Почти сразу же было ясно прихожанам и настоятелю, что домик, переделанный в храм - недолговечный, несмотря на проведенные починки. Как писал Первый храм Св. Николая (1926-1936 гг.) корреспондент брисбенской газеты The Telegraph в статье о постройке нового храма:

Община была удовлетворена в своих духовных нуждах [...], но маленькое ветхое здание им не нравилось; они искали зодческой теплоты старой России. Когда они преклоняли головы в молитве, они постоянно вспоминали любимые храмы своего отечества и им становилось грустно [2]. Так, довольно образно, описаны настроения прихожан Св.-Николаевского храма. Как писал А. Гзель в своем журнале Чужбина, еще до отъезда о. А. Шабашева в 1929 году, возник проэкт [...] постройки нового здания с таким расчетом, чтобы первый этаж здания вмещал зал и библиотеку, а второй был отведен исключительно под церковь, окруженную со всех сторон верандой и украшенную небольшой колокольней. [...] Проэкт двухэтажного здания имеет много преимуществ. Такое здание будет импозантнее выглядеть, доминируя над местностью, застроенной небольшими коттеджами; главное же - оно обойдется в постройке значительно дешевле, чем постройка двух отдельных зданий, да при том и на разных участках [3].

Однако, этот проэкт был воспринят отрицательно. Совмещать храм и зал (где могли проводиться собрания увеселительного характера) в одном здании сочли весьма неуместным и план был решительно отвергнут [4].

На некоторое время планы строить новый храм были поневоле отложены из-за неурядиц в приходской жизни: о. А. Шабашев уехал заграницу; нового священника, выписанного группой прихожан из Харбина, о. архимандрита Мефодия (Шлемина) (1872-1954), приход оказался не в состоянии содержать, и он в последствии уехал в Сидней [1].

22 июля 1933 года настоятелем Св.-Николаевского храма был назначен о. Валентин Антоньев, хотя он проводил в нем богослужения уже с 1932 года, после отъезда о. Мефодия [5: с. 13]. Протоиерей Валентин Андреевич Антоньев (1878-1962), выпускник Казанской Духовной академии, был военным священником и служил в городе Спасске Приморской области. Во время Первой Мировой войны, будучи на германском фронте, он был ранен два раза и награжден знаками отличия за храбрость, включая право ношения наперсного креста на георгиевской ленте; когда он был на лечении в Царскосельском госпитале после первого ранения, сам Государь Император возложил на него орден Св. Анны II степени, о чем о. Валентин вспоминал неоднократно и всегда с большим волнением. Во время гражданской войны он состоял священником в Белой Армии Сибири [7]. О. Валентин прибыл в Австралию 19 ноября 1923 года, высадившись с парохода St. Albans в Таунсвилле; свою семью -жену и четырех детей - он выписал через год [6]. Здесь он работал на железной дороге, позднее - на угольных копях в Mt. Mulligan (в 165 км к западу от Кэрнса) и даже кочегаром на пароходе Canberra. Когда освободился пост настоятеля в Брисбене, он и был назначен [7].

К концу 1929 года приходу предстояло погасить задолженность за участок в размере 150 фунтов (выплачено уже было более 300 фунтов) [3]. Ко времени назначения о. Валентина долг был полностью погашении начались сборы на постройку нового храма.

31 января 1933 года, на общем собрании прихожан было решено строить новый храм [2]. Был назначен Строительный комитет под председательством Григория Сергеевича Мехоношина в составе: старого прихожанина Григория Петровича Павленко (1872-1959), инженера Владимира Викторовича Слюсаренко (1888-1969), Надежды Александровны Дригиной (1900-1975) и Зинаиды Павловны Смыковой (1891-1954) [8]. Церковным старостой в то время был Евгений Васильевич Николаевский (1889-1964), в прошлом - юрист; он был одним из вдохновителей этого проэкта, вместе в о. Валентином [4].

