Невеста Христова Путешествие в монастырь великомученицы Марины.

 

     "Царь островов" Средиземного моря - такое название получил в древности остров Крит за свою заметную величину и несравненную красоту. Таким он остается и в наши дни. Если такие острова, как Родос или Кипр, можно объехать вдоль и поперек за один день, то с Критом дело обстоит по-другому: на знакомство с ним требуется неделя-другая, а то и целый месяц.

 

       Крит - рай для паломников, святыни здесь на каждом шагу. Поедешь ли в горы, где сосновые и эвкалиптовые рощи перемежаются обширными пастбищами с сочной травой, или спустишься на равнину, к нежно-берилловому морю, поражающему игрой красок, особенно во время тихих закатов, - везде встретишь церковь, монастырь или часовню.

       "Критяне всегда лжецы, злые звери, утробы ленивые", - писал о жителях острова поэт Эпименид, живший за шестьсот лет до Рождества Христова, сам уроженец Крита (это свидетельство признает справедливым и повторяет в своем послании к Титу апостол Павел). Сказанное, конечно, относится к язычникам, современные критяне отнюдь не таковы: они очень набожны. Когда автобус, городской или междугородний, проезжает мимо храма, все пассажиры осеняют себя крестным знамением. Святая Пелагия, святой Георгий, святая Параскева, святой Иоанн Богослов, святая Ирина - все это названия... сел и маленьких городов. Представьте себе, как чтут критяне своих небесных заступников, если дают их имена населенным пунктам.

       Один из самых красивых городов Крита носит имя Святителя Николая. Он находится в восточной части острова, на берегу чудесного залива с романтическим названием Мирамбело. А вот небольшое село Святитель Николай находится на другом конце острова, однако по живописности окрестностей, голубизне моря (местечко расположено на берегу залива Соуда), чистоте воздуха и гостеприимству жителей нисколько не уступает своему городскому собрату.

       Передо мной стояла трудная задача: выбрать паломнический маршрут. Можно было, преодолев горную гряду, посетить Гортис, древнюю столицу острова, можно было направить путь в северные города Ретимно и Ханью, а можно было остаться в Ираклио, современной столице Крита, - везде ожидали великие православные святыни. Посоветовавшись с Владыкой Тимофеем, архиепископом Критским, я решил поехать в монастырь святой великомученицы Марины (эту святую очень почитают все верующие греки, в том числе и жители Крита).

       Городской автовокзал. Постоянно подъезжают и отъезжают автобусы - большие удобные "Мерседесы" (других марок я не видел). Отыскать "свой" автобус не так-то просто - их очень много. Я обратился к диспетчеру (любой житель острова свободно владеет английским), и меня тут же проводили к машине. Пассажиров двое или трое. Трогаемся. Минут десять-пятнадцать медленно тащимся по чрезвычайно загруженным транспортом и пешеходами центру города - мимо высоких ярких витрин, частных магазинов, лавочек и деловых контор.

       Наконец город выпускает нас на свободу. Впереди рыжевато-серые холмы, а еще дальше, в белесом мареве, виднеются отроги горного хребта Дикти. Дорога очень живописна: она то петляет на крутых поворотах, огибая глубокие ущелья, то бежит по склонам холмов, как бы опоясывая их узенькими ремешками, то ныряет в долину, то опять поднимается на отлогую возвышенность. Довольно часто встречаются деревушки - небольшие, ослепительно белого цвета - как будто дети, играя, сложили их из аккуратных кубиков.

 

      Любуясь новыми для меня пейзажами, наблюдая за пожилыми и молодыми греками, которые выходили и входили в автобус (это в основном сельские жители), слушая их неторопливые будничные разговоры, я мысленным взором перенесся в седую древность, в те времена, когда на этот остров ступила нога святого апостола Павла. Возможно, он видел эти же задумчивые спокойные холмы, эти же зыбкие горные вершины на горизонте, эту же сверкающую полоску моря позади - ничего с той поры не изменилось, мир остался тем же. Именно он принес сюда Евангельское учение, поставил первого епископа - им стал верный ученик апостола Тит, которого мы знаем из апостольского послания. "Для того я оставил тебя в Крите, - напоминает ему Павел, - чтобы ты довершил недоконченное и поставил по всем городам пресвитеров..." (Тит. 1, 5).

