хотя бы навещать его в Гатчине и Павловске, где ведет жизнь провинциального помещика, направляя кипучую деятельность на обустройство своих резиденций. Здесь работают лучшие зодчие эпохи Камерон, Кваренги, Гонзаго, Баженов. Однако не ощущает он полной самостоятельности: скупость выделяемых матерью средств превращает великолепные замыслы в комические игрушки, как случилось с его крепостью Бип в Павловске.

Но вдали от развращенного Петербурга в размеренной однообразности парадов и разводов караулов Гатчины идет напряженная работа по выработке программы будущего правления. Вот они, немые свидетели его размышлений, плоды долгих бесед с Д. Фонвизиным и Н. И. Паниным, записки конца 80-х годов¹⁵

Вечереет. Неровный свет оплывающих свечей разгоняет сгущающиеся сумерки. Последняя встреча с Никитой Ивановичем. За два дня до смерти, здесь в Гатчине он вновь убеждает своего воспитанника реформировать государственный строй России на конституционных началах. Где-то в бумагах спрятаны две собственноручно написанные записки, сохранившие обсужденный с Паниным план преобразований.

А этот документ - "Мнение о государственном казенном правлении" от 1786 года - плод долгих самостоятельных раздумий. Не пригодна для России система Панина! Империя нуждается в единоначалии, с заменой выборности назначением от короны. Не конституция, а укрепление единоличности власти и управления! Эта мысль упорно разрабатывается в последующие годы, отражением чего стали записки "О министерствах", "О Сенате", и, наконец, "Наказ об управлении государством", где торжествует идея абсолютной монархии, где каждое сословие имеет четко определенные обязанности перед государством, где коллегиальное управление уступает место системе министерств, а Совету, на который столько надежд возлагал покойный Панин, отводится роль совещательного органа при государе¹⁶.

События последующих лет убеждают в правильности выработанных положений. Никаких иллюзий не оставляет у него Французская революция.

И сейчас со страхом и ненавистью он вспоминает те дни 1789 года, когда Европа содрогнулась от происходящего в Париже. Это был единственный момент в жизни цесаревича, когда между ним и матерью не возникало серьезных разногласий. Но в отличие от нетерпеливого сына, требующего все прекратить пушками, Екатерина - более умудренный политик, понимающий, что пушками можно убить санкюлотов, но не их идеи. Поэтому она возглавляет европейскую антифранцузскую коалицию, дает приют французским эмигрантам и начинает в собственной империи борьбу со всем передовым и прогрессивным, что взросло на русской почве из семян французской философии. Долой все эти "просветительские штучки", никаких связей с мерзкими санкюлотами, посмевшими поднять руку на своего монарха, никакой вольности доморощенным Вольтерам и Руссо! Крестовый поход против революционной язвы Европы!

А цесаревич в это время утверждается в верности своих выводов. Как ошибался Никита Иванович! Жизнь доказала, что только твердая самодержавная власть, опирающаяся на централизованный государственный аппарат, в состоянии противостоять, с одной стороны, революционной стихии, а с другой, разгулу взяточничества и казнокрадства, фаворитизму и "повреждению нравов", которые столь ярко проявились в последние годы правления матери.

Двор и гвардия живут не по средствам. Балы сменяются маскарадами, около стареющей императрицы вьются молодые офицеры, стремясь "попасть в случай". Казна пуста. Неконтролируемый выпуск ассигнаций приводит к обесцениванию рубля, дефициту в бюджете и росту внешнего долга. Крестьяне задавлены непомерными поборами и барщиной, в некоторых местностях достигающей 6 дней в неделю, что делает невозможным бездоимочное поступление налогов в казну. Дворянство все больше должает частным кредиторам и ростовщикам. И только в международном оркестре роль первой скрипки остается за Россией. Хотя на европейском небосклоне все ярче разгорается звезда генерала Буонапарта.

Некогда маленький капрал стремительно восходит к высотам власти. А он? В сорок лет он все еще наследник престола. Уже подрос старший сын, с которым столь не просто складывались отношения, благодаря дьявольскому плану матери в решении вопроса престолонаследия.

Вот он голубоглазый красавец, ясным зимним утром торжественно клянущийся отцу в том, что не примет участия в интригах, которые плетет против сына императрица. Поверить ли? Насколько искренен этот юноша, волею судеб оказавшийся камнем преткновения между Большим и Малым двором?

