![]() |
![]() |
|||||||||||||||||||||||
![]() |
||||||||||||||||||||||||
|
![]() |
|||||||||||||||||||||||
Главная / История России / История РПЦ / ПЕРИОДЫ ЦЕРКОВНОГО РАЗВИТИЯ / РУССКАЯ ЦЕРКОВЬ В ХХ ВЕКЕ / Викторианское течение в Русской Православной Церкви. А.Г. Поляков / Глава 3. Личность епископа Виктора в системе церковно-государственных отношений в Вятской губернии в 1920 – лето 1926 гг. |
||||||||||||||||||||||||
![]() Рекомендуем
Новости сайта:
Дата в истории
Новые материалы
|
Глава
3
Личность
епископа Виктора в системе церковно-государственных отношений в Вятской
губернии
в
1920 – лето 1926 гг.
Встреча
23 января 1920 г. епископа Виктора с духовенством и верующими Уржумского уезда
Вятской губернии, по сведениям губЧК,
носила чрезвычайно торжественный характер: звонили колокола, в верующих массах
сказывалось особенное оживление и праздничное настроение. С приездом епископа
церковь переполнилась народом. На следующий день после приезда верующие в знак
особого признания и почтения посылали Владыке Виктору пироги, продукты и т.д.[1]
Исходя
из того факта, что население уезда пропитано религиозным чувством и к советской
власти относится в большинстве своей массы недоброжелательно, Уржумская ЧК
сочла нахождение еп. Виктора в г. Уржуме нежелательным. Во второй половине
февраля на основании того, что по
прибытии в Уржум он не явился в Отдел управления для регистрации своих
документов, уездная ЧК посчитала оправданным провести у него обыск[2].
16
апреля 1920 г. у него был конфискован золотой напрестольный крест. Обращения
еп. Виктора в различные инстанции никаких результатов не дали[3].
Во
время эпидемии тифа в Уржумском уезде в своих проповедях епископ Виктор
говорил, что Господь посылает болезни для вразумления и укрепления веры людей,
и призвал верующих окроплять свои жилища святой водой. В мае 1920 г. он был
осуждён Вятским губревтрибуналом по обвинению «в агитации против медицины» и
приговорён к лишению свободы до ликвидации войны с Польшей[4].
Освобождён после 5 месяцев заключения. Во время отбывания наказания еп. Виктор
написал открытое письмо, которое было опубликовано 2 июля 1920 г. в губернской
газете «Вятская правда»:
«В
мае, 27 дня, с 1920 г., я по постановлению Вятского губернского революционного
трибунала был заключен в Вятский рабоче-исправительный дом до окончания войны с
Польшей. На суде трибунала мне было предъявлено обвинение в агитации против
Советской власти с церковного амвона.
Ввиду
признания меня контрреволюционером считаю нужным печатно заявить о своем
отношении к советской власти.
По
слову апостола Павла, «существующие власти от Бога установлены, почему
противящийся власти противится Божию установлению». (Римл. I, 13, 1-2). Между
тем в настоящее время установившейся гражданской властью является
рабоче-крестьянская власть… Поэтому, следуя словам св. апостола Павла, я должен
признать, признавал и признаю Российской гражданской властью
рабоче-крестьянское правительство, которому в делах мирских (гражданских)
считаю нужным подчиняться и других призывать к тому же. Но вместе с тем считаю
долгом заявить, что я по своему положению епископа православной церкви призван
служить церкви Божьей, не вмешиваясь в жизнь государства и вообще в политику.
В
заключение добавлю, что мой взгляд на Советскую власть не является вынужденным:
я не враг трудового народа, и не тюремное заключение побудило меня писать о
признании Советской власти»[5].
В
начале двадцатых чисел ноября 1920 г. по распоряжению Вятского губернского
революционного трибунала еп. Виктор в связи с амнистией от 7 ноября освобожден
от дальнейшего содержания под стражей[6].
В
качестве одного из примеров почитания народом еп. Виктора в «Житие исповедника
Виктора…» приводится факт ежедневного посещения секретарём губернского суда
Александром Вонифатьевичем Ельчугиным, находившимся в 1920 г. в вятской тюрьме
владыки[7].
19
октября 1920 г. управляющим Вятской епархией был назначен епископ Евсевий. 3
декабря 1920 г. он уже был перемещён на Уржумскую кафедру с сохранением
обязанностей по временному управлению Вятской епархией. Однако к месту своего
служения владыка Евсевий не отправился, а развернул в г. Вятке кампанию в
поддержку своей кандидатуры на возможных предстоящих выборах епархиального
архиерея. Этим он внес смуту и волнение среди духовенства и верующих.
В
начале 1921 г. епископ Слободской, викарий Вятской епархии Виктор получил
следующее распоряжение, датированное 9 января 1921 года: «По благословению
Святейшего Патриарха Священный Синод слушал прошение временно управляющего
Вятской епархией Преосвященнейшего Уржумского Евсевия об освобождении его от
управления названной епархией» и постановил прошение удовлетворить и поручить
таковое управление Вашему Преосвященству»[8].