       Почва, на которой сеял первоверховный апостол и его ученики, оказалась очень плодородной. В последующие века на Крите подвизался целый сонм великих угодников Божиих. Лучше всех мы знаем, пожалуй, преподобного Андрея Критского, автора Великого покаянного канона, который читается каждый год в начале первой седмицы Великого поста. Известен и еще один Андрей Критский, преподобномученик, пострадавший в первом веке от императора-иконоборца Копронима. Словно звезды-алмазы сияют на церковном небе имена десяти мучеников Критских, пожелавших принять смерть за Христа, святителя Мирона и других подвижников благочестия.

       В наши дни Критская Церковь находится в юрисдикции Константинопольского Патриархата и пользуется широкой автономией. Ее Предстоятель носит сан архиепископа, все остальные епископы образуют при нем Священный Синод. С 1956 года Критскую Церковь возглавляет архиепископ Тимофей, один из старейших иерархов православного мира, глубокий молитвенник и аскет.

       На острове находится Православная Духовная академия, основанная в 1968 году. Она является центром проведения научно-богословских конференций и семинаров, посвященных самым разнообразным и злободневным вопросам православной жизни и диалогу с другими христианскими конфессиями. В частности, в октябре 1997 года здесь проходила международная конференция специалистов по биоэтике, в которой приняли участие более 60 делегатов со всего мира (в том числе и из России).

       Критская Церковь состоит из восьми епархий. На острове сейчас более восьмисот только приходских храмов; кроме того, существует множество храмов при разных учреждениях, гимназиях, больницах, а также кладбищенских, войсковых и домовых храмов. На Крите около ста монастырей. И хотя многие из этих обителей имеют всего по несколько насельников, само их количество говорит об укорененном в веках глубоком благочестии критян.

       С давних пор жители Крита известны как предприимчивые коммерсанты и опытные мореплаватели, этому очень способствовало географическое положение острова, расположенного на пересечении морских торговых путей между Европой, Азией и Африкой. Морские путешествия, полные опасностей и неожиданностей, приучили критян во всем полагаться не на себя, не на свои способности, не на свое навигационное искусство и прочность судов, а прежде всего на волю Господню, заступничество Пресвятой Богородицы и угодников Божиих. Отправляясь в дальнее плавание или возвращаясь из удачной торговой экспедиции, жители острова нередко возводили обетные церкви. Такие домовые храмы, посвященные, как правило, Божией Матери, Святителю Николаю, Спиридону Тримифунтскому или святому Мине, есть, наверное, в каждой семье, так или иначе связанной с морем.

       В этих храмах богослужение совершается не часто - только один раз в год, в престольный праздник, но и запоминается оно надолго. На Литургию собираются представители всего рода, люди разных поколений, живущие как на острове, так и за его пределами. Приглашается много гостей. Большая часть участников торжества обязательно причащается Святых Христовых Таин. Ну а затем следует непременная трапеза. Столы устанавливаются на открытом воздухе, в тени виноградных лоз. Звучат речи, тосты, и всем заморским винам предпочитается домашнее вино. Песни чаще всего посвящены святым - покровителям мореплавателей. Молодежь окружает стариков и до поздней ночи слушает волнующие рассказы и воспоминания о рискованных морских экспедициях, о внезапных жестоких штормах, в которых и люди, и груз, и надежды должны были неминуемо погибнуть, но случалось чудо, и все заканчивалось благополучно - во славу Единосущной и Нераздельной Пресвятой Троицы. Лучшие страницы самых известных произведений писателей-маринистов рядом с этими рассказами выглядят бледными тенями.

