Несохранившиеся здания ( I-II)   Триумфальные "Красные ворота", сооруженные по проекту архитектора Д. В. Ухтомского в 1753-1757 годах, были разобраны в 1928 году.     Церковь Трех Святителей, в которой крестили М. Ю. Лермонтова, была разобрана в 1928 году.     Памятник М. Ю. Лермонтову (скульптор И. Д. Бродский) был открыт в 1965 году в сквере между Каланчевской и Новой Басманной улицами.

Возможно, это самое суматошное место во всей Москве - три больших вокзала (да еще железнодорожная станция на соединительной ветке) и в придачу к ним огромный универсальный магазин. Десятки тысяч прохожих снуют по всем направлениям, тут же трамваи, троллейбусы, тысячи автомашин на площади, по которой проходит оживленная магистраль.

Все это современная Комсомольская площадь, бывшая до 1932 года Каланчевской, или просто Каланчевкой, а еще раньше Каланчевским полем. Поле было обширным - от Земляного вала и до Красного пруда. На южной окраине поля стояло болото, откуда вытекал ручей, а на северо-западном краю, ближе к Спасской улице, возвышалась высокая каланча над деревянным зданием царского дворца, который так и назывался - Каланчевским. От него и само поле также прозывалось Каланчевским. На планах 1739 и 1763 годов только в западной части поля, ближайшей к Земляному валу, обозначены строения: возможно, это и есть тот самый дворец. На экспликации к плану строения называются Шеиным двором с церковью Спаса. Фамилия бояр Шеиных была известна в России: один из них - Михаил Борисович - получил трагическую известность: его обвинили в измене после капитуляции русских войск полякам в 1634 году и казнили, хотя вины его в том не было. Другой же Шеин - боярин Алексей Семенович - разбил стрелецкое войско в 1698 году под Новым Иерусалимом. Он имел редкий тогда титул генералиссимуса и был формальным командующим русским войском под Азовом (фактическим был сам Петр).

По южному краю поля проходила дорога от Мясницкой, мимо Красного пруда, к селу Стромынь и во владимирскую землю, а в северной части поля находился Артиллерийский полевой двор, где хранились орудия и производились учения артиллеристов.

Улица, бывшая частью прежней дороги, ближайшая к Земляному валу, так же, как и площадь, получила название Каланчевской. Начало ее застройки, возможно, относится к концу XVIII века, когда сюда перевели с Чистых прудов лесной ряд, выстроив лавки для торговли строительным материалом. Лесной ряд существовал здесь еще более полустолетия, и только после постройки Николаевского вокзала на улице начинают появляться жилые дома, сначала деревянные, а потом, к концу XIX столетия, и каменные.

Каланчевская улица может "похвалиться" двумя высотными московскими зданиями: одно из них - на углу с Садовым кольцом, а другое - ближе к Каланчевской площади. В начале прошлого столетия на месте первого, выходя фасадом к Садовому кольцу, стоял двухэтажный дом, принадлежавший генерал-майору Ф. Н. Толю, у которого нанимала квартиру семья Лермонтовых. В этом доме в ночь с 2 на 3 октября 1814 года у Лермонтовых родился сын Михаил, которого крестили в ближней церкви Трех Святителей, стоявшей напротив (рядом с теперешней станцией метро "Красные ворота"). Лермонтовы недолго жили здесь - в апреле следующего года они уехали в Тарханы.

На месте дома, где родился поэт, в 1953 году построили высотный дом. В основной части дома поместили министерства, в крыльях же - квартиры. От дома Лермонтова осталась лишь мемориальная доска на самом углу высотного сооружения.

Другое высотное здание - гостиница "Ленинградская", вызывающая удивление у заезжих иностранцев своим экзотическим обликом. Гостиница строилась с марта 1949 по октябрь 1954 года. В 50-х годах архитектура сталинского периода с ее риторикой, формализмом и псевдогероикой была признана не отвечающей процессу индустриального строительства. К тому же стоимость строительства помпезных сооружений была баснословно высокой. С разрешения высоких инстанций архитектура гостиницы подверглась критике. Искусствовед М. А. Ильин писал о том, что авторы (архитекторы Л. М. Поляков и А. Б. Борецкий) не дали себе труда разобраться в композиционных законах древнерусского зодчества, что они "с удивительной легкостью стали переносить в свои произведения все, что им попадалось под руку". В результате подобных отзывов у авторов отобрали (первый и последний такой случай!) Сталинскую премию.

На Каланчевской улице, поблизости от вокзалов, в прошлом веке открылось несколько гостиниц и меблированных комнат. Из них сохранилась только одна гостиница "Петербург" (№ 11), выстроенная в 1852 году коммерции советником А. Л. Торлецким. Здесь в 1855 году останавливался хирург Н. И. Пирогов и несколько раз - в 1884, 1890 и 1891 годах - писатель Г. И. Успенский.