10
мая 1921 г. на Епархиальном Собрании решили просить патриарха Тихона
повременить с назначением епархиального архиерея, так как, по определению Поместного
собора о епархиальном управлении, епархиальное собрание имело право избирать
епископа. До выборов временным управляющим был назначен епископ Виктор
(Островидов)[9].
Летом
1921 г.[10] он имел титул – епископ Глазовский,
викарий Вятской епархии. Проживая в г. Вятке, еп. Виктор, по сведениям игумена
Дамаскина (Орловского), пользовался популярностью среди верующих. Он постоянно
был в окружении народа, после каждого богослужения верующие провожали его до
самой кельи в Трифоновом монастыре, задавая многочисленные вопросы, на которые
он доброжелательно отвечал[11].
В
фонде «Архиерейского Синода Русской православной церкви за границей. Югославия»
(дело «о положении Православной церкви в Советской России»), находящегося в
настоящее время в ГА РФ, отложились
сведения о том, что между епископами Виктором и Евсевием «всё время идут
большие неприятности. Тот и другой в отсутствие пр-го Никандра управляли
епархией»[12].
Также
имеются другие, хотя и косвенные сведения, указывающие на разногласия между
епископами Виктором и Евсевием и непопулярность последнего среди части верующих
г. Вятки. Так, 12 апреля 1921 г. на имя епископа Слободского, управляющего
Вятской епархией Виктора поступил доклад от приходского совета Предтеченской
церкви г. Вятки о том, что из храма был с публичным оскорблением выгнан епископ
Евсевий, которому члены приходского совета отказали в возможности совершать
службы. В адрес еп. Евсевия звучали следующие слова: «Владыка Евсевий, где так
больной, а как глазами стрелять на молодых так не больной… Владыка Евсевий нам
здесь страшно надоел и его надо гнать отсюда в шею». В обращении к еп. Виктору
часть прихожан выражали доверие еп. Евсевию и просили его прекратить подобные
«безобразия», и отдать распоряжение о том, чтобы Евсевию разрешали служить, где
он хочет[13].
1922
год для руководства и духовенства Русской Православной Церкви стал решающим в
определении принципиальной позиции по отношению к светской власти и её
мероприятиям, в первую очередь к государственной кампании по изъятию церковных
ценностей.
В
целом за исключением единичных фактов духовенство и верующие Вятской губернии
лояльно восприняли кампанию по изъятию церковных ценностей. Руководство Вятской
епархией и духовенство г. Вятки уже в первых числах марта 1922 г. заявило о
своём лояльном отношении к кампании, практически содействовало в её реализации.
По мере проведения кампании в уездах аналогичную позицию заняло и местное
духовенство. Реализуя государственную кампанию по изъятию церковных ценностей,
губернское партийно-советское руководство старалось избегать конфликтов с
духовенством и верующими[14].
Одной
из важных причин лояльного отношения духовенства и верующих к изъятию церковных
ценностей явилось то обстоятельство, что в Вятской губернии епархиальным
управлением не только не была организована рассылка по приходам послания
патриарха Тихона, но и вообще факт существования такового был скрыт. Таким
образом, из-за отсутствия организованного централизованного распространения
послания патриарха Тихона по приходам случаи непринятия духовенством и
верующими государственной кампании по изъятию церковных ценностей могли
основываться лишь на личной их трактовке происходящих событий[15].
Управляющий
канцелярии епископа Павла, возглавлявшего епархию с середины 1921 г., протоиерей
А.А. Попов объяснял это опозданием послания и тем, что оно «носит характер
прежних посланий с их печальными последствиями для духовенства». Эту информацию
протоиерей А.А. Попов «по секрету» сообщил епископу Глазовскому Виктору
(Островидову) и ознакомил его с содержанием послания. При этом бывший
председатель Епархиального совета А.А. Попов, при котором с осени 1918 г.
началось сотрудничество духовенства г.
Вятки с органами советской власти, не скрывал, что им и ранее совершалось
укрывательство от духовенства распоряжений патриарха[16].
Своё
заявление протоиерей А.А. Попов сделал в ближайшие дни после:
Вышеуказанное
заявление А.А. Попова, на наш взгляд, можно рассматривать в русле политики
советской власти по вычленению и отстранению от руководства РПЦ оппозиционного
к власти высшего духовенства. В условиях отсутствия вятского архиерея заявление
протоиерея А.А. Попова о неисполнении послания патриарха имело провокационный
характер по отношению к популярному и авторитетному в среде верующих епископу
Виктору, отличавшемуся к тому же своей ортодоксальностью.
Епископ Виктор
(Островидов) в обстановке, когда подавляющее большинство священнослужителей
лояльно восприняли кампанию по изъятию ценностей, откорректировал свою позицию
по данному вопросу в соответствии с посланием патриарха от 28 февраля 1922 г.
