Рассказы о жизни и наставлениях протоиерея Василия Ермакова

Отец Василий Ермаков (1927-2007) был одним из самых уважаемых и любимых народом священников Санкт-Петербурга (Ленинграда). Много лет он был настоятелем церкви преподобного Серафима Саровского Чудотворца на Серафимовском кладбище. Мы публикуем главы из книги духовного чада батюшки, художника-иконописца Вячеслава Михайлович Некрасова «Держись за меня и радуйся».

 

Яблочный Спас. Какое-то веселье в воздухе. Батюшка бродит с народом в своем летнем, с легким персиковым оттенком, подряснике. Никуда не торопится.

 

Возникает женщина из «серафимовских кинематографистов»:

 

- Батюшка, мы снимаем ролик для наших русских эмигрантов. Скажите несколько слов для русских людей заграницей...

 

Батюшка приосанился, глянул в камеру:

 

- Гм... Дорогие русские люди, я, старый священник, хочу вам сказать... Есть такое мнение, у вас там заграницей особенно, что все священники в России, как говорится, «на красной подкладке»... Ложь! Обман! Неправда! Я, например, никогда не служил большевикам.

Тут он наклонился и поймал пробегающего мальчика лет девяти, потом достал из чьей-то корзинки большую желтую грушу, дал ему в руки:

 

- На, ешь грушу.

 

И поставил парня прямо перед собой:

 

 

Артемий помялся:

 

- Дорогие русские люди, я, русский отрок Артемий, говорю вам...

 

- Вот вы видите нас сейчас, видите, как у нас хорошо, приятно, какая благодать...

 

Артемий повторил. Он совсем забыл о груше. Ему шепчут вокруг - грушу-то ешь! И батюшка тоже:

 

- Грушу-то ешь... Так, давай дальше: «Дети России, не забывайте Бога и родное Православие! Приезжайте к нам, на Родину - будем вместе возрождать нашу Мать-Россию».

 

Артемий уже увлекся грушей. Она была переспевшая, медовая.

 

- Приезжайте... Будем вместе... э-э-э… Возрождать Россию...

 

- Я, отрок Артемий, говорю вам... Давай!

 

- Я... отрок Артемий... - тут он совсем углубился в грушу. Он вдруг распробовал ее окончательно. - Говорю вам... - больше он не произнес ни слова.

 

Все улыбались. Съемки на этом закончились. Подходили и подбегали новые люди, батюшка уже говорил о другом, Артемию было все равно — он ел свою грушу...

 

Увидели ли это русские люди на Западе? Хорошо бы...

 

Мать приехала в гости к дочери в Санкт-Петербург. Дочь - духовное чадо отца Василия, а следовательно они через два дня оказалась на Серафимовском. Мать была поражена. Вокруг очень много, во-первых, мужчин, во-вторых, мужчин солидных, даже, кажется, очень солидных. Хорошие, дорогие костюмы, белые рубашки, галстуки... Много интеллигентных пожилых дам, какие-то волосатики в очках - возможно, доктора наук. Встречаются мужчины с выраженной военной выправкой в штатском.

 

А вокруг запах ладана... Девушки нежные и чистые, что «невообразимо» в наше время!

 

Когда на молебне хор запел: «Призри благосердием, Всепетая Богородице...», мать неожиданно для себя заплакала.

 

По дороге домой она все удивлялась:

 

- А я думала, что в церковь ходят одни убогие...

 

Когда через несколько дней возник какой-то спорный вопрос, она сказала:

 

- А что тут думать? Как батюшка скажет!

 

Лена когда-то была наркоманкой. Кололась с двенадцати лет, бродяжничала. А в двадцать три года она едва не умерла, осталась в живых чудом. Тогда она прибежала во Владимирский храм, упала прямо на паперти в ноги к старосте и упросила взять ее на работу. Без документов, потому что их не было. Там мы с ней и познакомились. Там она впервые услышала про отца Василия...

