В дальнейшем приводятся отрывки из речей, произнесенных во время похорон, к которых отражается всеобщая высокая оценка покойной королевы.

 

Так, декан Таубер в ульмском кафедральном соборе 5 марта 1819 года сказал между прочим:

 

 

«Неутомимые заботы, безграничная любовь к бедным и нуждающимся без различия возраста и общественного положения во всей стране, благословенные проекты с начатым исполнением, как задача для последующих столетий – все это лучи славы ее!»

 

Во время церемонии поминовения в кафедральном соборе в Тюбинген 7 марта 1819 года супер-интедант сказал:

 

«Из толпы людей перед нами предстает великая и благородная душа с чистым чувством ко всему истинному, доброму, прекрасному, то наш взор останавливается на ней с искренним удовлетворением. С чистой радостью мы приветствуем благородную, лучшую человеческую натуру, которая в ней открывается и чувствуем себя укрепленными и согретыми, созерцая ее. Точно в туманный день сквозь сырые тучи, согревает она нас, как ласковый луч солнца. Это была королева, которая не стыдилась войти в самые бедные хижины, чтобы помочь делом и советом страдающим братьям и сестрам. Королева, которая не боялась запачкать себе руки работой для самых низких классов народа, которая склонялась к маленьким детям, чтобы стать для них матерью. Идите и поступайте также!»

 

На другом торжестве в Штуттгарте в 1821 году сказал генеральный ректор К.Л. Рот по поводу деятельности незабвенной королевы:

 

«Врожденная любовь к людям, благородное стремление к благотворительности, исходящие от трона к народу, уже осушили слезы многих тысяч людей, дружески утешили голодных, нагих и больных. И все же мало кому все это удавалось в такой мере, как Екатерине Павловне.

 

Между прочим, она принялась за воспитание покинутых, беспризорных детей с такой теплой любовью и неутомимым рвением, что можно было подумать: одной этой деятельности достаточно, чтобы заполнить человеческое существование. Но тотчас она вносила во все другие области удостаивавшиеся ее внимания, ту же оживленную деятельность.

 

Не обошлось для нее и без борьбы…

 

Не только непонимание и бессердечная насмешка, не только леность и неспособность, но и кто бы мог этому поверить – антипатия и клевета были препятствиями, которые ей приходилось преодолевать.

 

И хотя ее добродетель проявлялась с такой силой, что порок и злонамеренность пятились молча и боязливо, но все же она до самой смерти страдала от недостатка услужливости и небрежного отношения людей, полных мелочного страха пред ближайшими видимыми препятствиями и неспособных постигнуть ее замыслы.

 

В Штуттгарте Екатерина Павловна посещала почти ежедневно одно или несколько из своих благотворительных учреждений и при том не мимоходом и быстро, но оставалась для тщательного осмотра. В одном месте она пробовала пищу, которая выдавалась бедным; часто и оставалась при раздаче ее. В другом месте осматривала работы детей, многих из которых звала по имени, полна особого внимания к тем, кто нуждались в более строгом воспитании.

 

Вероятно еще ничья смерть в Вюртемберге за последние столетия не произвела такого тяжелого впечатления, как неожиданная кончина Екатерины Павловны. Ошеломляющий ужас парализовал умы, никто не верил первому известию и когда наступила ужасная уверенность, то во всех на не было иного чувства, кроме полного всеобщего осиротения…

 

Согласно желанию усопшей: найти вечный покой, в полюбившемся ей Ротемберге, король Вильгельм I дал приказ – снести, находящийся там замок и на том же месте, по возможности из того же материала построить часовню.

 

Немедленно было приступлено к составлению соответствующих планов и в мае 1820 года был положен первый камень.

 

Постройка продолжалась четыре года и в мае 1824 года часовня был готова.

 

 

Утром, 5 июня 1824 года, при звоне всех штуттгартских церковных колоколов, смертные останки незабвенной королевы были торжественно перенесены из склепа Кафедрального собора в Штуттгарте в Ротенберг и похоронены по обряду предписанному русской православной церковью.

 

Этим перенесением было окончательно выполнено желание и завещание усопшей – быть похороненной в Ротенберге, родовом замке предков Вюртембергского дома.

 

9 января 1935 года, т.е. в день кончины ушедшей в вечность королевы, в часовне была торжественно отслужена заупокойная панихида. Это богослужение было совершенно по инициативе русских, живших в Штуттгарте и его окрестностях, к участием протоиерея Михаила Стефиртци, постоянно проживающем в Баден-Бадене.

 

Следующее богослужение при участии того же священника состоялось 16 июня 1935 года в присутствии 35 членов русского церковного прихода из Штутгарта.

 

Воспоминание о благотворной деятельности незабвенной королевы лучше всего заключить словами штуттгартского директора гимназии К.Л. Рот:

 

«Много, много лет после нас, когда уже целый ряд поколений упокоятся в земле, придет, может быть путник с чуткой душой к зеленеющим берегам реки своего родного края и поднимет свой восхищенный взор к этому высокому памятнику , вокруг которого будет бить колючем жизнь и разливаться изобилие.

 

И как бы часто это не случалось, вопрошающий путник всегда услышит из уст прохожих о том, как один благородный король выстроил этот памятник одной благородной королеве, которая была велика в своем смиренье, сильна в любви и недостижима в своих благодеяниях»…

 

Как последний аккорд хвалебному гимну, которым мы воспели этой главой Екатерине Павловне, приведем еще в прозе, чтобы не исказить мысли, слова любимого в этой стране пастора-поэта Герока:

 

                      «Люди приходят и уходят…

                      Как трава, засохнет

                      И распадается всякая плоть!

                      Божий трон остается вечно

                      И вечно исходит,

                      И будет исходить

                      Ежедневно на нас вновь

                      Его благодать!

 

* * *

 

                      И золотой крест там наверху

                      Взывает к людям в долине:

                      «Когда исчезнет блеск земной –

                      Крест укажет – вечный покой!...