На этой же улице, где в небольших домиках можно было нанять дешевую квартиру, жил писатель И. К. Кондратьев, у которого часто бывали его закадычные приятели, потопившие свои таланты в водке, - художник А. К. Саврасов и писатель Н. В. Успенский.

С Каланчевской площади в 1851 году ушел в Петербург первый поезд, заполненный солдатами гвардейских полков. Обыватели опасались садиться в "адскую машину". Лубок середины прошлого века.

Дорога сначала вызывала страх и неподдельное удивление. В народе сложили стишок, расходившийся в лубках по России:

Но вскоре железная дорога стала привычной: промышленная революция в России началась и питалась в течение нескольких десятков лет беспрецедентным железнодорожным строительством, буквально преобразившим страну. Благодаря притоку иностранных инвестиций Россия смогла преодолеть в считанные годы пропасть, отделявшую ее, полуфеодальную страну с неразвитым транспортом, промышленностью и товарным земледелием, от передовых и развитых стран Запада, подойти к промышленной революции и совершить ее. В роли рычага здесь выступило железнодорожное строительство, потянувшее за собой, как нитку из клубка, и промышленность, и земледелие. Рост железнодорожного строительства в России в конце XIX века впечатляет даже и по сегодняшним меркам - в среднем за год укладывалось более 2,5 тысячи километров путей. Именно в это время на окраинах Москвы растут один за другим железнодорожные вокзалы, а на бывшем Каланчевском поле их появилось даже три - Николаевский, Ярославский и Рязанский.

В связи с тем, что позднее дорога достигла Архангельска и соединила Москву с огромными территориями русского Севера, которому многие, и в их числе владелец дороги Савва Мамонтов, предрекали большую будущность, вокзал, вернее его фасадную часть, в 1902 году полностью перестроили. Автором этого весьма необычного здания был Ф. О. Шехтель. Главный акцент - на входе в вокзал, напоминающем открытые крепостные ворота в нижнем ярусе могучей башни. На здании вокзала помещены лепные гербы Москвы, Ярославля и Архангельска.

Комсомольская площадь, 2. Казанский вокзал был построен по проекту архитектора А. П. Попова в 1862 году. Впоследствии здание перестраивали.

Комсомольская площадь, 2а-4. Казанский вокзал перестраивался архитектором А. В. Щусевым с 1914 по 1926 год. 

Щусев внимательно исследовал многие русские постройки XVII века, заимствуя и творчески перерабатывая их детали: так, мотивы декоративной обработки портала большого арочного проема башни вокзала со входом в вестибюль заимствованы у ворот здания женского отделения Преображенской старообрядческой общины, полукруглые гребешки - у собора в Астрахани.

Казанский вокзал со стороны Комсомольской площади. Апрель 1998 года.

Так выглядит Казанский вокзал со стороны Новорязанской улицы. Июнь 1998 года.

Комсомольская площадь. Вдалеке возвышается 22-этажное здание Центра билетно-кассовых операций на Краснопрудной улице.

В последнее время Казанский вокзал преобразился: к старому зданию со стороны Рязанского проезда (у путей соединительной ветки) и Новорязанской улицы по проекту архитектора В. М. Батырева пристроили в том же стиле новое. Над семнадцатью железнодорожными путями, подходящими к зданию вокзала, было сооружено огромное большепролетное и застекленное покрытие - площадь его более 19 тыс. кв. метров, и опирается оно всего на восемь опор. Под вокзальными зданиями проложен самый большой в Москве тоннель, по которому можно попасть в любой из трех вокзалов на площади.

С левой стороны к вокзалу примыкает массивный полукруг здания, не предусмотренного оригинальным проектом, - это клуб рабочих Казанской железной дороги, известный как КОР - клуб имени Октябрьской революции, также спроектированный Щусевым и выстроенный к 10-й годовщине этой революции. Сюда Ильф и Петров решили поставить стул мадам Петуховой, тот самый, где и были запрятаны бриллианты, в поисках которых концессионеры Остап Бендер и Киса Воробьянинов исколесили полстраны.

Вид на Каланчевскую площадь с Николаевским и Ярославским вокзалами.

Открытка 1910-х годов.

 

Императорский павильон на платформе Каланчевская был построен в 1896 году.

Царский павильон на Каланчевке. Март 1998 года.

