Россия в красках
 Россия   Святая Земля   Европа   Русское Зарубежье   История России   Архивы   Журнал   О нас 
  Новости  |  Ссылки  |  Гостевая книга  |  Карта сайта  |     
Главная / Журнал / Зима 2016-2017. № 49 / РУССКОЕ ВОЗРОЖДЕНИЕ / Газета "Православная Русь". № 8. К 10-летию памяти протоиерея Василия Ермакова / Ты стала другим человеком. Елена Элконина, зам. директора издательства "Русская классика"

ПАЛОМНИКАМ И ТУРИСТАМ
НАШИ ВИДЕОПРОЕКТЫ
Святая Земля. Река Иордан. От устья до истоков. Часть 2-я
Святая Земля. Река Иордан. От устья до истоков. Часть 1-я
Святая Земля и Библия. Часть 3-я. Формирование образа Святой Земли в Библии
Святая Земля и Библия. Часть 2-я. Переводы Библии и археология
Святая Земля и Библия. Часть 1-я Предисловие
Рекомендуем
Новости сайта:
Новые материалы
Павел Густерин (Россия). Дмитрий Кантемир как союзник Петра I
Павел Густерин (Россия). Царь Петр и королева Анна
Павел Густерин (Россия). Взятие Берлина в 1760 году.
Документальный фильм «Святая Земля и Библия. Исцеления в Новом Завете» Павла и Ларисы Платоновых  принял участие в 3-й Международной конференции «Церковь и медицина: действенные ответы на вызовы времени» (30 сент. - 2 окт. 2020)
Павел Густерин (Россия). Памяти миротворца майора Бударина
Оксана Бабенко (Россия). О судьбе ИНИОН РАН
Павел Густерин (Россия). Советско-иракские отношения в контексте Версальской системы миропорядка
 
 
 
Ксения Кривошеина (Франция). Возвращение матери Марии (Скобцовой) в Крым
 
 
Ксения Лученко (Россия). Никому не нужный царь

Протоиерей Георгий Митрофанов. (Россия). «Мы жили без Христа целый век. Я хочу, чтобы это прекратилось»
 
 
 
 
Кирилл Александров (Россия). Почему белые не спасли царскую семью
 
 
Владимир Кружков (Россия). Русский посол в Вене Д.М. Голицын: дипломат-благотворитель 
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). Мы подходим к мощам со страхом шаманиста
Борис Колымагин (Россия). Тепло церковного зарубежья
Нина Кривошеина (Франция). Четыре трети нашей жизни. Воспоминания
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). "Не ищите в кино правды о святых" 
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). «Мы упустили созидание нашей Церкви»
Популярная рубрика

Проекты ПНПО "Россия в красках":
Публикации из архивов:
Раритетный сборник стихов из архивов "России в красках". С. Пономарев. Из Палестинских впечатлений 1873-74 гг.

Мы на Fasebook

Почтовый ящик интернет-портала "Россия в красках"
Наш сайт о паломничестве на Святую Землю
Православный поклонник на Святой Земле. Святая Земля и паломничество: история и современность

Ты стала другим человеком

 

Елена Элконина, зам. директора издательства "Русская классика"


Однажды я зашла в Князь-Владимирский собор. Церковным человеком я тогда не была, просто иногда заходила в храм. В моем окружении не было православных людей, и я ничего не знала и не понимала. Подошла к иконе Серафима Саровского, где он молится в лесу на камне, и говорю ему: «Странный ты какой-то старик. Что ты там делал в лесу, я не знаю». Прямо так и говорю. «Но я бы очень хотела это узнать. Хорошо бы мне встретить какого-то “гуру”, чтобы он меня научил». И свечку тырк туда в подсвечник – и ушла. И вот в 33 года, через много лет, я оказалась в храме прп. Серафима Саровского у дорогого Батюшки Василия.
 