Было подано два проекта. Один разработал В. В. Слюсаренко [9], но его сочли слишком дорогостоящим. Другой проект был подан на рассмотрение Г.С. Мехоношиным [10]: этот проект и был принят. Стоимость его осуществления оценивалась в 1000 фунтов [2]. Как писал корреспондент брисбенского Телеграфа:

Итак, уверенный, что осуществить свои надежды займет от пяти до десяти лет, каждый член общины отдавал все свои силы для достижения цели. Люди с деньгами щедро жертвовали их; другие, менее обеспеченные, также щедро отдавали свои физические силы. Читались доклады, давались концерты [для сбора средств] и при замечательной общественной поддержке строительный фонд начал расти [2].

С разрешения властей была устроена лоттерея, давшая значительный вклад в строительный фонд -500 фунтов [5: стр.14].

В сборе средств участвовали не только русские брисбенцы: в то время русские жили во многих городах штата Квинсленд и они считались такими же членами русской православной общины, как и жители столицы. В каждом провинциальном городке, где было значительное русское население, были учреждены местные церковные общины, приписанные к Св.-Николаевскому храму в Брисбене. Эти центры русского поселения посещал брисбенский священник для проведения богослужений и исполнения треб. Провинциальные общины возглавляли помощники церковного старосты. В Кордальбе этот пост занимал Ефим Яковлевич Кораблев (1894-1971); в Тангуле - Владимир Михайлович Якимов (1903-1971); в Талли - Михаил Васильевич Букасев (1898-1977); в Маунт-Айзе -Димитрий Константинович Анисимов (1896-1961), состоявший псаломщиком брисбенского храма, но временно уехавший на работу в этот горно-промышленный город на севере штата [8]. Изо всех этих местностей поступали средства в строительный фонд. Таким образом, постройка нового храма была делом русских людей, проживающих по всему Квинсленду.

Проэкт Г. С. Мехоношина был передан архитекторам Cavanagh & Cavanagh, которые разработали его по всем правилам [2]. К началу осуществления этого проэкта было собрано 700 фунтов; остальные 300 ф. были взяты взаймы, причем десять членов прихода подписались гарантами этого займа [2].

В 1935 году можно было уже приступить к постройке храма. Старый домик, в котором была размещена церковь, был поднят и перенесен в заднюю часть участка. Первый камень нового церковного здания был заложен старейшим прихожанином Титом Александровичем Головизниным (1861-1943) [11]. Освящение закладки совершил о. Валентин Антоньев в сослужении с греческим священником о. Фомой Папаианопулос [5: стр.15]. Пока новый храм строился, о. Валентин продолжал совершать богослужения в старом храме.

Стены нового храма были возведены довольно быстро: строитель Робинсон работал на совесть. Но когда дошло дело до колокольни и куполов - возникли проблемы: подрядчики - австралийцы не имели понятия, как приступить к такому сооружению. Их выручил Т.А. Головизнин, который в прошлом, еще в России, рабо-тал строителем. Однако, по-английски он объяснялся с большим трудом, и работа по возведению куполов приостановилась на два-три месяца, пока не был найден работник - Т. Губарев, водопроводчик, - который мог бы понять указания Т.А. Головизнина и перевести их австралийцам [5: стр.15], [12]. Несмотря на преклонный возраст [13], сам Т.А. залезал на крышу строящегося храма, чтобы руководить сооружением колокольни и куполов. На последнем этапе этой работы, он своими руками прикрепил крест на верхушке купола [5: стр.15-16] [7].

В середине ноября 1935 года корреспондент Телеграфа сообщал своим читателям, что стены и крыша с куполами уже готовы и постройка храма будет завершена через несколько недель [2]. На общем собрании прихожан в 1933 году было выражено предположение, что постройка храма займет не менее пяти лет, а, может быть, и десять; в этом, вероятно, играла большую роль неуверенность в финансовых способностях общины. В действительности же, храм был возведен за один год.