Епископ
Виктор не только поддержал послание патриарха по поводу декрета ВЦИК от 23
февраля 1922 г., но и даже в своём письме от 12 (25) апреля (см.: приложение №1)
просил патриарха Тихона простить его, а также духовенство и верующих Вятской
губернии за грех – лояльное отношение к государственной кампании по изъятию
церковных ценностей. В этом же письме он предложил патриарху наградить
протоиерейством «исповедника веры» – священника В. Перебаскина, в назидание
остальному духовенству г. Вятки, которое особенно «дерзостно-легкомысленно вело
себя в отношении святынь», для пресечения возможных в дальнейшем проступков
против веры и церкви. В. Перебаскин, по сведениям еп. Виктора, единственный из
клириков г. Вятки, кто не принял участие в изъятии ценностей. Своё мнение о
недопустимости изъятия он письменно изложил на собрании приходского совета и
устно епископу Вятскому и Слободскому Павлу[19].
В
ходе кампании по изъятию церковных ценностей в среде духовенства и мирян
произошёл раскол, который вылился в захват обновленцами в мае 1922 г. высшей
церковной власти. В письме председателю обновленческого Высшего церковного
управления Антонина (Грановского) от 31 мая 1922 г. сообщалось: «Фёдор
Гаврилович Аникин, сейчас сидящий у меня, свидетельствует собою о Вашем
сочувственном отношении к переменам церковных настроений. Со своей стороны
свидетельствую Вам привет. Позволяю себе осведомить Вас о главном руководящем
принципе Нового Церковного Строительства: ликвидация не только явных, но и
потайных контрреволюционных тенденций, мир и содружество с Советской властью,
прекращение всяких оппозиций ей и ликвидация патриарха Тихона как
ответственного Вдохновителя непрекращающихся внутрицерковых оппозиционных
ворчаний. Собор, на который возлагается эта ликвидация, предполагается созвать
в половине августа. Делегаты собора должны явиться на Собор с ясным и
отчётливым сознанием этой церковно-политической задачи…» [20].
Епископ
Виктор письменно доложил вятскому архиерею о содержании письма и запросил у
него разрешения о возможности командировать его в Москву с целью выяснения
положения церковных дел[21]. Мы не обладаем достоверными
сведениями, подтверждающими факт поездки еп. Виктора в Москву.
В
протоколе допроса епископа Виктора от 5 октября 1922 г. так зафиксировано его
отношение к обновленчеству: «Признать В.Ц.У. я не могу по каноническим
основаниям, но платформу, на которой они стоят, во многом принимаю. И готов
проводить её в жизнь самостоятельно»[22].
Летом
1922 г. владыка в письменном обращении к вятской пастве разъяснил
неканоническую сущность обновленческого учения и своё отношение к гражданской
власти. Последнее, на наш взгляд, и является именно тем, что еп. Виктор
принимал в платформе обновленцев. Он подчёркивал, что послание касается только
внутренней жизни Церкви, а не гражданской внешней жизни верующих. Поскольку
гражданская власть не вмешивается во внутреннюю жизнь Церкви, то и верующие
обязаны быть покорными и исполнять все
требования гражданской власти, касающиеся внешней церковной жизни[23].
В
отношении обновленчества епископом Виктором в послании были выдвинуты следующие
тезисы:
По
сведениям ГПУ, вятское духовенство заняло выжидательную позицию по поводу признания
ВЦУ. В своём кругу общения духовенство говорило о том, что ВЦУ стоит на зыбкой
почве, так как эту кучку из 5 человек никто не поддержит, потому что на
обсуждении предстоящего поместного собора они решились поставить столь
серьёзный вопрос, как пересмотр догматов христианского вероучения. Большая
часть духовенства была солидарна с мнением еп. Виктора о том, что гипотетически
возможные положительные результаты деятельности ВЦУ по изменению догматов
неизбежно приведут к расколу церкви[25].
30
июня от центрального комитета «Живой церкви» в Вятскую епархию была направлена
телеграмма, в которой предлагалось «организовать немедленно группы «Живой
церкви» на основе признания справедливости социальной революции и
международного объединения трудящихся». Объединиться предлагалось под лозунгом:
«Белый епископат, пресвитерское управление и единая церковная касса». Здесь же
сообщалось о необходимости выборов 3 делегатов от прогрессивного духовенства на
предстоящий Первый организационный всероссийский съезд группы «Живая церковь»[26]. 3 июля освобождённый из-под стражи
епископ Павел ознакомил с указанной телеграммой еп. Виктора и благочинных[27].
Вятское
ГПУ опасалось, что в результате выборов делегатов на предстоящий Поместный
собор от Вятской епархии могут быть выбраны только приверженцы патриарха
Тихона. По прошествии июня только Шубников, Утробин и Курочкин сочувственно
откликнулись на реформы, предлагаемые ВЦУ, и публично объявили об этом в
местной прессе[28]. Двое последних в местной газете
«Вятская правда» в своих статьях призвали духовенство встать на сторону
обновленческого движения и проводить обновленческие идеи в жизнь в своих
приходах.
