Эту историю, рассказанную мне случайным попутчиком в пригородной ленинградской электричке (дивные люди петербуржцы!), я вспомнил, когда держал в руках два небольших «Дела», хранящихся в Российском государственном архиве экономики (РГАЭ). Наткнулся на них случайно, изучая фонд Института экономики Севера при Главсевморпути. Не без удивления прочитал заголовок: «Переписка по разбору личного архива Сидорова». Датированы дела были 1935-1936 годами.

Имя видного деятеля Севера XIX века, пионера Севморпути, открывшего торговое мореходство к устьям Печоры, Оби и Енисея — красноярского купца 1 гильдии Михаила Константиновича Сидорова, хорошо известно в русской истории. Это был крупнейший золотопромышленник (владел более чем двумястами приисков), дружил с Н.А. Норденшельдом и И.Ф. Крузенштерном. Нажив многомиллионное состояние, он разорился на предприятиях по розыску и добыче угля, нефти, на вывозе леса и северном пароходстве. Умер в больнице немецкого городка Аахена почти нищим.

Годы жизни Михаила Константиновича полностью вошли в рамки XIX века: родился он в 1823 году, а умер в 1887-м. Неужели до 30-х годов нашего столетия об архиве известного деятеля, автора свыше пятидесяти опубликованных научных трудов ничего не было известно? Это, казалось бы, абсурдное предположение подтвердилось; архив Сидорова пережил своего рода эпопею... История, рассказанная моим словоохотливым попутчиком в электричке, как выяснилось, имела и начало, и продолжение.

После смерти Михаила Константиновича его архив попал в руки скупщиков макулатуры. Случайно об этом узнал известный букинист Шилов и перекупил архив по пяти рублей за пуд. От Шилова документы «перешли» к акционерному обществу Северного пароходства «Енисей» и были размещены, в самом конце 1916 года, на пригородной даче в Левашове, что под Питером. Туда-то и наведались в 1920 году агенты ОГПУ (а стиль и методы подобных «мероприятий», думаю, известны каждому), после чего документы странным образом стали «расползаться».

Архив купца представлял из себя 170 громадных тюков с личной и деловой перепиской. В них заключался ценнейший материал по всем вопросам развития Севера — от Финляндии до восточных границ Якутии.

В 1928 году часть архива поступила в Историко-археографический институт. В 1935-м начальник Главсевморпути академик О.Ю.Шмидт поручил организовать разборку и изучение документов. Создали даже бригаду из четырех человек. Однако подписание договора на обработку затянулось. И разбором архива М.К.Сидорова, по своей инициативе, занимался лишь один человек — 60-летний зоолог Виктор Иванович Пирогов. Он, работая по 12-14 часов в сутки, выявил немало документов по приискам. В срочном порядке Пирогов сообщал о них в Главзолото и непосредственно разведочным партиям.

Виктор Иванович Пирогов спустя полсотни лет писал: «Смею думать, что многие из них неизвестны Уралзолоту и настоящее указание их местоположения имеет большое практическое значение. В частности, мне лично хорошо известно, что прииски Сидорова по рекам (перечисляет реки, чего мы делать не будем — С.Д.) в послереволюционные годы не разрабатывались... Относительно сибирских золотых приисков Сидорова у меня накопился огромный материал, с каждым днем увеличивающийся. Как велика моя работа по приискам Сибири, видно из того, что в архиве имеются списки свыше 1000 месторождений золота».

В июле 1936 года Пирогов в личной беседе с заведующим геологическим сектором Арктического института, который уезжал с экспедицией на Новую Землю, рассказал о золотых россыпях, открытых Сидоровым на этих островах еще в 1877 году. Тот откровенно высказал удивление, что столь ценные для него данные узнал случайно.

А чего стоит (вот уж буквально — стоит) такой документ из архива Сидорова: подробный план с точным указанием всех пробитых шурфов семи золотых россыпей на Северном Урале, подготовленных купцом в 1861 году, но им не разработанных (держат про запас) и никому, кроме него, неизвестных!

К октябрю 1936 года работа по разбору архива Сидорова завершилась. Пирогов констатировал: «В итоге делаю вывод, что самое ценное в архиве Сидорова — это указания на полезные ископаемые, главным образом -золото, не опубликованные и действительно никому, кроме него, неизвестные и потому весьма нужные».

Вполне вероятно, что личный архив М.К.Сидорова, тщательно разобранный и изученный, хранится в одном из российских архивов. Я же хочу обратить внимание на «Дела» с перепиской В.И.Пирогова. Редко удается встретить столь кропотливо выполненную работу. Может быть, отпечатанные на машинке в 30-х годах списки на тысячу месторождений золота и других полезных ископаемых не потеряли своей ценности и по сей день? Может, это дар потомкам от купца Сидорова?

Михаил Константинович был человеком редкой душевной широты. Он жертвовал громадные суммы на культурные нужды Севера. Однако далеко не все понимали золотопромышленника. Сохранились документы, свидетельствующие о том, как на предложение Михаила Константиновича передать на учреждение университета в Тобольске 20 приисков в Енисейском округе, 20 000 рублей и двух самородков, ему было официально отказано. А министр народного просвещения запросил шефа жандармов — не опасный ли вольнодумец этот купец?

Хочется надеяться, что дар купца Сидорова, который выявил Пирогов, будет сегодня принят с благодарностью.

Сергей Дроков

Истчоник "Вокруг света" № 4  (2679)  |  Апрель 1997