27 апреля 1952 г.

Дорогой Аргаман!

 

Начну письмо с последнего визита Ершова к министру[1]. Беседу можно разделить на две части. Первая завершилась, как я сообщал в телеграмме, обещанием, что до Дня независимости Ершову будет вручена позиция правительства Израиля по вопросу о советских имущественных претензиях. Поскольку Вам известны предыдущие этапы этой истории, ограничусь приложением к письму копии соответствующей израильской ноты[2]. Нет оснований полагать, что Советы охотно примут эту нашу позицию — наверняка они попытаются ее оспорить. С другой стороны, мне кажется, что наша позиция является справедливой и логичной и что прежде мы уже шли на такие большие уступки, что повторять эту линию сейчас мы просто не можем.

 

Во второй части беседы министр затронул советский ответ на наше обращение о помощи в получении восточногерманских репараций (см. телеграмму Эльяшива от 25 марта 1952 г.[3]). Мы были весьма удивлены, когда Ершов попытался заявить, что и СССР не получил никаких репараций от Восточной Германии, а только «взял военные трофеи». Я тут же напомнил об обмене телеграммами между Сталиным и Гротеволем. Тогда он попытался утверждать, что ничего подобного никогда не было. На это я написал ему в течение 48 часов краткое письмо, к которому приложил копию телеграммы Сталина Гротеволю (копии прилагаются). Что касается второго советского заявления, что-де это касается только Израиля и Германии (Ершов пытался это особо подчеркнуть, отметив, что не было прямого израильского обращения к Восточной Германии), министр отметил, что в Восточной Германии не было никакого продвижения вперед по этому вопросу, сравнимого с заявлением Аденауэра в бундестаге и его письмом Гольдману. Именно эти заявление и письмо проложили дорогу к переговорам в Гааге. Более того, по вопросу о реституции правительство Восточной Германии заняло столь негативную позицию, что нет никакого смысла в контактах с ним, до тех пор пока эта позиция не изменится в корне. Прилагаю экземпляр израильской ноты[4] в ответ на заявление Базарова от 24 марта 1952 г. Эта нота фактически суммирует обмен мнениями, состоявшийся во время встречи с Ершовым, хотя в основном она была составлена до этой встречи. Наше требование, чтобы СССР использовал свое влияние, чтобы побудить правительство Восточной Германии практически и публично занять позитивную позицию в вопросе о реституции еврейской собственности и репарациях еврейскому народу, остается в силе. Обратите внимание, что пока нет решения, вручить ли эту ноту в Москве или ограничиться устной беседой в советском МИД. Разумеется, по телеграфу можно согласовать незначительные изменения в тексте. Мое мнение: желательно, чтобы Вы вручили эту ноту в письменной форме[5].

 

 

Во время второй части беседы Ершов активно записывал, как бы желая выказать стремление понять нашу позицию. Трудно сказать, стоит ли придавать этому какое-то значение. По-моему, нет.

Искренне Ваш

А. Левави

ISA, 130.11/2492/17. Перевод с иврита. // Советско-израильские отношения. Сборник документов. Том I. 1941-1953. Книга 2. Май 1949-1953. Москва. Издательство «Международные отношения». 2000. Стр.348-350

 

Примечания

---