Россия в красках
 Россия   Святая Земля   Европа   Русское Зарубежье   История России   Архивы   Журнал   О нас 
  Новости  |  Ссылки  |  Гостевая книга  |  Карта сайта  |     

ПАЛОМНИКАМ И ТУРИСТАМ
НАШИ ВИДЕОПРОЕКТЫ
Святая Земля. Река Иордан. От устья до истоков. Часть 2-я
Святая Земля. Река Иордан. От устья до истоков. Часть 1-я
Святая Земля и Библия. Часть 3-я. Формирование образа Святой Земли в Библии
Святая Земля и Библия. Часть 2-я. Переводы Библии и археология
Святая Земля и Библия. Часть 1-я Предисловие
Рекомендуем
Новости сайта:
Новые материалы
Павел Густерин (Россия). Дмитрий Кантемир как союзник Петра I
Павел Густерин (Россия). Царь Петр и королева Анна
Павел Густерин (Россия). Взятие Берлина в 1760 году.
Документальный фильм «Святая Земля и Библия. Исцеления в Новом Завете» Павла и Ларисы Платоновых  принял участие в 3-й Международной конференции «Церковь и медицина: действенные ответы на вызовы времени» (30 сент. - 2 окт. 2020)
Павел Густерин (Россия). Памяти миротворца майора Бударина
Оксана Бабенко (Россия). О судьбе ИНИОН РАН
Павел Густерин (Россия). Советско-иракские отношения в контексте Версальской системы миропорядка
 
 
 
Ксения Кривошеина (Франция). Возвращение матери Марии (Скобцовой) в Крым
 
 
Ксения Лученко (Россия). Никому не нужный царь

Протоиерей Георгий Митрофанов. (Россия). «Мы жили без Христа целый век. Я хочу, чтобы это прекратилось»
 
 
 
 
Кирилл Александров (Россия). Почему белые не спасли царскую семью
 
 
Владимир Кружков (Россия). Русский посол в Вене Д.М. Голицын: дипломат-благотворитель 
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). Мы подходим к мощам со страхом шаманиста
Борис Колымагин (Россия). Тепло церковного зарубежья
Нина Кривошеина (Франция). Четыре трети нашей жизни. Воспоминания
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). "Не ищите в кино правды о святых" 
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). «Мы упустили созидание нашей Церкви»
Популярная рубрика

Проекты ПНПО "Россия в красках":
Публикации из архивов:
Раритетный сборник стихов из архивов "России в красках". С. Пономарев. Из Палестинских впечатлений 1873-74 гг.

Мы на Fasebook

Почтовый ящик интернет-портала "Россия в красках"
Наш сайт о паломничестве на Святую Землю
Православный поклонник на Святой Земле. Святая Земля и паломничество: история и современность

Взаимодействие советского и германского флотов

В декабре 1926 г. советский военный атташе в Германии Лунев в докладной записке Уншлихту отмечал наличие разницы в подходах к сотрудничеству с советской стороной у главнокомандования райхсвера и державшегося автономно от него руководства германского ВМФ. Германский адмиралитет Щенкер, Рэдер, Канарис) опасался, что усиление советского флота будет означать его выход из Финского залива. Это ставило, полагал Лунев, руководство «райхсмарине» перед необходимостью занять определенную позицию в случае столкновения СССР «с 3-й стороной (не говоря уже об англофильских тенденциях в германском флоте)». В данной связи Лунев призвал к особой осторожности и, более того, предлагал «сотрудничество в морских вопросах — саботировать», сведя его лишь к посылке советских моряков в Германию и получению от немцев чертежей. Он советовал «ни в коем случае не пускать их специалистов в наш морской аппарат на длительные сроки», а единственно предоставить им советские воды для учебного подводного плавания и опытов на судах с частью советского экипажа{67}. Размышления Лунева по этой проблеме чрезвычайно важны, поскольку [256] его «Докладная записка» стала основой доклада Уншлихта в Политбюро ЦК ВКП(б) и Сталину от 31 декабря 1926г. {68}, на основании которой ареопаг высшей власти в СССР принимал решения по обеспечению военного строительства в СССР.

