ЕКАТЕРИНА АНДРЕЕВА

ГЕНЕРАЛ ВЛАСОВ И РУССКОЕ ОСВОБОДИТЕЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ

{1} - так обозначены номера страниц в книге

Глава 1. ИСТОРИЯ РУССКОГО ОСВОБОДИТЕЛЬНОГО ДВИЖЕНИЯ

4. Сподвижники Власова

Г. Н. Жиленков

     О роли и характере Георгия Николаевича Жиленкова мнения расходятся. Из беспризорника Жиленков вырос до секретаря райкома партии Ростокинского района Москвы. В этом районе расположен целый ряд крупных промышленных предприятий и учебных заведений, и население его доходило до 400.000 (342). В результате, Жиленков обладал солидным административным опытом и был самым видным партийным деятелем, принявшим участие в Русском Освободительном Движении.
     Когда разразилась война, Жиленков стал политкомиссаром и членом военного совета то ли 32-ой армии, то ли 24-ой армии343. Когда командир погиб, Жиленков на короткое время принял командование частью. Он был взят в плен осенью 1941 г., сумел скрыть, что он политический комиссар, и смог выжить благодаря тому, что устроился водителем в немецком транспорте снабжения. Когда он был, наконец, опознан, его направили на Викториаштрассе (344). Похоже, что там он провёл лишь недолгое время, но оказался связанным с Бригадой Осинторф РННА) (345), прежде чем присоединился к Власову. Жиленков, которому было немногим за тридцать, стал редактором «Добровольца» (346). Эта газета предназначалась для русских, служивших в Вермахте. В период составления Пражского манифеста Жиленков был, по-видимому, одним из главных посредников между немецкими властями и русскими (347). Он возглавлял Отдел пропаганды КОНР и был официальным редактором газеты {126} КОНР «Воля народа» как политически ответственный за газету, хотя фактическим редактором её был Казанцев (348).
     Казанцев уважал его способности и ладил с ним. Некоторые из его подчинённых считали неудачным его назначение заведующим Отделом пропаганды, ибо по своему советскому воспитанию он привык иметь дело с единообразной идеологической системой, а не с разнообразием в общественном мнении, существовавшим за пределами Советского Союза. В частности. Жеребков считал, что для распространения взглядов Русского Освободительного Движения Жиленков должен был использовать контакты со старой эмиграцией (349); Жиленков же без сочувствия относился к воззрениям первых эмигрантов и, видимо, не понимал, что тут была возможность, хотя и небольшая, сделать что-то в направлении популяризации Освободительного Движения.
     При всей многосторонней одарённости Жиленкова, как уже было сказано, мнения о его положении в Русском Освободительном Движении расходятся. Китаев считает, что Жиленков держался очень принципиально, ставя долг выше личных соображений и не давая разыгрываться собственным эмоциям (350). Другие не согласны с такой оценкой его характера. Многие подозревали его в тесном сотрудничестве с нацистами (351) и считали, что свою роскошную квартиру он мог получить только таким путём, подчёркивая, что во многих отношениях он был типичным продуктом коммунистической партийной аристократии, «советским барином» (352), и продолжал вести себя так же и при немецких хозяевах. Жиленков гордился своим званием генерал-лейтенанта, которое, хотя он и не имел военной подготовки, соответствовало его политическому рангу; тот факт, что он часто ходил в полном генеральском обмундировании в мало подходящих для этого местах, например, в берлинском метро {127}, чем вызывал удивление немецкого населения, не привыкшего, чтобы высокопоставленные офицеры пользовались общественным транспортом, подтверждает мнение, что он был несколько «напыщенным и тщеславным» (353) .
     Похоже, что в 1944 г. немцы хотели заменить Власова Жиленковым (354), но их отговорили на том основании, что Жиленков гораздо менее известен, а также является представителем ненавистного советского политического аппарата.
     Трудно что-либо утверждать о политических убеждениях Жиленкова. Почти все комментаторы согласны, что он мало верил в шансы на успех власовского начинания (355). Некоторые считают, что Жиленков продолжал мыслить в коммунистическом духе (356), другие подчёркивают утверждение Жиленкова, что жизнь его в качестве партийного секретаря была невыносимой, и он радовался своей новообретённой интеллектуальной свободе. Он говорил, что в Москве он чувствовал себя в постоянном напряжении, поскольку ему приходилось непрерывно восторгаться сталинским режимом, иначе говоря, жить ложью (357). Когда его взяли в плен, он был поражён, увидев, насколько партия непопулярна в народе. 
     Тем не менее, даже если Жиленков обнаружил, что его жизнь в качестве партийного секретаря основывалась на ложных посылках, это не означает, что он полностью отверг марксистское мировоззрение. Напротив, подобно Зыкову и как продукт советского общества, он не был склонен перечёркивать огульно всю систему.
     Жиленков был казнён вместе с Власовым (358). {128}