       А вот и деревня Вони, конечный пункт моего путешествия.
       - Херетэ, - говорю я, обращаясь ко всем пассажирам.
       - Херетэ (до свиданья), - отвечает за всех водитель. - Иди по этой улочке и как раз попадешь в монастырь.

       Белоснежные стены, высокая, видная издалека колокольня, которую венчает большой крест, купол византийского храма, служебные корпуса - монастырь предстал передо мной во всей красе. Он прижался к склону горы, словно ища у нее защиты; справа простиралась необозримая равнина - виноградники и садовые участки перемежались оливковыми рощами.

       В конце прошлого века, когда на острове господствовали турки, на этом месте находилась старая разрушенная церковь. Однажды крестьянин Иоанн Капарунакис, родом из Трапсано, совершая по своим делам долгий переход из Аркалохори, остановился в этом месте отдохнуть. Он страдал тяжелым недугом. С большим трудом поднялся на склон, где в тени деревьев струился источник святой великомученицы Марины. Иоанн сотворил молитву и, выпив всего один глоток воды, почувствовал себя совершенно здоровым. Радости его не было предела. Он встал на колени и поблагодарил святую Марину за исцеление.

       В деревне крестьянин узнал, что земля, на которой находилась церковь, принадлежала турку Бею.

       - Я хочу купить свою землю, - сказал он турку.
       - Для чего?
       - Чтобы восстановить церковь.
       - Ты бедняк и у тебя не найдется нужной суммы.
       - Я продам свой дом, весь скот и все свое имущество.
       - Если бы ты доверху наполнил все мои сундуки золотом, то и тогда я не продал бы тебе эту землю!
       - Почему?
       - Потому что эта церковь христианская, а я ненавижу христиан!
       - Но...
       - Замолчи, несчастный! - взревел турок, побагровев от гнева. - Беги из этих мест, пока я тебя не убил!
       Иоанн немедленно покинул деревню.
       Бей, еще не остыв от гнева, позвал своих троих детей.
       - Гоните скот на водопой, - распорядился он.
       - На ручей?
       - Нет, на источник у церкви. Он только для того и годится, чтобы поить скот.

       Овцы, козы, коровы и быки, утолив жажду, в ту же секунду околели. Дети со злости осквернили источник, побросав в него навоз. Возмездие настигло их сразу - они стали трястись как в лихорадке.

       Бей пришел в неописуемую ярость. Он решил убить Иоанна, жалея, что не сделал этого раньше. Он вскочил на коня и отправился в Трапсано. Путь был неблизкий, и, пока он ехал, гнев его утих. "Что толку, если я убью этого бедняка, - размышлял Бей. - Его Бог поразит за это не только меня, но и мою жену. Кончу дело миром, и тогда мои дети, может быть, выздоровеют".

       Прибыв в Трапсано, турок отыскал Иоанна.
       - Слушай, - сказал он, - я передумал: я отдаю тебе эту землю.
       - Я заплачу тебе за нее сполна, как и обещал, - ответил обрадованный крестьянин.
       - Нет, нет, денег мне не надо, - сказал Бей, - я тебе ее дарю... А ты знаешь, как мы назвали эту землю?
       - Нет.
       - Мы назвали ее "псири" ("полная тли").
       - Почему?
       - Мы заметили: если в день памяти святой Марины, то есть семнадцатого июля, мы собирали в поле урожай, то появлялось несметное количество тли, которая пожирала все злаки.

       За короткое время Иоанн с помощью других христиан восстановил разрушенную церковь. В ней возобновились богослужения. Когда Иоанн отошел ко Господу, то его похоронили рядом с храмом.

       Шестьдесят лет назад в этом месте был открыт женский монастырь. Над старой, древней церквушкой христиане построили новый большой храм во имя святой великомученицы Марины.