 

Привел меня Миша Шишков, Батюшкино чадо. Он же и рассказал мне про Батюшку.  Я в то время работала в полиграфическом комплексе, и мы с Мишей начали делать книжку о Батюшке «46 лет на службе у Бога». Книжку эту отпечатали как раз к празднику Казанской иконы Божьей Матери и в этот же день первый раз пришла на Серафимовское. Тираж книжки я Батюшке подарила, и он меня поблагодарил, много сказал добрых слов, он вообще был исключительно благодарным человеком!  На литургии в Серафимовском храме меня поразило ощущение, что храм был весь, как один человек,  это была вот такая мощная духовная стена. Я прямо это чувствовала. И когда я там встала, я даже ни про Батюшку не думала, ни о чем, я просто  поняла, что я отсюда не уйду никогда. Народу было немыслимое количество, и стоять было просто невозможно. Люди  не могли руку поднять, как это все происходило, но благодать была такая, что никогда ничего не случалось ни с кем, несмотря на то, что в мирской жизни никогда бы ты в такую толпу не полез и никогда бы ты там стоять не стал, потому что  было бы просто страшно. А там это было все настолько естественно, и ты полностью понимал, что в этом ничего такого страшного нет и что ничего плохого не произойдет.

Через пару месяцев моего пребывания в храме Батюшка вышел на амвон, подошел ко мне и прижал мою голову крепко-крепко к себе. Я так удивилась, думаю, а что это так вот вдруг. И той ночью, это было на Сретение, умерла моя бабушка. Я же никогда с этим не сталкивалась раньше, и, видимо, Батюшка таким образом меня укрепил, потому что я, ничего не понимая, какие-то молитвы прочитала. Бабушку мы на Ковалевском кладбище похоронили, хорошее место там сразу дали, и было все так, как обычно, когда Батюшка за нас молился, но я еще тогда этого не знала. Потом поняла, что когда Батюшка молился, всегда открывался на все зеленый свет. Если мы куда-то ехали, то в поезде в купе никогда никого не было. Если мы путешествовали  по святым местам, нам открывали все самое сокровенное, те места, куда обычно попасть невозможно и все в том же духе. Такие моменты постоянно в нашей жизни присутствовали, удивительно чудесные. Я потихонечку начала воцерковляться, исповедоваться, причащаться и Батюшке потихонечку помогала, чем могла, что для меня всегда было огромной радостью.

Однажды ему принесли фотографии из Болхова, с его родины, и он вдруг позвал меня и начал мне эти фотографии показывать. А я еще так удивилась, думаю: «Господи помилуй, Батюшкино это же личное, его такой момент, и мне вот тут вот ни с того ни с сего, такой недостойной, Батюшка показывает эти фотографии болховские».  А когда паломнические поездки, по Батюшкиному благословению, начались в Болхов, он меня с четырехлетней дочкой Наташей сразу туда отправил.

Болхов, конечно, это удивительное такое место, поразительное. Когда я туда приехала, у меня было такое чувство, на каком-то очень глубоком, генетическом уровне, что я приехала домой, что это все мое родное. И, конечно, эти поездки были просто какие-то потрясающие. Мы там практически не спали, вставали в 5 утра, ездили на этих сломанных автобусах, без кондиционеров, жара была просто страшная, но была такая благодать, что мы просто все летали на крыльях. И когда мы приезжали оттуда, все светились от счастья.  Батюшка за лето меня туда отправил, наверное, раз пять. Я очень полюбила этот город. И как-то так получалось, что какие-то моменты стали мне понятны, что им нужно напечатать для храмов, для народа. Батюшка хотел поднять авторитет Болхова, всем рассказать про этот старинный город, всем показать его красоту. Он мечтал, чтобы туда ездили люди, потому что там, в русской глубинке, такое место благодатное, через него Батюшка хотел людям показать Россию настоящую, чтобы они почувствовали дух Святой Руси, чтобы они полюбили Родину. И для этого нужно было печатать. Я делала книги, брошюры, календари про чудотворные иконы, про храмы. Книгу издали  «Болхов – город церквей». Батюшка, конечно, очень этому всему был очень рад. Православная студия Петербурга тоже туда ездила, снимали фильмы, передачи. Потихонечку, благодаря этому авторитет Болхова поднимался. Мы создали по благословению Батюшки паломническую службу «Болховская старина», начали строить гостиницу для паломников. И, конечно, все это поднимало дух и самих болховичей, которые по-другому уже стали относиться к своему городу, и с этого началось возрождение Болхова, начали подниматься храмы. И сейчас, конечно, Болхов уже не узнать. И все вот это произошло в первую очередь молитвами и трудами нашего дорогого Батюшки, который очень много сил положил на то, чтобы все  это случилось, и всех своих духовных чад, всех, кто мог что-то делать, всех, от кого что-то зависело, он всегда в обязательном порядке направлял в Болхов. Сам туда приезжал часто и делал все, чтобы Болхов воссиял. Батюшка говорил, что если будем возрождать маленькие города, возродим и Россию.
 