 

Прошло какое-то время, и вот однажды «дозу» захотелось нестерпимо... Лена собралась на «точку». Она уже едет, и вдруг возникло сильное желание заскочить, на минуту буквально, на Серафимовское к батюшке.

 

Вот Ленка сидит с ним на скамейке:

 

- Батюшка, наркотиков хочу, не могу.

 

- А кто тебя научил?..

 

- Да вот такой-то, Царствие ему Небесное...

 

- Что?! Я тебе дам «Царствие ему Небесное»! Ты куда, неокрепшая, лезешь?!

 

В результате Лена осталась на всенощную и за наркотиками не поехала. Батюшка ей сказал:

 

- Тебе вообще надо больше всех в храме быть.

 

Чувствовалось, что он никогда к ней не готовится, говорит о том, что болит. И это всегда было о «русских людях», о «детях России», о «детях послевоенного времени», о «возрождении России». Он всегда, неизбежно повторяясь, говорил об этом и только об этом. Говорил просто, очень просто, каким-то особым своим языком. Если он говорил о сектантах, например, звучало такое слово - «лжеобман», если о бандитах - то «бандиты жизни, жестоко разъезжающие в иномарках»... Батюшка говорил:

 

 

Или:

 

- Ребята, а кто платить будет?

 

Помню еще:

 

- Ты летишь на машине, но еще быстрее летит твоя смерть. Тебя убьют! Твои родные будут страдать.

 

Одну проповедь батюшка начал так:

 

- За все!.. Надо!.. Платить!

 

Еще вспоминаю:

 

- С Богом не надо «на ты» разговаривать.

 

- Не надо Бога изгонять из своего сердца.

 

Здесь подходит выражение - смеется от радости. Невольно я смеялся в душе от радости, когда, например, батюшка делал паузу, а потом серьезно спрашивал:

 

- Невольно встает вопрос - о чем думают данные личности?

 

Или:

 

- А где была голова?

 

Эти выражения стали поговорками у нас дома и между друзей. Это как бы искорки памяти о батюшке и знак того, что мы - батюшкины.

 

Один мой приятель сказал, переходя дорогу:

 

- Говорят, что батюшка не благословляет ходить на красный свет!

 

Я улыбаюсь:

 

- Да, я как раз слышал, как батюшка говорил об этом.

 

- Да?

 

- Да, он сказал: «Бежите на красный свет - вот и давят вас!»

 

Казалось бы, чему тут смеяться, но мы идем, радуемся и - смеемся. Это вообще отличало серафимовских - идут из храма веселые и нарядные, как со свадьбы.

 

После проповеди всегда вспоминаются батюшкины выражения, хотя бы одно, и оно остается в памяти. Про Запад много батюшка говорил. Однажды он начал очень громко и энергично:

 

- Мы говорим миру Запада! - а потом понизил голос и закончил тихо, по-простому. - Живите у себе.

 

Вспоминал всегда о коммунистах, об уничтожении более чем ста миллионов русских людей, о том, что Хрущев «хотел показать всему миру последнего меня!» Однажды у нас служил дьякон Андрей Кураев. Батюшка предложил ему сказать слово, и он начал так:

 

- Как-то еще студентом Духовной академии я оказался на Серафимовском кладбище. Будний день. Вечерня. Народу немного, и вот священник вышел и сказал что-то вроде: «Мои дорогие, спасибо, что вы пришли с нами вместе помолиться. Сейчас время темное, дай Бог вам добраться благополучно до дому, чтобы автобус быстрее пришел, а завтра снова встретимся здесь на литургии». Я, - говорил отец Андрей, - очень удивился: нас учили определенному церковному стилю проповеди, а чтобы слово «автобус» прозвучало - это вообще было неслыханно.

 

Вот еще очень характерные для батюшки слова:

 

- Молитесь, верьте, Бог сохранит нас и нашу святую Мать-Россию. Только не падайте духом и никогда не гоните Бога из своего сердца. Знайте, когда вам трудно - вы всегда найдете пример в окружающей жизни, всегда найдете поддержку у близких людей. Вот, мои родные русские люди, дети ХХI-го века, послевоенного времени, храните веру православную, и Бог нас никогда не оставит в нашей жизни.