      Через открытые ворота вхожу в монастырь. Громадный, выложенный белыми плитами двор. Высокие пальмы с ажурными изящными ветвями, похожими на струи парковых фонтанов. Несколько беленьких пластмассовых столиков с такими же легкими удобными стульями - очень похоже на открытое уличное кафе. В центре монастыря - храм, очень стройный, легкий, с цветными витражами. Большой двухэтажный сестрический корпус. Наверное, не меньше ста сестер здесь подвизается, подумал я. Но где же они? Это для меня оставалось загадкой - уже минут пятнадцать-двадцать я знакомился с монастырем, однако не встретил пока ни одного человека. В наших, русских монастырях меня непременно остановили бы у входа, спросили бы, кто я, откуда, с какой целью приехал, и на территории обители я увидел хотя бы нескольких человек, а тут... никого. Наверное, час отдыха, подумал я.

       Я прошел в дальнюю часть обители и тут наконец встретил пожилого человека в рясе, который поливал из шланга цветы. Увидев меня, он положил шланг и широко улыбнулся, как будто встретил старого знакомого, которого давно не видел и встрече с которым очень рад. Это был отец Каллиник. Мы прошлись с ним по монастырю, отдохнули под одной из пальм, попили чаю... монахинь по-прежнему не было видно.

       - Завтра большой праздник, - сказал я.
       - Какой?
       - Святителя Николая. В честь перенесения его святых мощей из Мир Ликийских в Бари.
       На лице отца Каллиника появилось недоуменное выражение:
       - Мы не знаем такого праздника.
       Этой фразой собеседник меня просто огорошил.
       - А Литургия будет завтра? - спросил я с замиранием сердца. Пусть на всем Крите я один буду отмечать этот великий праздник - главное, чтобы была Литургия.
       - Нет, Литургии не будет, - произнес отец Каллиник, не понимая, какое большое огорчение доставили мне его слова.
       Я привык, что в Москве и по всей России в этот день все храмы переполнены и многие христиане причащаются Святых Христовых Таин. Неужели я завтра останусь без причастия?
       - А что вы будете служить?
       - Утреню.
       - И все?
       - Да.
       Я попытался упросить отца Каллиника, чтобы он в порядке исключения отслужил Литургию, но... успеха не добился: мой собеседник погрузился в молчание.
       Вскоре к нам подошла средних лет женщина, которую звали Хрисанфи.
       - Вы монахиня? - спросил я.
       - Нет, я просто здесь помогаю.
       Чуть позже к нам присоединилась еще одна женщина, помоложе, но и она была не монахиня. Ее звали Христина, и она заведовала иконной лавкой.
       До вечернего богослужения оставалось минут десять, когда мы увидели маленькую старушку в темном платочке, повязанном под подбородком и закрывавшем весь лоб.
       - Это матушка Тимофея, - сказал отец Каллиник, - игумения нашего монастыря.
       - Ваши сестры сейчас на послушаниях? - спросил я.
       - Нет, все послушания выполняю я сама... - ответила матушка Тимофея, поправляя очки.
       - ???
       - ...потому что я единственная монахиня нашей обители. Еще недавно нас было четверо, - продолжала она, - три мои сестры во Христе, состарившись, мирно отошли ко Господу. Я тоже готовлюсь к переселению, - она указала глазами на небо, - мне ведь уже под семьдесят.
       - Кто-нибудь придет на смену вам?
       - Не знаю. Греция - ведь не Россия. У вас народу много, а у нас... Если добавить к этому, что мы живем в последние времена, когда все сходит на нет, то, сами понимаете... А впрочем, на все воля Божия... Вы были в монастыре святого Андрея Критского?
       - Нет, только собираюсь...
       - Там тоже один человек - архимандрит Андрей Сфиракис. Он родился в тех местах, стал монахом и основал монастырь. С тех пор прошло 26 лет, а он по-прежнему служит один - пополнения нет...
       Матушка, перебирая четки, помолчала.
       - Это очень интересный монастырь: в нем шесть храмов, и все они разбросаны по ближайшей округе: один - на берегу моря, другой - на склоне горного хребта, третий - в долине...
       - Чем это вызвано?
       - Отец Андрей строил храмы там, где ему нравилось. Причем он строил их на свои деньги.
       Заметив удивление на моем лице, матушка сказала:
       - Вы, наверное, хотели спросить: откуда у монаха деньги? Все очень просто: он мог получить солидное наследство или ему помогли благотворители...
       - А для кого у вас такой большой корпус? - полюбопытствовал я.
       - Семнадцатого июля, в день праздника нашей Небесной покровительницы, сюда собирается весь Крит. Для этого и построено жилье, но его все равно не хватает...