Вчера он участвовал в разводе караула в Гатчине и казался искренне увлеченным этим занятием. А на завтра в покоях императрицы он флиртует с ее фрейлинами. Какие мысли заронил в эту белокурую головку республиканец Лагарп, ведя философские беседы со своим воспитанником в тени царскосельских парков?

Пока цесаревич занимался "приуготовлением" себя к будущей государственной деятельности, его старший сын достиг совершеннолетия. При Большом Дворе все настойчивее становятся слухи о подготовке Екатериной документа, передающего престол внуку, обнародование которого намечается то ли на Екатеринин день (24 ноября), то ли на Новый год. Вот почему пойманной птицей бьется сердце в ожидании столичного гонца.

Опережая спешащего доложить дежурного офицера, не сняв мокрого, заляпанного грязью плаща, нарушая все правила придворного этикета в зал вбегает высокий русоволосый мужчина.

Но, всемилостивейший Боже, это же родной брат всесильного временщика, страстно ненавидимого Платона Зубова Валериан! Испуг настолько велик, что до сознания не сразу доходит смысл сказанного: "Государыня при смерти!" Мать, узурпировавшая его престол в прошлом, мать, замышляющая лишить его власти в будущем, его мать - Российская императрица Екатерина II готова отойти в мир иной!

Среди хаоса вдруг нахлынувших мыслей и чувств, ярко проступила одна: "Действовать!"

Стремительно отданы распоряжения и небольшой отряд во весь опор несется в Петербург.

В жарко натопленных покоях умирающей императрицы рыдает Зубов, сразу ставший ничтожным и жалким, потерявший былое самодовольство и чванливость. На высокой кровати хрипит в агонии мать.

Лишь мельком взглянув на открывшуюся картину, он стремительно проходит в кабинет.

Здесь среди бумаг те, что хранят последнюю волю государыни о передачи престола не ему, законному наследнику и сыну, двадцать с лишним лет томившемуся в ожидании власти, а внуку, нежно любимому "господину Александру", приуготовляемому к роли российского правителя с младенческого возраста.

Сейчас не до поиска. Поэтому все бумаги просто срочно опечатаны. Но агония Екатерины длится несколько дней.

Судьба, в лице тонкого дипломата, вельможи екатерининского двора графа Александра Андреевича Безбородко, которому дворцовые слухи приписывали роль душеприказчика императрицы, неожиданно смилостивилась к тому, кто столько лет был ее пасынком. Злополучные бумаги превратились в горку пепла в камине, за что держать Александру Андреевичу ответ на Страшном суде. А сейчас хитрый придворный лис заслужил неограниченное доверие и благодарность угрюмого и подозрительного гатчинского затворника за услугу, ликвидировавшую последнюю преграду между ним и российским троном.

Теперь можно вспомнить и о сыновнем долге.

Священнослужители, получив долгожданный приказ, совершают над умирающей императрицей традиционный обряд. 6 ноября наступает смерть. Придворные сразу же приведены к присяге. Спустя два дня присягают войска и население. Маленький курносый гатчинский полковник, наконец-то, достиг желанной цели - стал российским монархом.

Вот он - император Павел I! Нелепая коротконогая фигура в форме полковника Преображенского полка, одиноко стоящая в пустом пространстве портрета С. Щукина. Есть нечто несерьезное в этой далеко отставленной вперед руке, держащей трость, нечто от бравады в выдвинутом вперед ботфорте и треуголке, надетой чуть ли не на нос. И в то же время, желание что-то кому-то доказать не скрывает в важности императора детски-простодушного, самоирочничного отношения к себе и окружающим. Курносое лицо светится доброжелательностью и веселой любезностью. От нового царя Россия ждет обновления и облегчения, спасения и добрых перемен. Павел знает об этом, он ждал этого почти тридцать лет, он к этому готов.

Как всадник, железными удилами, рвущими губы, останавливает коня на краю пропасти, так он с помощью железной дисциплины и порядка, приведет все сословия к должному выполнению своих обязанностей перед государством и спасет Россию от ужаса революционной стихии, хаоса "повреждения нравов", бури Пугачевщины. Странная смесь масонских, рыцарских и православных идей, оформившаяся в стройную теорию провиденциальности самодержавия, ответственности монарха перед Богом за судьбу вверенной ему страны и обязанности всех сословий служением Отечеству, "согласно особенностям их состояния", - вот программа его царствования, от которого империя ждет перемен¹⁷.

И перемены начались.

Странные почти мистические похороны матери в Петропавловском соборе рядом с перенесенным из Александро-Невской лавры прахом отца, над которым сын совершает своеобразный обряд коронации, и пересмотр закона о престолонаследии, положивший конец женскому правлению. Отныне трон может занимать только старший по мужской линии потомок правящего императора, а четко оговоренные условия должны быть надежной гарантией против ужаса дворцовых переворотов.

