Рыбка не преодолеет такую мощь, не приплывет и не спросит: за что же вы меня так? Фото: ИТАР-ТАСС

 Большая группа видных ученых широко известных научных учреждений - Института глобального климата и экологии (ИГКЭ - Москва), Гидрохимического института (ГХИ - Ростов-на-Дону), Государственного океанографического института (ГОИН - Москва), Научно-производственного объединения (НПО) "Тайфун" - г. Обнинск Калужской области и других опубликовала результаты своих исследований и наблюдений в 2005-2006 годах поверхностных вод (питьевых источников в основном) в ежегодниках Росгидромета. Великой русской реке Волге ученые фактически вынесли приговор.

Волга наполовину живая или наполовину мертвая?

"Создание каскада крупных Волжских водохранилищ обеспечило условия, - констатируют ученые, - для развития водоемких и экологически вредных производств, сточные воды которых являются одним из факторов ухудшения экологической санитарной обстановки в Поволжье. На долю Волжского бассейна приходится более трети общего сброса сточных вод России". Вдумайтесь, пожалуйста, читатель: треть всех отходов жизнедеятельности российской цивилизации сбрасывается в Волгу-матушку и ее притоки!

Федеральная служба по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды (Росгидромет) наблюдает и за гидробиологическим состоянием всех пресноводных экологических систем России. Цель этих наблюдений - знать, как живется-можется фитопланктону, зоопланктону, перифитону и зообентосу. То есть живая ли вода в озере, реке, водохранилище или она на ладан дышит.

Так вот. На 83 (восьмидесяти трех) пресноводных объектах России в 205 створах рек, озер и водохранилищ делались замеры учеными. Они показали: наиболее загрязненными водными объектами, экосистемы которых находятся в состоянии экологического и метаболического регресса (то есть не развиваются, а угасают), а качество воды загрязнено до уровня IV-VI класса, являются:

В КАРСКОМ ГИДРОГРАФИЧЕСКОМ РАЙОНЕ

Бассейн реки Енисей: река Берёзовка, 1 километр выше устья; река Есауловка, полкилометра выше устья; река Кача, 0,5 километра выше устья.

Бассейн реки Ангара: река Ангара, 2 километра ниже сбросов Иркутского авиазавода; Братское водохранилище, 1,5 километра ниже сбросов ОАО "Химпром", 3 километра ниже сбросов АОА "Восточно-Сибирский элемент"; река Иркут, 12 километров ниже села Смоленщина; река Кая, полкилометра ниже сбросов радиозавода.

В ТИХООКЕАНСКОМ ГИДРОГРАФИЧЕСКОМ РАЙОНЕ

Бассейн реки Амур: река Амур - города Хабаровск и Комсомольск-на-Амуре; Амурская протока в Хабаровске.

В КАСПИЙСКОМ ГИДРОГРАФИЧЕСКОМ РАЙОНЕ

Бассейн Средней Волги: Куйбышевское водохранилище, города Зеленодольск и Казань, Ульяновск, Тетюши; города Тольятти, Самара, Сызрань и Хвалынск на Саратовском водохранилище; малые реки Самарской области: Кондурча (устье), Самара в районе областного центра, Большой Кинель (поселки Тимашёво, Отрадный), Чапаевка (город Чапаевск), Криуша (город Новокуйбышевск), Безенчук (устье).

Бассейн Нижней Волги: село Верхнее Лебяжье, город Астрахань (целлюлозно-картонный комбинат, очистные сооружения), село Ильинка, город Камызяк, расположенный на одноименном рукаве, рукава - Кривая Болда, Бузун (село Красный Яр), Ахтуба (поселок Аксарайский).

Сходная картина была и в 2000-м, в 2003-м, 2004-м. Не ошибусь, сказав, что и в 2007-м была такой же. Пока итоги не подведены, но оперативные данные однозначны: улучшения не было.