       Вечерняя служба совершалась в нижнем храме. Он был маленький, человек на двадцать-тридцать, не больше, в нем царил полумрак. Служил отец Каллиник, а на клиросе управлялась матушка Тимофея: она сама и читала, и пела, изредка ей помогал батюшка. Подсвечники были песочные, как в Грузии или Армении; песок светлый, а свечи - высокие, желтые, утончающиеся к фитильку, точно такие, как в Иерусалиме. Много икон, в основном это образы святой великомученицы Марины. Они все разные, но одна запоминающаяся характерная деталь есть на каждой иконе: святая Марина, укрощая диавола, держит его за один из рогов. У нас, в России, эта подробность отсутствует.

 

      Из всех поистине замечательных икон выделялась одна, самая древняя, она находилась справа от царских врат. Это был чудотворный образ святой Марины. Прикладываясь к нему, я обратил внимание на ряд легких жестяных пластиночек, нанизанных на металлический стержень в нижней части иконы: на них были изображены или рука, или нога, или глаз, или ухо, или какая-то другая часть человеческого тела. Я догадался: по молитвам святой Марины произошло исцеление болящего христианина и он принес сюда свою пластиночку.

 

      Богослужение было кратким, и, выйдя из храма, мы присели за столик, под пальмой. День догорал. Лучи заходящего солнца скользили по вершинам холмов и бледно-зеленые пальмовые ветви едва заметно колебались под порывами слабого ветерка. Долину пересекли глубокие тени. Над куполом храма, рассекая воздух крыльями, носились ласточки. Ворковали дикие голуби. Разговор зашел о святой Марине - о ком еще можно было говорить в ее обители?! Я попросил матушку игумению рассказать о святой великомученице.

       - Я люблю больше слушать, чем говорить, - заметила матушка, устраиваясь поудобнее, - но ради моей Небесной покровительницы готова сделать исключение.

      - Святая Марина родилась в Антиохии Писидийской в конце третьего века, - начала рассказчица. - Отец ее, Эдесий, был языческим жрецом. У него не было других детей, потому что сразу после рождения Марины ее мать умерла. Девочку воспитывала кормилица.

       Это было время, когда нечестивый император Диоклетиан воздвиг жестокое гонение на христиан. Священники, диаконы, учители Слова Божия скрывались в горных пещерах, диких лесах и маленьких селениях, не оставляя своего главного дела - обращения людей к истинной вере. Когда Марине исполнилось двенадцать лет, она услышала от одного из таких проповедников о Христе Спасителе и уверовала в Него. Она решила, подражая святым мученикам, пролить свою кровь за Господа нашего Иисуса Христа и таким образом принять Святое Крещение. Общаясь с соседями, отроковица рассказывала им о своей вере и кратковременности земной жизни.

       Однажды в какой-то праздник святая вошла в капище своего отца. Безобразные идолы вызвали у нее глубокое отвращение.

       - Идолов нужно ненавидеть и разрушать их, а вы поклоняетесь им, - смело сказала она, обращаясь к народу.

       Разгневанный Эдесий тут же отрекся от своей дочери-христианки.

       Как-то Марина вышла в поле полюбоваться природой. Навстречу ей показался знатный всадник в сопровождении многочисленной свиты. Это был эпарх (правитель) восточных областей Римской империи Олимврий, который люто ненавидел христиан. Увидев Марину, он был очарован красотой пятнадцатилетней девушки и спросил, чья она дочь. Отличаясь целомудрием больше, чем красотой, святая простосердечно рассказала о себе, не утаив, что она христианка. Тогда эпарх приказал своим воинам привести святую Марину в город. На другой день он вызвал ее на допрос.

