Также имеются другие, хотя и косвенные сведения, указывающие на разногласия между епископами Виктором и Евсевием и непопулярность последнего среди части верующих г. Вятки. Так, 12 апреля 1921 г. на имя епископа Слободского, управляющего Вятской епархией Виктора поступил доклад от приходского совета Предтеченской церкви г. Вятки о том, что из храма был с публичным оскорблением выгнан епископ Евсевий, которому члены приходского совета отказали в возможности совершать службы. В адрес еп. Евсевия звучали следующие слова: «Владыка Евсевий, где так больной, а как глазами стрелять на молодых так не больной… Владыка Евсевий нам здесь страшно надоел и его надо гнать отсюда в шею». В обращении к еп. Виктору часть прихожан выражали доверие еп. Евсевию и просили его прекратить подобные «безобразия», и отдать распоряжение о том, чтобы Евсевию разрешали служить, где он хочет[13].

 

1922 год для руководства и духовенства Русской Православной Церкви стал решающим в определении принципиальной позиции по отношению к светской власти и её мероприятиям, в первую очередь к государственной кампании по изъятию церковных ценностей.

 

В целом за исключением единичных фактов духовенство и верующие Вятской губернии лояльно восприняли кампанию по изъятию церковных ценностей. Руководство Вятской епархией и духовенство г. Вятки уже в первых числах марта 1922 г. заявило о своём лояльном отношении к кампании, практически содействовало в её реализации. По мере проведения кампании в уездах аналогичную позицию заняло и местное духовенство. Реализуя государственную кампанию по изъятию церковных ценностей, губернское партийно-советское руководство старалось избегать конфликтов с духовенством и верующими[14].

 

Одной из важных причин лояльного отношения духовенства и верующих к изъятию церковных ценностей явилось то обстоятельство, что в Вятской губернии епархиальным управлением не только не была организована рассылка по приходам послания патриарха Тихона, но и вообще факт существования такового был скрыт. Таким образом, из-за отсутствия организованного централизованного распространения послания патриарха Тихона по приходам случаи непринятия духовенством и верующими государственной кампании по изъятию церковных ценностей могли основываться лишь на личной их трактовке происходящих событий[15].

 

Управляющий канцелярии епископа Павла, возглавлявшего епархию с середины 1921 г., протоиерей А.А. Попов объяснял это опозданием послания и тем, что оно «носит характер прежних посланий с их печальными последствиями для духовенства». Эту информацию протоиерей А.А. Попов «по секрету» сообщил епископу Глазовскому Виктору (Островидову) и ознакомил его с содержанием послания. При этом бывший председатель Епархиального совета А.А. Попов, при котором с осени 1918 г. началось  сотрудничество духовенства г. Вятки с органами советской власти, не скрывал, что им и ранее совершалось укрывательство от духовенства распоряжений патриарха[16].

 

Своё заявление протоиерей А.А. Попов сделал в ближайшие дни после:

 

• получения 18 апреля Вятским губкомом РКП (б) телеграммы И.В. Сталина об активизации работы по расколу Церкви на основе отношения духовенства к кампании по изъятию ценностей и путём смещения сторонников патриарха Тихона;
  
• ареста 18 апреля епископа Павла[17], обвинённого в том, что изъятые из храмов ценности не соответствуют указанным в описях[18]. 

Вышеуказанное заявление А.А. Попова, на наш взгляд, можно рассматривать в русле политики советской власти по вычленению и отстранению от руководства РПЦ оппозиционного к власти высшего духовенства. В условиях отсутствия вятского архиерея заявление протоиерея А.А. Попова о неисполнении послания патриарха имело провокационный характер по отношению к популярному и авторитетному в среде верующих епископу Виктору, отличавшемуся к тому же своей ортодоксальностью.