Странное, почти маниакальное упорство воплощения в жизнь средневековых рыцарских идей типа издания "Гербовика дворянских родов Российской империи" или учреждения Капитула Российских орденов.

Гербовик был начат еще при матери, но работа двигалась медленно и вяло. А спустя год после указа Павла его первая часть уже увидела свет! Еще через год создан Капитул¹⁸.

Отныне все кавалеры, награжденные высшими орденами империи (Андрея Первозванного, Екатерины Великой, Александра Невского и Святой Анны, позже к ним добавится учрежденный Павлом новый орден Иоанна Иерусалимского), объединены в общество, которое делится на классы согласно достоинству орденов. Члены капитула обязаны, подобно средневековым паладинам совершить 4 каравана - шестимесячных военных экспедиции, нести заботу о богоугодных заведениях, иметь от военных начальников свидетельства о добром поведении, уплачивать обязательные взносы в казну общества и не быть его должником. На содержание кавалеров император учреждает специальные командорства - имения, переданные командорам в неполную собственность, в которых власть владельца ограничена со стороны императора, а повинности крестьян строго регламентированы¹⁹. Что за игра в средневековые орденские объединения?

А может дело здесь совсем в другом? Может быть, замыкая придворную аристократию в группировку на основе принадлежности к орденскому капитулу, всецело подчинявшемуся монарху, мнительный Павел пытался как-то нейтрализовать вельможную оппозицию? Идея, столь своеобразным воплощением обязанная чудовищной мешанине рыцарских, масонских и монархических взглядов, была отражением глубоко затаенного страха императора перед дворцовым заговором? Может не верил в надежность гарантий от переворота только на основании нового закона? (И как показала жизнь был прав в своих страхах!)

Может быть, спешка с изданием Гербовика была вызвана стремлением "придать уважения" дворянству, чей престиж в обществе из-за "повреждения нравов" в годы правления матери к концу столетия был невысок, а новый император, полагающий его "опорой государя и государства", допустить подобного не мог?

Может быть, регламентация в составлении родословных книг дворянских родов была направлена на обособление его от других сословий и сокращение возможностей проникновения их представителей в ряды дворянства, которое, по мысли Павла должно было стать единым рыцарским корпусом?

Герб - внешний атрибут рыцарства, каковым виделось первое сословие Павлу. Воинские подвиги - идеал рыцаря. Служба Отечеству - его долг. А о каких идеалах можно говорить, когда лучшая часть дворянства - гвардия погрязла в роскоши и мотовстве. Когда прохождение службы с низших чинов стало фиктивным благодаря широко распространенной записи в полки малолетних и не родившихся младенцев. Когда пьянство и картежная игра, просрочка отпусков и растрата казенных денег и рекрут в армии - обычное явление. Надо навести порядок, повысить дисциплину, поднять престиж мундира и положить конец роскоши и мотовству. Надо, надо, надо:

Успеть бы. Успеть бы приучить к порядку и дисциплине, умеренности и экономии, уважению к мундиру и службе "царю и Отечеству". А как приучишь? Запретить ходить на службу в штатском платье. Запретить шитые золотом мундиры. Запретить отставленным от службы без позволения при отставке ношение мундиров. Запретить выключенным из военной служить как по статской, так и по выборной службе и принимать их в таковую²⁰. Запретить, запретить, запретить: Но первые указы о внешнем виде высшего и среднего офицерства провинция встречает восторженно: "Мундир послужил к сокращению разорительной роскоши и показал склонность государя к порядку. Всем известному мотовству, легкости службы в гвардии был положен конец"²¹. Иначе отреагировала столица: "Непомерная строгость государя, а особливо к военным крайне оскорбила дворянство и отняла дух и желание к службе"²².