На основании этих замеров ученые делают вывод: 73 процента из проверенных водных объектов пребывают в состоянии антропогенного экологического напряжения и "с элементами экологического регресса". 73 (!) процента главной водной артерии Руси давно и безнадежно(?) поражены болезнью, которую наслал на нее человек. И нынче, довольный своим могуществом, потирает руки: покорил! Освоил! Победил! Теперь получаю прибыль.

Ну и что делать будем? Отменять победу? Отказываться от прибыли?

Итак, кто покушается на матушку-Волгу?

Губят ее прежде всего легкоокисляемые органические вещества. Они гниют (окисляются), поглощая из воды кислород в таком количестве, что для дыхания рыб его не остается. Тогда и происходят так называемые "тухлые" заморы. Основной показатель по биологическому поглощению кислорода - БПК, был превышен в течение 2005 года на 50 процентов. То есть вода в Волге и ее бассейне в том году была наполовину мертвая. Или наполовину живая. Но в любом случае на-по-ло-ви-ну. Дальше контрольные органы засвидетельствовали такой букет: фенолы, нефтепродукты, аммонийный и нитритный азот, соединения меди, цинка, превышение ПДК по которым было от 17 до 91 процента всех контрольных замеров.

Весь этот девятый вал поволжской цивилизации несет отходы своей жизнедеятельности в Волжский бассейн. С территории 1 миллион 360 тысяч квадратных километров.

Очная ставка

Я взял из тех официальных обзоров Росгидромета одинаковые разделы за три года подряд - 2003-й, 2004-й и 2005-й. Они как близнецы. Три года прошло - мало что меняется.

2003 год. Зарегистрировано чрезвычайно высокое загрязнение в реках:

Берёзовая (село Федоровка, Хабаровский край) - фосфаты, превышен уровень 924(!) предельно допустимых концентраций (ПДК);

Вильва (автодорожный мост, Пермская обл.) - ионы железа, 530 ПДК;

Воронежское водохранилище (город Воронеж) - ДДТ, 45 ПДК;

Лобва (рабочий поселок Лобва, Свердловская обл.) - ионы марганца, 270 ПДК;

Лозьва (село Першино, Свердловская обл.) - сероводород, 0,075 мг/литр;

Ляля (город Новая Ляля, Свердловская обл.) - фенолы, 331 ПДК;

Обь (город Сургут, Тюменская обл.) - ионы меди, 1327(!) ПДК;

Охинка (город Оха, Сахалинская обл.) - нефтепродукты, 1092 (!) ПДК;

Пельшма (город Сокол, Вологодская обл.) - лигносульфонаты, 400(!) ПДК;

Северная Сосьва (село Сосьва, Тюменская обл.) - ионы цинка, 256 ПДК;

Томь (город Новокузнецк, Кемеровская обл.) - ионы кадмия, 64 ПДК.

Более 75 процентов всех случаев экстремально высоких загрязнений (ЭВЗ) связаны с систематическими сбросами сточных вод предприятиями.

Максимальную нагрузку от загрязнения испытывают реки Обь, Волга, Амур, Дон, Северная Двина и Енисей.

В 2003 году экстремально высокое загрязнение и высокое загрязнение вод было зафиксировано в 53 субъектах РФ.

* * *

2005 год. Экстремально высокое загрязнение: 96 водных объектов, 422 случая. Лидируют:

Аремзянка (деревня Чукманка, Тюменская обл.) - ГХЦГ (пестициды), 8 ПДК;

Б. Вудъявр (город Кировск, Мурманская обл.) - ионы молибдена, 20 ПДК;

Б. Кызыкульское (село Большая Иня, Красноярский край - сероводород, 0,39 мг/литр;

Вильва (автодорожный мост, Пермская обл.) - ионы железа, 365(!) ПДК;

Дачная (устье, Приморский край) - БПК, 149 мг/литр;

Ишим (село Усть-Ишим, Омская обл.) - ионы марганца, 445 (!) ПДК;

М. Бачат (город Гурьевск, Кемеровская обл.) - ионы цинка, 246 (!) ПДК;

Нелаза (деревня Патино, Вологодская обл.) - фосфаты, 720 (!) ПДК;

Нюдуай (город Мончегорск, Мурманская обл.) - ионы никеля, 1137 (!?) ПДК;

Обь (село Сытомино, Тюменская обл.) - ионы меди, 850 (!) ПДК;

Омь (город Калачинск, Омская обл.) - ДДТ, 66 ПДК;

Охинка (город Оха, Сахалинская обл.) - нефтепродукты, 1746 (?!) ПДК.

