В первых числах ноября 2008 года на Святую Землю прибыл с паломническим визитом Министр промышленности и торговли Российской Федерации Виктор Борисович Христенко. Он побывал в святых местах Иерусалима, Галилеи, Вифлеема, посетил Русскую Духовную Миссию в Иерусалиме.

 

В завершении поездки Виктор Христенко ответил на вопросы председателя Иерусалимского отделения Императорского Православного Палестинского Общества Павла Платонова специально для порталов «Православный поклонник на Святой Земле» и «Россия в красках» в Иерусалиме.

Я первый раз в Святой Земле, первый раз в Израиле, и, конечно, впечатлений достаточно много, просто в силу того, что двое с половиной суток – это слишком маленький отрезок времени для того, чтобы не то что с информацией, но даже с чувствами разобраться. В значительной степени главная именно эмоциональная, чувственная сторона, она в первую очередь и звала в эту дорогу, и все ожидания более чем оправдались. Эмоций исключительно позитивных слишком много. Поэтому, так или иначе, еще долгое время буду возвращаться к этой поездке, к тем святым местам, чувствам, мыслями, событиям.

 

 

Я думаю, что в какой-то степени каждое святое место своего рода знак, будь то омовение в реке Иордан, будь то посещение Вифлеема – место Рождества Христа, будь то храм Гроба Господня, будь то место Успения Богородицы, все эти места более, чем знаковые, в том числе, и для меня, в силу определенных личных обстоятельств, ведь родился я в день Успения Пресвятой Богородицы и фамилию ношу от корня Христа.

 

Вряд ли без периодических обращений к Высшему и возможности молча поговорить хотя бы с самим собой, легко справляться с житейскими трудностями и с текущими проблемами. Поэтому все хорошо, что сегодня влечет и дает возможность оказаться здесь российским, русским людям, православным людям – истинная, глубокая вера или туристическая возможность, или открывшийся более простой способ доступа в эту страну. Я глубоко убежден, что никто не остается равнодушным после прикосновения к тому, чем так богата Святая Земля. В этом смысле у каждого останется свой след в душе. Кому-то этот след понадобится, чтобы истово в вере нести свой долг, либо служить в монашеском, священническом послушании. Кому-то, чтобы лучше понять себя и преодолевать просто житейские трудности, кого-то сподвигнет на какие-то серьезные поступки для себя и для людей. Поэтому хорошо, что самые разные возможности есть сегодня, в том числе и сопровождаемые безвизовым доступом граждан России на Святую Землю.

 

Вы знаете, я думаю, что черпать силы, мотивы для добрых поступков необходимо, прежде всего, в самом себе. В этом смысле можно уверенно говорить о том, что в последнее десятилетие очень много людей во властных структурах и вообще в нашем обществе пришли к пониманию необходимости вкладывать душу, силы и прилагать материальные усилия, чтобы возрождать исконные традиции и создавать новые полезные традиции. Что тоже не менее важно.

 

Через такую искреннюю заинтересованность и с такой неуспокоенностью души люди уже приходят к интересу к истории, к пониманию, что в XIX веке паломническое движение вместе с духом Российским достигало пика. Вряд ли мы найдем в российской истории смутные или трагические времена, несмотря на которые расцветало бы и явилось бы духовное возрождение. Как правило, это вещи тесно связанные, и, когда царствует мрак в душе, то, собственно, наступает мрак и в делах. Поэтому сейчас очень благодатное время, и особо не равнодушные люди участвуют в поддержке возрождения старых традиций и зарождения новых. Православие в этом смысле – существенный элемент и нашей истории, и нашей культуры, и нашего сегодняшнего дня. Оно стоит у истоков нашей духовности, многих поведенческих аспектов, вплоть даже до просто каких-то бытовых норм. Каждая из этих сторон, в которых, так или иначе, отражается Православие, это всё мне кажется очень полезным и значимым, дает глубину и чистоту души. А это самое главное.

 

 

Я давно увлекаюсь фотографией. В течение лета 2001 года мы с друзьями, в силу простого увлечения фотографией, почти каждое воскресенье старались выехать на фотосессии в монастыри, храмы ближнего и дальнего Подмосковья. Причем, эти места были не теми, которые обычно печатаются на открытках и продаются в киосках, а это, как правило, были забытые места, часто поруганные, брошенные. Какой-то специальной карты для этих посещений не было, по сути дела, судьба меня просто вела. Как появлялась возможность, так и направлялись куда-то.