Площадь, превратившуюся еще в прошлом столетии в важнейший транспортный узел города, в советское время решили соединить с центром линией метро. Здесь две станции метро: одна - радиальная, первой очереди 1935 года (архитектор Д. Н. Чечулин), на капителях колонн которой изображены таинственные буквы "КИМ" (что означает "Коммунистический Интернационал Молодежи"), и другая - кольцевая, 1952 года. Автор этой станции А. В. Щусев вернулся к теме оформления Казанского вокзала. Но если на здании вокзала детали русского архитектурного орнамента, даже преувеличенно большие, смотрятся еще более или менее нормально, то под землей, даже несмотря на размеры станции метро, они кажутся уже гротескными.

У пруда раскинулось большое село Красное, название которого сохранилось в названиях улиц Верхней и Нижней Красносельской и станции метро первой очереди. Существовало оно, надо думать, с давних времен, но в документах впервые упоминается в ХV веке: в завещании великого князя Василия II. В 1461 году он передает старшему сыну, будущему Ивану III, " ... село Красное над Великим прудом у города и з дворы з городскими, что к нему потягло ...". Пруд действительно был Великим - по площади почти равным всему Кремлю. Потом он стал называться так же, как и село, Красным, то есть красивым. У пруда в Троицын и Духов дни было так называемое "русальное" гулянье, и хотя Стоглав, свод правовых норм, принятый в 1551 году, порицал эти игрища, дошедшие от языческих времен, но видно, авторы его не смогли сдержать невольной симпатии при описании предосуди тельных действий: "Сходятся там мужие, жены и девицы на ночное плещевание и бесчисленный говор, и на бесовские песни, и на плясание и на скакание и егда нощь мимо ходит, тогда к реце идут с воплем и кричанием, аки беси, и умываются водою бережно".

Село у пруда было богатым и большим, известным в летописях Смутного времени тем, что именно его жители первыми под Москвой встретили хлебом и солью самозванца Лжедимитрия.

В петровское время на пруду устраивались потехи: так, на масленице в 1697 году "у Красного села на пруде сделан был город Азов, башни и ворота и каланчи были нарядные и потехи были изрядные, и государь изволили тешиться". Через два года подобная же потеха повторилась в именины государя, 28 июня: "Сделано было три городка на воде, и с тех городков была пальба, а также и пушечная пальба, также и пехотная из мелкова ружья, а кругом пруда была пехота. А около тово пруда были шатры Государевы, и в тех шатрах были столы, и в тех шатрах Великий Государь изволил кушать, и бояре, и все полатные люди".

В селе стояла церковь во имя иконы Тихвинской Божией Матери, построенная, вероятно, в ХV веке, деревянное здание которой заменили в 1692 году каменным. Главный престол освятили во имя Воздвижения, а придельные - во имя Тихвинской иконы и епископа Симеона. Там же находилась и другая церковь, но не сельская приходская, а дворцовая: у села стоял деревянный царский дворец с церковью во имя Спаса Нерукотворного образа. Вероятно, в связи с этим и потому, что невдалеке от села жили в своих загородных имениях богатые вельможи, в селе построили театр, для которого находилось достаточное количество зрителей. Театром заведовал некий Жан-Батист Локателли. 19 января 1759 года газета "Московские ведомости" сообщала, что "господин оперист Локателли начнет свои представления на будущей неделе". Однако театр просуществовал недолго - он находился все-таки далеко от города, осенью и зимой, конечно, не сводил концы с концами и в 1762 году прекратил свое существование.

Возможно, что в начале XVIII века около Великого пруда появились большие хозяйственные дворы - ближе к городу Артиллерийский полевой двор и дальше Фуражный и Житный дворы. В сентябре 1812 года, в грандиозный московский пожар, на Артиллерийском дворе произошел взрыв да такой, что звук от него был слышен за много десятков верст.

Как писал современник, громадный Красный пруд до появления железной дороги "блистал своей зеркальною чистотою, изобиловал рыбою и походил на порядочное озеро, по которому плавали постоянно огромные стаи уток", но со временем он постепенно приходил в упадок, город надвигался на сельские избы своими заводами, фабриками, складами. В пруд стали спускать нефтяные остатки, и было решено его засыпать: начали в 1901 году и закончили почти через 10 лет. На части бывшего пруда разместили склады угля и леса, а также пути и товарную станцию Ярославской железной дороги, другую же часть отдали под застройку - теперь о пруде ничто не напоминает, за исключением названия Краснопрудной улицы.

По плану реконструкции Москвы эта улица должна была стать частью огромной магистрали, прорезавшей весь город, так сказать, "от Ленина до Сталина": от Дворца Советов со статуей Ленина до громадного стадиона имени Сталина у Измайлова, и застраиваться монументальными зданиями, отражающими величие сталинской эпохи. Неудивительно, что на ней начали появляться помпезно украшенные здания в крупных формах. Строительство длинного и затейливого здания (№ 3-5) было начато по проекту архитектора Б. В. Ефимовича в 1940 году и окончено в 1948 году уже по несколько измененному проекту архитектора А. Д. Хильковича. Интересно отметить, что как раз под средней частью этого здания протекает река Чечера. Следующее здание (№ 7_9), с двумя 12-этажными башнями и длинной колоннадой по первому этажу между ними, строилось для работников метрополитена в несколько приемов в 1953_1958 годах (архитектор Г. И. Волошинов).

