Новости

     Среди участков, когда-то приобретенных на Святой Земле архимандритом Антонином (Капустиным), был участок в Яффе.

 

     Город Яффа – один из древнейших городов мира, связанный с именем сына Ноя Иафетом (Яфетом), который по преданию заново основал этот город после потопа, известный в Библии под именем Иоппия. «Он распространится» – таков дословный перевод имени Яфет. Другая версия происхождения названия города от ивритского слова "яфе" – красивый).

 

 

     Другой библейский персонаж пророк Иона отплывает на корабле из Яффы в Фарсис (Таршиш), нарушая повеление Божие идти проповедовать в Нивению (Иона1,3). На побережье Яффы вернулся незадачливый Иона из чрева Левиафана.

 

 

     Драматична и интересна история этого библейского города, повидавшего за тысячелетия своего существования немало завоевателей.

 

     С XV века до н.э. несколько столетий город находился во власти египтян, которые в 1200 году до н.э. были изгнаны оттуда филистимлянами. Иисус Навин пытался отбить у филистимлян Яффу, но не смог, и лишь земли вокруг нее были отданы в надел колену Дана. (Сегодня вся эта территория называется Гуш-Дан).

 

     После поочередного владения Яффой Египтом, Вавилоном, Персией и Сидонским царством город был завоеван Александром Македонским, расширявшим свою империю и покорявшим все новые и новые народы.

 

      Во время еврейского восстания Маккавеев (167-142 гг. до н.э.), направленного против гнёта крупнейшего эллинистического царства Селевкидов, жители Яффы нееврейского происхождения решили избавиться от евреев, они коварством заманили их на корабль и утопили в море. Разгневанный Иуда Маккавей, вождь народного восстания в Иудее, напал на город, сжег порт и корабли, но взять город ему не удалось. Только позднее, в 1663 году, Яффу захватили последователи Иуды Маккавея, и она стала относиться к Иудейскому царству. При Маккавеях город был окружен новой стеной с башнями, был расширен порт, в городе чеканились монеты с изображением якоря.

 

     Во времена Спасителя город Яффа был процветающим городом со смешанным населением. В Яффе жил некоторое время в доме кожевенника Симона св. апостол Петр, и здесь он совершил чудо воскрешения праведницы Тавифы, которая: «…была исполнена добрых дел и творила много милостынь» (Деян., 10:28). Местность, где ныне Русский сад, издавна пользуется уважением как место погребения Тавифы. Здесь же апостолу Петру было видение: «…сходящий к нему некоторый сосуд… В нем находились всякие четвероногие земные… И был глас к нему: встань, Петр, заколи и ешь» (Деян., 10:11-13)

 

 

     Затем еврейские моряки из Яффы принимали участие в боевых действиях против римлян во время Иудейской войны 66-73 годов н.э. или Великого восстания против римлян. Евреи Яффы, желая поддержать повстанцев, выслали свои суда против Веспасиана. После подавления восстания римляне объявляют город свободным городом Флавия Иоппа.

 

     При арабских завоевателях, завоевавших Палестину за десятилетие с 630 до 640 года, Яффский порт приобрел особое значение из-за близости к их столице Рамле[1]. Арабский историк ал-Макдиси писал: «Яффа - маленький городок, но порт его – как щит для Рамлы. Стены порта крепкие, никакие метательные орудия не могут их пробить, а городские ворота и ворота порта железные».

 

     В XII веке сюда пришли крестоносцы и создали графство Яффо-Ашкелон. Крестоносцы превратили Яффу в свой важный перевалочный пункт, построили здесь церковь в честь апостола Петра. Их выбили оттуда мамлюки[2], которые в 1345 году разрушили город до основания, а жителей убили. С тех пор Яффа больше не приобрела былого величия практически до новейших времен.

 

 

     Во второй половине XVII века город был восстановлен, и Яффа стала главным портом, через который на Святую Землю прибывали христианские паломники, которых не останавливали опасности столь далекого путешествия, ведь вплоть до XVIII века здесь действовали морские пираты, и христианские паломники подвергались нападениям пиратов с моря и разбойников на суше. Только при посредничестве Франции в XVIII веке с пиратами удалось достигнуть соглашения о ненападении на корабли, прибывающие в Яффу.