 

Епископ Виктор (Островидов) в обстановке, когда подавляющее большинство священнослужителей лояльно восприняли кампанию по изъятию ценностей, откорректировал свою позицию по данному вопросу в соответствии с посланием патриарха от 28 февраля 1922 г. Епископ Виктор не только поддержал послание патриарха по поводу декрета ВЦИК от 23 февраля 1922 г., но и даже в своём письме от 12 (25) апреля (см.: приложение №1) просил патриарха Тихона простить его, а также духовенство и верующих Вятской губернии за грех – лояльное отношение к государственной кампании по изъятию церковных ценностей. В этом же письме он предложил патриарху наградить протоиерейством «исповедника веры» – священника В. Перебаскина, в назидание остальному духовенству г. Вятки, которое особенно «дерзостно-легкомысленно вело себя в отношении святынь», для пресечения возможных в дальнейшем проступков против веры и церкви. В. Перебаскин, по сведениям еп. Виктора, единственный из клириков г. Вятки, кто не принял участие в изъятии ценностей. Своё мнение о недопустимости изъятия он письменно изложил на собрании приходского совета и устно епископу Вятскому и Слободскому Павлу[19].

 

В ходе кампании по изъятию церковных ценностей в среде духовенства и мирян произошёл раскол, который вылился в захват обновленцами в мае 1922 г. высшей церковной власти. В письме председателю обновленческого Высшего церковного управления Антонина (Грановского) от 31 мая 1922 г. сообщалось: «Фёдор Гаврилович Аникин, сейчас сидящий у меня, свидетельствует собою о Вашем сочувственном отношении к переменам церковных настроений. Со своей стороны свидетельствую Вам привет. Позволяю себе осведомить Вас о главном руководящем принципе Нового Церковного Строительства: ликвидация не только явных, но и потайных контрреволюционных тенденций, мир и содружество с Советской властью, прекращение всяких оппозиций ей и ликвидация патриарха Тихона как ответственного Вдохновителя непрекращающихся внутрицерковых оппозиционных ворчаний. Собор, на который возлагается эта ликвидация, предполагается созвать в половине августа. Делегаты собора должны явиться на Собор с ясным и отчётливым сознанием этой церковно-политической задачи…» [20].

 

Епископ Виктор письменно доложил вятскому архиерею о содержании письма и запросил у него разрешения о возможности командировать его в Москву с целью выяснения положения церковных дел[21]. Мы не обладаем достоверными сведениями, подтверждающими факт поездки еп. Виктора в Москву. В протоколе допроса епископа Виктора от 5 октября 1922 г. так зафиксировано его отношение к обновленчеству: «Признать В.Ц.У. я не могу по каноническим основаниям, но платформу, на которой они стоят, во многом принимаю. И готов проводить её в жизнь самостоятельно»[22]. 

 

Летом 1922 г. владыка в письменном обращении к вятской пастве разъяснил неканоническую сущность обновленческого учения и своё отношение к гражданской власти. Последнее, на наш взгляд, и является именно тем, что еп. Виктор принимал в платформе обновленцев. Он подчёркивал, что послание касается только внутренней жизни Церкви, а не гражданской внешней жизни верующих. Поскольку гражданская власть не вмешивается во внутреннюю жизнь Церкви, то и верующие обязаны быть покорными  и исполнять все требования гражданской власти, касающиеся внешней церковной жизни[23].

 

В отношении обновленчества епископом Виктором в послании были выдвинуты следующие тезисы:

 

1. Обновленцы являются «волками в овечьей шкуре», которые вопреки воле патриарха Тихона «самозвано, самочинно, воровски» захватили управление в Церкви. 
2. Обновленцы пошли за дьяволом. Они разделили Церковь и настраивают верующих против «Духом Святым поставленных пастырей». 
3. Нужно всем, в особенности пастырям, блюсти себя от льстивых призывов обновленцев, учиняющих раздоры и распри в Церкви. Необходимо дистанцироваться от «самозваного раскольнического соборища именующему себя «церковью живой», а в действительности «трупу смердящему», и не иметь какого либо духовного общения со всеми безблагодатными лжеепископами и лжепресвитерами от сих самозванцев поставленными» (см.: приложение №2)[24]. 