На Верхней Красносельской улице сохранились постройки Алексеевского монастыря, переведенного сюда в 1837 году. Основанный московским митрополитом св. Алексием в XIV веке (около 1360 года) монастырь поменял за пятьсот лет своего существования три места. Сначала митрополит замыслил поставить его среди полей и лугов Остожья, на берегу Москвы-реки. Его сестры Евпраксия и Юлия были первыми монахинями в этом монастыре, но в 1547 году монастырь перенесли на новое место, в Чертолье, у впадения Чертольского ручья в Москву-реку.

Казалось, что тут Алексеевский монастырь будет стоять вечно, и он бы простоял, если бы не желание императора Николая I выстроить именно здесь храм Христа Спасителя.

Древние постройки монастыря, существовавшего здесь около 400 лет, были разрушены. И только об одной из них, прекрасной двухшатровой церкви, мы можем судить по сохранившемуся рисунку.

Так или иначе, но пришлось переселяться. Переход монахинь - это был действительно переход, всю многоверстную дорогу на далекую глухую окраину Москвы шли пешком - совершился 16 октября 1837 года, и с того времени Алексеевский монастырь начал отстраиваться на новом месте. Старую приходскую Воздвиженскую церковь расширили и заново отделали по проекту архитектора М. Д. Быковского. В ней были похоронены известные московские благотворители - муж и жена Ф. Ф. и М. В. Набилковы. По проекту Быковского в 1853 году выстроили в центре монастырской территории церковь Алексия человека Божьего с приделами иконы Грузинской Богоматери и св. Павла Латрского; в 1879 году построили больничный храм архангела Михаила и последней, в 1887-1891 годах, - высокую Всехсвятскую церковь на новом кладбище по проекту архитектора А. А. Никифорова (она была освящена 30 июня 1891 года). В этой церкви славился беломраморный иконостас, а расписана она была иконописцами Троице-Сергиевой лавры.

На кладбище Алексеевского монастыря было много захоронений известных деятелей: в частности, художника И. М. Прянишникова, писателей А. Ф. Вельтмана и С. А. Юрьева, публициста М. Н. Каткова, скульптора Н. А. Рамазанова, филолога П. М. Леонтьева, мемуариста Ф. Ф. Вигеля, историка, издателя журнала "Русский архив" П. И. Бартенева, физика П. Н. Лебедева, архитекторов А. С. Каминского, В. Н. Карнеева, А. С. Никитина, основателя народного университета А. Л. Шанявского, нотоиздателя П. И. Юргенсона и многих других.

На новом месте устраивались, как видно, теперь уже надолго, но в 1930 году монастырь закрыли, часть его порушили, храмы приспособили для разных нужд, а кладбище уничтожили. Главный храм обители настолько перестроили, что его совершенно невозможно узнать в обычном здании, где помещаются Институт рыбного хозяйства и океанографии и "Росрыба" (№ 17). Михайлоархангельскую церковь снесли и построили жилое здание (№ 17/2), в Алексеевской церкви устроили Дом пионеров (он находится позади института), а во Всехсвятской до недавнего времени находился архив. В 1980-х годах часть территории кладбища отрезали при прокладке "третьего кольца", и для того, чтобы найти Всехсвятскую церковь, надо зайти за дом № 17, пройти мимо Алексеевской церкви, пересечь новую магистраль, и в парке, за надстроенными краснокирпичными домами бывших келий, можно увидеть эту церковь, в которой в 1991 году возобновилось богослужение.

Верхняя Красносельская ул., 15. Богадельня имени И. Н. Геер. 1895-1898 годы. Архитектор Л. Н. Кекушев.

Далее по Верхней Красносельской улице, совсем рядом с бывшим монастырем, стоит здание богадельни в память потомственного почетного гражданина И. Н. Геера, вдова которого Наталья Петровна пожертвовала городу обширный участок и средства для постройки богадельни. Богадельню (№ 15) и храм во имя св. Иосифа Обручника выстроили в 1895-1898 годах по проекту архитектора Л. Н. Кекушева и передали городу, в знак чего наверху изобразили герб Москвы.