 

* * *

 

Недавно я стоял у батюшкиной могилки, подошла пожилая супружеская пара. Меня удивили слова:

 

- Ну, восемьдесят лет еще не возраст... - Мужчина задержался, читая выбитые на кресте батюшкины слова из проповеди.

 

Жена:

 

- Ну пойдем, все равно не запомнишь!

 

Мужчина, продолжая читать:

 

- Запомню. Хотя бы частично...

 

Алексей, вятский парень, оказался на жизненном перепутье. И решил, в конце концов, уехать в Америку. Он работал тогда кровельщиком, за спиной имел службу в спецвойсках КГБ. Вообще, он был сильным, независимым человеком. Батюшка говорил о таких:

- Люблю сильных людей. Мне они интересны.

 

Если кто-нибудь начинал вести себя неправильно, например, ухаживать за его девушкой, Алексей мог спросить:

 

- А тебе зубы не жмут?

 

Он случайно оказался на Серафимовском, молчал себе и ремонтировал крышу на нашем храме. Ни с кем он не был знаком, и о своих планах никому не рассказывал. Он не был трудоголиком. Часто сидел один, курил, щурился, как Чак Норрис или Бен Бенцианов, смотрел вдаль на закатное солнце и думал об Америке. А еще он мечтал о карьере художника. Ему хотелось рисовать парусные корабли графитным карандашом по тонкозернистому холсту.

 

Потушил сигарету, подходит к храму, а там, в принципе, еще не знакомый ему отец Василий, окруженный народом. Батюшка по-свойски положил ему руку на плечо, взял за шею:

 

- Зачем тебе Америка? Видишь, как у нас хорошо!.. Оставайся с нами.

 

Хочется еще вспомнить о батюшкиных проповедях. Он всегда твердо, с гордостью говорил:

 

- Я русский, я православный!

 

Еще:

 

- У нас железный закон - суббота, воскресение - в храме!

 

Я никогда не слышал у других священников о том, что «надо быть хорошим человеком».

 

- К вам пристают... вот у нас маслице, святая вода оттуда, да оттуда... - проповеди батюшка всегда говорил строго и серьезно. - Вы отвечайте: «У нас все есть!» А если свяжетесь, да еще ночевать домой пустите, то утром можете не проснуться! Время очень нехорошее.

 

Вспоминаются отдельные фразы. Вот батюшка говорит о человеке-безбожнике:

 

- От него такое исходит, с ним рядом страшно стоять!

 

- Нам хорошо. А как хорошо? - спрашивают. - Не знаю, хорошо и хорошо. - Батюшка улыбается. - Как я расскажу?..

 

Еще вспоминаю:

 

- Наша жизнь - воробьиный шаг, а дальше - старость, болезни.

 

Был момент - какие-то «старцы» своими посланиями смущали народ. Они писали о том, что надо закупать продукты, не принимать ИНН, паспорта... Батюшка ужасно возмущался:

 

- Продукты закупать? А у меня денег нет!.. А где я буду хранить? Они в холодильник не войдут!.. Нам, в нашем храме, Господь дает познание... и если надо будет что-то делать, мы вам скажем, не волнуйтесь. А эти старцы... Они сюда к нам не ходят. Тут сразу откроется их лжедуховность, их полное неверие!

 

- Много искушений будет связано с техникой. 

Батюшка начинает громко:

 

- Вас будут кусать, щипать... - он понижает голос и говорит еле слышно. - Но это будет не больно.

 

О современном человеке:

 

- Да сейчас мужики - слизняки, и бабы - улитки.

 

Запомнились слова:

 

- Не такие уж мы русские дурачки, как нас хотят представить. 70% всех великих изобретений в 20-ом веке сделали русские.

 

Или еще:

 

- Вот нас ругают, дескать, мы, православные, такие-сякие, плохие, - он опустил голову. - Но может быть, мы внешне плохие... а в душе мы просветленные, обновленные... благодатные!

 

- Не спать духовно! К Богу бежать... И дисциплина!