Да в чем же строгость? В том, что "заставил нести прямую службу, а не наживать себе чины безо всякого труда"? Упорядочил и усилил контроль за продвижением офицеров согласно заслугам и выслуге? Исключил из полков всех находящихся в бессрочных отпусках, младенцев и не родившихся? Боролся со взяточничеством и казнокрадством, использованием имущества и солдат в личных целях, расхищением рекрутских наборов? Насильственно обязывал "препровождать на службу недорослей из дворян, которые за беспечностью отцов службы не исправляли и отечеству пользы не приносили, а за бездельем в отношении общества не только бесполезны, но и вредны"?²³

В запретах. И еще в том, что гвардейцам запрещается без высочайшего распоряжения самовольно менять род службы, из жалования сказывающихся больными высчитывается за количество дней, пропущенных на службе под этим предлогом. И еще в том, что насаждаются прусские порядки муштры и палочной дисциплины, с обязательным присутствием высшего офицерства на утренних вахт-парадах, на которых можно было лишиться чинов и званий, поклонение отжившей свой век прусской военной доктрине, которую высшие офицеры обязаны были слушать в специально для этого открытом тактическом классе, где лекции героям Ларги и Кагула читает генерал - майор Канабих, бывший учителем фехтования. И еще в том, что армию одевают в ненавистный прусский мундир²⁴. Где уж тут заметить стремление императора "придать дворянству уважения"? Да и как можно "придать уважения" путем запретов?

Запрещается сенаторам подписывать указы на дому. Не явившиеся в Сенат попадают в докладную записку обер-прокурора императору. Не приведи, Боже, оказаться в этом списке. На расправу император скор и крут. За 4 года сменил 5 генерал-прокуроров и 19 сенаторов! Запрещается пребывать в отпусках чиновникам всех рангов свыше установленных законом дней. Запрещается избрание к должности без соблюдения старшинства мест и чинов. За нерадение к службе можно и в солдаты угодить²⁵.

А какой ушат холодной воды, сам того не ведая, вылил Павел на провинциальное дворянство указами о дворянском самоуправлении! Мало того, что в получение чинов по выборной и государевой службе приоритет отдавался последней. Мало того, что запрещено выбирать в самоуправление лиц, выключенных из воинской службы. Изменяется сам ход выборов - отменены губернские и оставлены лишь уездные дворянские собрания, введен сокращенный порядок. Все наружние блески и излишества (балы и обеды, торжественные литургии и иллюминации, а для избранного предводителя и депутатов - поездка в Петербург и представление ко двору) отменены, а выборы, длившиеся неделями и составлявшие одно из главных событий в жизни провинциального дворянства, принимают сухой деловой характер и должны проводится в три дня. Сокращается круг избираемых лиц. Теперь земских исправников и уездных и местных судей назначает губернатор, а не выбирает дворянство губернии. Да и сами выборы проводятся под его контролем!²⁶

И поползли слухи о нелюбви императора к дворянству, о его стремлении лишить первое сословие дарованных ему матушкой Екатериной прав и привилегий. Не поняли и не хотели понять, что не из ненависти к дворянству приняты эти указы, а лишь с целью экономии и установления порядка на местах, борьбы с распространением революционных идей и "повреждением нравов."

Задача сохранения вверенной ему Всевышним страны выполнялась свято. Добиться этого можно только с помощью железной дисциплины и порядка!

Не мудрено, что масса запретов заслонила стремление императора спасти разорявшееся дворянство от лап частных кредиторов учреждением Вспомогательного банка, функционировавшего вопреки всем законам финансовой науки; расширить преимущества дворянства по службе перед разночинцами - разница срока пребывания в звании колебалась от нескольких месяцев до нескольких лет в зависимости от классности чина; сохранить сословность образования восстановлением еще петровских юнкерских школ при Сенате, открытием Дерптского Общества благородных девиц, Казанской губернской гимназии, в которые принимались только дети дворянства²⁷.

Но, как красный плащ тореадора для быка, так для столичного дворянства было стремление императора укрепить авторитет самодержавной власти, подчеркнуть ее независимость и самостоятельность, сделать средоточением всей жизни империи. Лишь от Бога полученная власть монарха является единственной гарантией сохранения прав и привилегий дворянства! Ей и только ей оно обязано спокойствием в государстве, за что обязано нести службу, а высшая власть придаст ей должное уважение! Отсюда столь пристальное внимание к форме, парадам, этикету (отныне все обыватели должны при встрече с императором снимать шляпы и кланяться, выходя из карет). Отсюда стремление превратить дворянство в некий замкнутый рыцарский корпус, обязанный службой государю и Отечеству. Отсюда изобилие новых графских, княжеских и баронских фамилий (около 30 человек были возведены Павлом в эти звания за неполных 5 лет правления). Отсюда роль царя-рыцаря, породившая слухи о безумии императора²⁸.