Участок Геера был действительно большим, но составлял только часть когда-то еще большего. Этим участком, площадью более 13 гектаров, с аллеями, несколькими прудами и огромным садом в конце XVIII - начале XIX века владел секунд-майор А. Л. Демидов, потом - знаменитый герой Отечественной войны генерал А. П. Ермолов, а у него в 1859 году участок купил первогильдейский купец Геер, о котором вспоминал П. И. Щукин: "Часто бывал у моих родителей швейцарский консул, старик, Осип Николаевич Геер, который жил в своем доме близ Алексеевского монастыря, где имел прекрасный сад-парк и водочный завод. В саду созревали груши-дюшесы, а гееровские водки и наливки пользовались заслуженной славой. Однажды отец, стоя у закусочного стола, представил О. Н. Геера какому-то гостю. Пивал,- сказал гость, вероятно, вспомнив о гееровских водках".

Часть своего большого участка И. Н. Геер в 1869 году продал за 20 тысяч рублей купцу Владимиру Занегину, выстроившему в 1864 году особняк (№ 7), поставленный с отступом от красной линии, обильно декорированный, с красивым балконом на переднем фасаде и остатками террасы на заднем. От старинной усадьбы остался флигель, очевидно, XVIII века, стоящий торцом к улице.

Особняк на территории бывшей фабрики Абрикосовых (ныне фабрика им. Бабаева). Угол Малой Красносельской ул. и ул. Лобачика. 1905 г. Архитектор А. М. Калмыков.

Ближе к концу Верхней Красносельской улицы, на углу Малой Красносельской и Проезжей (с 1963 года ул. Лобачика), можно полюбоваться интересным образцом московского модерна - особняком, находящимся на территории бывшей фабрики Абрикосовых. Это была одна из самых крупных "сладких" фабрик в Москве. Она да еще "Эйнем" на Берсеневской набережной и "Сиу" на Петербургс ком шоссе держали пальму первенства. Основатель дела, потомок крепостных крестьян Алексей сын Иванов начал свою "аппетитную" деятельность в 1840-х годах и, говорят, самой своей фамилией был обязан необыкновенно вкусным абрикосовому варенью и пастиле. Сначала его заведение было небольшим и находилось в центре города, но постепенно под умелым руководством основателя расширялось, и в 1873 году Абрикосов в прошении московскому генерал-губернатору сообщал, что предприятие "приняло такие размеры и такой оборот по числу рабочих рук, что оно вполне заслуживает переименования его в фабрику". Тогда же Абрикосов ходатайство вал о позволении установить "взамен рук рабочих паровую машину в 12 сил". В 1872 году абрикосовская фабрика выработала 31200 пудов конфет, варенья и пряников на 32500 рублей (заметьте, пуд сладостей стоил тогда 1 рубль...).

Наследники Алексея Ивановича - сыновья Николай и Иван - образовали в 1874 году фирму под названием "А. И. Абрикосова сыновья" и задумали перенести фабрику на новое, более просторное место, где она могла бы свободно развиваться. Приобрели участок на окраине Москвы и заложили большие фабричные производственные здания, выстроенные в 1885 году. На углу двух улиц построили особняк в модном, несколько разудалом "модерне" (1905 год, архитектор А. М. Калмыков). В 1890 году на фабрике произвели 53 тысячи пудов конфет и 4,5 тысячи пудов варенья; фирма открыла несколько магазинов в самых людных местах города - на Кузнецком мосту, на Тверской, в Верхних торговых рядах, на Мясницкой.

После революции фабрика продолжала работать, став с 1922 года "бабаевской" - по имени П. А. Бабаева, секретаря Сокольнического райкома партии большевиков.

Нижняя Красносельская ул., 12. Церковь Покрова Богородицы в Красном селе. 1730-1838 годы.

  Нижняя Красносельская улица  

Здание церкви Покрова было выстроено в 1701 году, трапезная с двумя приделами и колокольней - через 50 лет, в 1838 году сделали новое завершение церкви, а в начале ХХ века к ней пристроили ризницу.

За перекрестком с двумя Красносельскими улицами Краснопрудная продолжается до автомобильного путепровода. Левую сторону этого отрезка Краснопрудной улицы начинает приземистое строение наземного вестибюля станции метро первой очереди "Красносельская" (1935 год, архитектор Б. Виленский), а напротив него - образец того, как должна была застраиваться эта улица в довоенные годы - помпезный жилой дом, отделанный мощным рустом и огромной аркой на несколько этажей. Стоит зайти под эту арку, чтобы понять всю бессмысленность ее: пространство под ней никак не используется (1935-1937 годы, проект И. С. Рожина). На доме мемориальная доска: в 1958-1978 годах в нем жил композитор Д. Я. Покрасс, автор популярней ших песен. На той же стороне Краснопрудной улицы в 1952-_1956 годах был выстроен по проекту архитекто ров В. А. Сычева и М. П. Бубнова огромный жилой дом (№ 30-34) Министерства путей сообщения.