 

     В 1799 году во время Египетского похода Наполеону пришлось вести тяжелые бои за Яффу. Три дня велась осада, когда же удалось пробить брешь в стене, французских солдат встретило отчаянное сопротивление турок за каждый дом. Разъяренные солдаты Наполеона убивали всех подряд. Наполеон оставил в городе более 200 тяжело раненных своих солдат. Вскоре разразилась эпидемия бубонной чумы.

 

 

     Лишь через 15 лет после этого разгрома и опустошения Яффа начала заново отстраиваться и возрождаться при губернаторе Мухаммеде Абу-Набуде («набуд» в пер. с арабского «дубинка, палка»). При нем отреставрировали стены, камень для которых привозили из Кейсарии и Ашкелона. Ворота укрепили пушками и стражей, открыли таможню. Особое внимание Абу-Набуд уделял порту. Рядом с портом был построен хан (постоялый двор) и несколько рынков.

 

 

     В 1820 году в Яффе было создано Российское вице-консульство – первое русское дипломатическое представительство в Святой Земле. Через 36 лет возникло  Российское общество пароходства и торговли, отправляющее корабли с паломниками из Одессы на Афон и в Яффо по льготным ценам.

 

 

     Интересно описывает своё прибытие в Яффу паломник Сергей Меч: «Пароход подходит к городу Яффе. Этот город похож на груду домов, которые тесно прилепились друг к другу. Подойти к Яффе вплотную пароход не может; перед городом, в море, есть гряда подводных камней, и волны с шумом разбиваются об нее. Поэтому пароход становится на якоре за целую версту от бе­рега, и нужно уже в лодке плыть в Яффу.

 

     Едва только наш пароход бросил якорь и остановился, как его окружают сотни лодок, где сидят загорелые, смуглые арабы.

 

     Им, вроде как у нас извощикам, хо­чется найти себе пассажира, чтобы свезти его на берег и получить плату. Все они кидаются на пароход. Черныя, коричневыя, серыя, смуглыя и белыя лица лезут друг через друга по лесенке парохода (по трапу), кулаки сердито взмахивают по воздуху, лица искажаются гневом, все  кричат, бранят­ся, машут руками, опрокидывают друг друга. Висячая  лесенка трапа трещит от этого  неистоваго напора и, кажется, вот-вот загремит вниз со всею этой уцепившеюся за  нее  толпой. Чемоданы пассажиров расхватываются дерзкими ру­ками, без спроса и торга, неистово тащутся к борту и шлепаются оттуда вниз, на ка­чающиеся лодки.  Арабы, овладев  пожит­ками, вполне уверены, что пассажиры сами разыщут их и волей-неволей очутятся в их лодках. Но самые дерзкие не доволь­ствуются пожитками, они хватают так-же безцеремонно и самих  пассажиров  и на­сильно тащут их в свои лодки.

 

     Но вот мы и на набережной Яффы. Эта набережная узка, тесна, плохо вымощена и до того загромождена вечно толкущимся народом, осликами и верблюдами, что по ней трудно пробраться, особенно в дни прибы­тия пароходов. Когда русский богомолец высадится на эту набережную, когда он почувствует под собою твердую землю, то в эту минуту он забывает все. Не слыша гама и шума толпы, галдящей на набережной, он не стесняется открыто выражать чувства, наполняющие его сердце, – падает ниц и целует священную землю.

 

     Яффа красива только издали, но когда взойдешь в нее, то сейчас видишь, что это плохой городишко. Улицы темныя, узкия, грязныя, иногда ступенями идут в гору, так что по ним идти все равно, что лезть на колокольню Ивана Великаго. Путешествовать по ним в жаркий день да еще с багажом очень тяжко. А солнце в Палестине греет ведь не по-нашему. Палестина нахо­дится в теплых краях, где зимы никогда не бывает, и где солнце прожигает на­сквозь человека.

 

     Что хорошо в Яффе, так это не город, а сады, которые окружают его полукругом верст на восемь. Во всем мире, я думаю, мало таких роскошных садов. Это целые леса из апельсинных деревьев, и к ним примешиваются абрикосы, персики, миндаль.