В декабре 1926 г. СТО, как известно, была утверждена первая шестилетняя программа военного кораблестроения (1926 — 1932гг. ). Она предусматривала строительство 12 подводных лодок, 18 сторожевых кораблей, 36 торпедных катеров, капитальный ремонт линейного корабля «Октябрьская революция» (бывший «Гангут»), достройку крейсеров «Червона Украина», «Красный Кавказ», а также нескольких эскадренных миноносцев{69}. Реализация этой программы шла трудно. И не случайно наркомвоенмор и член Политбюро ЦК ВКП(б) Ворошилов, выступая на XV съезде ВКП(б) (декабрь 1927г. ), говорил об «архаических пережитках в военной промышленности» и о производствах «чуть ли не времен Ивана Калиты». Действительно, состояние судоремонтных заводов выглядело не лучшим образом. Собственными силами выполнить программу кораблестроения было не под силу. Существовало всего семь судостроительных заводов, причем Балтийский, Николаевский, Ленинградский (им. Марти) заводы, а также Дальзавод и Сев. морской завод были построены еще в прошлом веке, а второй Николаевский завод и Северная верфь — в 1911 г. {70}.

Между тем пауза в отношениях руководителей флотов обоих государств затягивалась. Она объяснялась как настороженностью руководства германского ВМФ, так и разоблачительной кампанией в связи с «гранатной аферой» и затянулась вплоть до середины 1928 г., когда по инициативе начальника ВМС Муклевича был поднят вопрос о заходе военных кораблей Балтфлота в порты Германии в период с 28 июля по 5 августа 1928 г. Первоначально это даже называлось «большой поход Балтийского флота», поскольку предполагалось, что Германию (Киль, Свинемюнде, Штеттин) посетят 9(1) эскадренных миноносцев. Реввоенсовет СССР данной акции придавал чрезвычайно большое значение, поскольку сие означало бы, что «впервые, после 10 лет» [257] (т. е. после революции) кораблям Балтфлота удалось бы «совершить поход с заходом в заграничные порты»{71}.

Однако Берлин, от которого Москва — по политическим соображениям — хотела получить согласие на заход советских кораблей, медлил.

2 августа 1928 г. полпред телеграммой в НКИД доложил, что заход до 11 августа невозможен из-за проходивших на Балтике маневров германского флота с боевыми стрельбами. Было предложено 21 сентября, причем как сообщил Корку германский адмирал Вотс, советским кораблям будет оказана «обычная встреча, предписываемая международными правилами». Крестинский в разговоре с заведующим Восточным отделом МИД Германии Дирксеном настаивал на организации «дружественного» приема{72}. Телеграмма Крестинского убедила Москву отложить «визит» Балтфлота в Германию до второй половины сентября, причем, РВС решил направить уже не 9, а 6 кораблей (2 дивизиона).

В начале сентября 1928 г. правительство Германии, возглавлявшееся социал-демократом X. Мюллером, приняло решение о строительстве «броненосца А», ставшего первым из «карманных линкоров» германского флота, возрождение которого происходило под руководством адмирала Рэдера. Германские коммунисты организовали тогда «весьма успешное наступление на социал-демократию» и предложили даже организовать референдум по вопросу о постройке броненосца, представив в министерство внутренних дел Германии соответствующий законопроект. Социал-демократы, — сообщал в Москву в сентябре 1928 г. советник советского полпредства в Берлине Н. Я. Райвид, — ответили «дикой травлей СССР по линии нашего военного флота», оперируя против КПГ «данными о наших морских вооружениях». В таких условиях прибытие советского военного флота «несомненно было бы использовано соц. демократами против коммунистов». С учетом антимилитаристских настроений в рабочем классе Германии «травля с-д могла бы иметь несомненный успех». Консультации с руководством КПГ показали, что оно рассматривало заход кораблей как тяжелый удар по их кампании против социал-демократов в связи с линкором. [258] Коммунистам пришлось бы понести «политически тяжелое поражение», поскольку СДПГ использовала бы «дружественные отношения между обоими флотами» против них, как в свое время историю с «советскими гранатами». Поэтому полпредство предложило отложить заход советских военных кораблей до будущего года{73}.

