Встреча с Благодатью

 

Трапезная монастыря, куда мы пошли после службы, так же производила неизгладимое впечатление своими масштабами и фресками, просто царские палаты. Еда же была обыкновенная, афонская, вкусная.

 

А с мощами и святынями вышла своя история. Дело в том, что мощи в нашем монастыре хранятся в отдельной часовенке. Мы здесь в первый раз и поэтому не знали, куда идти и когда. Остановились в нерешительности, выйдя из храма Святого Великомученика Пантелеимона, куда мы заглянули после ужина вместе с паломниками. Но, пока мы прикладывались к иконам храма, началась исповедь желающих причащаться за Божественной литургией. И мы тихонько вышли на свежий воздух. К  нам подошел священник из земляков и спросил:

 

– А вы к мощам прикладывались?

 

Я пожал плечами и спросил: «А где они находятся?». Батюшка показал рукой в сторону большого монастырского корпуса, где мы были на вечерней службе.

 

– Во-он, часовенка на верхней террасе, там и мощи, – он сказал это и скрылся в неизвестном направлении. И мы с Владимиром Георгиевичем, как загипнотизированные, пошли к той самой часовенке. Поднялись по лестнице, подергали ручку двери – закрыто. Я уселся на парапет возле пальмы, а Георгиевич, облокотившись о каменные перила, уткнулся взглядом в вечность (это где-то чуть правее монастырской башни с часами), в общем, мы пребывали в некой прострации. Неожиданно в нашем направлении обозначилось какое-то движение. Я открыл глаза и увидел, как снизу к нам направляется батюшка, который нам указал часовенку, и незнакомый молодой монах. У монаха в руках была связка ключей, с помощью которых он отпер двери часовни, и мы сподобились! Да, именно сподобились войти под сень небольшого помещения с великими духовными драгоценностями! Над дверью, словно приглашая нас внутрь, находится икона Божьей Матери, именуемая «Благодатное небо». Руки Богомладенца раскинуты  навстречу каждому, кто смотрит на икону. «Здесь тебя уже заждались»! – Как бы говорит  младенец Иисус.  

 

Мощи, к которым в России бывают километровые очереди, предстали пред нами во всем своем духовном величии. У нас пересохло во рту, руки непроизвольно скрестились на  груди, а в районе сердца разлилась неземная теплота. Мощи располагались по внутреннему периметру на особой подставке – витрине. Нас никто не торопил, и мы ощутили незримое присутствие святых: апостола Андрея Первозванного, преподобного Силуана Афонского, апостола и евангелиста Луки других апостолов Петра, Варфаломея, Филиппа, Фомы, Варнавы, а также Святого Иоанна Предтечи и Крестителя Христова и иных. Когда я выходил из часовни, то с удивлением заметил очередь из людей, идущих на поклонение святыням, а казалось, монастырь замер после вечерней трапезы.

 

Мы, православные, с особым благоговением относимся к честным останкам святых Божиих угодников. И Церковь Торжествующая нам, членам Церкви Воинствующей, посылает благодатную помощь от мощей святых. И тому существует огромное количество свидетельств.

 

Однажды в моей жизни произошел такой случай. Когда мы были в Санкт-Петербурге на Серафимовском кладбище в храме Серафима Саровского Чудотворца, отец Василий Ермаков, благословляя нас на обратную дорогу домой, напутствовал такими словами: «Ребятушки, возвращайтесь и помните, что для вас в пути важна совместная молитва. Несите свет веры Христовой людям, а ей скажите, что нашей вере 2000 лет, а вашей 200…». Мы не стали переспрашивать «кому ей сказать?» А, поклонившись известному Российскому пастырю до земли, тронулись в обратный путь. Надо сказать, что путешествовали мы на «Жигулях» первой модели, популярной в народе  «копейке». Мы – это двое молодых мужчин со своими женами, одна из которых была на седьмом месяце беременности. И в своем путешествии мы ночевали в палатке, которую разбивали в каком-нибудь живописном месте. Но на обратном пути из Петербурга не переставая лил дождь. И у нас не возникало даже мысли ставить палатку в мокром лесу. Мы решили свернуть с трассы и где-нибудь в деревне попроситься на сеновал. Время было уже позднее, но, благодаря северным белым ночам, все было хорошо видно. Плутая по лесу, мы никуда не приехали, и складывалось впечатление, что никуда и не приедем. Один из нас напомнил батюшкин наказ, и мы сообща вслух прочитали молитву «Отче наш». Не успели мы закончить, как увидели двух женщин. Они в дождевиках и с собакой, прямо по «курсу» нашего движения переходили через лесную дорогу. Я выскочил из автомобиля. Подбежал к ним с извинениями, и рассказал о нашей проблеме с ночлегом, однако присовокупив, что мы верующие и возвращаемся из поездки по святым местам. Женщины оказались отдыхающими какого-то пансионата и к тому же имеющие в своем пользовании один из пустующих домиков на берегу живописного озера. Они дали нам ключ от этого уютного жилища и все необходимое для ночлега. И, когда я с кастрюлей холодной, утренней каши, пользуясь добротой одной из них, пришел разогреть её на ужин на газовой плите, хозяйка не выдержала и спросила:

 

– Вы сказали, что вы верующие, а какой конфессии?

 

– Православные!

 

– Я даже не мог понять, неужели мы не похожи на православных?!  Тогда женщина сказала:

 

– А мы с мужем «пятидесятники». Повисла неловкая пауза. Тут только до меня дошло, о ком говорил отец Василий, но я еще выжидал, чтобы к месту ввернуть батюшкину фразу, и дождался.

 

– И все-таки, я не могу понять, – вдруг она нарушила тишину, – почему вы, православные, покойникам поклоняетесь?

 

– Она, конечно, имела в виду наше почитание святых мощей. Вступать с ней в диспут по сравнительному богословию не было ни сил, ни желания. Но, сказав слова, продиктованные нам отцом Василием, я поставил её в логический тупик и разговор на этом закончился. Однако относилась она к нам вплоть до нашего отъезда очень доброжелательно. Такая история.