По сведениям ГПУ, вятское духовенство заняло выжидательную позицию по поводу признания ВЦУ. В своём кругу общения духовенство говорило о том, что ВЦУ стоит на зыбкой почве, так как эту кучку из 5 человек никто не поддержит, потому что на обсуждении предстоящего поместного собора они решились поставить столь серьёзный вопрос, как пересмотр догматов христианского вероучения. Большая часть духовенства была солидарна с мнением еп. Виктора о том, что гипотетически возможные положительные результаты деятельности ВЦУ по изменению догматов неизбежно приведут к расколу церкви[25].

 

30 июня от центрального комитета «Живой церкви» в Вятскую епархию была направлена телеграмма, в которой предлагалось «организовать немедленно группы «Живой церкви» на основе признания справедливости социальной революции и международного объединения трудящихся». Объединиться предлагалось под лозунгом: «Белый епископат, пресвитерское управление и единая церковная касса». Здесь же сообщалось о необходимости выборов 3 делегатов от прогрессивного духовенства на предстоящий Первый организационный всероссийский съезд группы «Живая церковь»[26]. 3 июля освобождённый из-под стражи епископ Павел ознакомил с указанной телеграммой еп. Виктора и благочинных[27].

 

Вятское ГПУ опасалось, что в результате выборов делегатов на предстоящий Поместный собор от Вятской епархии могут быть выбраны только приверженцы патриарха Тихона. По прошествии июня только Шубников, Утробин и Курочкин сочувственно откликнулись на реформы, предлагаемые ВЦУ, и публично объявили об этом в местной прессе[28]. Двое последних в местной газете «Вятская правда» в своих статьях при­звали духовенство встать на сторону обновлен­ческого движения и проводить обновленческие идеи в жизнь в своих приходах.

 

Исполняющий обязанности по управлению Вятской епархией епископ Виктор отстранил их от исполнения должностных обязанностей в качестве священников и при­грозил отлучением от Церкви. И только вмешательство вятского архиерея, снявшего «запрещения» еп. Вик­тора с опальных священников, на время улади­ло конфликт[29].

 

Остальные немногочисленные сторонники ВЦУ, по сведениям ВятГПУ, боялись выразить свою симпатию к обновленцам из-за боязни осуждения их позиции епархиальным руководством и общественным мнением[30].

 

В июле 1922 г. из г. Вятки по губернии стала распространяться информация о том, что в Москве образовано ВЦУ и то, что его членов епископ Виктор (Островидов) охарактеризовал еретиками, с которыми православным не следует иметь отношения[31].

 

На собраниях духовенства распространялось послание патриаршего местоблюстителя митрополита Агафангела Ярославского (от 5 (18) июня 1922 г.) о дальнейшей возможности автокефального существования Церкви (то есть в случае наступления определённых условий, в первую очередь связанных с потерей епархиями контакта с каноническим руководством церкви, предусматривался их переход на самостоятельное, автономное существование – А.П.)[32].

 

Для борьбы с обновленческими идеями под руководством епископов Павла, Виктора, архимандрита Трифонова монастыря Авраамия Дернова был создан нелегальный «Союз христианской молодёжи», деятельность которого была направлена на распространение идей тихоновского течения церкви[33].