       - Принеси жертву нашим богам, - сказал Олимврий, - и тогда ты сохранишь свою жизнь.
       - Я поклоняюсь только Господу моему Иисусу Христу, - ответила Марина, - а идолов я презираю. Своими угрозами ты меня не испугаешь - я с радостью приму смерть за своего Создателя.
       - Одумайся, Марина, - продолжал эпарх, - если ты будешь благоразумной, я возьму тебя в жены: ты будешь окружена почетом и славой, станешь жить в прекрасном дворце, у тебя будет много служанок и любое твое желание будет немедленно выполняться. Если же ты откажешься, то мне придется, хотя я этого не хочу, отдать тебя в руки палачей, и ты претерпишь страшные муки.

       - Богатство и слава - ничто, это лишь тени временной земной жизни, а я думаю только о небесном. Твое супружество для меня противно и мерзко. Неужели ты думаешь, я изменю своему Бессмертному Жениху, Который призывает меня в Царство Небесное, и вступлю в брак со смердящим псом!

       Разгневанный Олимврий дал знак палачам, и те начали избивать святую гибкими прутьями, а затем, пригвоздив ее к доске, стали строгать ее тело железными трезубцами. Истязание продолжалось до тех пор, пока не показались кости. Народ плакал от жалости.

       Девушку бросили в глубокую и мрачную темницу, где она молилась, чтобы Господь исцелил ее растерзанное тело и послал ей утешение. Враг же рода человеческого, - продолжала матушка Тимофея, - видя стойкость Марины, решил устрашить ее. В темнице вдруг появился громадный страшный змей, который издавал ужасные звуки; из его пасти вырывались языки пламени. Святая осенила себя крестным знамением, и в ту же секунду чудовище распалось на части. После этого диавол превратился в человека с рогами и собачьим хвостом. Не растерявшись, Марина схватила его за рог и сильно ударила по голове молотком, который оказался рядом. Земля разверзлась и поглотила искусителя.

       В следующее мгновение кровля темницы исчезла и ее осиял небесный свет. Подняв голову, святая увидела сияющий крест, над которым вился белый как снег голубь. Сладостный голос сказал:

       - Радуйся, Марина, верная раба Господня! Пришел час твоего торжества! Скоро ты войдешь в нетленный чертог твоего Небесного Жениха, где вкусишь несказанное блаженство!

       После этого Божественная благодать уврачевала раны девушки.

       Утром Олимврий, увидев святую невредимой, стал убеждать ее принести благодарственные жертвы идолам за исцеление, но мученица снова исповедала себя христианкой. Тогда палачи стали опалять ее тело огнем. Во время пыток Марина молилась такими словами:

       - Господи, Ты сподобил меня за имя Твое пройти через огонь, сподоби меня пройти и через воду Святого Крещения!

       Услышав, что святая говорит о воде, эпарх приказал утопить ее в большом чане. Когда девушку стали погружать в воду, земля содрогнулась, оковы пали с рук мученицы, над ее головой засиял необыкновенный свет, в котором кружила белая голубка с золотым венцом в клюве. Затем все увидели восходящий к небу огненный столп, на котором сиял крест. Голубка взмахнула крыльями и села на крест. Снова раздался сладостный голос:

       - Мир тебе, невеста Христова Марина! Тебе уготован неувядаемый венец славы!

       Увидев, что святая вышла из воды живой и невредимой, пятнадцать тысяч человек уверовали во Христа и открыто назвали себя христианами. Олимврий приказал воинам казнить их. Затем была обезглавлена и святая Марина. По дороге на казнь она молилась о тех людях, которые поклонялись бесчувственным идолам и еще не узнали Спасителя.

       Угодница Божия считается покровительницей детей. По ее молитвам исцеляются люди, разбитые параличом, - заключила игумения.

 

        - А где покоятся мощи святой Марины? - спросил я.