Почти напротив - симпатичное небольшое здание и рядом с ним, за забором, фабричные постройки, находящиеся на территории когда-то роскошной дачи московского главнокомандующего во времена Отечествен ной войны Федора Васильевича Ростопчина. Летом 1812 года он жил здесь, и к нему приезжали многие москвичи узнать о последних новостях. До Ф. В. Ростопчина дача (он приобрел ее в 1808 году) принадлежала графине Е. Я. Мусиной-Пушкиной-Брюс, после нее - брату декабриста майору Платону Фотиевичу Митькову, купившему весь участок в 1833 году, а потом его сыну, тайному советнику Михаилу Платоновичу. У пруда, довольно близко от дороги, стоял большой каменный двухэтажный дом, выстроенный, вероятно, в последней четверти XVIII века, когда увлекались псевдоготикой. За домом далеко вглубь шел внушительных размеров сад с лугами и огородами, с протекавшей по ним речкой Рыбинкой. По всему этому участку в конце XIX века стали прокладывать новые улицы, ветку железной дороги и строить дома и фабрики.

3-я Рыбинская ул., 20. Особняк фабриканта И. Динга. Архитектор А. М. Калмыков.

Дом владельца макаронной фабрики Иоганна Динга (фрагмент главного фасада). 3-я Рыбинская ул., 20. 1900-е годы. Архитектор А. М. Калмыков. Современный вид.

3-я Рыбинская ул., 17. Клуб фабрики "Буревестник". 1927-1929 годы. Архитектор К. С. Мельников.

В конце XIX века на бывшей ростопчинской даче построили еще несколько фабрик и, в частности, большую макаронную на 3-й Рыбинской улице. На этой улице два любопытных архитектурных памятника: с левой стороны - особняк, построенный архитектором А. М. Калмыковым для владельца фабрики "гамбургского гражданина" Иоганна Динга, соединение живописных объемов, украшенных декором в стиле модерн, и напротив него - произведение архитектора К. С. Мельникова (1927-1929 годы), аскетичное, совсем без декоративных деталей, с акцентом на голые геометрические формы - рабочий клуб фабрики "Буревестник".

За путепроводом - комплекс скромных небольших домов (№ 7), выстроенных в 1925 году архитекто рами Б. М. и Д. М. Иофанами.

Песочный пер., 5. Церковь Воскресения Господня. 1909-1913 годы. Архитектор П. А. Толстых.	Церковь Воскресения Христова в Сокольниках. Алтарь ориентирован на юг, в сторону Палестины - места рождения и страданий Христа. 1909-1913 годы. Архитектор П. А. Толстых. Фото 1998 года.

Воскресенская церковь - любопытный пример поисков образа православного храма, предпринятых в начале нашего столетия многими архитекторами, соединявшими традиционные взгляды с творческим переосмыслени ем новых представлений. Автором церкви в Сокольниках был малоизвестный до того архитектор П. А. Толстых. Здание Воскресенской церкви ему удалось: массы основания выгибают неудержимым напором полукружия сводов, заостряют своды закомар, прорываются свечами восьми маленьких главок, чтобы завершиться пламенем центрального шатра. Впечатляет интерьер - простой, почти не украшенный живописью храм очень просторен и светел.

Церковь Воскресения построена на деньги, собранные прихожанами. В храме находятся особо почитаемые московские святыни: Иверская, Страстная и Боголюбская иконы Божией матери. В этой церкви в январе-феврале 1945 года заседал Поместный собор, выбравший московским патриархом Алексия I.

Сокольнический майский проезд (просек) - главная аллея парка. Фото 1912 года.      Беседка в Путявском овраге парка Сокольники (не сохранилась). Фото 1914 года.     Беседка, построенная по проекту архитектора Ф. О. Шехтеля в 1896 году ко дню коронации Николая II; впоследствии была перенесена в Сокольники (не сохранилась). Фото 1915 года.     Популярное в начале века кафе Я. Яни в парке "Сокольники" (не сохранилось). Фото 1912 года.     Сокольническая пл., 7. Бывший театр "Тиволи" (ныне клуб). 1900-е годы. Фото 1998 года.

Рядом с Воскресенской церковью расположен вход в парк "Сокольники". Как можно предположить по названию, местность эта, или, как говорили в прошлом, урочище, была как-то связана с соколами.

В 1645 году престол русских царей занял сын первого Романова на царском престоле - Алексей Михайлович. В его поведении и характере, наряду с приверженностью старым обычаям, проявились новые для русских той поры черты. Алексей Михайлович первым стал - неслыханное дело! - собственноручно подписывать указы и, более того, писать письма. И многие из них касались его страсти - охоты (см. "Наука и жизнь" № 7, 1998 г.).