Что за безумная идея вызвать на поединок Наполеона, чтобы решить судьбу Европы, или стать магистром Мальтийского ордена, почитающего главой римского папу?²⁹

Разве в своем уме император, возобновивший отмененную еще Елизаветой присягу крепостных крестьян монарху и приказавший повесить в одном из окон Зимнего дворца Желтый ящик, куда мог бросить жалобу или прошение на высочайшее имя любой житель России?³⁰

Павел таковые идеи безумными не считал. Присяга должна, с точки зрения рыцаря, возобновить связь между царем и его народом, который не сможет теперь поднять бунт против того, на верность кому он присягал. А ящик, из которого государь сам вынимал корреспонденцию, поможет узнать о несправедливостях и беспорядках, про которые не спешит рассказать лживое и подобострастное окружение. Одному Богу известно, на сколько чиновничьих голов успел обрушиться его гнев, не всегда праведный. Ведь находились и те, кто использовал злополучный ящик для сведения личных счетов и оговоров конкурентов. Да провисел он не долго! Какие-то шутники стали бросать туда карикатуры на царя. Вспыльчивый и самолюбивый Павел снести этого не смог и, после безуспешных попыток выловить хулиганов, повелел ящик снять. Но брошенные семена успели дать неожиданные всходы.

Крестьянство введение присяги, отмену чрезвычайного рекрутского набора и появление Желтого ящика восприняло по-своему. Новый царь переведет помещичьих в разряд государственных! Не зря еще со времен Пугачева живет в народе странная вера в Павла, как в царя-избавителя. Однако желаемых перемен не происходит. И к январю 1797 года страна охвачена массовыми крестьянскими волнениями. В 7 из 11 центральных губерний "помещикам принадлежащие крестьяне" вышли из должного повиновения³¹.

Реакция царя на подобные события не уступает материнской - "обязаны спокойно пребывать в прежнем звании, быть послушными помещикам в оброках и работах под опасением строгости законного наказания". А наказание страшно - зачинщиков император повелевает бить кнутом, заклеймить железом и, вырвав ноздри, сослать на каторжные работы на Нерчинские заводы!³² Но не верят царской администрации взбунтовавшиеся крестьяне. Считают, что скрыли от них чиновники добрую волю царя-батюшки о переводе в разряд казенных, государственных.

Да разве помышлял он когда-нибудь о подобном? В его "Наказе.." нет об этом ни строчки - уже тогда цесаревич считал, "что помещики лучше заботятся о своих крестьянах", имея "свою отеческую полицию". Поэтому, став императором, первыми же своими указами запрещает свободный переход крестьян в Екатерининской, Кавказской, Вознесенской губерниях и Таврической области, и "отыскивающих вольности крестьян" до решения дела повелевает оставлять "в должном повиновении помещику". Поэтому на подавление бунтовщиков направлен карательный корпус под командованием князя Репнина³³.

Но страшен призрак Пугачевщины. Все сильнее пламя восстаний. Может запрет продавать дворовых людей и крестьян без земли с молотка за партикулярные и казенные долги помещика поможет выправить ситуацию?³⁴ Не помог.

Нужна более действенная мера. И в самый разгар мятежей появляется он, знаменитый манифест 5 апреля 1797 года.

"Обьявляем всем нашим верноподданым Закон Божий, в десятисловии нам преподанный, назначает нас седьмой день посвящать ему; почему в день настоящий, торжеством веры Христианской прославленный, и в который Мы удостоились воспринять священное миропомазание и царское на Прародительском Престоле нашем венчание, почитаем долгом нашим пред Творцом и всех благ Подателем подтвердить во всей империи нашей о точном и непременном сего закона исполнении, повелевая всем и каждому наблюдать, дабы никто и ни под каким видом не дерзал в воскресные дни принуждать крестьян к работам, тем более, что для сельских изделиев остающиеся в неделе 6 дней по равному оных вообще разделяемые как для крестьян собственно, так и для работы их в пользу помещиков следующих, при добром распоряжении достаточны будут на удовлетворение всяким хозяйственным надобностям"³⁵.

Блестящий образец законодательного искусства, который каждая из сторон могла толковать в наиболее желательном для нее направлении: правительство - как запрещающий работы в праздничные и выходные дни и отводящий равное количество дней работы на себя и помещика, крестьяне - как царскую санкцию на трехдневную барщину, а помещики - как пожелание центральной власти, не влекущее за собой уголовной ответственности при его невыполнении. Естественно, важного действия закон не мог иметь и не имел, "ибо - как писали уже современники, - состояние ни земледельца, ни дворянства не определено"³⁶. Но иллюзия вмешательства царской власти в отношения помещиков и крестьян заставила насторожиться дворянство.

Тем более, что год спустя император запретил продавать без земли крестьян в Малороссии, не согласившись с мнением Сената о возможности такой продажи³⁷.