 

- Жизнь полна радости. Мы сами втаптываем ее в грязь.

 

- Не обсуждать чужие дела! Знать себя. Я сам не вникаю - только в ваши записки. Из них обо всем узнаю.

 

- Грехи давят... надо быть снисходительным, особенно в семье. Особенно к мужу и жене.

 

- Каждый шаг к исповеди должен быть деятельным покаянием.

 

- Надо, чтобы личико было как у меня - белое, а не серое (о пьянстве).

 

(О иеговистах) - Наглое нахальство!.. Там зелененький (доллар. - В.М.) , там тряпочка (вещи, гуманитарная помощь. - В.М.), там закодированные харчи... Лжеобман стопроцентной гарантии! (Батюшка вообще называл иностранные продукты отравленными).

 

- Не бегать, не выискивать чудотворных икон! Ощутить Бога в своей жизни, в храме, в молитве!

 

- Бог познается опытом веры в жизни храма Господня, в терпении, в молитве.

 

- Злое пожелание на человека благодатного не коснется, а на человека злого возвратится — не на словах, а практически.

 

- Приходят ко мне... Отец Василий, пропала дочь или сын. А где вы раньше были? Что раньше думали?.. Отпустили на дискотеку. Иди, сынок, отдохни, вот тебе деньги... А от чего отдыхать? А там стоят дети Кавказа. Наркота... Сколько я вас буду учить? На дискотеку не пускать! Роки все эти... это молитва сатане! Это точно.

 

 

(О молодежи.О дискотеках).

 

Батюшка воспроизводит чей-то разговор:

 

- Мать, дай денег на гулянье.

 

- Так иди, заработай!

 

- Нет, ты мне дай!

 

- Главное - сохранить веру и чистоту. Особенно женщинам. Разведется, разобьет чужую семью, а потом - болячки по-женски... А ничего не поделаешь - за все надо платить. И молитва - если бы я не молился... я бы не стоял тут с вами...

 

Не разводиться! А если осталась одна - не искать спутника. Врачи говорят - женщина, если одна, с ума сойдет - не сойдете. Я вам как священник говорю. И наоборот, за чистоту Господь даст благодать, здоровье и все, что надо. (Несмотря на это, я знаю людей, которых батюшка благословлял на второй брак).

 

- Чистота! Иначе - болезни. Гниете. Боли невыносимые. А можно было избежать... (Строго говорит. Мне кажется, этой строгостью он хочет подчеркнуть серьезность темы). Мужа не пилить! Какой ты муж... Ничего, скоро с деньгами полегче будет (это 90-е годы). Есть еда: хлеб, соль, вода, хоть и отравленная... Мужа поддержать в его переживаниях! Женщина должна быть носительницей благовестия, хранительницей тишины земнаго бытия - своих особенно дел семейных...

 

- Моя жизнь была битва, по-настоящему - за Бога, за веру, за чистоту мысли и за посещение храма Божия.

 

Из слова в Прощеное воскресенье.

 

- Хорошим человеком стать очень легко. Надо только желание и еще - старание получить благодать.

 

 

- Мы не сами пришли к вере. Мы пришли по молитвам своих родных. Они за меня молятся, я за них. Когда я умру, я увижу их, приду к ним... А иначе я не согласен!

 

- Петр Первый - это был первый большевик. Отнял у нас патриарха, прорубил окно в Европу, а оттуда вся грязь полезла к нам... Оттуда Карл Маркс. Все пришло к нам с Запада. Я этот Запад... - он помолчал, - очень ненавижу.

 

(В другой раз батюшка вспомнил Блока). - «Россия, нищая Россия...» - Неправда, Россия не была нищей! «Какому хочешь чародею отдай разбойную красу...» - Вот и отдали! «Пускай заманит и обманет...» - Так и получилось.

 

- Нас было мало, но колосс коммунизма рухнул. Вот что значит молитва!.. В XXI веке будут духовно убивать Россию. Крепко держаться за веру, за храм! Будет борьба духовная.

Фото Александра Сетракова