 

     Ежегодно сотни тысяч апельсинов везется из Яффы в наши страны. В феврале месяце апельсинные деревья начинают цвести, и тогда, подплывая на пароход в Яффу, можно уже за 2 версты слышать чу­десный запах этих цветов.

 

     Так как дождя в Яффе все лето почти не бывает – он идет там  только в декабре, январе и феврале – то Яффские сады необходимо поливать, чтобы они не посохли. Но дело в том, что кругом Яффы нет ни одного ручья. Поэтому там в каждом саду выкопан колодезь, из которого целый день черпают воду и подливают сады. Расстояние от Яффы до Иерусалима тоже самое, что между Москвой и Троице-Cepгиевой Лаврой, т. е. около 70 верст. Недурное шоссе и железная дорога соединяют эти два города. Добраться до Иерусалима можно раз­ными способами. Можно ехать по железной дороге, как и делают ныне большею ча­стью богомольцы; можно ехать верхом на лошади; можно ехать верхом на осле; можно ехать в немецком фургоне. Но лучше всего идти пешком, взяв в  руку палочку, да закинув за плеча котомку с самым необходимым добром.

 

     Через 1/2 часа пути дорога выходит из садов яффских и вьется по ровному месту, между полей, нив и деревушек. Идя по этой дороге, мы увидим много любопытнаго. Старинные полуразрушенные колодцы ютятся в зелени, а возле них толпы женщин в тех-же одеждах, с такими-же кувшинами, какия были во время Рахили и Лавана; огром­ные арабы ждут на крошечных осликах; стада овец ожидают своей очереди напиться у колодца; пастухи наигрывают на свирели; женщины идут с фрук­тами на рынок в Яффу; арабы на верблюдах, на лошадях, на ослах. А вдали синеют Иудейские горы, на которыя смотрел еще Авраам и Ной»[3].

   

     Таким образом, паломники, прибывающие в Яффу, часто попадали в руки недобросовестных лодочников, которые достаточно беспардонно запихивали их багаж в лодки и бесцеремонно везли в местные гостиницы, где с паломников брали плату в 2-3 раза больше, чем это стоило на самом деле. Становилось очевидным, что нужно иметь свое подворье для русских паломников, и архимандрит Антонин Капустин практически осуществил это благое начинание. 

 

 

     В 1868 году архимандрит Антонин приобрел в окрестностях Яффы участок земли, имевший название «Дарбатейн Тавифа»[4]. Через некоторое время псле покупки участка на нем рассаживали деревья и был построен дом, где любил бывать о.Антонин. Дом использовался как паломнический приют. Именно это место местное предание связывало с местом упокоения св.прав.Тавифы, воскрешенной апостолом Петром. Размер земли, купленный в Яффе, равнялся 33.750 кв.м., цена 2.800 франков[5]. С южной стороны был куплен еще небольшой участок за 180 франков. Архимандрит Антонин с помощью иерусалимского архитектора Конрада Шика[6], нашел место в саду, где при раскопках была обнаружена гробница праведницы с хорошо сохранившейся мозаикой византийской эпохи.

 

 

 

 

     В 1884 году началась переписка с Петербургом по вопросам постройки на русском участке в Яффо церкви, а уже в 1888 года состоялась закладка будущей церкви. Освящена церковь была 16 января 1894 года патриархом Иерусалимским Герасимом в сослужении митрополита Петра Аравийского и архиепископа Иорданского, а также архимандрита Антонина.

 

 

     Но к покупке земель архимандритом Антонином петербургские власти, в лице Азиатского департамента МИДа, а также и Синода, относились неблагожелательно. Приобретения архимандрита Антонина шли вразрез с государственной политикой России того времени – «сохранения статус-кво над святыми местами». Абсурд ситуации заключался в том, что в то же время католики и протестанты приобретали для себя всё, что только возможно, не беспокоясь особо тем, выходят ли они из дипломатических границ. Такое отношение столицы, естественно, вызывало справедливое возмущение и удивление о. Антонина. Странная ситуация получалась, все исповедования покупали земли в Палестине, а Россия, стремившаяся к покровительству Православия и к укреплению своих позиций, отрицательно смотрела на это из-за некоторых сомнительных дипломатических опасений[7].