Как же не могли они заметить, что не наносил удар крепостничеству император, а спасал его от удара!

Потопив в крови восстания, он издает целую серию законов, продолжающих курс матери, характеризовавшейся полным отрицанием за крепостным элементарных прав человека: вместо штрафа за укрытие беглого все семейство укрывателя ссылается в Сибирь, а селение поставляет двух рекрут вместо одного; подтверждается право помещика ссылать крестьян в Сибирь с зачетом за рекрутов; устанавливается цена на крестьянскую душу, как на любой другой товар при совершении покупки или заклада дворянского имения в Вспомогательный банк³⁸.

Ведь, в конце концов, он тоже помещик. Правда, количество принадлежащих ему душ исчисляется одним миллионом, выделенным из числа государственных согласно принятому в первые же дни царствования "Учреждению об императорской фамилии"³⁹.

Для управления таким громадным числом крестьян даже создается специальное, обособленное от государственных структур ведомство - Департамент Уделов. Но распорядки в нем скопированы с помещичьих вотчин. Опыт помещичьего хозяйства и существовавшее общинное самоуправление, мелочно бюрократизированное и регламентированное, коронованный владелец использует с целью повышения доходности своих имений за счет более совершенной системы их организации. Ведь он, как большинство помещиков конца века, твердо уверен, что благополучное решение "крестьянского вопроса" зависит от создания совершенной формы организации труда - "образцового порядка". Его удельные имения должны со временем явить желанный пример хорошо организованного хозяйства, о котором так много говорили и в правительственных кругах, и в салонах высшей знати, и среди дворян. Отсюда и попытка, вслед за наиболее прогрессивной частью помещиков, внедрения передовых агротехнических приемов и методов, типа английской системы выгонного многополья или немецкой разведения искусственных лугов, и создание школы земледелия с заведением образцовых хозяйств, широковещательная программа которой была начертана в указах 1797-1798 годов, посвященных государственным крестьянам, главным управителем которых являлся все тот же венценосный помещик⁴⁰.

Да, будучи цесаревичем, в своем "Наказе:" он осудил практику награждения матерью своих фаворитов крепостными, сократившую количество государственных крестьян на 800 тыс. душ. Тогда он считал, что надо произвести "утверждение состояния, неподверженного нынешним переменам:,оставляя черносошных и пахотных свято по их назначениям, облегчая судьбу"⁴¹.

Но первые же дни царствования сопровождаются массовыми раздачами государственных крестьян в руки помещиков. Среди пожалованных и А. А. Безбородко, и мать Екатерины Ивановны Нелидовой (сама она никаких наград не принимает и не примет - это император знает точно). А за оказанные графом услуги сын платит той же монетой, что в свое время платила мать. Может быть, это еще один из способов застраховать себя от возможного переворота, создав среди дворянства широкий круг лично обязанных императору? В итоге за неполных пять лет царствования в частные руки роздано 600 тыс. душ. В идеале - строжайшая экономия, порядок и дисциплина, на практике - щедрые пожалования, превосходящие по расточительности даже екатерининские. (Эта цифра станет известна уже после смерти Павла.)⁴².

Такая практика никак не могла способствовать улучшению финансов империи. Дефицит казны заставляет искать новые источники ее пополнения. Поэтому появляется целый ряд указов, верстающих в оклад государственных крестьян бывшие свободные от подушного обложения группы населения от казаков сибирских линий до киргиз и старообрядцев. Поэтому повышен подушный оклад с 3 до 5 рублей. Поэтому запрещен самовольный переход в южные губернии казенным поселянам и усложнены условия выхода их в другие сословия. Поэтому упорядочен контроль за своевременным и полным сбором государственных повинностей, для чего подвергнута регламентации система управления казенными крестьянами⁴³.

Но, как выяснилось, бесперебойное поступление доходов в казну не возможно из-за катастрофической нехватки у государственных крестьян оброчной земли. Павел на решения быстр - всенародно распубликован указ о наделении казенных поселян 15-десятинным наделом⁴⁴. Именно такое количество земли считали еще екатерининские экономисты необходимым для оздоровления экономики России. Но размежевание проводится крайне медленно из-за огромного числа спорных дел, затягиваемых длительными судебными проволочками.

Поведение царя снова вызывает недовольство дворян - при решении вопроса о наделении землей он встает на сторону крестьян! Они и не заметили, что вопрос состоит не в наступлении на первое сословие государства, а в наполнении пустующей казны, средства из которой, кстати, черпаются на поддержание дворянского Вспомогательного банка, приносящего ей одни убытки.