 

В одну из таких поездок мы оказались в городе Старица Тверской области, в Свято-Успенском Старицком монастыре. Красота места на берегу Волги, где стоит этот монастырь, подчеркивала его необычайное величие. Величие монастыря просто физически чувствовалось, именно чувствовалось, я тогда еще не знал его истории. Неподвластные разуму ощущения заставили меня снова вернуться на это место на следующий день, снова приехать за 250 км от Москвы в эту точку.

 

В том же 2001 году мы вместе с близкими людьми, друзьями создали фонд возрождения Старицкого Свято-Успенского монастыря, который вот уже 7-й год активно и планомерно работает (http://www.fondumstar.ru). Причем не только над восстановлением архитектурного облика монастырских построек, хотя это тоже само по себе значимо, поскольку в 2010 году монастырю исполнится 900 лет, и сохранившиеся сегодня постройки относятся к XVI веку.

 

Помимо архитектуры у этого монастыря замечательная история. Отсюда начинался великий путь первого Патриарха Московского Иова, который был наместником в этом монастыре и который за отказ признать в Смутное время Лжедмитрия был низвергнут с Патриаршества и сослан из Москвы обратно же в Старицу, где он почил в Бозе и был похоронен. Значительно позже останки его были перенесены в Успенский собор в Кремле, он был канонизирован Русской Православной Церковью. Как раз в прошлом году исполнилось 400 лет со дня преставления первого русского Патриарха Иова. Этот монастырь положил начало духовному пути архимандрита Германа, впоследствии архиепископа Казанского, архимандрита Дионисия, позднее ставшего наместником Троице-Сергиевой Лавры под Москвой и поднимавшего на борьбу с поляками народ в 1612 году. Вот такие здесь сложились исторические фигуры. Это место очень любил и здесь часто бывал Иван Грозный. Один из храмов монастыря возведен при его непосредственном участии. Всё это и многое другое стало мне известно позднее, а тогда 7 лет назад это был необъяснимый порыв, это было чувство, промысел Божий, который подвиг на эту работу.

 

 

Сегодня монастырь выглядит совсем по-иному. Но, кроме архитектурных построек, кроме камня, безусловно, важно возрождение духовное. Сегодня монастырь – это живой организм, где живут и молятся монахи, но что еще, может быть, важнее, что монастырь стал объектом, который дал новое начало, новый смысл развитию целого района. Сегодня мы реализуем много программ, связанных с историей монастыря и этой местности. Это и программа «Дети Старицы», и программа стипендиальная, и программа «Библиотека фонда», и программа «Фильмотека фонда». Есть еще целый ряд направлений, которые позволяют не только сделать доступным прошлое, историю этого места и связанных с ним великих событий российской истории, но и положить начало новым традициям, сделать такой открытый образ монастыря, который созидает новую жизнь вокруг себя. На последнем праздновании Успения Пресвятой Богородицы в монастыре собралось несколько сотен детей, которые готовили свои музыкальные программы, которые работают гидами по этому монастырю, которые пишут исторические эссе, пишут картины и рисуют образы, связанные с монастырем. Когда я увидел эти детские глаза, то ощутил, что это и есть самое ценное, что видишь в настоящей «глубинке» российской.

 

Так что работа в фонде – это не только стены и возрожденные купола соборов, а возможность абсолютно точно сконцентрировать свои усилия и помочь большому делу и большому количеству людей, что дает мне и моим друзьям, которые принимают в этой работе участие, своего рода вдохновение, отдушину от суеты. Я уверен, что нам удастся все наши планы реализовать, думаю, что и наши дети будут продолжать эту традицию, и если не в Свято-Успенском Старицком монастыре, то, даст Бог, в других местах.

 

Таких примеров я вижу и знаю много, и не абстрактно, а конкретно по делам людей близких мне, знакомых по работе, по местам деятельности. Дорога к храму начинается в самом себе, у каждого это своя индивидуальная жизненная тропа, вряд ли здесь можно делать какие-то обобщения. Это нельзя назвать модой или массовым движением, когда говорят: «давайте застроим всю страну храмами и монастырями». Не дай Бог, чтобы это приобрело такой характер. Но я много знаю таких примеров, когда порыв людей, их желание, находили реализацию именно в духовном возрождении. Причем, люди это делают очень искренне, избегают какой-либо публичности, не хотят, чтобы кто-то в этом пытался искать причины какой-то выгоды, что, надо прямо сказать, к сожалению, достаточно характерно для обыденного восприятия благотворительности. Но, жизнь меняется, и, судя по таким эпизодам, она меняется явно к лучшему. 