Царь был завзятым охотником и часто охотился в лесу, получившем прозвание "Сокольники" и простирав шемся на северо-восток от города, между проезжими дорогами на Стромынь и Троицкую лавру. Около Стромынской дороги, у опушки леса, устроили Сокольничий двор - поселили особой слободкой сокольников с соколами. Один из тех соколов, по прозванию Ширяй, дал название целой местности - Ширяевому полю.

В течение долгого времени Сокольники принадлежали дворцовому ведомству и только в 1879 году перешли в полное владение города, когда министерство государственных имуществ продало их за 300 тысяч рублей. Но, по сути дела, Сокольники примерно с XVIII столетия стали излюбленным местом гуляния горожан, а в XIX веке (в основном с 1820-х годов) - это и очень популярная дачная местность (см. "Наука и жизнь" № 2, 1997 г.).

Самое известное гулянье в Сокольниках проходило 1 мая и называлось когда-то "Немецкими станами" или "столами". Это название пошло, как говорят, от шведских пленников, "учителей" Петра I, поселенных им невдалеке. Они собирались первого мая в Сокольниках и отмечали там весенний праздник, а со временем к ним присоединились и русские, перенявшие этот обычай. Первомайский праздник в Сокольниках стал самым, наверное, многолюдным московским праздником. Об этом гулянье писал в 1805 году С. П. Жихарев: "Москва в больших приготовлениях к гулянью 1 мая. В Сокольниках разбиваются пренарядные палатки и устраиваются кавалькады... Сколько народу, сколько беззаботной, разгульной веселости, шуму, гаму, музыки, песен, плясок и проч.; сколько богатых турецких и китайских палаток с накрытыми столами для роскошной трапезы и великолепными оркестрами и простых хворостяных, чуть прикрытых сверху тряпками шалашей с единственными украшениями - дымящимся самоваром и простым пастушьим рожком для аккомпанемента поющих и пляшущих поклонников Вакха..."

В Сокольниках на Ширяевом поле 1 мая 1867 года московское купечество принимало царскую семью: императора Александра II, наследника с супругой и третьего сына императора великого князя Владимира. Все делалось на энтузиазме устроителей: было собрано несколько десятков тысяч рублей, молодой архитектор А. С. Каминский в одну ночь составил планы и смету громадного павильона на 1200 человек, выстроенного за шесть дней, и в довершение всего устроили чудо из чудес: площадка перед павильоном освещалась, как сообщали газеты, "двумя электрическими солнцами больших размеров".

Во второй половине XIX века Сокольники стали модным дачным местом и, как писали тогда, их "можно назвать небольшим городком". С ростом населения Сокольников возникла необходимость в церкви, и богатые дачники, в числе которых были Д. С. Лепешкин и И. А. Лямин, ходатайствовали перед митрополитом Филаретом о постройке храма за их счет. Церковь, освященную 14 июля 1863 года в честь св. Тихона Задонского, выстроили по проекту архитектора П. П. Зыкова у конца Майского проспекта, на месте традиционных гуляний. В 1875 году ее перестроили, в начале Первой мировой войны хотели построить в камне. В 1934 году церковь была закрыта, но не разрушена и недавно передана общине верующих.

Планировка Сокольников проста и удобна: от центра - "круга" - веером расходятся несколько радиальных аллей, которые в Сокольниках носят название лучевых просеков (интересно, что они сохранили в Сокольниках старинный мужской род - "проселков", а не обычную сейчас форму женского рода - "просека"). Только один из таких просеков имеет имя и называется Майским проспектом - он, по преданию, был прорублен по указу самого Петра.

Постепенно Сокольники благоустраивались и превращались в городской парк: в 1873 году там появилось керосиновое освещение, в 1875 году в Сокольники можно было приехать уже на конной железной дороге, в 1883 году выстроили павильон на "кругу", где проходили танцевальные вечера и концерты.

Сокольники упоминаются в "Войне и мире": после происшествия, случившегося в Английском клубе на торжественном обеде в честь Багратиона, Пьер Безухов вместе с секундантом в восемь утра приехали в Сокольницкий лес и нашли там уже Долохова, Денисова и Ростова. Дуэль окончилась счастливо для Пьера, а Долохова увезли из Сокольников раненого.

С Сокольниками связаны события в жизни многих известных деятелей. Так, летом 1873 года здесь на даче отдыхал композитор А. П. Бородин, на окраине Сокольников, у Яузы (Ростокинский пр., № 3) в 1910-х годах построил себе мастерскую художник Н. А. Касаткин, проживший там до конца жизни; в Сокольниках на гуляньях выступал исполнитель народных песен, основатель известного хора М. Е. Пятницкий, в концерт ном зале прошло первое выступление С. С. Прокофьева как пианиста - 7 августа 1912 года он исполнял свой фортепианный концерт.