Год спустя, в июне 1929 г. вопрос о заходе кораблей Балтфлота Москва подняла вновь. Исходя из того, что «наилучший прием» советские суда могли ожидать в Вост. Пруссии, полпред рекомендовал устроить «встречу» обоих дивизионов советских кораблей в Пиллау (там будет «обеспечен теплый, даже может быть восторженный прием со стороны населения»).

Параллельно, в духе директив Политбюро{74} Крестинский и Путна 29 июня, на обеде в полпредстве «для наших и немецких военных» и по личной просьбе Муклевича в беседе с адмиралом Брутцером, заместителем командующего германских ВМС, подняли вопрос об установлении контактов с руководством германского флота и о поездке представителей советского ВМФ в Германию. Назывался руководитель делегации — командующий Черноморским флотом В. М. Орлов. Но когда немцы изъявили готовность разговаривать конкретно, РВС признал поездку несвоевременной. Подробно изложив в письме Ворошилову от 14 июля 1929 г. суть данного вопроса, Крестинский настойчиво рекомендовал наркому «решить вопрос о поездке положительно» и «договориться с немцами о сроке»{75}.

В августе 1929 г. впервые состоялся заход военных кораблей советского Балтфлота в порты Германии. Два крейсера «Профинтерн» и «Аврора» посетили Свинемюнде, а отряд эскадренных миноносцев («Ленин» и «Рыков») — Пиллау{76}. Эта акция, — в общем-то рядовое явление в международной практике, тогда, будучи первой для военных кораблей СССР, выбиравшегося из тупика внешнеполитической изоляции и поэтому придававшего ей политическое значение, — прошла успешно. Если не считать того факта, что моряки, оказавшись в иностранных портах без валюты, ловко дурачили [259] местных торговцев, расплачиваясь неконвертируемыми советскими рублями{77}. Таким образом, этот заход кораблей сразу же поставил и вопрос о необходимости обеспечения моряков валютой на стоянках в иностранных портах.

В 1929 г. полпредство трижды (в августе, сентябре и ноябре) поднимало перед руководством НКИД и РВС СССР вопрос о посылке в Берлин советской военно-морской делегации. Оно подчеркивало благоприятность момента для изменения длительное время отрицательного отношения германского флота к такому сотрудничеству и настаивало на необходимости закрепить «перемену курса» в этом отношении. Эта «перемена курса» проявилась между прочим и в ставшем известном в июне 1929 г. намерении германских ВМС создать в СССР школу морской авиации. Берлинская фирма «Рорбах Металл-Флюгцойгбау ГмбХ» намеревалась возвести на северном берегу Азовского моря советско-германский авиационный завод и проводить там на море и на суше необходимые испытания. Однако военный министр Гренер и МИД Германии энергично воспрепятствовали этой «самодеятельной» акции «райхсмарине»{78}. Полпредство придавало этому большое политическое значение{79}. Ведь таким образом в Германии расширялась бы база поддержки «рапалльской политики»{80}.

В конце 1929 г. и РВС и штаб германских ВМС согласовали-таки сроки и программу первого визита советской морской делегации. В феврале 1930 г. группа морских офицеров во главе с командующим Черноморским флотом Орловым{81} прибыла в Берлин. В ее состав входили также командир соединения минных заградителей Балтфлота П. И. Смирнов (под псевдонимом Соколин), председатель военно-морской секции Военно-научного комитета (ВНК) при РВС А. И. Берг, его заместитель П. Ю. Орас, начальник артиллеристской секции ВНК Леонов. С немецкой стороны переговоры вели командующий ВМС Германии адмирал Рэдер, его заместитель адмирал Брутцер, а также морские офицеры Айхель Тилиссен, Ханзен. Немцы прямо сказали Орлову, что германский флот мало [260] заинтересован в сотрудничестве с СССР в области вооружений, поскольку здесь Германия продвинулась гораздо дальше, чем Советский Союз. Но Брутцер отметил, что было бы неплохо использовать возможность для подготовки на территории СССР немецких летчиков морской авиации, так как самой Германии это было запрещено Версальским договором. Орлов пригласил немцев приехать с ответным визитом в СССР. Летом 1931 г. семь немецких летчиков морской авиации прошли обучение в Липецке.