 

11/24 августа 1922 г. еп. Виктором было подготовлено обращение к верующим, которое одобрил и подписал вятский архиерей Павел. В воззвании говорилось о том, что поскольку обновленческое управление не является каноничным, Вятская епархия объявляется автокефальной (самоуправляемой). При этом в документе особо подчёркивалась необходимость лояльного отношения к светской власти: «Вместе с сим умоляем вас повиноваться человеческому начальству, гражданской власти Господа ради, не за страх, а за совесть, и молиться о преуспеянии добрых гражданских начинаний во благо родины нашей. Бога бойтесь, власти чтите, всех почитайте, братство любите. Всемерно заповедуем всем быть вполне корректными и лояльными в отношении к существующей власти, отнюдь не допускать так называемых контрреволюционных выступлений и всеми зависящими мерами содействовать существующей гражданской власти в заботах и предприятиях её, направленных к мирному и спокойному течению общественной жизни. Устроением Божиим Церковь отделена от государства, и да будет она только тем, что она есть по своей внутренней природе, то есть мистическим благодатным телом Христовым, вечным священным кораблём, приводящим верных чад своих к тихой пристани – животу вечному» (см.: приложение №3)[34].

 

12/25 августа еп. Павел подготовил указ об объявлении временной автокефалии (самостоятельности) в Вятской епархии. Согласно указу уездные епископы должны были самостоятельно решать на месте все церковные дела. Епископ Виктор назначался руководителем церковными делами в Орловском уезде, где вводилась епископская кафедра. В его полномочия также входило временное руководство церковными делами в Глазовском уезде Вотской автономной области, осуществление судебных и бракоразводных функций в Вятском уезде, а также в уездах, где отсутствуют епископские кафедры[35]. Должности епископов в Вятской епархии были замещены на трёх кафедрах: Вятской и Слободской – епископом Павлом; Яранской – епископом Сергием; Глазовской – Виктором. Местожительством епископу Виктору был определён Трифонов монастырь г. Вятки[36].

 

Епископы Павел и Виктор распространили по всем храмам особую форму поминовения владыки «О святейших православных вселенских патриархах и господине нашем архипастыре вятския автокефальныя церкви, преосвященнейшем епископе (имя рек)»[37].

 

По замыслу вятского ГПУ, сплотить вокруг себя группу прогрессивного духовенства, обеспечить избрание на Поместный собор делегатов, лояльно относящихся к обновленчеству, должен был священник, пользующийся известностью и уважением среди верующих[38].

 

21 августа 1922 г. на заседании президиума Вятского губисполкома начальник вятского ГПУ Ремишевский сообщил о приезде откомандированного представителя ВЦУ Николая Гавриловича Утробина, священника с. Елгани Нолинского уезда. Он был охарактеризован как лицо, ответственное перед рабоче-крестьянским правительством за действия вятского духовенства. На этом же заседании в связи с ходатайством Ремишевского президиум губисполкома постановил отделу управления: выдать разрешение на проведение губернского собрания духовенства; зарегистрировать мандат ВЦУ (от 16 августа за № 611), выданный Н.Г. Утробину[39].

 

В этот же день еп. Павел отдал распоряжение управляющему канцелярии А.А. Попову о том, чтобы тот сообщил епископам Виктору и Сергию о порядке преемственности (в случае ареста архиерея) церковной власти в епархии[40].

 

23 сентября по прибытии Утробина в епархиальное управление, где им был предъявлен мандат ВЦУ, еп. Павел назначил собрание духовенства г. Вятки на 11 часов 24 августа. На собрании Утробин планировал ознакомить вятское духовенство с современным положением дел в Церкви, с принятыми на обновленческом съезде резолюциями, с новой схемой церковного управления[41].

 

Вечером того же дня под влиянием еп. Виктора[42], иеромонаха В. Пуссета и нескольких мирянок[43] вятский архиерей Павел (Борисовский) оповестил священнослужителей о том, что собрание отменяется и запрещается упоминание в молитвах патриарха Тихона. Утробину было предложено под угрозой лишения сана отправиться в с. Елгани[44].

 

На следующий день, по сведениям Крутогорского, Утробин вновь явился к епископу Павлу и предло­жил ему письменно ответить на сле­дующие вопросы:

 

• признает ли он ВЦУ и подчиняется ли его распоря­жениям; 
• признаёт ли правомочие уполномочен­ного ВЦУ. 

