Копию грамоты императрицы Екатерины II султану Марокко Сиди Мохаммеду Бен Абдаллаху подарил корреспонденту ИТАР-ТАСС известный в Марокко дипломат, в недавнем прошлом посол в ряде европейских стран Мохаммед бен Насер Ганнам. При встрече он сказал: "У меня есть для вас большой сюрприз". Им-то оказалась эта каллиграфически написанная грамота самодержицы всероссийской, опубликованной недавно в "Дипломатической истории Марокко".

     В этом поистине бесценном документе, совершенном в Санкт-Петербурге и датированном 8 мая 1783 года, после перечисления титулов Великой Екатерины говорится, что "посол Ваш Мугамед Бен Абдыл вручил в Пизе нашему поверенному в делах статскому советнику графу Моцениго султанскую грамоту". "Усмотрели мы из оной с удовольствием, – пишет царица, – как благое ваше расположение сохранять всегда рачительно и твердо искренний мир и дружбу с империю вашею". Далее Екатерина II благодарит султана Абдаллаха за его высочайшее разрешение предоставить всем российским морским судам в марокканских портах режим наибольшего благоприятствования.

     "Эта грамота, – сказал посол бен Насер, – один из тех бережно хранимых в МИДе документов, которые положили начало отношениям дружбы и сотрудничества между двумя странами, которые остаются таковыми по сей день". "Меня особенно радует, – продолжил он, – то, что у истоков этого благородного дела стоял мой прадед и полный тезка бен Насер Ганнам. Он был советником тогдашнего главы марокканского МИД и чрезвычайного посла в России бен Слимана. Бен Насер в составе первого чрезвычайного посольства Марокко в июле 1901 г. был принят в Большом Петергофском дворце российским императором Николаем II. И теперь я могу с гордостью сказать, что мой прадед стал чуть более ста лет назад первым "космонавтом", можно сказать Юрием Гагариным, который вышел на орбиту российско-марокканских отношений, вместе с первой марокканской дипмиссией, посетив в 1901 г. Санкт-Петербург и Москву".

     "Наша семья Ганнамов, андалузская по происхождению – одна из старейших в Марокко – гордится тем, что нашим предком был замечательный дипломат бен Насер Ганнам, – отметил его правнук и потомственный дипломат бен Насер. Прадед оставил своим потомкам, особенно моей семье, своеобразное наследство, восходящее к славным деловым связям двух монархий. Мы, Ганнамы, храним, например, несколько писем с российскими почтовыми марками, отправленными из Москвы и Санкт-Петербурга. В них прадед рассказывает о теплых приемах в далекой России, куда он добирался на пароходе, затем через Францию и Германию по железной дороге в вашу страну. Но с особым тщанием мы храним российский самовар. Ведь мы тоже чаевники".

     Бен Насер вынес в холл своей просторной с большим садом виллы на окраине Рабата и поставил на низкий арабский столик широкий пузатый, серебристого цвета самовар из меди с длинным как клюка дымоотводом. На этой реликвии, высотой почти в половину человеческого роста, стоит чуть заметное клеймо: "ТУЛА. БРАТЬЯ ПЕТРОВЫ. 1850 год". Музейная редкость, да и только. Даже для сегодняшних туляков.

     "Для моего прадеда и не могло быть лучшего подарка от императора Николая II. "По наследству тульский самовар, – сообщил бен Насер, – перешел к нам. Но тоже не совсем просто. Когда умер последний дед лет сорок назад, детям осталось кое-что из имущества. Но одной из главных ценностей были три самовара. Два дорогих, скорее всего, французских из чистого серебра, и один медный – из России. Мне, как вроде бы неприхотливому человеку, достался, на первый взгляд, недорогой, зато тот по-настоящему царский самовар. И я, как видите, безумно счастлив". И бен Насер предложил посидеть у самовара за чашкой чая. Но только из традиционного марокканского железного чайника, из которого веяло ароматом зеленых листиков китайского чая с марокканской мятой.

     Затем бен Насер достал из шкафа еще одну реликвию из России – миниатюрный Коран с позолоченной обложкой 1892 года. Она – тоже из Санкт-Петербурга, и тоже осталась от прадеда, с радостью сказал он. "Да хранит Вас и Вашу страну Аллах. Да пребудут долго добрые отношения с Россией. И уверен, они будут еще краше", – добавил с уверенностью правнук-дипломат прадеда-дипломата, верных друзей России по жизни и истории.