Исполняющий
обязанности по управлению Вятской епархией епископ Виктор отстранил их от
исполнения должностных обязанностей в качестве священников и пригрозил
отлучением от Церкви. И только вмешательство вятского архиерея, снявшего
«запрещения» еп. Виктора с опальных священников, на время уладило конфликт[29].
Остальные
немногочисленные сторонники ВЦУ, по сведениям ВятГПУ, боялись выразить свою
симпатию к обновленцам из-за боязни осуждения их позиции епархиальным
руководством и общественным мнением[30].
В
июле 1922 г. из г. Вятки по губернии стала распространяться информация о том,
что в Москве образовано ВЦУ и то, что его членов епископ Виктор (Островидов)
охарактеризовал еретиками, с которыми православным не следует иметь отношения[31].
На
собраниях духовенства распространялось послание патриаршего местоблюстителя
митрополита Агафангела Ярославского (от 5 (18) июня 1922 г.) о дальнейшей
возможности автокефального существования Церкви (то есть в случае наступления
определённых условий, в первую очередь связанных с потерей епархиями контакта с
каноническим руководством церкви, предусматривался их переход на
самостоятельное, автономное существование – А.П.)[32].
Для
борьбы с обновленческими идеями под руководством епископов Павла, Виктора,
архимандрита Трифонова монастыря Авраамия Дернова был создан нелегальный «Союз
христианской молодёжи», деятельность которого была направлена на распространение
идей тихоновского течения церкви[33].
11/24
августа 1922 г. еп. Виктором было подготовлено обращение к верующим, которое
одобрил и подписал вятский архиерей Павел. В воззвании говорилось о том, что
поскольку обновленческое управление не является каноничным, Вятская епархия
объявляется автокефальной (самоуправляемой). При этом в документе особо
подчёркивалась необходимость лояльного отношения к светской власти: «Вместе с
сим умоляем вас повиноваться человеческому начальству, гражданской власти Господа
ради, не за страх, а за совесть, и молиться о преуспеянии добрых гражданских
начинаний во благо родины нашей. Бога бойтесь, власти чтите, всех почитайте,
братство любите. Всемерно заповедуем всем быть вполне корректными и лояльными в
отношении к существующей власти, отнюдь не допускать так называемых
контрреволюционных выступлений и всеми зависящими мерами содействовать
существующей гражданской власти в заботах и предприятиях её, направленных к
мирному и спокойному течению общественной жизни. Устроением Божиим Церковь
отделена от государства, и да будет она только тем, что она есть по своей
внутренней природе, то есть мистическим благодатным телом Христовым, вечным
священным кораблём, приводящим верных чад своих к тихой пристани – животу
вечному» (см.: приложение №3)[34].
12/25
августа еп. Павел подготовил указ об объявлении временной автокефалии
(самостоятельности) в Вятской епархии. Согласно указу уездные епископы должны
были самостоятельно решать на месте все церковные дела. Епископ Виктор
назначался руководителем церковными делами в Орловском уезде, где вводилась
епископская кафедра. В его полномочия также входило временное руководство
церковными делами в Глазовском уезде Вотской автономной области, осуществление
судебных и бракоразводных функций в Вятском уезде, а также в уездах, где
отсутствуют епископские кафедры[35]. Должности епископов в Вятской епархии
были замещены на трёх кафедрах: Вятской и Слободской – епископом Павлом;
Яранской – епископом Сергием; Глазовской – Виктором. Местожительством епископу
Виктору был определён Трифонов монастырь г. Вятки[36].
Епископы
Павел и Виктор распространили по всем храмам особую форму поминовения владыки
«О святейших православных вселенских патриархах и господине нашем архипастыре
вятския автокефальныя церкви, преосвященнейшем епископе (имя рек)»[37].
По
замыслу вятского ГПУ, сплотить вокруг себя группу прогрессивного духовенства,
обеспечить избрание на Поместный собор делегатов, лояльно относящихся к
обновленчеству, должен был священник, пользующийся известностью и уважением
среди верующих[38].
21
августа 1922 г. на заседании президиума Вятского губисполкома начальник
вятского ГПУ Ремишевский сообщил о приезде откомандированного представителя ВЦУ
Николая Гавриловича Утробина, священника с. Елгани Нолинского уезда. Он был
охарактеризован как лицо, ответственное перед рабоче-крестьянским
правительством за действия вятского духовенства. На этом же заседании в связи с
ходатайством Ремишевского президиум губисполкома постановил отделу управления:
выдать разрешение на проведение губернского собрания духовенства;
зарегистрировать мандат ВЦУ (от 16 августа за № 611), выданный Н.Г. Утробину[39].
В
этот же день еп. Павел отдал распоряжение управляющему канцелярии А.А. Попову о
том, чтобы тот сообщил епископам Виктору и Сергию о порядке преемственности (в
случае ареста архиерея) церковной власти в епархии[40].