Для Батюшки было очень важно успеть в письменном виде донести до людей свою духовную школу, поэтому он уделял большое внимание изданию  книг. Основная книга о нем называется «Тернистым путем к Богу», мы делали ее с Мишей Шишковым. Батюшка утвердил план книги, указал людей, которые должны рассказать о нем. Самое главное, конечно, он молился, и очень радовался, когда Господь нас вразумлял, и мы делали именно то, что нужно, и в книгах, и в наших каких-то других трудах для Бога. Почему для него были важны эти книги? Потому что очень часто вокруг таких людей, как он, великих, возникает много всяких досужих вымыслов, сплетен. И он спешил, я так понимала, издать все побыстрее. Говорил: «Чтобы про меня потом не сказали так же, как про отца Николая Гурьянова, что кошек воскрешал». Все, что Батюшка хотел сказать, донести, все  основные моменты своих духовных поучений, своей жизни, в этих книжках, которые мы делали по его благословению, он отразил. Тогда были изданы его проповеди «Во имя спасения России». В составлении принимал участие Павел Платонов. Все названия книжкам Батюшка давал сам – «С Богом в оккупации», «Воспоминаний горькие страницы». Издавали Батюшкину диссертацию о смутном времени, стихи о нем, брошюры, календари, открытки и многое другое. Батюшка все это большей частью раздавал чадам и людям, которые к нему приезжали.

Мы принимали участие в православных выставках, стояли там с Батюшкиными книгами, с паломническими поездками по святыням Орловской земли. Батюшка всегда приходил на выставку «Православная Русь», духовно поддерживал организаторов.