Начатая Павлом практика "казенного попечительства" - наделение крестьян землей, правительственная помощь казенной деревне в случае стихийных бедствий, распространение передовых агрономических знаний через посредство учреждения школы земледелия, которой так и не суждено было дать свои плоды при жизни императора, - подразумевала создание экономически крепкого крестьянского хозяйства как основы благосостояния государства, как источника стабильных поступлений в казну. Это действия рачительного хозяина, а не гонителя прав и вольностей дворянства.

А разве не бессмысленно запрещать набирающую силу крестьянскую промысловую деятельность и мелочную торговлю в городах, когда достаточно обязать отходников платить казенную пошлину - и вот вам новый источник пополнения бюджета! Почему же тогда его указы, снявшие все прежние ограничения, истолковали как защиту интересов крестьянства и ущемления привилегий купечества и дворянства?⁴⁵

Да, занимается граф Соймонов решением вопроса о судьбе приписных! Но ведь не помогли успокоить волнения на Луганском, Глушковском, Колываново-Вознесенских заводах не ужесточение контроля за ними со стороны местной администрации, не посылка военных команд для усмирения бунтовщиков. Забыли, господа вельможи, как погулял на Урале Емелька Пугачев! Нельзя допустить подобного в Олонецком крае!⁴⁶

Почему же столь решительный и торопливый Павел медлит с отменой института приписных крестьян? Уже доложил своей проект Соймонов, уже доклад получил высочайшую конфирмацию. А Павел все тянет с его публикацией. Может быть боится - вдруг опять не поймут, что "освобождение крестьян от заводских работ" вызвано необходимостью "привести в совершенство Горные производства, как одну из главнейших отраслей внутреннего состояния и внешней коммерции", испытывающие сейчас "чувствительные расстройства", все той же заботой о поправлении финансов государства, а не стремлением ограничить права дворянства? Как не поняли указа 1798 года, снявшего запрет недворянам покупать для заводских работ деревни с крестьянами. Опять забеспокоились - не начало ли это наступления на их привилегии, данные еще екатерининской Жалованной грамотой?⁴⁷

Сейчас кончается 1800 год. Многое из сделанного им не понято и не принято дворянством. Все слышнее в придворных кругах шепот о крестьянских настроениях царя, о деспотизме, о его безумии, о необходимости смены власти. Появляются различные проекты будущих преобразований. И даже возведенный в канцлерский чин Безбородко не доволен правлением и составляет "Записку о потребностях Российской империи", где предлагает ограничить самодержавие. Правда, пишет ее граф не для императора, а, скорее, для его сына, близкий друг которого родной племянник Александра Андреевича - Виктор Кочубей⁴⁸.

Тут еще странный поворот во внешнеполитических настроениях Павла. Опала и демонстративно оскорбительное отношение к графу Суворову-Рымнинскому, стяжавшему славу русскому оружию. Неожиданная дружба с Наполеоном и подготовка совместного похода в Индию, резкое ухудшение отношений с Англией и разрыв с бывшими союзниками по антифранцузской коалиции. Столь резкое изменение внешнеполитического курса заставило забеспокоится посла "туманного Альбиона" в России графа Витворта. В ход пущено и английское золото, и чары красавицы Жеребцовой - его любовницы и родной сестры опального Платона Зубова. Место приложения - зреющий в придворных кругах заговор, во главе которого граф Пален, в чьи планы посвящен и наследник престола. Набирает обороты слегка заржавевший за долгие годы правления Екатерины механизм дворцовых переворотов.

Чувствует неладное и Павел! Не зря торопит Баженова с разработкой проекта, а Бренна с воплощением замысла постройки в центре Петербурга замка - крепости, за рвами которого, под охраной верных гатчинцев он надеется спрятаться от ненавистного придворного окружения. Еще не просохла штукатурка, еще не налажены печи, сизоватый дым которых стелится в мрачных коридорах замка, еще холодно и сыро в парадных залах, а в спальнях гуляют сквозняки, но император повелевает своей семье перебраться в новую резиденцию. Мрачный замок под стать его мрачному настроению. Некому погасить вспышки дикого гнева - Нелидовой нет в замке. Потеряна и нравственная связь с женой, которая, как он недавно узнал, утаила от мужа намерение Екатерины лишить его престола. Может в ней проснулось честолюбие и она тоже мечтает о короне? Может быть подлая мысль о власти таиться в душе тихони Александра? Надо заставить семью еще раз присягнуть ему в верности! А может, действительно, взять, да и отдать империю скромному племяннику жены принцу Вюртембергскому, недавно прибывшему в Петербург в качестве жениха старшей дочери? Слишком хитер петербургский генерал-губернатор Пален. Жаль, что нет рядом верного Аракчеева. Надо вернуть его в столицу.

