Что общего между кровавыми ветхозаветными событиями, скромными нью-йоркскими работницами, буйными женщинами-социалистками и своеобразными весенними гуляниями, во время которых Россия ежегодно немножечко глупеет?

 

Каждый год в начале Великого Поста жену автора этих строк разные знакомые и полузнакомые люди пытаются при случае поздравить с «международным женским днем 8 марта», но она всегда вежливо отвечает: «Благодарю, но я не отмечаю праздник Клары Цеткин и Розы Люксембург». Нетипичная реакция на привычные бессмысленные слова заставляет поздравляющих если не задуматься о сути очередной «красной даты в календаре», то, по меньшей мере, выяснить, кем были эти самые Клара и Роза – и чего же они такого натворили, если в их честь трудящимся СССР в свое время подарили целый нерабочий день? Одноклассник автора по контракту работал год в Финляндии чернорабочим. Страна ему очень понравилась, за исключением одного: «Представляешь, никаких “8 марта” у них нет. Финны говорят: “Работать надо”». 

 

Особенность живучих советских праздников заключается в том, что власть наполняла календарные даты совершенно лживым содержанием, приучая население отмечать очередной миф и жить по другую сторону реальности, пребывая по уши в рукотворном вранье. Вот, например, 23 февраля. В этот день в 1918 году после начала демонстративного германского наступления героические революционные матросы Павла Дыбенко в районе Нарвы храбро бросили вверенные им позиции и, по-хозяйски прихватив беспризорную цистерну со спиртом, укатили по железной дороге куда-то в среднее Поволжье. В 1922–1923 годах сей знаменательный факт большевики объявили днем первого боевого столкновения красных войск с немецкими интервентами и назвали 23 февраля «днем Красной армии», превратившимся после 1991 года в «день защитника Отечества». С завидным упрямством «день угона цистерны» торжественно отмечают до сих пор. Власть и общество не в состоянии понять и почувствовать, как историческая правда напрямую связана с нынешним моральным состоянием наших «защитников Отечества».

 

Мистически день 23 февраля связался с днем 8 марта. Во-первых, раз в СССР появился «мужской» праздник, должен был появиться и «женский». Кстати, в 1949 году коммунисты придумали и «детский» – 1 июня («Международный день защиты детей»), но его, к счастью, выходным не сделали. Есть у нас еще и совсем особенный «День пожилого человека», но о нем мало кто помнит. Во-вторых, 8 марта по старому стилю оказалось 23 февраля – именно в этот день 90 лет назад в Петрограде начались демонстрации, положившие начало столичной революции. Почему «женским» днем стало 8 марта?

 

8 марта 1857 года в Нью-Йорке состоялся первый марш работниц швейных и текстильных фабрик, требовавших повышения зарплаты и улучшения условий труда. С 1908 года феминистки в США устраивали подобные акции каждый год, а в 1910 г. в Копенгагене на 2-й международной конференции женщин-социалисток американки познакомились с той самой неистовой Кларой Цеткин, которой очень понравилась идея ежегодного «женского дня». Кроме того, «мартовский день» оказался близким к радостному для Клары национальному празднику Пурим, связанному с хитроумной женщиной ветхозаветных времен царицей Есфирь – тоже весьма своеобразной феминисткой, умело крутившей мужчинами-политиками. В 480 г. до Рождества Христова Есфирь была женой персидского царя Ксеркса. Узнав о планах персов устроить этнические еврейские погромы, Есфирь, воспользовавшись всем своим женским обаянием и красотой, добилась от Ксеркса обещания уничтожить любых врагов, покушающихся на ее народ. Ксеркс обещание дал, и слово сдержал – в последующие дни по всему Персидскому царству «избивали иудеи всех врагов своих, и истребляли, и поступали с неприятелями по своей воле».

 

Клара Цеткин решила использовать свой веселый праздник в качестве исторического фона для важного политического мероприятия. Ее инициатива нашла отклик в первую очередь в германском социал-демократическом движении, в котором не последнюю роль играла Роза Люксембург – горячая поклонница уже известного среди крайних социалистов русского эмигранта Ульянова-Ленина. Роза тоже не только праздновала Пурим, но еще и родилась 5 марта, в день совсем близкий к новому «женскому дню». Впервые «международный женский день» отметили 19 марта 1911 года в Германии, Австро-Венгрии, Дании, в 1913 году праздник впервые отметили в России, а с 1914 года он стал отмечаться постоянно 8 марта. Конечно, никто не мог предположить, что в России празднование «дня 8 марта» послужит началом Февральской революции, закончившейся Октябрьским переворотом 1917 года.