Очень вскоре после моего прихода на Серафимовское настал такой момент, когда я всей душой очень глубоко почувствовала, кто такой Батюшка, и всю Батюшкину любовь. И в ответ на эту любовь я его так стала сильно любить! Словами эти чувства нельзя описать. Многие меня поймут. Это было как глоток воздуха под водой. Когда ты был на службе, даже одного Батюшкиного взгляда хватало, чтобы стать счастливым. Самое главное было для меня наблюдать, как Батюшка себя ведет и как он решает какие-то ситуации, как он общается с людьми, как он поступает. Это вот все я старалась сложить в своем сердце, впитать в себя и применять на практике. Конечно, он много нам в проповедях своих давал и говорил, и мы это слышали, но для меня было очень важно, что Батюшкины слова полностью совпадали с тем, как он жил.  Батюшка был каким-то чистейшим бриллиантом, просто чистейшим. В нем нельзя было заметить ни одной темной точки,  настолько он был исключительным во всех отношениях человеком и с духовной, и с человеческой точки зрения. Он был очень образованным. Он все знал,  мог говорить на любую тему. Он мог говорить с ребенком, и тут же с каким-то профессором, и такое было ощущение, что он с каждым человеком говорит его языком, и человек это сразу же чувствовал, и Батюшка становился для него родным. Мы все время это наблюдали. Люди окружали его везде. После службы он шел в домик, и опять же за ним шла по дорожке огромная толпа народу, сотни, то есть забито было просто все людьми, и он принимал тех людей, которые нуждались в его совете, либо своих, у которых были какие-то вопросы. К нему очень много приезжало людей из других городов, из-за границы. Часто приезжали известные актеры, политики. Но он ко всем относился одинаково, с большой любовью. Сейчас, когда что-то в моей жизни такое происходит, когда я не очень хорошо понимаю, как мне себя вести, как решать определенные вопросы, я в первую очередь вспоминаю, как бы Батюшка в этой ситуации себя повел и что бы он сказал, и это для меня самый главный ориентир. Это то, что в принципе в этой жизни для меня самое главное, потому что я всем сердцем чувствовала, что то, что говорит Батюшка – это правда. И нас теперь, чад Батюшкиных, которые впитали его школу, с пути  этого не сдвинуть, потому что правда в тебе живет, ты это чувствуешь, понимаешь и стараешься жить так, как Батюшка учил и как он хотел, чтобы мы жили. Не всегда, конечно, получается, но это уже другой вопрос.  Батюшка наш был необычный, прозорливый. Какие-то моменты ему Господь открывал чудесным образом и это нас очень укрепляло в вере.  Иногда люди не церковные задают мне вопрос: «Ты веришь в Бога?», я говорю: «Я не просто верю. Я знаю, что он есть, Бог», потому что Батюшка наш дорогой настолько был пропитан Божьей благодатью, вокруг него столько происходило удивительных вещей, что для нас это стало уже обычной жизнью. Мы каждый раз, конечно, удивлялись, но понимали, что это есть, и знали, что это реально все существует.  Мало того, он знал о нас все. Ему ничего не надо было рассказывать. Я о себе Батюшке не рассказывала ничего, но я знала, что он знает, потому что по каким-то отдельным фразам, которые он мне выдавал, говорил, я понимала, что Батюшка просто все знает, как я жила раньше, что со мной было и когда. Батюшка однажды сказал: «У меня очень большое сердце, и вы все в нем помещаетесь». И это действительно, было что-то такое невероятное, потому что Батюшка чувствовал боль и беду каждого своего чада. Например, однажды такой был случай.  Мы все были в домике с Батюшкой, а дети наши, которые там все время вокруг нас вились, были на улице. Моя дочка Наташа тоже, и вдруг Батюшка говорит: «Моя Наташенька. Позовите ее. Моя Наташенька». Я бегом на улицу за Наташей, тащу ее к Батюшке. Смотрю, слезы что-то у нее. Говорю: «Что случилось-то?» А она, оказывается, в этот момент, когда Батюшка вот это сказал, прищемила себе палец. Я мать, стою и не чувствую, а Батюшка почувствовал, что в эту минуту ей больно, и в этот момент он ее позвал, помолился. Многие люди  подтверждают, что в какие-то тяжелые жизненные моменты Батюшка приходит на помощь.

Часто Батюшка предупреждал о чем-то, но мы не понимали. Например, был однажды такой случай. Наташа на исповедь пришла. Может, лет 9 ей было. Батюшка исповедал ее и говорит: «Ну что, Наташка, чай будем пить?» Наташка: «Будем, Батюшка, чай пить» и пошла. А она в то время пыталась петь на клиросе. Пошла она на клирос. Смотрю, перед причастием физиономия ее высунулась вся в слезах. А ей чайку налили там, а она и выпила его радостно, и причаститься, конечно, не смогла в этот день. Какие-то ситуации он даже сам предупреждал. Однажды, помню, собрались ехать в Болхов. Уже взяли билеты. Пришли к Батюшке перед поездом. Там была большая компания, человек восемь. Он всех в одну комнату – меня в другую. Я сразу почувствовала, что-то не так. А уже билеты взяты, чемодан собран. Все уходят, всех благословляет: «Идите. А ты, Лена, оставайся». Я уже тут все поняла. Естественно, рада я не была особо этому. Все уехали, поезд ушел, а я все там сижу. Потом Батюшка заходит и говорит: «Ну, Лен, ну зачем тебе туда ехать?» Я говорю: «Ну да, Батюшка, зачем мне туда ехать?» Я не поехала, а буквально на следующий день у нас на производстве сломалась печатная машина, и если бы меня не было в тот момент, то было бы все очень сложно. Поскольку я была, то я сразу подключилась, решила все, сделала, как нужно и все работало дальше.