В. Ф. Малышкин

     Генерал-майор Василий Фёдорович Малышкин фигура гораздо менее спорная. Он был помощником Власова и стал главой администрации КОНР. О нём говорилось, что он сын либо инженера (359), либо бухгалтера (360). Возможно, он служил в царской армии (361), но во время гражданской войны вступил в Красную. По окончании военной академии он был оставлен при ней в качестве преподавателя. В 1937 г. стал начальником штаба сибирского военного округа. В феврале 1938 г. Малышкин был награждён орденом «За заслуги» (363), но в июне 1938 г. его командир Великанов был арестован и расстрелян за предполагаемую причастность к делу Тухачевского (364). Малышкин также был арестован, и его пытали, чтобы вырвать у него «признание» и вовлечь некоторых его товарищей. Говорят, что Малышкина несколько раз приносили обратно в камеру в крови и без сознания, но он не поддался требованиям следователей (365). Впоследствии он был реабилитирован и стал начальником штаба 19-ой армии, а потом попал в плен в 1942 г. в районе Вязьмы.
     Малышкин был решительным противником сталинского режима, который обманул все его надежды, но остался убеждённым русским патриотом (366). Власов, видимо, высоко ставил его военные способности (367) и, без сомнения, доверял ему как подчинённому. Благодаря его речи в Париже в 1943 г. (368) существование Русского Освободительного Движения стало известно парижской русской эмиграции. В 1944 г. он объезжал русские военные части, переброшенные на Западный фронт (369). В апреле 1945 г. Малышкину удалось вступить в переговоры с генералом Патчем, командующим 7-ой американской армией, о сдаче ему частей КОНР (370). Малышкин не добился успеха, части КОНР разделили участь военнопленных и позже были репатриированы.
     Малышкин пользовался общей популярностью; некоторые считали его добрым (371), другие замкнутым (372). Он был женат на балерине (373), широко начитан и особенно любил поэзию (374).

Ф. И. Трухин

     Отец генерал-майора Федора Ивановича Трухина был дворянином. Брат служил в кавалергардском полку; когда началась первая мировая война, он находился в армии генерала Самсонова и был убит в августе 1914 года (375). В сообщении о суде над Власовым говорится, однако, что отец и брат Трухина были приговорены к смерти в 1919 г. за антисоветскую деятельность (376).
     Трухин был студентом Санкт-Петербургского университета (377), но служил он или нет в царской армии неизвестно (378). Трухин вступил в Красную армию во время гражданской войны и остался в ней в качестве кадрового военного. Подробностей о прохождении им службы известно мало. В 1928 г. он был начальником штаба Саратовского пехотного корпуса и считался хорошим штабным офицером (379). В конце 30-х годов преподавал в Военной академии им. Фрунзе, но не был партийным. Возможно, что вступление в партию затруднялось его социальным происхождением. Замечание одного из его учеников, генерал-майора Петра Григоренко (380), что Трухин производил впечатление «приспособленца» (381), может быть, объясняется чувством неловкости за социальное происхождение. Григоренко не любил Трухина как инструктора, считая, что он был несправедлив в обращении с воспитанниками. Учтя то, что он узнал о Трухине впоследствии, Григоренко думает, что его оценка, может быть, неверна и была вызвана несходством характеров. Дело Тухачевского Трухина не коснулось, и к началу войны он занимал пост начальника штаба Балтийского военного округа (382).
     Летом 1941 г. Трухин был ранен и взят в плен. Он провёл некоторое время в лагере для военнопленных в Хаммельбурге, затем в 1942 г. был переведён в лагерь Вустрау, где вступил в НТС и стал заместителем председателя лагерного Исполнительного Бюро НТС (383). Поздняков считает, что Трухин вышел из НТС в 1943 г.384, но это никем больше не подтверждается. В 1943 г. Трухин встретился с Власовым и в апреле того же года заменил Благовещенского во главе Дабендорфской школы. С этого момента Трухин вместе с Малышкиным становится одним из ближайших советников Власова.
     Трухин был человеком энергичным и трудолюбивым. Он старался лично встретиться и побеседовать с каждым «новобранцем» (387). Современники вспоминают его военную выправку и сдержанность. У него, пожалуй, не было близких друзей за исключением полковника Боярского (388). Он мало распространялся о своей личной жизни, тем самым разительно отличаясь от многих своих коллег, которые вели себя более шумно и напоказ (389).
     После образования КОНР Трухин был назначен на пост начальника штаба Власова, иными словами стал «де факто» ответственным за формирование военных частей КОНР.
     В начале мая 1945 г. Трухин, видимо, вошёл в контакт с американцами, которые требовали безоговорочной сдачи Второй дивизии. Боярскому было приказано сообщить о результатах переговоров Власову. Когда он не вернулся, Трухин отправился на его поиски, был захвачен чешскими партизанами и передан Красной армии (390). Поведение Трухина в заключении было, по-видимому, образцовым. Он отказался отречься от своих позиций или принести «покаяние» (391) и был повешен вместе с Власовым.

