Обращает на себя внимание один фрагмент доклада "председателя полномочной пятерки": в селах, " где население, не дожидаясь приговора и приказов, по своему личному почину приступило к вылавливанию бандитов", было проявлено весьма своеобразное милосердие: "расстрелов не производилось. Было взято 39 заложников из семей отсутствующих бандитов, которые отправлены в концлагерь" (сравни рассказ про Николая Пасевича в статье А. Гогуна: человеку, единственная вина которого состояла в том , что его брат был полицаем, "повезло": его посадили на 10 лет, а не расстреляли , как остальных членов семьи ). На очереди был следующий шаг – тотальные аресты и высылки родственников уже репрессированных (см. подборку документов "Приступите к репрессированию жен" на с . 41).

В конце апреля 1921 года Политбюро ЦК принимает решение "О ликвидации банд Антонова в Тамбовской губернии", в котором содержится прямая директива выполнить эту задачу "не позднее, чем в месячный срок". В срок не уложились...

Численность советских войск на Тамбовщине непрерывно росла: к 1 января 1921 года – 11 870, 1 февраля – 33 750, 1 марта – 41 848. К лету она превышала 100 тысяч красноармейцев. Стратегия состояла в полном и жестоком осуществлении военной оккупации повстанческих местностей, к которой приступили уже предшественники нового руководства. Суть этой стратегии с предельной четкостью была изложена в распространенных для всеобщего сведения в пределах Тамбовщины приказе № 30 Тухачевского от 12 мая и в приказе № 171 Полномочной комиссии ВЦИК от 11 июня 1921 года. Этот режим включал в себя занятие территории войсками, назначаемое сверху управление (участковые политкомиссии и сельские ревкомы, включавшие в свой состав представителей армии, Чека и парторганизаций), уничтожение хозяйств и разрушение домов участников мятежа и их семей, взятие заложников (одиночками и целыми семьями), создание концентрационных лагерей и репрессии вплоть до расстрела за неповиновение, за укрывательство "бандитов" и оружия.

Из материалов сборника вырисовывается мрачная картина того, как приводилось в покорность население бунтовавших деревень. Репрессии обрушивались на всех, от детей до стариков. Особенно безнравственна была система заложничества, по существу каравшая мирных, не причастных к восстанию людей. Это еще более ожесточало повстанцев, которые в качестве ответной меры брали в заложники семьи красноармейцев, коммунистов, советских служащих.

Участники Тамбовского восстания Фото из книги: "Антибольшевистские повстанческие движения". М., 2002

Ужасен был приказ № 171, вводивший расстрелы заложников в "бандитских" селах до полного подчинения, выдачи "бандитов" и активного участия в борьбе против "бандитизма". Документы сборника о практике осуществления этого приказа нельзя читать без содрогания: "Без расстрелов ничего не получается. Расстрелы в одном селении на другое не действуют, пока в них не будет проведена такая же мера".

Остановимся еще на одном столь же ужасном приказе Тухачевского – № 0016 от 12 июня 1921 года о применении газового оружия. Первоначально появление этого приказа воспринималось как акт устрашения. Однако ныне стали выявляться факты применения химического оружия. В сборнике приводится постановление столичной Комиссии по борьбе с бандитизмом от 19 июня 1921 года, предписывающее: "К газовым атакам прибегать с величайшей осторожностью". В таком указании не было бы нужды, если бы речь шла лишь об устрашающем приказе. Можно привести и прямые свидетельства: например, артобстрел "острова, что северо-западнее села Кипец" (Карай-Салтыковская волость): "выпущено 65 шрапнелей, 49 гранат и 59 химических". Донесение не сообщает ни повода, ни результатов этой стрельбы, случившейся 2 августа 1921 года – уже после отзыва из Тамбова и Тухачевского, и Антонова-Овсеенко.

Вопрос нуждается в специальном исследовании.

Как видно из документов, жестокая репрессивная практика вызывала недовольство у тех, кто вынужден был ее проводить. Шла деморализация губернской коммунистической организации, которая с ноября 1920 года по март 1921 года уменьшилась почти вдвое.

Методы подавления крестьянского восстания, особенно приказ № 171, вызвали протест и в высших слоях большевистского руководства.