После завершения постройки здания началась отделка храма внутри. Проэкт иконостаса был составлен Г. С. Мехоношиным и осуществлен Василием Ефимовичем Моржановым (1883-1966), членом приходского совета, бывшим старостой, и владельцем столярной фабрики [2]. Иконы для иконостаса были написаны талантливыми художниками Яковом Петровичем Бобровым (1893-1972) и Борисом Евтихиевичем Мураренко (1909-60) [8]. Лидия Николаевна Турчинская (1885-1958), вдова священника, пожертвовала несколько ценных икон и прекрасное пани-Интерьер нового храма. Фотография 1950-х годов кадило для центра храма. Все прихожане в той или иной мере жертвовали на благоукрашение нового храма. Уже немолодой Михаил Петрович Закржевский (1879-1961) своими руками построил новый каменный забор перед церковью; материалы были куплены на пожертвования Александра Бардина, в то время жившего уже много лет на своей ферме в Wallumbilla (близ города Roma в центральном Квинсленде) [5: стр. 16-17].

Как только храм был готов для проведения богослужений о. Валентин освятил его малым освящением. Большое освящение совершил греческий архиепископ Тимофей (Евангелинидис) 4 октября 1936 года; частица мощей Святых Сорока Мучеников Севастийских была заложена под престол [5: стр.18].

Храм Святителя Николая Мир Ликийских Чудотворца в Брисбене был первым специально построенным русским православным храмом в Австралии. Посвященный любимому всеми русскими людьми святому, он также был возведен в память мученически убиенных Императора Николая II и Его Семьи. Позднее, в 1951 году, трудами верноподданных казаков города Брисбена в храме был установлен красивый киот-памятник убиенному Императору с образом Св. Николая, царским вензелем, украшенным георгиевской лентой и надписью [14].

Подвиг храмостроительства, предпринятый о. Валентином Антоньевым и русской православной общиной Квинсленда, был признан высшей церковной властью - зарубежным Синодом Русской Православной Церкви во главе с Блаженнейшим Митрополитом Антонием (Храповицким). В своей благословенной грамоте, данной в Сремских Карловцах 28 февраля 1936 года, Владыка Антоний благодарит всех (перечисляя их поименно), принявших участие в богоугодном деле храмостроительства и призывает на них Божие благословение. Кроме упомянутых уже настоятеля о. В. Ан-тоньева, старосты Е.В. Николаевского и его помощников Е.Я. Кораблева, В.М. Якимова, М.В. Букасева и Д.К. Анисимова, членов строительного комитета Г. С. Мехоношина, В. В. Слюсаренко, Г.П. Павленко, Н.А. Дригиной и З.П. Смыковой, безмездных иконописцев Б.Е. Мураренко и Я.П. Боброва, он благодарит членов приходского совета настоящего и прежнего состава: Т.А. Головизнина, В. Е. Моржанова, полковника Александра Алексеевича Долотова (1872-1951), Петра Макаровича Смыкова (1888-1968), Александра Павловича Шевцова (1897-1971), Петра Александровича Жигалина (1899-1989), Ивана Минича Пастухова (1888-1952), доктора Константина .Ильича Дригина (1888-1942), предпринимателя Василия Прокопьевича Нагих (1901-1992); псаломщика Ивана Павловича Рождественского, сестру Т. А. Головизнина Дарию Александровну Степанову (1851-1937) и Димитрия Павловича Слинко (1897-1976), жившего в Тангуле [8] [15].

Высоко оценивая заслуги этих лиц. Митрополит Антоний воспринимал возведение нового храма в далекой от европейских центров Австралии, как признак силы русского духа и веры: Русские люди, из своего отечества. Святой Руси, изгнанные безбожной властью, сохранили, милостью Божией, свои русские православные души и сердца. Господу Богу, Живому и Единому, [...] православно поклоняясь, они воздвигли в Австралии, в городе Брисбене, храм в честь Святителя Николая Чудотворца, в немже славят Господа Бога [...] Храм сей жертвенной любовию воздвиг нут ими в память мученически убиенной, христианской и боголюбезной Семьи Царя-Мученика Николая Второго. В ознаменование сего дела веры и любви к Церкви Христовой, Архиерейский Синод Русской Православной Церкви заграницей, выражая радостные чувства всех верных сынов Церкви Русской, по всему миру в рассеянии сущих, благодарит храмоздателей и всех потрудившихся в этом святом деле во главе с протоиереем Валентином Антонъевым, собравшим свою паству воедино и воодушевившим ее на доброе дело храмоздательства [...] [8].