В. И. Боярский

     Об остальных офицерах и командирах власовского окружения сведений очень мало (392). Полковник Владимир Ильич Боярский, который вместе с Власовым составлял письмо немецким властям (393), был причастен к Бригаде Осинторф прежде, чем стал сотрудником Власова. 25 сентября 1944 года Власов произвёл Боярского в генерал-майоры (394).
     Есть сведения, что в какой-то момент Боярский был адъютантом Тухачевского на Западном фронте» (395). Но в других источниках подтверждений этому нет, и сомнительно, чтобы адъютант Тухачевского избежал впоследствии чистки. После создания КОНР Боярский был помощником Трухина и участвовал в переговорах с Михайловичем о возможности создания объединённой военной силы после падения Германии. Боярский был захвачен и повешен чешскими партизанами в мае 1945 года.

М. А. Меандров

      Полковник Михаил Алексеевич Меандров также был произведён в генерал-майоры в сентябре 1944 года. Он возглавил офицерское училище КОНР (398). Был членом НТС (399). 6 мая 1945 г. Меандров сдался американцам. К этому времени он командовал не только офицерской школой, но и остатками 2-ой дивизии КОНР (400). Меандров старался держать эти части в подчинении, пока не был передан советским властям в апреле 1946 года. Не понимая механизма альянса западных демократий со Сталиным, Меандров считал, что они не могут быть столь беспринципны, чтобы репатриировать части КОНР в Советский Союз против их воли. И потому он наивно призывал не бежать из лагерей, что приравнивало бы интернированных к преступникам (401). Меандрова впоследствии критиковали за эту его наивность (402), в результате которой были репатриированы и те, кто мог бы бежать и тем самым спасти себе жизнь.

В. И. Мальцев

     Полковник Военно-воздушных сил Виктор Иванович Мальцев (403) примкнул к Власову лишь на последнем этапе Русского Освободительного Движения.
     Мальцев родился в 1895 г. и был сыном крестьянина с Владимирщины. Во время гражданской войны вступил в Красную армию. Потом был направлен в военную лётную школу. После окончания её занимал ряд постов в военно-воздушных силах в Центральной Азии и Закавказье, а в 1938 г. был представлен к ордену Ленина. Но в марте того же 1938-го был арестован и полтора года просидел в тюрьме. Потом реабилитирован и назначен в Ялту на пост директора санатория ВВС (Аэрофлот). Мальцев не эвакуировался с частями Красной армии, но перешёл к немцам и был назначен «бургомистром» Ялты. Он возглавил антибольшевистское движение в Крыму и Таврии и сформировал шесть добровольческих антибольшевистских подразделений. Когда весной 1943 г. Мальцев услышал о Власове, он попытался пробиться к нему. Немцы дали ему понять, что дело Власова пока только пропагандное начинание, а командующий Осттруппен генерал Гедьмих обещал ему, что когда Русская Освободительная Армия станет реальностью, Мальцеву разрешат присоединиться к Власову. Мальцев был направлен в Люфтваффе (немецкие Военно-воздушные силы) и образовал там русское воздушное соединение (404).
Позже, когда было принято решение о создании КОНР, Мальцев присоединился к Власову и командовал эскадрильей (405). По окончании военных действий Мальцев со своими подчинёнными был интернирован во Франции, но затем, в августе 1945 г., репатриирован в Советский Союз (406).
     Мальцев был, по-видимому, в хороших отношениях с Власовым, хотя он охотнее, чем Власов, шёл на компромисс с немецкими властями, надеясь этим выиграть что-то для русских (407). Казнён вместе с Власовым.

С. К. Буняченко

     Полковник Сергей Кузьмич Буняченко был произведён Власовым в генерал-майоры и стал командиром Первой дивизии (408). Сын украинского крестьянина, он вступил в коммунистическую партию в 1919 г. и быстро продвинулся в рядах Красной армии. В 1938 г. назначен командиром дивизии во Владивостоке, а позже входил в состав штаба Тимошенко.
     Он дезертировал к немцам в начале войны и командовал добровольческим подразделением сначала на Восточном фронте, а затем во Франции (409). Буняченко был сильной и волевой личностью, убеждённым противником Сталина, но дальновидность его не простиралась за пределы тех военных заданий, которые на него возлагались (410).
     Буняченко был повешен вместе с Власовым.