Антонов. Фото из книги: Н. В. Фатуева. "Противостояние: Кризис власти – трагедия народа". Рязань, 1996

В сборнике впервые публикуются два важнейших документа, проливающих свет на финал борьбы с антоновщиной: письмо А.И.Рыкова Л.Д.Троцкому от 18 июля (док. 271) и протокол заседания комиссии по борьбе с бандитизмом под председательством Л.Д.Троцкого от 19 июля 1921 года (док. 272). Из опубликованных ранее ленинских документов было известно лишь, что 16 июля на утреннем заседании Политбюро Рыков просил Ленина, а Ленин обещал "через два часа" прислать номер тамбовской газеты с каким-то приказом неизвестно какого Антонова. Публикаторы этих документов оговаривали, что им "не удалось" установить наименование этой газеты, а следовательно, и повод обмена записками на упомянутом заседании. Потом мы узнали, что речь шла о номере козловской уездной газеты "Наша правда" от 18 июня 1921 года с приказом № 171. Теперь мы знаем, что на заседании Политбюро состоялся какой-то разговор по существу и было принято постановление, согласно которому Рыков пересылал Троцкому газету с текстом приказа от 11 июня.

В протоколе заседания Политбюро от 16 июля, где между Лениным и Рыковым произошел обмен записками, мы находим пункт 8 "Заявление т. Рыкова" и весьма туманное решение по этому заявлению: "Передать вопрос, поднятый т.Рыковым, на рассмотрение Комиссии по борьбе с бандитизмом при участии т.Троцкого, поручив ей принять при единогласии окончательное решение".

Между тем в публикуемом нами письме Рыкова сообщалось, что в президиум ВЦИК было внесено предложение отменить приказ и отозвать из Тамбова Антонова-Овсеенко и Тухачевского. Рыкову было поручено подготовить доклад по этим предложениям, и он просил председателя РВСР Троцкого "рассмотреть вопрос срочно и уведомить меня".

Комиссия по борьбе с бандитизмом под председательством Л.Д.Троцкого (исключительный случай) 19 июля 1921 года приняла решение "отменить приказ" и в тот же день "по прямому проводу передать для напечатания в тамбовских изданиях".

Решение об освобождении Тухачевского "с возвращением его на Западный фронт" было принято Комиссией еще на заседании 17 июля 1921 года, т.е. на второй день после первого разговора о приказе № 171 на Политбюро. В скором времени был отозван и Антонов-Овсеенко.

Из доклада председателя полномочной "пятерки" на заседании Кирсановской участковой политкомиссии о карательных мерах против повстанцев 10 июля 1921 года
ГАТО. Ф.Р.-4049. Оп.1. Д.1. Л.381 об.

Операция по очистке селений Курдюковской волости началась 27 июня с деревни Осиновки, являющейся ранее частым местом пребывания банд. Настроение крестьян к прибывшим для операции – недоверчиво-выжидательное: банды не выдавали, на все задаваемые вопросы отвечали незнанием.

Было взято до 40 заложников, селение объявлено на осадном положении, оцеплено красноармейскими частями, изданы приказы, устанавливающие 2-часовой срок для выдачи бандитов и оружия с предупреждением – за невыполнение будут расстреляны заложники.

На общем собрании крестьяне, после объявления приговора и приказов, заметно стали колебаться, но не решались принять активное участие в оказании помощи по изъятию бандитов и, по-видимому, мало верили в то, что приказы о расстреле будут приводиться в исполнение. По истечении установленного срока был расстрелян 21 заложник в присутствии схода крестьян. Публичный расстрел, обставленный со всеми формальностями, в присутствии всех членов "пятерки", уполномоченных, комсостава частей и пр., произвел потрясающее впечатление на граждан.

По окончании расстрела толпа зашумела, раздавались возгласы: "Из-за них, проклятых, страдаем, выдавай кто знает!", "Довольно молчать!", и вышедшие из толпы представители попросили разрешения произвести всем сходом поиск оружия и бандитов путем обысков и облав. Разрешение было дано.

Крестьяне, разбившись на 3 группы, отправились искать оружие и ловить бандитов. 28 июня населением были доставлены 3 винтовки, вырытые из земли, и 5 бандитов, независимо от этого поиски бандитов производились оперативной частью "пятерки" (особотделом), было поймано 7 бандитов.