23
сентября по прибытии Утробина в епархиальное управление, где им был предъявлен
мандат ВЦУ, еп. Павел назначил собрание духовенства г. Вятки на 11 часов 24
августа. На собрании Утробин планировал ознакомить вятское духовенство с
современным положением дел в Церкви, с принятыми на обновленческом съезде
резолюциями, с новой схемой церковного управления[41].
Вечером
того же дня под влиянием еп. Виктора[42],
иеромонаха В. Пуссета и нескольких мирянок[43]
вятский архиерей Павел (Борисовский) оповестил священнослужителей о том, что
собрание отменяется и запрещается упоминание в молитвах патриарха Тихона.
Утробину было предложено под угрозой лишения сана отправиться в с. Елгани[44].
На
следующий день, по сведениям Крутогорского, Утробин вновь явился к епископу
Павлу и предложил ему письменно ответить на следующие вопросы:
Прочитав
вопросы, еп. Павел потерял самообладание.
Кинул в лицо Утробина предложенные
им вопросы и закричал: «Никакого ВЦУ не признаю и знать не хочу. С
уполномоченным-еретиком не желаю иметь никаких сношений. Ты – священник
подчинённой мне епархии. А раз так, немедленно убирайся из города и отправляйся
в свое село. Не послушаешь – запрещу священнослужение, извергну из сана!
Запрещаю тебе приходить сюда. Не смей переступать и порога моей канцелярии»[45].
От
еп. Павла Утробин направился к еп. Виктору, однако последним уполномоченный не
был принят.
Вскоре
епископы Павел и Виктор получили телеграмму от ВЦУ об их увольнении с предложением
выбыть из пределов епархии в 24 часа[46].
26
августа 1922 г. на основании постановления от 25 августа губернского отдела ГПУ
были арестованы «реакционные руководители духовенства» – епископы Павел и
Виктор[47], которые в 1923 г. были в
административном порядке высланы на три года в Нарымский край[48].
Таким
образом, епископ Виктор (Островидов) в период проведения кампании по изъятию
церковных ценностей и начала деятельности ВЦУ зарекомендовал себя среди
верующих, духовенства и органов светской власти в качестве последовательного,
активного и принципиального сторонника патриарха Тихона. Его мнение оказало
определённое влияние на формирование позиции вятского архиерея Павла
(Борисовского) по такому особо важному вопросу, как определении позиции к ВЦУ и
обновленчеству.
Находясь
в ссылке, еп. Виктор в своих посланиях к вятским верующим продолжает
характеризовать обновленцев «опаснейшими еретиками-антицерковниками»[49].
После
возвращения в марте 1926 г. из ссылки епископов Павла Борисовского и Виктора
Островидова с них органами ОГПУ была взята подписка-обязательство о том, что до
момента официальной регистрации Вятского епархиального управления
«тихоновского» течения они обязуются не исполнять каких-либо
административно-организационных функций.[50]
За нарушение подписки епископы признавали законность привлечения их органами
власти к ответственности. Примечательно, что данную подписку-обязательство
епископ Павел подписал как лицо, позиционирующее себя главой Вятской епархии –
«Архиепископ Вятский и Слободской Павел Петрович Березовский»[51].
По
возвращении епископов Павла и Виктора из ссылки заштатный обновленческий
епископ Николай (Тихвинский) обратился к ним с приветственными письмами. В
основу нижеприведённого текста положено второе письмо епископа Николая к
епископу Павлу. В этом документе он привёл следующие аргументы в защиту
правомочности захвата власти обновленцами:
Важное
значение для нашего исследования имеет оценка обновленческого епископа Николая
(Тихвинского) позиции епископов Павла и Виктора по отношению к обновленчеству.
По его мнению, в ситуации, когда государственная власть смотрела на Церковь как
на контрреволюционную организацию, объявление Вятской епархии автокефальной
было недопустимым, и, по сути, политически актом. К тому же это было и вредным
для единства самой Церкви. Епископ Николай утверждал, что переход на
автокефальное существование Вятской епархии и создание ВЦУ явление однопорядковое.
В обоих случаях произошёл отход от подчинённых отношений к патриарху Тихону. «Если
через захват власти у патриарха Тихона произошло, по действу дьявола, отпадение
от православной церкви, как мыслит еп. Виктор, то и вы оба с ним через
объявление себя автокефалистами с прекращением молитв за патриарха Тихона
являетесь отпавшими от православной церкви и, следовательно, от благодати».