Оборвем этот траурный перечень. И посмотрим внимательно на адреса. Во всех годовых таблицах от 50 до 75 процентов адресов "ЧП" повторяются. Стабильно, как на кладбище. В России идет тотальный процесс загрязнения окружающей среды. Типичная отговорка: ученые не предлагают приемлемые по цене и эффективности способы очистки. Видимо, эта ссылка на бессилие нации всех устраивает. Процесс стал настолько угрожающим, что его нельзя не учитывать при разработке демографической политики. То есть с ним надо бороться. И всей мощью нашего великого государства, и каждому гражданину персонально. В меру сил - и сил гражданина, и сил государства.

Речка Охинка, название которой и на самых подробных картах не пишут - ей, наверное, и всего-то несколько километров пути до моря, так, какой-то синий волосок на карте северной оконечности Сахалина. Однако в каждом всероссийском обзоре вот уже четыре года подряд она кричит SOS! во всю глотку. Собирает воду в окрестностях горы Три Брата Восточного хребта Сахалина, несет ее по Охтинскому перешейку и доносит до залива Тронт. Так роднится с Охотским морем, а через него с Великим Тихим океаном. Можно сказать, международного масштаба, оказывается, эта голубенькая ниточка на северной оконечности острова Сахалин. А в заливе Тронт, как и вокруг всего острова Сахалин, богатейшие морскими ресурсами воды Охотского моря: по западному побережью кормится, нагуливает особые витамины и животворящую икру морской еж, камчатский и волосатый краб, рыба всякая - лосось и кета, но паче всего знаменитая сахалинская корюшка. Мало в мире мест, щедрых на морские ресурсы, как сахалинско-курильская зона.

И залив Тронт таким местом был. И в речушку Охтинку заходил лосось икру метать.

Теперь никто не заходит.

По крайней мере XXI век встретил и эти места одетыми в траурную черную нефтяную пленку.

- Нефть дороже денег!

- Деньги дороже ежей, лососей!

А Охинка была, да сплыла.

...1092.., 2866.., 1746... предельно допустимых концентраций нефти и нефтепродуктов лилось в сопливую речушку все эти годы. Катастрофические, смертельные инъекции, похожие на эвтаназию! Все эти годы Росгидромет продолжал бить тревогу, пытаясь достучаться до российских судьбоносов: гибнет природа на Сахалине. Погибнув, она не вернется, она не в отпуск уйдет...

Пусть нас не обманет крик и шум, поднятый Росприроднадзором в 2006 году по поводу губителей сахалинской природы. Они не то чтобы за природу заступались, надо было импортных нефтяных инвесторов из сахалинских проектов вытеснить... Чтоб самим...

Каждый из обзоров Росгидромета - сигнал для всех органов и ветвей власти.

Происходит, грубо говоря, покушение на здоровье и жизнь людей. О котором они зачастую и знать не знают. Значит, тайное покушение. В расчете на то, что люди не узнают и не догадаются, отчего теряют здоровье.

Хотя, почему тайное - чиновники прекрасно об этом знают: Росгидромет снабжает своими обзорами правительство России, Совет Федерации и Думу, министерства и ведомства и, конечно же, Росприроднадзор.

Но... "ученые не предлагают эффективных методов".

"Плюс электрификация" с минусом

Из Санкт-Петербурга пришел пакет, а в нем две сенсации: одна хорошая, другая - как всегда. Хорошая: российские ученые решили планетарную проблему, как остановить экологическую деградацию водных систем и вернуть рекам живую воду. Под сенсацией поставили свои подписи три доктора технических наук, три профессора: Владимир Сергеевич Постоев, директор Центра экологической безопасности гидромашин, профессор С-Петербургской государственной лесотехнической академии им. С.М. Кирова, его коллега Василий Иванович Патякин и Александр Юрьевич Мануковский, профессор Воронежской лесотехнической академии. В пакете лежала их нетолстая монография "Аэрационная защита экологических систем водоемов от разрушительного воздействия гидромашин".