Помимо Берлина делегация Орлова посетила Киль, Вильгельмсхафен, Гамбург, Бремен, Дюссельдорф. В Киле ей показали крейсеры «Пройссен» и «Кенигсберг», морской арсенал, стапеля фирмы «Дойче Верке», школу морской артиллерии, механическую школу, радиостанцию; в Вильгельмсхафене — крейсер «Ляйпциг», морскую верфь, школу береговой артиллерии, зенитную батарею; в Дюссельдорфе — орудийный завод «Райнметалла».

По результатам поездки Орлов отметил, что с подводными лодками, торпедными катерами, минами, химией и зенитной артиллерией ознакомиться не удалось. Он сделал вывод о нежелании немцев знакомить советскую делегацию с данными видами вооружений. Однако не это было главным. Относительно сотрудничества с германскими ВМС по существу он писал:

«Германский флот представляет для нас весьма крупный интерес. <...> Высокая техника и солидный боевой опыт германского флота подтверждают это со всей определенностью. Связь с германским флотом должна быть продолжена и превращена в систематическую и постоянную.

Использование нами германской военно-морской техники должно быть поставлено со всей серьезностью. Необходимо теперь же приступить к разработке вопросов: реализации технической помощи со стороны Германии, увязки пятилетки строительства морских сил РККА с производством отдельных заказов в Германии, изучения непосредственно на предприятии отдельных технических проблем.

Следует также учесть необходимость тщательной и [261] продуманной проработки вопроса о привлечении (в соответственно ограниченных рамках) немцев к усовершенствованию учебно-боевой подготовки морских сил СССР. Соблюдая в этом вопросе особую осторожность и предусмотрительность, необходимо все же использовать не только технические достижения, но и боевой опыт германского флота»{82}.

Ответный визит состоялся в июле-августе 1930 г. В состав германской делегации вошли адмирал Ф. Брутцер, капитаны 1-го ранга К. Витцель, X. Зибург и Р. фон Бонин. Они произвели осмотр Балтийского и Черноморского флотов, а также части их военно-морской авиации, наблюдали за учениями Балтфлота. Сделанный ими общий вывод о боеспособности советского флота был негативным. Этот визит явился последним крупным событием во взаимоотношениях лидеров флотов обеих стран, наивысшей точкой сотрудничества флотов, в рамках которого советской стороне все же была предоставлена инженерно-техническая помощь по обновлению советского военно-морского флота.

Желанию руководства советского ВМФ установить отношения с ВМС Германии по примеру отношений между РККА и райхсвером не суждено было сбыться в силу как слишком большого разрыва по всем показателям (традиции, уровень образованности морских офицеров, техническая оснащенность флота и т. д. и т. п. ), так и в силу ориентации руководителей «райхсмарине» на тесные отношения с законодателями мод во флоте Великобританией и США. Не помогли и усилия офицеров райхсвера, пытавшихся оказывать влияние на «райхсмарине» с целью сохранить все же определенный уровень взаимоотношений флотов. В декабре 1930г. полковник Фишер, выступая перед офицерами германского флота о целях и задачах политики райхсвера, назвал Россию в числе приоритетных партнеров Германии. За ней шли Литва и Финляндия. Главные противники — Польша и Франция.

Однако это не повлияло ни на позицию Рэдера, ни на позицию его штаба. 9 января 1931 г. штаб ВМС представил начальнику штаба райхсвера Адаму «ответный» доклад, сделанный капитаном 3-го ранга И. Лицманом. [262] Он изложил причину осторожного подхода «райхсмарине» к проблеме взаимоотношений с СССР. Признав обоснованность повышенного интереса райхсвера к РККА на случай ведения войны на суше, он подчеркнул зависимость германского флота от доминировавших на море Великобритании и США, а это требовало «определенной сдержанности по отношению к России», К тому же вставала проблема Финляндии, которая испытывала неприязненные отношения к СССР и опасалась его. Поэтому при более тесных отношениях с Советским Союзом могли бы пострадать и отлаженные связи с Финляндией, которым Германия придавала очень большое значение.