Прочитав вопросы, еп. Павел потерял самообладание.

 

Кинул в ли­цо Утробина предложенные им вопросы и закричал: «Никакого ВЦУ не признаю и знать не хочу. С уполномоченным-еретиком не желаю иметь никаких сношений. Ты – священник подчинённой мне епархии. А раз так, немедленно убирайся из города и отправляйся в свое село. Не послушаешь – запрещу священнослужение, извергну из сана! Запрещаю тебе приходить сюда. Не смей пере­ступать и порога моей канцелярии»[45].

 

От еп. Павла Утробин направился к еп. Виктору, однако последним уполномоченный не был принят.

 

Вскоре епископы Павел и Виктор получили телеграм­му от ВЦУ об их увольнении с предло­жением выбыть из пределов епархии в 24 часа[46].

 

26 августа 1922 г. на основании постановления от 25 августа губернского отдела ГПУ были арестованы «реакционные руководители духовенства» – епископы Павел и Виктор[47], которые в 1923 г. были в административном порядке высланы на три года в Нарымский край[48].

 

Таким образом, епископ Виктор (Островидов) в период проведения кампании по изъятию церковных ценностей и начала деятельности ВЦУ зарекомендовал себя среди верующих, духовенства и органов светской власти в качестве последовательного, активного и принципиального сторонника патриарха Тихона. Его мнение оказало определённое влияние на формирование позиции вятского архиерея Павла (Борисовского) по такому особо важному вопросу, как определении позиции к ВЦУ и обновленчеству.

 

Находясь в ссылке, еп. Виктор в своих посланиях к вятским верующим продолжает характеризовать обновленцев «опаснейшими еретиками-антицерковниками»[49].

 

После возвращения в марте 1926 г. из ссылки епископов Павла Борисовского и Виктора Островидова с них органами ОГПУ была взята подписка-обязательство о том, что до момента официальной регистрации Вятского епархиального управления «тихоновского» течения они обязуются не исполнять каких-либо административно-организационных функций.[50] За нарушение подписки епископы признавали законность привлечения их органами власти к ответственности. Примечательно, что данную подписку-обязательство епископ Павел подписал как лицо, позиционирующее себя главой Вятской епархии – «Архиепископ Вятский и Слободской Павел Петрович Березовский»[51].

 

По возвращении епископов Павла и Виктора из ссылки заштатный обновленческий епископ Николай (Тихвинский) обратился к ним с приветственными письмами. В основу нижеприведённого текста положено второе письмо епископа Николая к епископу Павлу. В этом документе он привёл следующие аргументы в защиту правомочности захвата власти обновленцами:

 

