Перед дефолтом, в 1997 году это отношение было в целом негативным: 34% россиян считали, что деятельность бизнесменов идет на благо России, а 49% — что вредит ей. К 2000 году ситуация улучшилась: доля считающих бизнес полезным выросла до 40%, отрицательный баланс мнений сократился втрое — с -15 до -5 процентных пунктов. Во многом это вызвано улучшением положения населения: если в 1999 году рост экономики шел еще и за счет сокращения его реальных доходов, то в 2000 году они выросли на 12%. Именно 2000 год положил начало их уверенному подъему и тому социальному оптимизму, на котором держится современная российская государственность.

К 2003 году отношение к бизнесу в силу общего улучшения условий жизни переломилось: позитивно к нему стало относиться 45%, а баланс отношений стал положительным и составил +6 процентных пунктов.

«Дело ЮКОСа», сопровождавшееся энергичной антипредпринимательской пропагандой государства, отбросило общество почти на уровень 2000 года: доля одобряющих деятельность бизнеса снизилась до 41%, а общий баланс стал отрицательным (-3 процентных пункта). Но затем ситуация стала улучшаться — просто в силу экономического развития и роста благосостояния. В 2005 году отрицательный баланс сократился до -1 процентного пункта. А в 2006 году произошел перелом: доля считающих бизнес полезным выросла с 43 до 47%, доля полагающих его вредным сократилась с 44 до 37% (баланс стал положительным и подскочил до +10 процентных пунктов).

В 2007 году тенденция закрепилась: полезным бизнес сочло 50%, вредным — 33%, баланс улучшился до +17%.

Важно, что это улучшение наблюдается на фоне роста социальной дифференциации. Только по официальной статистике разрыв между доходами 10% наиболее богатых и бедных вырос с 13,5 раз в 1995 и 13,9 раз в 2000 и 2001 годах до 14,9 в 2005 до рекордных 16,0 раз в 2006 году и фантасмагорических 16,8 раз в 2007.

Рост дифференциации естественным образом порождает рост социальной напряженности, в частности, зависть к богатым и протест против несправедливого распределения национального богатства.

Улучшение отношения к бизнесу, наблюдаемое в последнее время, доказывает, несмотря на очевидный рост забастовочного движения, реальное наличие в нашей стране классового мира.

В его основе, как можно понять, лежат уважение к организаторской функции бизнесмена и к его квалификации, понимание того, что лучше иметь работу у несправедливо богатого человека, чем не иметь ее вовсе, а также, как это ни парадоксально, определенная классовая солидарность трудящихся с бизнесом. Она вызвана пониманием того, что бизнес, даже достаточно крупный, почти так же беззащитен перед произволом правящей бюрократии, как и обычные люди, и (в марксистских терминах) сам эксплуатируется этой бюрократией в форме разнообразных поборов, а то и прямого силового рэкета.

Интересно, что ситуация менялась за счет улучшения отношения к крупному бизнесу; отношение же к малому и среднему парадоксальным образом ухудшилось в 2007 году.

Отношение россиян к крупному бизнесу (ассоциируемому с олигархией) было в целом негативным до 2007 года, но неуклонно улучшалось, несмотря на «дело ЮКОСа». В 2003 году считали его полезным 37% и вредным 51% (баланс отрицателен, -14 процентных пункта), в 2005 году баланс улучшился до +39-49=-10, в 2006 год стало почти нейтральным (+43-44=-1), а в 2007 — отчетливо позитивным (+44-40=+4).

Отношение же к малому и среднему бизнесу, не ассоциируемому с олигархией, максимально позитивно, насколько это вообще возможно в нашем обществе. В 2003-2006 годах считало его полезным для страны 62-63%, а доля считающих его вредным снизилась с 25 до 23%.

Но в 2007 году отношение именно к малому и среднему бизнесу неожиданно ухудшилось: при сохранении негативного отношения на уровне 23% доля считающих его полезным снизилась с 63 до 59%, сократив позитивный баланс с +40 до +36 процентных пунктов.

Представляется, что это вызвано государственной пропагандой в пользу крупного бизнеса, ассоциируемого уже не с олигархами, но с госкомпаниями, «образующими становой хребет экономики», а также высокими зарплатами в этих компаниях (работа в них стала исключительно престижной именно в последние годы).

В то же время население ощущает стратегическую бесперспективность малого и среднего бизнеса в условиях стимулирования развития госкомпаний и, в основном работая именно в нем, остро переживает его беззащитность перед произволом правящей бюрократии. Наконец, государственная пропаганда неявно и, возможно, неосознанно, но эффективно ассоциирует именно с ним негативные черты рыночных отношений (например, завышение цен торговлей, предоставление некачественных товаров и услуг).