В письме шефа военно-морского управления адмирала В. Гладиша генштабу райхсвера от 2 мая 1931 г. вновь был отмечен повышенный интерес «райхсмарине» к Финляндии, связями с которой штаб ВМС не мог и не хотел пожертвовать ради отношений с СССР. К этому примешивались большие опасения относительно разлагающего воздействия на дисциплину в германском флоте со стороны советских моряков в случае установления постоянной практики взаимных визитов боевых кораблей в порты обеих стран. Поэтому максимум, на что могло бы пойти руководство германского флота — это оказание советской стороне консультационной помощи в строительстве подводных лодок и торпед{83}. С опасениями, что контакты с командами советских кораблей могли бы-де подвергнуть «превосходный» личный состав германского флота дурному коммунистическому влиянию, на совещании офицеров контрразведки 4 июня 1931 г. выступил все тот же Лицман{84}.

Постепенно командование германских ВМС стало склоняться к отказу от сотрудничества с советским флотом вообще. Окончательное решение об этом оно приняло 5 августа 1931 г., сделав соответствующее заявление главнокомандующему райхсвером по вопросу о связях с Советским Союзом. Пытаясь избежать открытого конфликта с командующим райхсвера, оно указало на важность сохранения для германского флота дружественных отношений с США и Великобританией. К этому примешивалось твердое убеждение в том, что [263] сотрудничество с советским флотом германским ВМС «ничего не дает». Данное утверждение было справедливым. И в Турции, и в Финляндии, и в Испании, и на Балтийском побережье самой Германии германский V флот сумел создать не только базы по обучению личного состава, но и наладить производство морских самолетов, подлодок, военно-морского оборудования. Но это, как говорится, «была только одна сторона медали», поскольку советское судостроение, как губка, впитывало в себя то, что удавалось получить от германских учителей, пусть даже предлагавшийся материал и являло собой, так сказать, «товар второй свежести». Уже в Д 1927 г. на предприятиях судостроительной промышленности были заложены первые советские подводные лодки типа «Декабрист». В 1930 — 1931 гг. они вошли в состав советского ВМФ. Параллельно разрабатывались проекты подлодок типа «Ленинец» и «Щука», они стали поступать на вооружение с 1933 г. {85}.

В годы второй и третьей пятилеток судостроительная промышленность в СССР выпускала также подлодку типа «М», созданную Б. М. Малининым. Было организовано производство подлодок типа «П» и «С», создан проект крейсерской подлодки типа «К» большого водоизмещения с сильным вооружением{86}. Исследователь из США А. Сатгон считает, что германская делегация во главе со Шпиндлером в июне 1926г. передала-таки Советскому Союзу «планы наиболее удачных проектов германских подводных лодок». Он полагает, что немецкая подводная лодка типа «B-III» была «наиболее удачной конструкцией из всех, когда-либо выпускавшихся». По его мнению, советская подлодка типа «Щука» основана на немецком проекте «B-III», а подлодка типа «С» — на немецком проекте типа «VII»{87}. Сложно, конечно же, представить себе, что советское судостроение, у которого, по мнению германских профессионалов, «нечему было учиться», «вдруг» - смогло разработать несколько перспективных моделей подводных лодок. Пусть даже конструкторы-судостроители Б. М. Малинин, А. Н. Крылов, В. П. Костенко и др. и являлись талантами-самородками, но пройти мимо готовых проектов, переданных немцами, а также иной конкретной немецкой помощи, они вряд ли могли. [264]

В 1930 г. был заключен ряд контрактов с фирмами, специализировавшимися на производстве вооружения и технических средств для ВМС: с фирмой «Атлас» — о поставке в СССР установок по электроакустике; с фирмой «Аугсбург-Нюрнберг» — о поставке дизельмоторов; с фирмой «Сименс-Шуккерт» — о поставке электрического рулевого аппарата; с фирмой «Аншютц» — о поставке компасов; с фирмой «Браун-Бовери» — о поставке аппаратов для переключения и т. д. Вполне закономерным было заключение в 1933 г. лицензионного договора с фирмой «Дешимаг» о разработке проекта средней подводной лодки{88}.
 