Суждения Блаженнейшего Антония о заслугах настоятеля и прихожан Св.-Николаевского храма несомненно справедливы и заслуженны. Храм. возведенный в достоинство кафедрального собора после войны, расширенный в начале 1960-х годов и отремонтированный в 1990-х, стоит и в наше время, как живой свидетель жертвенного подвига, благочестивого труда, боголюбия и веры в будущее русских православных людей, занесенных далеко за пределы своего горячо любимого отечества в жаркий, но гостеприимный Брисбен.

Примечания:

1. Н.И. Дмитровский-Байков, Первый православный храм в Австралии, Австралиада 9, октябрь 1996 г.
2. A Little Bit of Russia, The. Telegraph, Brisbane, 16 November 1935.
3. А.А. Гзель, Проэкты, Чужбина 1, Брисбен, ноябрь 1929 г., стр. 3-4.
4. Беседа с Лидией Ивановной Николаевской (1897-1984), 20 сентября 1983 г.
5. G. Zakrjevsky, History of St. Nicholas Russian Orthodox Cathedral in Brisbane. Australia. 1923-1993, Brisbane, 1997.
6. National Australian Archives (Brisbane): Passenger Liste: Port of Townsville, 19 November 1923 and 5 December 1924.
7. Беседа в Марией Михайловной Кравченко, 5 сентября 2001 г. М.М. - внучка о. В. Антоньева.
8. Грамота Архиерейского Синода Русской Православной Церкви заграницей, за 158 от 28 февраля 1936 года, данная в Сремских Карловцах, за подписями председателя Синода Блаженнейшего Митрополита Антония и управляющего канцелярией Г. Граббе и приложением синодальной печати. (С разрешения настоятеля Св.-Николаевского Собора).
9. В.В. Слюсаренко был инженером, летчиком и авиационным строителем, сотрудничавшим с знаменитым И. И. Сикорским еще в России. После революции и гражданской войны их пути разминулись, и В. В. работал простым механиком в пригороде Sandgate.
10. Г.С. Мехоношин (Meek), архитектор, чертежник и художник, был председателем строительного комитета, но принятый проэкт, очевидно, был не исключительно его работы. В Телеграфе [2] написано, что план, оформленный первоначальным художником и г-ном Meek, был подан на рассмотрение прихожан и принят ими. Кто был первоначальным художником (original designer)? Речь идет, очевидно, не о проэкте В. В. Слюсаренко.
11. У входа в храм прикреплена небольшая медная доска со следующим текстом: При закладке Св.-Николаевского Храма первый камень заложил Тит Александрович Головизнин в 1935 году.
12. Беседа с Петром Васильевичем и Елизваетой Александровной Мержановыми, 2 октября 1983 года.
13. В газете Telegraph [2] и в книге Г.В. Закржевской [5: стр.15] написано, что Т. А. Головизнину в то время (1935 г.) было 80 лет. Однако, на его памятнике (Toowong Cemetery) указано, что он умер 16 августа 1943 года 82 лет.
14. Надпись на киоте-памятнике гласит: Скорбной памяти Царя-Мученика. [Вензель] Н II 1896-1917 Верноподданные Казаки Сибирского Казачьего Войска [и] Кадеты Сибирского Кадетского Корпуса.
15. Да простит читатель автора за длинный список имен: справедливости ради, нельзя не упомянуть имена всех строителей и благоукрасителей нового храма, отмеченных архиерейским благословением.