Особого
критического разбора еп. Николаем подверглось обвинения в еретичестве в адрес
обновленцев со стороны епископов Павла (Борисовского), Виктора (Островидова),
Нектария (Трезвинского):
В
целом деятельность епископов Павла и Виктора и их последователей трактовалась
еп. Николаем как углубление церковного раскола и поощрение бесчинств,
осуществляемых в особенности монашеством. В результате в восприятии верующих
обновленцы представляются «такими еретиками и безбожниками, такими церковными
коммунистами и большевиками, что им не только существовать, но и дышать-то
непозволительно. Они видят у обновленческого епископа и приросший чёртов хвост,
и рога на голове, торчащие из-под митры, и пятиконечную звезду. В эпитетах не стесняются: слух едва выносит.
Нередко прибегают к угрозам и насилиям».
В
конце письма еп. Николай просил еп. Павла ознакомить с содержанием письма еп.
Виктора[53].
Представляется
важным отметить, что еп. Виктор считал резкими, неправильными некоторые
действия епископа Павла в отношении обновленческого духовенства, такие, как
всенародное покаяние обновленческого духовенства при переходе на патриаршую
платформу. Еп. Виктор говорил еп. Павлу, что делать это не нужно[54].
По
сведениям ОГПУ, вернувшиеся из ссылки епископы Виктор и Павел уже во время
своих первых публичных выступлений воспринимались верующими «мучениками и
гонимыми за веру православную». С появлением в Вятке указанных епископов
отмечена активизация борьбы, вплоть до самосудов, «тихоновской» части верующих
против обновленцев. Еп. Павел при содействии еп. Виктора составил и пытался
распространить по губернии послание, в котором звучали призыв к духовенству и
верующим быть солидарным с поведением митр. Петра Полянского (Крутицкого),
обращение к власти легализовать тихоновскую церковь, прекратить антирелигиозную
и разрешить религиозную агитацию. При этом епископы предостерегали вятское
духовенство и верующих от участия в антисоветской и вообще политической
деятельности[55].
По
обвинению в нарушении данной органам власти подписки, а именно: присвоении
административных функций «идеологически враждебные советской власти» епископы
Павел и Виктор 15 мая 1926 г.[56] были арестованы и переправлены в Москву
первоначально во Внутреннюю тюрьму ОГПУ, а затем в Бутырскую[57].
Действительной
причиной арестов епископов Павла и Виктора, на наш взгляд, был религиозный,
антиобновленческий подъём верующих, связанный с их приездом (см., напр.:
приложение №4). Обновленческий архиепископ Вятский Иоасаф (Рогозин) в протоколе
допроса, содержащемся в архивно-следственном деле еп. Виктора (Островидова),
сообщал: «Епископ Виктор открыто своих взглядов не высказывал… Присутствие в
городе Вятке епископа Виктора также отразилось на возбуждении состояния
религиозно верующей публики. В факте избиения священника Чемоданова (обновленец
– А.П.) можно предположить, что принимал косвенное участие и епископ Виктор,
т.к. Петухов является церковным старостой Серафимовской церкви, где служил и
при которой жил еп. Виктор»[58].
В
послании от 10 мая 1926 г. Иосаф характеризовал деятельность епископов Павла и
Виктора как «объединение реакционных сил, враждебных к Советскому правительству
нашей Республики». В отношении самих епископов применялся эпитет – «носители
Романовско-Распутинской идеологии», а к духовенству, поддержавшему их –
«сознательные противники в деле создания нового быта раскрепощенного русского
народа»[59].
Каких-либо
конкретных фактов, подтверждающих участие еп. Виктора в управлении епархией,
следствием выявлено не было.
В
протоколе допроса от 16 мая 1926 г. епископ Виктор указал: «Сочувствую
Соввласти и согласен содействовать ее мероприятиям»[60].
Интерес
представляют показания еп. Виктора о своей деятельности в Вятке после
возвращения из ссылки:
«В
предъявленном мне обвинении в содействии в преступлениях, предусмотренных ст.
57 УК гр-ну Борисовскому, я не признаю.
Со
дня моего приезда в гор. Вятку я не принимал никакого участия в церковной
деятельности, за исключением отправления богослужений.
В
дела управления епархии я не вмешивался постольку, постольку был обязан
подпиской не управлять епархией, и второе – являлся только лишь Викарием Вятской
епархии, почему в области церковного управления я не имел никаких
административных прав. Никогда, ни с какими антисоветскими проповедями я не
выступал, т.к. считал неуместным в дела церкви вмешивать политику.
С
самого приезда я чувствовал, что являюсь в гор. Вятке лишним епископом
постольку, поскольку здесь был архиепископ Павел, и я искал случая как бы
оставить г. Вятку, к моему удалению из Вятки способствовал и архиеп. Павел.
В
последних числах апреля месяца… (слово неразборчиво – А.П.) в г. Вятку, по
вызову архиеп. Павла из Глазова приезжал епископ Симеон, от которого я потом
узнал, что он ему предложил очистить Глазовскую епархию и на его место назначит
меня. Кроме этого, мне архиеп. Павел говорил лично сам, что он писал
митрополиту Сергию о предоставлении мне самостоятельной кафедры и что он дал
мне хорошую рекомендацию.