Эта была та еще бомба! Информационная. Да и научная - тоже. Но все по порядку.

В сороковых годах прошлого столетия (и даже чуть раньше), когда на реках всего мира стали строить, поспешая, плотины гидроузлов разного назначения, но прежде всего гидроэлектростанций, ученые обратили внимание на возникшую проблему, масштабы которой вначале казались не катастрофическими. Ну, подумаешь, десяток-другой судаков да язей после ската через плотины кверху пузом плавают. В зимних заморах и не то бывает.

Потом был Великий план преобразования природы: на могучих реках России (Советского Союза) встали каскадом плотины ГЭС. На Волге, к примеру, их появилось двенадцать.

Гидростроительство принесло наибольший экологический ущерб Волге, Днепру, Енисею с Ангарой, словом, всем рекам и озерам, на которых стоят каскадами ГЭС.

Дело тут вот в чем.

Вода из-за плотины, скажем, Усть-Илимской ГЭС (85,5 метра) поступает по гигантским водоводам в камеры рабочего колеса турбины с расчетным расходом 315 кубометров в секунду. С частотой вращения 125 оборотов в минуту. В каждый из 16 гидроагрегатов ГЭС. Там, в рабочих камерах турбин, кипят такие силовые вихри, которые человеку и представить невозможно. Гидравлические сжатия, скручивания, удары, взрывные перепады давлений, проявления так называемой кавитации, когда ласковая вода свирепо обдирает металлические детали агрегатов и стенки камер, оставляя на их поверхности отметины, похожие на следы оспы. И досрочно выводит их из строя.

А теперь представьте, что этот процесс идет непрерывно: сутками, месяцами, годами, десятилетиями; со стороны водохранилища по водоводам диаметром 7,8 метра (высота трех квартир в "хрущевках") в каждую турбину (их 16) засасывается поток - 315 кубометров в секунду. 2,8 миллиарда кубометров воды в год - таков полезный объем водохранилища Усть-Илимской ГЭС. Это условное название - полезный объем - означает, что столько воды пропускают энергетики через турбины, чтобы выработать расчетное количество электричества в год. Плюс электрификация, как известно.

Но у этого плюса есть свой минус. Альтернативный. Равный (или почти равный) плюсу.

Так вот, все живое, начиная с водных растений и кончая рыбой, особенно ее мальками, - гибнет в турбинах гидроэлектростанций, уничтожается силами, действующими в рабочих камерах гидроагрегатов. Как следствие этого ниже платины образуется "зона поражения реки". В этой зоне, простирающейся на сотни километров (при каскадах - до следующей плотины), резко снижаются процессы самоочищения, ибо в дополнение к грязным промышленным и бытовым стокам воды здесь загрязняются мертвой органикой погибшего планктона: развиваются процессы гниения. Гибнут они - сворачивается животворящий процесс, запущенный природой миллионы и миллионы лет назад.

Надо было пройти полвеку, чтобы мы оказались перед глобальным выбором: принимать чрезвычайные меры, пока не все упущено. Это ученые так считают, власть же не чешется. На что надеется?

Вот как выглядит этот процесс в конкретных деталях

Усть-Хантайская ГЭС. Исследования проводились в 1991-1992 гг. Всего за год с потоком воды реки Хантайки, притока Енисея, через турбины ГЭС скатилось 11 миллионов экземпляров молоди рыбы, из которых 90 процентов были личинки и мальки. 98 - 100 процентов молоди рыб получили характерные травмы: кровоизлияние во внутренних органах и в глазах, разрыв плавательного пузыря, переломы позвоночника, рубленые и рваные раны на теле, нарушение чешуйчатого покрова. Характер ран позволял утверждать: большинство скатившихся рыб нежизнеспособны. То есть погибнут.

