Однако апостол Андрей – и Небесный покровитель наших родных земель, провозвестник прихода к нам новой веры. Ключевое в этом смысле предание, окончательно закрепленное к XII веку и отраженное в «Повести временных лет», в летописях, а также в государственной идеологии со времен Владимира Мономаха, гласит о просвещении Руси именно апостолом Андреем. Предание повествует о благословляющем освящении мест будущих столиц – Киева и Новгорода. Оно описывает посещение апостолом Андреем даже крайнего Севера Руси вплоть до Ладожского озера («озера великого Нево»).

 

 

 

 

Паломничество в Амальфи 

Поздним вечером возвратились мы в Салерно и рано утром пустились, на шестивесельной лодке, в Амальфи. <…>

 

Подле Трани, но за горою, внезапно предстал Амальфи, в своей узкой долине, столь очаровательной для взоров массою зелени, белых домов и диких башен, раскинутых по утесам, и самою картиною города, который однако мало сохранил следов своего древнего величия.

 

Первым моим движением было устремиться в собор, где, как я слышал еще в Риме, почивают мощи моего Ангела, Апостола Андрея Первозванного, перенесенные из Царьграда. Широкое крыльцо, о пятидесяти ступенях, величественно подымалось, от самой площади, где стоял лик Апостола над фонтаном, в возвышенный притвор, полувизантийский, полуарабский.

 

Заключены были главные врата собора, медные византийские, с изваяниями Господа и Его Пречистыя Матери, и двух Апостолов Петра и Андрея, промежду многих крестов. Работа и самая надпись обличают десятый век, и они послужили впоследствии образцом для многих других; но малые двери, по обеим сторонам, стояли отверсты и ими взошел я во внутренность храма. <…>

 

«Отчего здесь такое торжественное собрание?» – спросил я своего проводника. «Сегодня память перенесения мощей Св. Апостола Андрея, из Константинополя в Амальфи [празднуется 8 мая нов.ст. – М.Т.]», – отвечал он. С радостным изумлением взглянул я на своего товарища. Итак мое желание исполнилось, и здесь встречает нас торжество духовное. <…>

 

Мы спустились, тридцатью мраморными ступнями, в подземную церковь, которая находится под главным алтарем. Там уже стоял священник, над гробовым престолом, читая входные молитвы. Я стал на колени с народом, возле решетки. Хотя обедня совершалась безмолвно, и с чуждыми для меня обрядами, но мне отрадно было видеть освящение даров над мощами моего Ангела, который засвидетельствовал своими мучениями истину приносимой жертвы. Невольно я плакал и молился, как бы у себя, потому что душа моя была исполнена святынею места. <…>

 

Я решился попросить себе хоть несколько хлопчатой бумаги, которую опускают в дни праздников через отверстие каменной гробницы на самую раку, источающую так называемую манну, по местному благочестивому преданию. При свете неугасаемой лампады видно было через решетку, под алтарем, серебряное устье на каменной плите. Но если и закрыта сама рака, по обычаю западному, где святыня мощей всегда находится под спудом, то нет ни малейшего сомнения о пребывании здесь нетленных останков Апостольских, ибо по летописям церковным достоверно известно, что святые мощи перенесены были сперва из Патраса, где окончил свой подвиг Первозванный Апостол, в Царьград Императором Константием в 336 году и поставлены там в соборном храме Святых Апостолов. Когда же в 1204 году крестоносцы овладели Царьградом и расхитили большую часть святыни восточной, то некто Петр, благородной фамилии Капуанской, родом из Амальфи, будучи легатом папским при стане крестоносцев, испросил у Папы Иннокентия III позволение перенести мощи Первозванного в свое отечество, и это совершилось в 1208 году, 8 мая.

 

Странно однако, что мы, русские, для которых особенно должна быть священна память сего великого Апостола, водрузившего первый крест на горах Киевских и предрекшего грядущую славу нашей родины, мы, русские, не знаем о нахождении святых мощей в Амальфи, хотя однако многие странствуют гораздо дальше – в Бари, на поклонение Святителю Николаю.