Некоторые
действия архиепископа Павла мне казались очень резкими, как, например,
всенародное покаяние обновленческого духовенства при переходе на патриаршую
платформу, на что я ему замечал, что так делать бы не следовало, но как лицо,
подчиненное ему, ничего сделать не мог. О таком приеме я узнал от священников,
а не от него.
Однажды
на квартире архиепископа Павла мне пришлось прочитать его послание, которое я
нашел немного нетактичным (далее в скобках зачеркнуто: «Не знаю, передал ли он
куда-либо это послание, он мне лично не говорил).
Незадолго
до ареста я получил письмо из г. Камышина от моей мамаши, из которого я узнал,
что они находятся в очень тяжелых материальных условиях, ввиду чего и решил
поехать к ним для оказания помощи… хотел
там остаться на постоянное жительство. 14 мая я собрался и поехал к ним, но по
дороге в Вологде был задержан и доставлен в Вятку.
В
день отъезда я ходил к архиепископу Павлу прощаться…
Все
духовенство и миряне знают, что я как до ссылки в Нарымский край, так и по
возвращении не принимал в управлении епархиальными делами хотя бы какими-либо
советами. До ссылки я занимался исключительно бракоразводными делами. Тяготясь
таким неестественным тяжелым положением в Вятке, а также не желая возбуждать
народ против Владыки Павла, я объявил ему и народу, что еду на две недели
посетить бедствующую восьмидесятилетнюю мамашу, умолчав о намерении совсем
оставить Вятку»[61].
20
августа 1926 г. Особым совещанием при коллегии ОГПУ епископы Виктор и Павел
были лишены права проживать в Москве, Ленинграде, Харькове, Киеве, Одессе,
Ростове-на-Дону, Вятке и в соответствующих губерниях с прикреплением к
определённому месту жительства. Епископ Виктор в качестве места жительства выбрал
г. Глазов Ижевской губернии Вотской области, а епископ Павел – г. Александров
Владимирской губернии[62]. По пути в г. Глазов из Москвы епископ
Виктор в Нижнем Новгороде встретился с заместителем патриаршего
местоблюстителем Сергием (Страгородским)[63].
Митрополит Сергий назначил еп. Виктора (Островидова) временно управляющим
Вятской епархией[64] вместо переведённого в г. Чебоксары
епископа Симеона[65].
© А.Г. Поляков Материал из книги - Поляков А.Г.Викторианское течение в Русской Православной Церкви. – Киров, 2009 Материал прислан автором порталу "Россия в красках" 25 июля 2014 г. Примечания
[1] Поляков А.Г. Русская православная церковь и светская
власть… – С.64-65; ГА КО. – Ф.Р-875. – Оп.4. – Д.2. – Л.236; ГА КО. – Ф.Р-875.
– Оп.4. – Д.2. – Л.230 об.,236. [2] Поляков А.Г. Русская православная церковь и светская
власть… – С.64-65; ГА КО. – Ф.Р-875. – Оп.4. – Д.2. – Л.236. [3]Шишкин М.С. Вятские епархиальные архиереи в 1920 –
1923 годах. // Европейский Север в культурно-историческом процессе (К 625-летию
г. Кирова): Материалы международ, конф. – Киров, 1999. – С.265-271. [4] Бадьин В.М. Вятская епархия в 1917-1941 гг. // Очерки
истории Вятской епархии (1657-2007): 350 лет Вятской епархии. – Вятка, 2007. –
С.384. [5] Письмо епископа
Островидова. // Вятская правда. – 1920. – №52 (2 июля). – С.4. [6]
Освобождение епископа. // Вятская правда. – 1920. – №174 (24 ноября). – С.2. [7] Житие исповедника Виктора, епископа Глазовского,
викария Вятской епархии / Свято - Троицкий женский монастырь Вятской епархии. –
Люберцы, 2000. – С.12. [8] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708. – Л. 358. [9] ГА КО. – Ф.248. – Оп.1. – Д.82. – Л.10-16; Шишкин
М.С. Вятские епархиальные архиереи в 1920 – 1923 годах. // Европейский Север в
культурно-историческом процессе (К 625-летию г. Кирова): Материалы международ.
