Новости

Нет ничего удивительного в том, что на выставке есть рисунки, редко покидающие запасники, а то и совсем не выставлявшиеся — графика боится света. Ее место — в папках и показывать эти бумажные листы можно лишь изредка. Так что, сейчас посетители Третьяковки имеют редчайшую возможность и на виртуозные пейзажи Сильвестра Щедрина полюбоваться, и хрестоматийные врубелевские иллюстрации к Лермонтову не в репродукциях, а в подлинниках увидеть. Я беседую с руководителем отдела графики XVIII — начала ХХ веков Ириной Шумановой.

— Графика пером — это какая техника? Это то самое гусиное перо, которым Пушкин свои профили рисовал, или для такого рода рисунков использовались особые перья?

— В том числе и то самое гусиное перо, которым на полях своих рукописей Пушкин создавал свои замечательные рисунки. Перо имеет множество вариантов. Эволюция этого инструмента и жесткий отбор материалов, из которых оно изготавливалось, произошел до того, как перо попало в Россию. В Россию перо пришло в классических формах — из перьев птиц маховых и из разного рода палочек, тростников. Тростниковое перо считается классическим. Когда мы говорим именно о виде графики — рисунок пером — как самостоятельной графике, особенно в России, мы начинаем его с конца XVIII века. Перо пришло, и было продвигаемо Академией художеств. Потому что рисунок пером считался совершенно необходимым. Умение рисовать пером — это твердость руки, это выработка тех же навыков, например, при помощи которых музыканты вырабатывают свою технику, то есть упражнения, гаммы. Это та самая верность, твердость руки, тот самый профессионализм.

— Почему верность руки? Потому что поправки невозможны?

— Поправки невозможны совсем, то есть не только неправильность, но неуверенность руки художника тут же фиксируется в той линии, которая остается на бумаге.

— Вы сказали, что рисунок пером пришел в Россию в XVIII столетии. Значит ли это, что и на вашей выставке самые ранние вещи датированы этим временем?