Волжская ГЭС. Ежегодно из Волгоградского водохранилища через 22 турбины ГЭС скатывается 72 867 миллионов экземпляров рыб первого года жизни. Среди них больше всего судака - 33 162 миллиона голов. Выживи они, мы получили бы 59 тысяч тонн рыбы на стол россиян. Исследования, проведенные петербургскими и волгоградскими учеными, специалистами Центра экологической безопасности гидромашин ЗАО "Невский" совместно с управлением "Нижневолжскрыбвод", дали однозначный ответ: "...миллиарды экземпляров молоди рыб, проходя через работающие агрегаты ГЭС, подвергаются мощному воздействию потока, травмируются, гибнут, и в результате рыбное хозяйство теряет десятки тысяч тонн промысловой рыбы только в бассейне р. Волги, зарегулированной плотиной Волжской ГЭС". Гибель покатников в турбинах ГЭС - 93 процента.

Исследования были продолжены на Братской и Усть-Илимской ГЭС - ученые больше всего на свете боялись ошибиться. И здесь результаты не оставили сомнений: смертность планктона после прохождения воды через турбины колеблется от 83 до 95 процентов.

Более чем полувековые комплексные исследования многих научных коллективов, рассказывает профессор В.С. Постоев, включая институты РАН, тысячи научных работников, в том числе и академиков РАН, докторов наук разного профиля - ихтиологов, гидробиологов, зоологов, биологов широкого профиля, рыбоводов, гидроэнергетиков и "технарей", руководителей крупнейших государственных профильных организаций, таких, как Федеральное агентство водных ресурсов, к началу ХХI века установили однозначно: со времени пуска первых гидроэлектростанций идет по нарастающей разрушение экологических систем рек и гибель гидробионтов (живых биологических организмов) в проточных каналах турбин ГЭС.

"...Наиболее сильному воздействию гидроэнергетики подверглись реки России. В Волжско-Камском бассейне, где эксплуатируются 12 ГЭС, экологическое состояние Волги и Камы можно назвать катастрофическим. Исследования показали, что в летний период в турбинах одной только Волжской ГЭС (последней в каскаде) гибнет более 500 тысяч тонн планктона и десятки миллиардов голов рыб, а все ГЭС этого бассейна сбрасывают в Волгу и Каму около 5 миллионов тонн мертвой органики".

Это я цитирую документы официальной переписки ученых с правительственными организациями России.

Может, потому, что ленинградские ученые были сплошь технарями, профессорами, докторами наук, но наук технических, они развернули поиск к изначальному - как говорится, от печки.

Способ спасения оказался прост, дешев и нетрудоемок. "По пути" он приносил большую пользу гидротурбинному оборудованию - продлевал его срок службы. Чем окупал, по расчетам ученых, все затраты на себя в течение 3-4 лет эксплуатации. Если опять-таки выражаться общепонятным языком, то ученые предложили впрыскивать в бешено мчащийся поток воды к турбине воздушные пузырьки (шарики) в определенной пропорции и с определенным давлением. Веер (или ветви) из пузырьков-шариков расчетной величины и давления воздуха в них гасили все разрушительные силы, порождаемые в нем, и - главное! - губительные перепады давления.

И - все! Вода больше не обдирала металлические детали рабочих камер турбины, не метила их кавернами, щадила фито- и зоопланктон: около 80 процентов его оставалось в добром здравии.

Ну и?..

Куда там. Плюс электрификация, господа. Это такой могучий поток вечно возобновляемых доходов - первым номером в списке журнала "Форбс" можно красоваться и годы, и десятилетия. Легко.

Да, экологическая защита, разработанная учеными, не покушается ни на количество, ни на качество электричества, которое вырабатывают ГЭС. Она, что интереснее всего, предлагает действительно недорогой научный вариант, использующий поведенческие закономерности и взаимодействие воздушных и водных сред, положительно сказывающихся не только на живых организмах, но и на долговечности турбин.

Слушайте, а кому это нужно? Нет, без сантиментов, кому?