Примечания
 

{67}АВП РФ, ф. 0165, on. 5, п. 123, д. 146, л. 165-169.

{68}РГВА,ф.33987,оп.З,д. 151,л. 18-23.

{69}Боевой путь Советского Военно-Морского Флота. М. , 1967. С. 167; Морская мощь государства. М., 1976. С. 219.

{70}Захаров В. В. Указ. соч. С. 95—96.

{71}АВП РФ, ф. 0165, оп. 7, п. 140, д. 234, л. 40-43.

{72}АВП РФ, ф. 059, оп. 1, п. 87, д. 641, л. 65-66.

{73}Там же л 54_55

{74}В докладе «О сотрудничестве РККА и Рейхсвера» от 24 декабря

1928 г. Берзин рекомендовал принять предложения немецкой стороны и установлении контактов между руководителями обоих флотов, ограничив их личным знакомством руководителей и обсуждением вопросов общего характера. (РГВА, ф. 33987, оп. 3, д. 295, л. 71-78). В одном из проектов постановления Политбюро, готовившемся в Штабе РККА, "Об установлении контакта между РК КФ и германским флотом», рекомендовалось к установлению контакта между флотами «отнестись сдержанно, допустив контакт в единичных и выгодных для РККФ <...> случаях. Проникновение немцев в РККФ не допускать». (РГВА, ф. 33987,оп.3, д.329, л. 146-147).
 
{75}АВП РФ, ф. 0165, оп. 14, п. 157, д. 8, л. 59-61.
 
{76}Там же, л. 40, 46.
 
{77}Те затем обращались в советские представительства с просьбой обменять «советскую валюту» на германские марки, тоже в ту пору, кстати, неконвертируемые.
 
{78}ADAP, Ser.B,Bd.XII.S.66.
 
{79}АВП РФ, ф. 0165, on. 14, п. 157, д. 8, л. 62—64.
 
{80}Поторапливая Ворошилова дать ориентирующие направления для беседы на обеде с Рэдером, которая должна была состояться и состоялась 26 ноября 1929 г., Крестинский в письме от 16 ноября 1929 г. напоминал наркомвоенмору о его положительном решении вопроса «о сотрудничестве с немецкими военными и по флотской линии», а также о намерении Ворошилова «переговорить на эту тему с тов. Сталиным». Крестинский просил написатьему «пару слов» относительно того, что ответить шефу «райхсмарине», если тот заговорит «о сотрудничестве и приезде наших моряков». Однако на обеде 26 ноября 1929 г. Рэдер данный вопрос не поднимал. (Там же, л. 63—64).
 
{81}Документы его были выправлены на имя Адамова. (John Erickson. Op. cit., p. 713).
 
{82}Отчет Орлова. РГВА, ф 4, on. 1, д. 1411, л. 145.
 
{83}Ibid. S. 409.

M. Цайдлер указывает, что автором письма был Э. Рэдер. (Manfred Zeidler Op. cit.. S. 245).

{84}Francis L. Garsten. Op. cit.. S. 409—410.
 
{85}Горшков С. Г. Указ. соч. С. 222-223.
 
{86}Боевой путь Советского Военно-Морского Флота. М., 1967, с. 165.
 
{87}Sutton Antony. National Suicide: Millitary Aid to thé Soviet Union. New Rochell, New York, 1973. P. 152-153.
 
{88}Дмитриев В. И. Советское подводное кораблестроение. М., 1990, с. 134-135.
 
 

[версия для печати]
 
  © 2004 – 2015 Educational Orthodox Society «Russia in colors» in Jerusalem
Копирование материалов сайта разрешено только для некоммерческого использования с указанием активной ссылки на конкретную страницу. В остальных случаях необходимо письменное разрешение редакции: ricolor1@gmail.com