В 1931 году Сокольники объявили "парком культуры и отдыха". На территории парка устроили однодневный дом отдыха, а потом выставочные помещения, где в 1959 году проходила памятная москвичам американская выставка, а также выстроили целый стадион со всеми сопутствующими постройками.

Ул. Стромынка, 6. Клуб имени Русакова. 1927-1929 годы. Архитектор К. С. Мельников.

ул. Стромынка, 6. Дом культуры им. И. В. Русакова. Архитектор К. С. Мельников. 1928 год. Фото 1998 года.

Во второй половине XIX века Стромынки, как городской улицы, не существовало - и справа и слева от нее простиралось обширное поле, на котором только в конце века началось строительство. В Москве есть несколько мест, например Миусы, Девичье и Сокольническое поля, где как бы сосредоточились общественные учреждения, больницы, богадельни, училища, выстроенные в конце XIX - начале ХХ века на больших участках земли, принадлежавших городу.

2-я Боевская ул., 8. Сокольническая электрическая подстанция городских железных дорог.  1912 год.

Недалеко от участка больницы город отвел большую территорию для Сокольнического трамвайного парка и вагоноремонтных мастерских (теперь это завод СВАРЗ), где сохранилось красивое здание (2-я Боевская, № 8) трамвайной электростанции, построенной в 1912 году. Как и многие другие электростанции московского трамвая, эта также очень выразительна, особенно привлекают внимание большие стрельчатые арки первого этажа и башенки наверху. К сожалению, автор этого здания, как и других подстанций, не известен.

За исключением больших общественных зданий, Сокольническое поле было застроено в основном маленькими деревянными домиками, прятавшимися в буйной зелени. Ныне везде появились высокие 12-16-этажные жилые дома, и от старой застройки осталось очень немного. На 2-й Сокольнической улице стоит краснокирпичное строение городского училища, на котором помещена мемориальная доска в честь летчика, героя Великой Отечественной войны Николая Францевича Гастелло, учившегося здесь в 1915-1921 годах. Самолет Гастелло 26 июня 1941 года был подбит, и летчик направил его на скопление танков и автомашин противника.

Другое старое здание находится на 3-й Сокольнической улице (№ 5). Оно было выстроено в 1908 году архитектором И. Г. Кондратенко на 60 тысяч рублей, завещанных богатой купчихой Э. К. Рахмановой для бесплатных квартир. Как было сказано в уставе, в этих квартирах могли жить те, кто "случайно впал в бедность либо вследствие потери места, либо по причине болезни или расстройства дел". В доме находилось 15 двухкомнатных и 5 однокомнатных квартир, предоставлявшихся "на время в общем не свыше 6 месяцев". Теперь дом этот совсем неузнаваем, его богатое оформление исчезло при надстройке двумя этажами.

Еще один крупный центр больничных и богадельных учреждений находился к северу от Стромынки - Ермаковская богадельня, Коронационное убежище и дом призрения имени И. Д. Баева.

Богадельня была построена Флором Яковлевичем Ермаковым, текстильным фабрикантом, щедро жертвовавшим на благотворительные учреждения в Москве и других городах. На нынешней улице Короленко , которая до 1925 года вполне справедливо называлась Ермаковской , он перестроил в 1876 году здание (№ 2) бывшей фабрики под богадельню на 500 человек, преимущественно крестьян. При богадельне построили и церковь, освященную во имя Живоначальной Троицы 22 августа 1876 года (здание ее сохранилось во дворе). Сам благотворитель был похоронен в этой церкви 21 июня 1895 года.

Напротив богадельни - целый комплекс зданий Коронационного убежища, названного в честь коронования Николая II и Александры Федоровны и предназначавшегося для "лиц, нуждающихся в уходе, призрении и заботе о себе". Строительство было начато в 1898 году по проекту архитектора А. Л. Обера, а после его кончины завершено А. Ф. Мейснером. Коронационное убежище было открыто 14 мая 1901 года. Тот же Мейснер выстроил церковь, освященную в память Смоленской иконы Божией матери в 1910 году. Церковный иконостас был пожертвован великой княгиней Елизаветой Федоровной.

Рядом находятся здания дома призрения имени Ивана Денисовича Баева-старшего, основателя одной из самых крупных обувных московских фирм. Братья - Иван-младший и Кузьма - пожертвовали в его память 400 тысяч рублей на строительство и содержание дома призрения. Автором зданий, открытых 21 ноября 1902 года, был архитектор И. С. Кузнецов. Теперь тут Институт кожных и венерических болезней.