Сейчас ученый коллектив, по выражению Владимира Сергеевича Постоева, уперся в стену: дело с начала 2000-х годов не продвинулось ни на шаг. Хотя одобрено постановлениями высших органов законодательной и исполнительной власти.

- Кто перекрыл вам кислород?

- РАО "ЕЭС России".

- Вы пытались объясниться с Чубайсом?

- Пытались. И не раз. Но Анатолий Борисович не пожелал нас выслушать.

- Это земляков-то?

Владимир Сергеевич Постоев разводит руками:

- Мы просители.

Смотрите, что получается, уважаемые. За то, чтобы эпохальные научно-технические разработки российских ученых завершить и пустить в дело, высказались устно и письменно Межведомственная ихтиологическая комиссия (МПР России, Госкомрыболовства России, Российской академии наук), научно-технический совет Госэкологии, МПР России, Совет Федерации, Государственная Дума, Научно-технический Совет Федерального агентства водных ресурсов во главе с руководителем Р.З. Хамитовым, Институт проблем экологии и эволюции РАН и лично его директор академик РАН Д.С. Павлов, другие компетентные научные и государственные организации.

А против только двое: А.П. Берсенев, первый заместитель начальника департамента РАО "ЕЭС России" и О.В. Б., заместитель председателя правления. Письменно - против. На правительственные запросы - против. До устного обращения с авторами пакета патентов они не опускаются. Причем, заместитель в посланной ученым отписке утверждал, что "РАО "ЕЭС России" не известны факты массовой гибели рыб в проточных трактах гидротурбин". У него "железный" аргумент: "Со стороны МПР, в чьем ведении находятся водохранилища комплексного назначения, и Госкомрыболовства претензий к РАО "ЕЭС России" в связи с массовой гибелью рыб также не поступало".

Российские ученые не только установили причины деградации водных экосистем и закономерности гибели рыб, зоо- и фито планктона в турбинах ГЭС, они теоретически обосновали, разработали и практически испытали комплекс "аэрационной защиты экологических систем водоемов от разрушительного воздействия гидромашин" на Волжской и Усть-Илимской ГЭС. Научное сообщество признало разработанный петербуржцами метод защиты экосистемы рек универсальным, эффективным, оригинальным и недорогостоящим. Научная новизна, конструктивные решения и приоритет защищены патентами Российской Федерации. Фактически, если смотреть шире, наши ученые разработали и запатентовали способ возвращения к жизни мертвых рек. Он применим где угодно в мире. Им можно прибыльно торговать.

***

Весь мир бьется над проблемой массовой гибели зоо- и фитопланктона, рыбы в турбинах гидроэлектростанции, мировые научные форумы собираются, чтобы скоординировать усилия науки - а г-ну Бритвину почему-то не докладываются. А коль не докладываются, то и "претензий нет".

Чертовщина какая-то...

Хотя, какая тут чертовщина? Элементарная жадность. И захапистая совковая привычка: все кругом колхозное - все кругом мое. А мое всегда ближе к телу, чем наше. Зейскую ГЭС пустили без экологической защиты петербургских ученых, на Богучанской ГЭС, которая готовится к пуску, от нее отмахнулись: нам не известно, что рыба тухнет с головы...

Может, они потеряли обоняние?

И это после страстных призывов "сверху": всем повернуться лицом к экологии. И нанотехнологиям?!

P.S.

Позвонил Амирхану Магомедовичу Амирханову, известному экологу, заместителю директора департамента государственной политики в сфере охраны окружающей среды МПР России: на его заинтересованное участие в их работе ссылаются питерские ученые.

- Да, - сразу отреагировал Амирхан Магомедович, - очень перспективная, солидная работа. Мирового класса.

- А в чем же дело?

- Все в том же. Авторам надо почему-то пройти семь кругов бюрократии. И еще семьсот семьдесят семь согласований.

- А вы не можете лично взять на себя ответственность - поставить подпись под всеми разрешающими документами?

- Согласно нашим административно-правовым нормам нет такого права у меня. Ведь вместе с подписями нужны деньги.

- Ну и как быть?

- Будем бороться за доброе дело. Наш министр в курсе.