Слишком поздно! Заговор уже набрал свою силу. Один. Никому не верящий и всеми преданный. Даже своей любовницей Анной Гагариной, урожденной Лопухиной, в чью честь Михайловский замок получил алый цвет стен. Уже идут по мосту заговорщики. Уже разоружена охрана. Не спасут от пьяного офицерья тонкие стенки ширмы. Уже рыдает на кушетки Александр. Началось новое столетие. Наступила новая эра в истории империи. Король умер - да здравствует король!

1.  Чулков Г. Императоры. М. 1991 с7-8
2.  Кобеко Д.Ф. Цесаревич Павел Петрович. Спб., 1887
3.  Там же с.8
4.  Там же с.12
5.  Там же с.16
6.  Там же с. 19
7.  Записки С. А. Порошина, служащие к истории его императорского высочества Павла Петровича Спб., 1881
8.  Чулков Г. Указ. соч. с. 22
9.  Записки С. А. Порошина :
10.  Записки С. Тургенева. Русская старина 1885 т.47,48.
11.  Сафонов М. М. Конституционный проект Н. И. Панина - Д. И. Фонфизина. Сб. Вспомогательные исторические дисциплины т.VI Л., 1974
12.  Мемуары Екатерины II, написанные ею самой (1744-58). М., 1993.
13.  Шильдер Н. Император Павел I. Спб., 1901.
14.  Чайковская О. "Как любопытный скиф:" М., 1990, с.140
15.  Сафонов М. М. Указ. соч. с.13
16.  "Наказ об управлении государством". Вестник Европы., 1867. Кн.1
17.  Там же.
18.  Общий гербовик родов Всероссийской империи.ч.1-V. 1797-1800. ЦГИАЛ Ф.1374 оп.2 д.1766 ПСЗ с.569 N17908
19.  Там же
20.  ПСЗ т.24 NN 17530, 17532, 17533, 17619, 17620, 17951, 18134
21.  Записки А. Т. Болотова. М., 1875, с. 16
22.  Записки Н. А. Саблукова. Русский Архив, 1869, с.72
23.  ЦГИАЛ Ф. 1374 оп 3 д. 2262, д. 134
24.  ПСЗ т.25 N 18437 Шишков А. С. Записки, мнения и переписка адмирала. Берлин, т.1 с18
25.  ПСЗ т.24 NN 17829, 17925, 17964, т.25 NN 18440, 18118, 18705, 18126, т.26 N 18534
26.  ПСЗ т.24 NN 17867, 18062, т.25 NN 18245, 18272, 18321, 18368, 19154, 19356
27.  Боровой С.Я. Вспомогательный банк для дворянства. Исторические записки. Т.44. Его же. Кредит и банки России. Одесса, 1959 ПСЗ т.26 N 19896
28.  ПСЗ т.24 N17916
29.  Шильдер Н. Указ. соч.
30.  Записки Н. Саблукова.
31.  Рубинштейн Н.Л. Крестьянское движение в России во второй половине XVIII в. Вопросы истории, 1965. N 1., с. 47
32.  ПСЗ т.24 N 17730
33.  Де-Пуле А. Крестьянские волнения 1796-98 г.г. Русский архив. 1869
34.  ПСЗ т.24 N 17809
35.  ПСЗ т.24 N 17909
36.  Радищев Н. А. Описание моего имения. Полное собрание сочинений под ред. П. Бороздина, 1907, с. 155
37.  ПСЗ т.25 N 18706
38.  ПСЗ т.25 N 19014, 18353
39.  ПСЗ т. 24 N 17907
40.  Горланов Л. Р. Удельные крестьяне России 1797 - 1865. Смоленск, 1986. С.27
41.  "Наказ об управлении государством". Вестник Европы, 1867, кн.1.
42.  Семевский В. Пожалования населенных имений в царствование императора Павла I.Русская мысль, 1882, N 12, с.59
43.  ПСЗ т.24 N 17628, 17638
44.  ПСЗ т.24 N 18256
45.  ПСЗ т. 25 NN 18814, 18663, 18822
46.  ПСЗ т.26 N19641
47. ПСЗ т. 25 N 18815.

Источник Международный исторический журнал N2, март-апрель 1999