       - Ее честные мощи находились в Константинополе, в монастыре Пантепонта (Всевидца Христа), до взятия города в 1204 году крестоносцами. По другим сведениям, они хранились в Антиохии, откуда в 908 году были перенесены в Тоскану (Италия). Часть святых мощей (рука) находится в Ватопедском монастыре на Афоне.

      - Здесь, в монастыре, наверняка произошло множество чудес по молитвам святой Марины, - сказал я.
       - Им несть числа, - откликнулся отец Каллиник. - Вот одна весьма поучительная история. Крестьянин из Круста дал обет Господу: осенью пожертвовать монастырю лучшего козла из своего стада. Миновала осень, наступила зима, а крестьянин и не собирался ехать в монастырь. Когда жена напомнила ему об этом, он отмахнулся, мол, все это пустяки, он всего-навсего пошутил. Тогда с ним началось твориться что-то ужасное: лицо его исказилось так, что перестало походить на человеческое. Крестьянин понял: это возмездие за его "шутки". Он выбрал лучшего козла и вместе с женой отправился в монастырь. В дороге козел потерялся. Тогда муж и жена решили: пойдем одни, без козла, и поклонимся святой Марине. Когда они приблизились к монастырю, то увидели, что козел спокойно идет за ними. Они привязали его к дереву и вошли в церковь. Священник спросил несчастного, что случилось с его лицом, и пастух рассказал свою историю. Священник взял из алтаря святое копие и осенил крестьянина крестным знамением, творя молитву. Лицо пастуха приняло прежний вид. Поблагодарив Господа и святую Марину, крестьяне вернулись домой.

       - А вот еще одна не менее интересная история, - сказала Христина. - У одного врача был слепой сын. Жена часто говорила мужу: "Давай отвезем сына к святой Марине - она исцелит его". Муж отвечал: "Я сам врач и не могу вылечить моего сына. А там и подавно ему не будет лучше". Однажды мальчик увидел во сне святую Марину, которая сказала: "Вставай, детка, и иди в мой дом, который находится внизу, в Вони". Мальчик поднялся и пошел в комнату родителей. Увидев его, они поняли, что мальчик прозрел. Едва настало утро, радостный отец навьючил на осла два бурдюка масла и повез их в монастырь. Там он поклонился чудотворной иконе и от всей души поблагодарил святую Марину за неожиданную помощь.

       - Ну а теперь моя очередь? - сказала Хрисанфи. - Я расскажу об одном скотоводе из Ласифи. У него было правило: каждый год посылать в монастырь сыр. И вот однажды он изменил своему правилу. Жена спросила: "Ты почему в этом году не посылаешь сыр?" Муж ответил: "Он старый". - "Какой же он старый, - сказала жена, - если приготовлен совсем недавно. Завтра праздник святой Марины, и я с детьми сама отвезу сыр". "Святая Марина не ест сыра", - сказал муж, не зная, что он говорит. Наступил вечер, и из стада неразумного скотовода убежали сорок овец; их обнаружили у стен монастыря. Их пытались прогнать, но они не уходили. Скотовод, поняв свой грех и раскаявшись в нем, пожертвовал овец монастырю.

       Я проснулся очень рано и вышел во двор монастыря. Утро было прохладное, как в Москве (обитель находится в горах). Громко, перебивая друг друга, кричали петухи. Воздух был легкий, очень приятный, напоенный ароматом горных трав. Он был так чист, что окружающая панорама - холмы, лента дороги, храм в соседней деревне - просматривалась без каких-либо усилий.

       После утреннего богослужения я стал прощаться с хозяевами монастыря.
       - Да управит твой путь святая великомученица Марина, - сказала матушка Тимофея, - и да поможет тебе во всем! И не только тебе, но и всему русскому народу. Коленопреклоненная, со слезами на глазах, святая Марина молится (я верю в это) у Престола Божия о вашей России, и каждую ее слезу Господь наш Иисус Христос принимает как самый драгоценный изумруд.

---