конф. – Киров, 1999. – С.265-271. [10] ГА РФ. –
Р-6343. – Оп.1. – Д.263. – Л.113-121 об. [11] Житие исповедника Виктора… – С.12. [12] ГА РФ. –
Р-6343. – Оп.1. – Д.263. – Л.113-121 об. [13] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. –
Л.25-32. [14] Подробнее см.: Поляков А.Г. Русская православная
церковь и светская власть… – С.79-92. [15] Поляков А.Г. Русская православная церковь и светская
власть… – С.85-87. [16]
Позднее А. Попов станет одним из активных апологетов обновленчества. Его
публикации: «Где истинная Христова церковь» (1925 г.), «Почему вожди
тихоновщины не пошли на Собор Российской Православной церкви?» (1926 г.), «С
кем вселенские патриархи?» (1926 г.). [17] Поляков А.Г. Русская православная церковь и светская
власть… – С.86. [18] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. – Л.343
об.; Житие исповедника Виктора… – С.13. [19] ГАКО. – Ф.248. – Оп.1. – Д.84. – Л.2 [20] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. – Л.137; Житие исповедника Виктора... –
С.13-14. [21] ВЕА. – Ф.13. – Оп.1. –
Д.1. – Л.4. [22] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. –
Л.342-343об. [23] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. –
Л.112-112а. [24] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. –
Л.112-112а. [25] ГА КО. – Ф.Р-875. – Оп.4. – Д.15. – Л.6-7. [26] Цит. по: Житие исповедника Виктора… – С.16. [27] Житие исповедника Виктора… – С.16. [28] ГА КО. – Ф.Р-875. – Оп.4. – Д.15. – Л.6-7. [29] «Обновленческое» движение на местах (телеграммы и
письма с мест) // Еженедельная хроника журнала Наука и религия. – 1922. – № 8
(7 сентября). – С.3. [30] ГА КО. – Ф.Р-875. – Оп.4. – Д.15. – Л.6-7. [31] ГА КО. – Ф.Р-237. – Оп.77. – Д.304. – Л.6. [32] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. –
Л.1б-1б об. [33] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.9. – Д.Су-11397. Т.3. – Л.2. [34] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп. 3. – Д.Су-3708. –
Л.315; Житие исповедника Виктора... – С.18-19. [35] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. – Л.280. [36] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. – Л.280. [37] Издыхающая контрреволюция // Еженедельная хроника
журнала Наука и религия. – 1922. – №16 (23 октября). – С.1. [38] ГА КО. – Р-875. – Оп.4. – Д.15. – Л.7. [39] ГА КО. – Р-875. – Оп.4. – Д.12. – Л.38. [40] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. – Л.7. [41] Крутогорский. Как у нас издыхала тихоновская
контрреволюция. // Еженедельная хроника журнала Наука и религия. – 1922. – №10
(21 сентября). – С.3. [42] Крутогорский. Как у нас издыхала тихоновская
контрреволюция. – С.3. [43] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.9. – Д.Су-11383. –
Л.55-56об. [44] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. –
Л.247об,250; Крутогорский. Как у нас издыхала тихоновская
контрреволюция. – С.3. [45] Крутогорский. Как у нас издыхала тихоновская
контрреволюция. – С.3. [46] Крутогорский. Как у нас издыхала тихоновская
контрреволюция. – С.3. [47] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. –
Л.1б-1б об.; Семибратов В.К. Епископ Виктор (Островидов) – один из лидеров
«церковной контрреволюции» в Вятском крае. // Из истории вятских спецслужб и
полиции (вторая половина XIX–первая
половина XX вв.): Материалы докладов и
документы научно-практической конференции, Киров, 25 мая 1996 г. – Киров, 1997.
– С.123. [48] Семибратов В.К. Епископ Виктор (Островидов) – один из
лидеров «церковной контрреволюции»… – С.124. [49] ГАСПИ КО. – Ф.6799. –
Оп.9. – Д.Су-11383. – Л.69. [50] ГАСПИ КО. – Ф.6799. –
Оп.9. – Д.Су-11383. – Л.5-6. [51] ГАСПИ КО. – Ф.6799. –
Оп.9. – Д.Су-11383. – Л.5. [52] Николай Тихвинский указывает, что приведённые слова
митрополита Сергия были опубликованы в №2-3 журнала «Христианин» за июнь 1924
г. [53] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708. – Л.55-73. [54] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.9. – Д.Су-11383.Т1. – Л.148. [55] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.9. – Д.Су-11383.Т.2. –
Л.1-2об,4. [56] Бадьин В.М. Вятская епархия в 1917-1941 гг… – С.408. [57] Житие исповедника Виктора... – С.26. [58] ГАСПИ КО. – Ф. 6799. – Оп.9. – Д.Су-11383.Т1. –
Л.170-172. [59] ГАСПИ КО. – Ф. 6799. – Оп.9. – Д.Су-11383.Т1. –
Л.152. [60] ГАСПИ КО. – Ф. 6799. – Оп.9. – Д.Су-11383.Т.1. –
Л.147. [61] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.9. – Д.Су-11383.Т.1. – Л.147-148об. [62] Житие исповедника Виктора… – С.26. [63] Бадьин В.М. Вятская епархия в 1917-1941 гг… – С.409. [64] Житие исповедника Виктора… – С.28. [65] Бадьин В.М. Вятская епархия в 1917-1941 гг… – С.409. |
|||||||||||||||||||||||
![]() |
||||||||||||||||||||||||
© 2004 – 2015 Educational Orthodox Society «Russia in colors» in Jerusalem Копирование материалов сайта разрешено только для некоммерческого использования с указанием активной ссылки на конкретную страницу. В остальных случаях необходимо письменное разрешение редакции: ricolor1@gmail.com |