Я не склонен считать, что выработка национальной идеи, попытка ее фиксации и, не дай Бог, канонизации, да еще привития через определенные инструменты и механизмы, – это нормальный и правильный подход. Мы всё это уже видели и проходили в своё время на себе лично, когда вместе с прививкой от кори мы получали идеологическую прививку. Хорошо это или плохо, но время показало, что не так уж это и живуче – подобного рода способ трансплантации идей и идеологий, тем более, национальных. Вы знаете, в чем смысл жизни? Смысл жизни, на мой взгляд, в значительной степени состоит в том, чтобы рассуждать, в чем смысл жизни. Способность рассуждать, в чем этот смысл жизни, соизмерять свои текущие поступки с неким своим предназначением – это и есть то же самое, что попытка определить путь развития общества.

 

Страшно подумать, что это должен сделать кто-то один или какой-то сбор мудрецов, которые, как-то это прописав, начнут это дальше, не важно через какие механизмы, проводить. Такого я себе лично не представляю. Мне кажется, важнее взращивание тех людей, которые могут быть ответственны по отношению к себе, по отношению к людям, по отношению к своей вере, своей стране и, собственно говоря, свои поступки, свои помыслы вот этой ответственностью и измеряют. А это требует знания истории, культуры, понимания местной среды, т.е. самоидентификации человека. Я считаю, что не надо пытаться превращать национальную идею в некий фетиш, следование которому привело бы к какому-то другому состоянию. Вы знаете, все мудрости, все высшие ценности уже написаны и изложены, дай Бог, им следовать.

 

Это всё правильно, человек может говорить на сколько угодно большом количестве языков, и это огромный плюс – способность так или иначе углубиться в понимание не просто других языков, но и других культур. Но родной язык определяется достаточно просто – это язык, на котором человек способен думать, мыслить. А если думать, то значит совершать поступки. В этом смысле сохранение способности думать на русском языке – это и есть высшая форма самоидентификации. Наверное, когда люди уезжают за пределы России, то многие вещи обостряются, в том числе, и чувственные. Они становятся, как это принято называть, русскоговорящими. Хотя самое главное, что они думают на русском языке. А пространство для их адекватного этой русскости существования объективно предельно сокращается. В том числе и поэтому часто просыпается неподдельный интерес ко многим историческим процессам, к искусству, к культуре своей русской. Поэтому столь сильна тяга к концертам, спектаклям и общению с интеллигенцией, которая приезжает в эти страны из России. Это не просто какая-то ностальгия, хотя, безусловно, есть и этот элемент, это форма проявления повышенного интереса к русской культуре, а значит, к языку, на котором я думаю, т.е. к функционированию человека как личности. Это способ расширить пространство своего существования. 

 

Вы знаете после таких поездок, а для меня это не первое место святое, где удалось побывать за свои годы, первое чувство и желание, которое возникает по возвращении – это желание подумать и помолчать, это возможность, прикоснувшись к столь великим святым местам, заглянуть поглубже в себя. Процесс, наверное, не самый простой, но когда подразберешься в себе, то как-то легче говорить и с близкими людьми, желать им что-то. Я и мои друзья уже не первый раз и не в первое место такие поездки совершаем. Думаю, что все мы, прикоснувшись к этим святыням, сможем найти силы, время и возможности, чтобы лучше понять себя, свое место, свои возможности, отшелушить всё пустое и мимолетное, понять главное и найти те слова, которые надо сказать своим близким. Которые только для них могут быть значимы и понятны в их жизненной ситуации, чтобы они дальше могли идти по жизни. Пожелать можно только одного, чтобы такие возможности появлялись как можно чаще.

 

Это большой и тяжелый труд. Поэтому хочется пожелать успехов, а успех в вашей работе означает стремление все новых и новых заинтересованных, а значит неуспокоенных душ, которые, побывав здесь, захотят вернуться, захотят вернуться не одни, а привести сюда своих друзей, знакомых, близких, среди которых обязательно найдутся те, кто, так или иначе, сможет привнести что-то свое в копилку возрождения –  возрождения, в первую очередь, духа. Если будет возрождаться дух, то будут возрождаться и камни, и стены, и всё остальное.