В целях оздоровления селения семьи расстрелянных заложников, а также укрывающихся бандитов были изъяты и высланы в концлагеря.

Расстреляно активных бандитов – 9, добровольно явилось бандитов без оружия – 14, с оружием – 6, изъято семей – 39, с общим числом членов до 180 человек.

Участники Тамбовского восстания Фото из книги: "Антибольшевистские повстанческие движения". М., 2002

В дальнейшем операция проводилась в с. Курдюках, где население, не дожидаясь приговора и приказов, по своему личному почину приступило к вылавливанию бандитов, причем все семьи, имеющие родственников-бандитов, являлись сами на регистрацию и указывали срок нахождения их в банде. Ввиду такого отношения крестьян расстрелов не производилось. Было взято 39 заложников из семей отсутствующих бандитов, которые отправлены в концлагерь.

Иное отношение со стороны крестьян встречено в д. Кареевке, в 4 верстах от Курдюков, где ввиду удобного территориального положения было удобное место для постоянного пребывания бандитов: останавливались их штабы, был мобилизационный отдел и даже за 24 часа до прибытия "пятерки" находился один из видных главарей антоновской банды, Ишин, с группой в 25 человек.

Принимая это во внимание, "пятеркой" было решено уничтожить данное селение – 2-ю Кареевку (65–70 дворов), выселив поголовно все население и конфисковав их имущество, за исключением семей красноармейцев, которые были переселены в с. Курдюки и размещены в избах, изъятых у бандитских семей. Строго после изъятия ценных материалов – оконных рам, стекол, срубов и др. – деревня была зажжена. Во время пожара рвались целыми пачками патроны и были замечены сильные взрывы, похожие на взрывы бомб.

Подобная мера произвела громадное впечатление на весь район. Остальные селения, прилегающие к Кареевке, как то: Шаболовка, Каширка и др., стали готовиться также к выселению, являлись представители с просьбой о помиловании, представителям указывалось, что их спасение – выдача бандитов и сдача последними оружия.

Результаты операции: выселено в Курдюках и Кареевке 80 семей с общим числом членов 300 человек, явилось добровольно бандитов – 150, из них 41 с оружием.

Являлись целыми группами по 15 человек, явка продолжается. Население принимает участие в охране деревень, принимает добровольно на довольствие наши части, просит оставить их возможно дольше, не выводить, окончательно отшатнулись от банды.

3 июля приступили к операции в с. Богословка. Редко где приходилось видеть столь замкнутое и сорганизованное крестьянство. При беседе с крестьянами от малого до старика, убеленного сединами, все как один по вопросу о бандитах отговаривались полным незнанием и даже с вопрошающим удивлением отвечали: "У нас нет бандитов", "Когда-то проезжали мимо, но даже хорошо не знаем, были ли то бандиты или кто другой, мы живем мирно, никого не беспокоим и никого не знаем".

Были повторены те же приемы, какие и в Осиновке, взяты заложники в количестве 58 человек. 4 июля была расстреляна первая партия в 21 человек, 5 июля – в 15 человек, изъято 60 семей бандитских до 200 человек.

В конечном результате перелом был достигнут, крестьянство бросилось ловить бандитов и отыскивать оружие. Вблизи находящегося имения, бывшего Андреевского, найден в колодце один пулемет "кольба" с небольшим повреждением, обнаружены в убежище одной из стен разрушенной постройки два активных бандита, которые, отстреливаясь (сдаваться не пожелали), застрелились сами, оказавшиеся местными руководителями бандитских шаек, один из них начальник вохры. В яме, где они помещались, найдена одна целая пулеметная лента. По сведениям, полученным от задержанных бандитов, в имении находился более 5 месяцев бандитский штаб. В одном из строений устроены бойницы, сходящиеся внутри каменные своды погреба, приспособленного для обороны. Проживавшие в имении пять семей изъяты ввиду упорного отказа дать сведения о бандитах.

Появилось добровольно 11 человек, из них 4 с оружием, дезертиров без оружия – 27, сдано населением три винтовки, один обрез, 5 сабель и 8 седел.

Окончательная чистка упомянутых сел и деревень была закончена 6 июля, результаты каковой сказались не только на районе двух волостей, прилегающих к ним; явка бандитского элемента продолжается.