 

В СССР 8 марта всегда был обычным рабочим днем. Только в 1965 году его объявили выходным и нерабочим, после чего и начались всесоюзное мужское заискивание с возросшим потреблением спиртосодержащих напитков, не прекратившиеся до сих пор. Обычно на невинный вопрос: «Что именно мы празднуем 8 марта»? на тебя смотрят подозрительно как на дурачка или американского шпиона, но отвечают с большим трудом. Условия, в которых сегодня живут нью-йоркские ткачихи и швеи, сравнивать с условиями труда и быта работниц из какого-нибудь Иваново, никому в голову не приходит. Имена социалисток Клары Цеткин и Розы Люксембург сохранились только в названии улиц и площадей некоторых российских городов – и уже никто не может сказать, были ли они сестрами, матерью и дочерью, или вообще это четыре разных человека. Узкоспециальный Пурим празднуют только особо посвященные в историческое содержание праздника, и то далеко не все. Февральская революция – событие для нашего среднестатистического обывателя чуть более знакомое, чем древний Пурим, но какое отношение к мятежному Февралю 1917 года имеют современные девочки, девушки, женщины и бабушки сказать сложно… После некоторого напряжения следует выдавленный ответ: «Ну, вот, женский день. Праздник Весны. Женщин. Заботиться надо о женщинах, любить их». Дальше словарный запас исчерпан и наступает мучительная пауза.

 

Как будто в другие 364 календарных дня любить женщин или заботиться о них мужчинам не надо.

 

Отечественные злопыхатели, которые в последние годы все чаще говорят о бессмысленности празднования в России 8 марта, указывают на то, что этот «Международный женский день» отмечают исключительно на пространстве бывшего СССР, дескать, хватит заниматься глупостям. Ничего подобного, возразим мы злопыхателям. Кроме Российской Федерации и некоторых бывших республик Советского Союза, «8 марта» отмечают в Анголе, Буркина-Фасо, Гвинее-Бисау, Камбодже, Китае, Конго, Лаосе, Македонии, Монголии, Непале, Северной Корее и Уганде.

 

Среди прочих советских праздников, кроме «23 февраля» и «8 марта», есть повод вспомнить еще об одном, приходившемся всегда на разные календарные дни – «дне всенародного голосования в Верховный Совет СССР». Дело, конечно, не в том, что избирателей вынуждали голосовать за «нерушимый сталинский блок коммунистов и беспартийных», а в том, что всем было совершенно ясно – выборы в СССР не более чем имитация. С грустью приходится признать: спустя 16 лет после исчезновения Советского Союза выборы вновь становятся не более чем имитацией. О последствиях состоявшихся 11 марта выборов в местные законодательные органы власти в 14 регионах Российской Федерации мы поговорим подробнее в следующем комментарии, но сейчас можно подвести самые первые итоги.

 

В основном в местные парламенты провели своих представителей два крыла разделившейся в себе «партии власти»: «Единая Россия» (35–38 %) и «Справедливая Россия» (22–24 %). Неожиданно много (более 15 %) набрали коммунисты, более 8 % – «Либерально-демократическая партия» эксцентричного Владимира Жириновского. Демократы в целом остались за бортом. Результаты не удивляют, они были предсказуемы (кроме успеха коммунистов). Не исключено, что и на выборах 2008 года в Государственную Думу повторится с небольшими поправками та же картина. Поражает, что в выборах участвовали в целом не более 30–35 % избирателей (в Дагестане на избирательные участки пришли почти 45 %, а в Твери, Вологде и некоторых других регионах – менее 25 %). В Петербурге проголосовали около 30 % избирателей. От 65 % до 70 % избирателей весь этот процедурный спектакль проигнорировали в силу его откровенной фальшивости и бессовестных манипуляций со стороны местных администраций.

 

Возникает естественный вопрос: будут ли обладать в глазах российских избирателей законным статусом и авторитетом органы законодательной власти, в выборах которых не участвовало огромное большинство населения?