Батюшка никогда ничего просто так не делал, просто так никогда ничего не говорил. У него во всем был смысл. И даже если ты не понимал, почему он так говорит, то все равно слушался, так как жизненный опыт показывал, что Батюшка никогда не ошибается. Я точно знала, что если Батюшка так говорит, то, значит, так надо делать. Понимаешь ты, не понимаешь, но ты должен сделать так, как он сказал, потому что всегда из этого получался толк и выходило в конечном итоге все правильно.

У Батюшки было очень много духовных чад. Господь ему за его чистоту, за его преданность, за его верность, за его страдания, которые по жизни (у Батюшки жизнь же очень была непростая), он стойко, мужественно переносил, Бога за все благодаря, дал удивительные дары и оказывал огромную помощь, чтобы нас всех вести. Конечно, если бы он особым человеком не был, это же невозможно было бы столько людей окормлять и вести за собой к Богу. Однажды, например, мы, когда делали книгу «Болхов – город церквей», брали у Батюшки интервью, он  рассказывал о кладбище болховском. А мы как-то все слышали и знали, что Батюшка хотел, чтобы его похоронили в Болхове. Батюшка рассказывает о кладбище, что там такие были памятники красивые, которые были разрушены коммунистическим режимом, что ими устлали дорогу и все это надо восстанавливать, и я про себя думаю: «Кладбище восстановят. Батюшку похоронят в Болхове. Эх, и мне бы тоже бы туда бы, чтобы меня там же похоронили». В этот момент Батюшка поворачивается ко мне и говорит: «Нет, ты там лежать не будешь». То есть Батюшка даже знал, где меня похоронят. Ну и как можно было что-то такое наворотить и потом прийти к Батюшке и смотреть на него честными глазами? Это невозможно было просто. Это останавливало. Ты понимал, что Батюшка все равно знает про тебя все. И ему ничего не надо было никогда говорить. Меня он никогда не ругал, никогда. Обычно он даже открытым текстом ничего не говорил. То есть это было именно прикровенно. Как-то он вот так вот определенными ситуациями, своим отношением, какими-то шутками до тебя все доносил. Бывали часто такие случаи, когда около Батюшки стоишь, он с кем-то говорит, и ты понимаешь, что он говорит тебе, что ты не прав, или каким образом ты можешь решить свои проблемы, или откуда твои проблемы берутся. Иногда, бывало, придешь к нему с каким-то вопросом, просто постоишь рядом и  понимаешь, что тебе уже ничего не надо спрашивать у него, потому что ты уже все понял. И очень многие люди об этом говорили. И понятно, что часто просто ты спросить ничего не успел, а он тебе уже все сказал. Это уже была просто ситуация абсолютно обычная. Батюшка всегда  говорил, что самые счастливые мы будем только тогда, рядом с ним. И, конечно, ту полноту счастья, которое он нам дарил, ту радость души, нельзя сравнить ни с чем, потому что это такая была любовь, выше человеческих сил. Господь через него нам показывал, как сильно он нас любит. Это невероятно. Словами описать нельзя это состояние, когда Батюшка просто человека брал за руку, и человек становился счастливым. Он был все время в духе Божьем, Батюшка наш родненький, и вокруг него всегда была благодать. И когда человек попадал в охват этой Божией благодати, его такое переполняло невыразимое счастье, что все проблемы уходили на второй план. Тебе казалось, что их вообще нет, этих проблем, и ты просто становился счастливым ребенком. Мы приходили к нему и грелись в этих лучах Батюшкиной любви, Божией любви. Вот такая нам, грешным, милость была великая, такое сокровище Бог нам дал. Батюшка хотел очень, чтобы мы друг друга все любили. Он настолько всегда переживал, когда какие-то были внутренние неурядицы, когда между нами какие-то были отношения напряженные. Он всегда старался примирить нас, всегда старался, чтобы между нами, всеми чадами, была любовь. Это его всегда радовало, когда люди были вместе, когда они друг друга любили, когда они друг другу помогали. Самое главное, конечно, была служба. «Служба, – говорил Батюшка , – это пир веры», – и мы понимали, что главное – это то, что мы вместе с ним молимся. Когда Батюшка молился в храме, это было удивительно, настоящее торжество православия. Храм был весь, как один человек, и воздух в храме просто звенел. Такого я нигде не видела больше. Батюшкины службы – это было, конечно, небо на земле, и люди все это чувствовали. И поэтому такое огромное количество народу было в храме.