 

     Как бы там ни было, но скоро вся эта земля в районе Яффы под названием Абу Кабир превращается в цветущий сад – одно из красивейших мест в Яффе. Высокая колокольня храма, освященного во имя. Св ап.Петра и прав.Тавифы, является самой высокой точкой Яффы и видна со всех сторон.

 

 

     Белый иконостас, украшающий храм был пожертвован в честь 50-летия ученой деятельности архимандрита Антонина и к 25-летию его служения на Святой Земле от Императорского Православного Палестинского Общества[8], о чем свидетельствуют знаки Общества в нижней части иконостаса. Неизвестен к сожалению архитектор проекта. Российский ученый палестиновед Николай Николаевич Лисовой, предполагает, что по архитектурному решению храм ближе к Свято-Троицкому собору Русской духовной Миссии в Иерусалиме архитектора Эппингера. Также Н.Н. Лисовой дает подробное описание церкви внутри: «В церкви два придела. Левый посвящен Тавифе, центральный – "честным веригам апостола Петра" (то есть воспоминанию чудесного освобождения его из тюремных уз). Белый иконостас храма – подарок Антонину от Императорского Православного Палестинского Общества к 50-летию его научной деятельности. Иконостас двухъярусный. Восемь изящных колонок с золочеными капителями в первом ярусе, столько же меньшего размера – во втором. В местном ряду, слева от Божьей Матери, по церковному канону, главный, престольный образ – "Воскрешение Тавифы".   

 

 

Левый придел, посвященный прав.Тавифе 

 

 

     Стенные росписи были осуществлены при одном из преемников Антонина – архимандрите Леониде Сенцове в 1905 году. По преданию, здесь работали мастера из Почаевской лавры. На стенах храма, как и в верхнем ярусе, на хорах, представлены сцены из жизни апостола Петра. На алтарных столпах, отделяющих жертвенник и диаконник от алтаря, изображены Петр и Павел. На остальных столпах, в верхней их части, на уровне хоров - другие десять из числа Двенадцати апостолов. Сейчас, когда росписи прекрасно отреставрированы, можно поверить мемуаристам, что архитектурная значительность и художественность интерьера делали русский храм в начале нашего века одной из выдающихся достопримечательностей древней Яффы»[9].     

 

     Появление русского участка в Яффе имело колоссально значения для русских паломников, поскольку теперь прибывающие к святым местам поклонники могли избавиться от услуг хищных лодочников и посредников, селящих их в дорогостоящие гостиницы и подворья и могли воспользоваться русским подворьем, где и стали формироваться караваны паломников, шедшие в Иерусалим через селения Рамле, Лидду[10] и Абу Гош, как правило, в сопровождении охраны и представителей Русской Духовной Миссии в Иерусалиме, а также Императорского Православного Палестинского Общества. С 1892 года, паломники могли воспользоваться также железной дорогой Яффо-Иерусалим.

 

   Архимандрит Антонин любил это место и часто проводил здесь время в летнее время и даже соорудил здесь «модель Голгофы» – большой насыпной холм, повторяющий масштаб и общие очертания археологически реконструированной ученым подлинной Голгофы[11].

 

 

     К сожалению, постройка храма на Яффском участке был последним подвигом отца Антонина, заболев, как считают, еще во время освещения храма в Яффо, через два месяца в канун благовещения 24 марта 1894 он отходит ко Господу, и русский колокол на Елеоне возвестил об этой утрате – о кончине собирателя Русской Палестины[12].

 

    На сегодняшний день участок в Яффе находится в юрисдикции Русской Православной Церкви Московской Патриархии, приведен в порядок и благоукрашен во многом стараниями его настоятеля отца Пимена.

 

 

     Православные паломники, прибывающие на Святую Землю с разных уголков России и Зарубежья, стараются посетить этот живописный уголок на Святой Земле с храмом св.апостола Петра и праведной Тавифы.

 

Павел Платонов

Иерусалим 13 июля 2006 года

     

 

Примечания

---