Потихонечку Господь меня Батюшкиными молитвами очищал, и через три года Батюшка мне сказал на исповеди: «Ты стала другим человеком». И  как-то по мере того, как Батюшка надо мной трудился, он меня к себе приближал, то есть какие-то такие были мне милости грешной, он меня брал с собой, когда ездил к своим чадам духовным, в какие-то личные поездки, приглашал к себе в гости домой. Особенные милости мне были, когда книжки выходили. Когда какой-то труд был завершен, Батюшка всегда давал духовную награду. Я знала Батюшкину семью. Они все очень достойные люди. Они сейчас для нас являются примером в жизни в очень многих вопросах. У него прекрасные дети, прекрасные внуки, замечательные правнуки. Помоги, Господи, всем им! Когда мы заканчивали книжку «Тернистым путем к Богу», это было в январе 2006 года, мы сидели в издательстве и подбирали фотографии к книге. Это было очень близко к дате ухода отца Иоанна Кронштадтского. И вдруг у меня  возникла  мысль, что Батюшка, как Иоанн Кронштадтский, скоро уйдет. Она возникла сама по себе, ничем не была вызвана. Я начала плакать, и я плакала три дня, не переставая. Остановиться вообще не могла. Мы поехали сначала в Иоанновский монастырь, потом в Кронштадт, в квартиру отца Иоанна, а я все время плакала. Ничего не могла сделать.  А когда к Батюшке пришла потом, я уже не помню, какие слова он мне сказал, но он с такой любовью на меня посмотрел. Я поняла, что он знает, что я плакала. Тогда я все слезы и выплакала. А потом, наверное, может быть за пару недель до того, как он отошел ко Господу, он мне сказал: «Не плачь». Я привыкла во всем его слушаться. И когда он ушел, я эти слова помнила, ни одной слезинки не было.

Конечно, Батюшка каким-то чудесным образом, когда мы с ним общались, какие-то такие основные моменты отмечал в моей жизни и в жизни моих близких людей. Он мне давал понять, что будет вот так, причем не открытым текстом опять же, а какими-то  такими небольшими рассказиками, словами, какими-то такими моментами, которые отпечатались у меня в сердце. И вот сейчас, когда либо перед тобой становится выбор, либо ты находишься в какой-то критической ситуации, когда тебе очень сложно, ты вспоминаешь вот эти Батюшкины меточки, которые он расставил, и ты понимаешь, что будет вот так. Ты действуешь в соответствии с тем, что он говорил, и сразу успокаиваешься. Для себя я знаю четко, что все, что говорил Батюшка, все сбывалось от и до, и все, что он сказал, оно будет именно так, как он сказал, а никак иначе. Вся моя жизнь  тому подтверждение. Батюшка родненький всех вымаливал, всех, кто были вокруг него. Он вымаливал нас, он вымаливал наших родных. Он даже вымаливал тех людей, которые были с нами рядом. Он всегда говорил, что не бывает случайных встреч. Даже на тех людях, которых сейчас мы встречаем по жизни и по работе, чувствуются Батюшкины молитвы, Батюшкино влияние. Батюшка каждого человека, с которым нам приходится по жизни пересекаться, тоже берет под свое крыло каким-то образом. И некоторые из них потом начинают это ощущать и начинают соответствующим образом к Батюшке относиться, начинают любить его, начинают читать его книги, смотреть его фильмы. Многие люди, которые не знали его при жизни, все время носят с собой его фотографии, его календари.  Он живой, Батюшка наш родненький, и он живет, и действует, и молится за нас, и молится за Россию! 



 
 

[версия для печати]
 
  © 2004 – 2015 Educational Orthodox Society «Russia in colors» in Jerusalem
Копирование материалов сайта разрешено только для некоммерческого использования с указанием активной ссылки на конкретную страницу. В остальных случаях необходимо письменное разрешение редакции: ricolor1@gmail.com