1. История Церкви имеет множество прецедентов нарушения преемственности власти. 
2. Патриарх Тихон сам отказался от власти, поскольку в отношениях государственной и церковной властей образовалась пропасть, и управление  Церковью не могло идти нормально. Особого внимания заслуживает приведение в качестве подтверждения последнего аргумента ссылка на слова митрополита Сергия (Страгородского)[52]: «Церковь наша переживает глубокое потрясение, угрожающее самым её основаниям. Причин этому, конечно, много. Непростительно виновны в этом те люди, которые добивались своих монархических и классовых вожделений вовлечением Церкви Божией в политическую борьбу и кровавые междоусобия, стараясь обратить её в орудие для чуждых земных классовых целей. Ещё более виновны мы – пастыри и правители церкви. Мы не хотели учитывать веяний времени, не заметили совершившегося в народной массе переворота, радикальнее которого, может быть, уже не будет до самого  конца мира. Занятые будничными мелочами, мы бездеятельно сложили руки и закрыли глаза перед надвигающимися на русскую церковь испытаниями. И вот когда это у всех перед глазами: корабль церковный наш не управляется никем, бедствует, обуреваемый противным ветром… Правда, не все остались праздными зрителями церковного разрушения. Образовалось несколько групп, которые и взяли на себя управление церковью. Мы не менее негодуем на разные злоупотребления, вкравшиеся в церковную практику и нравы (погоня за показным благочестием, забвение Духа Христова, торгашество святыней и под.), за что, может быть, и пришёл гнев Божий на нашу церковь. Мы желаем обновления, пожелаем, чтобы оно совершилось согласно Божественному преданию нашей св. Церкви. Мы ревнуем о незыблемом соблюдении правой веры, издревле преданного церковного чина и церковных канонов. Но горе нам, если и впредь мы останемся сидеть сложа руки и будем спокойно смотреть на церковное кораблекрушение. Спасение церкви и нас призывает к работе, и нам нужно собраться с силами, сделать со своей стороны всё, чтобы с Божией помощью  вывести церковь русскую из настоящей беды». 
3. Полномочия членов Синода и Высшего церковного управления, имеющие возможность отстранить патриарха от исполнения обязанностей, закончились 1 июня 1921 г. патриарх Тихон один не мог управлять Церковью. 
4. Факт отказа патриарха Тихона от служения Церкви, вплоть до созыва Поместного собора, является несомненным. Этот отказ был вызван исключительным временем, тем не менее он является противоканоническим,  влекущим за собой тяжёлую ответственность: лишение права священнодействования и самовосстановления.  
5. Патриарх Тихон самолично передал власть, наложив 5/18 мая резолюцию на письменном обращении Введенского: «Принять и передать Высокопреосвященнейшему митрополиту Агафангелу по приезде в Москву синодские дела при участии секретаря Нумерова, а по Московской епархии –  преосвященному Иннокентию, еп. Клинскому, а до его приезда – преосвященному Леониду, при участии столоначальника Невского». Эту резолюцию читали и в Вятке ещё до лишения Вас Свободы. Копия с неё была прислана из Москвы преосвященному Виктору и мною была перекопирована. 
6. Митрополит Агафангел не приехал. В Москве было полное церковное безвластие. Оставалось одно. До собора брать в свои руки ответственность за  формирование временного высшего церковного управления.  
7. ВВЦУ никогда не заявляло о том, что оно отделяется от Церкви, от канонического и молитвенного общения с патриархом Тихоном. Напротив, оно возносило за богослужениями имя патриарха Тихона более двух месяцев, несмотря на то, что во многом идейно расходилось с ним и осуждало его вмешательство в политику.
   
8. Святейший Синод признан восточными патриархами. Например, представители Константинопольского и Александрийского патриархов состоят членами Святейшего  Синода. 

Важное значение для нашего исследования имеет оценка обновленческого епископа Николая (Тихвинского) позиции епископов Павла и Виктора по отношению к обновленчеству. По его мнению, в ситуации, когда государственная власть смотрела на Церковь как на контрреволюционную организацию, объявление Вятской епархии автокефальной было недопустимым, и, по сути, политически актом. К тому же это было и вредным для единства самой Церкви. Епископ Николай утверждал, что переход на автокефальное существование Вятской епархии и создание ВЦУ явление однопорядковое. В обоих случаях произошёл отход от подчинённых отношений к патриарху Тихону. «Если через захват власти у патриарха Тихона произошло, по действу дьявола, отпадение от православной церкви, как мыслит еп. Виктор, то и вы оба с ним через объявление себя автокефалистами с прекращением молитв за патриарха Тихона являетесь отпавшими от православной церкви и, следовательно, от благодати». 

 

Особого критического разбора еп. Николаем подверглось обвинения в еретичестве в адрес обновленцев со стороны епископов Павла (Борисовского), Виктора (Островидова), Нектария (Трезвинского):

 

• «епископ Нектарий в своём послании к  вятской пастве называет собор 1923 г. богомерзким, разбойничьим, и анафематствует его, обновленческое духовенство объявляет простыми мирянами и таинства, совершаемые ими, недействительными»;
  
• «епископ Виктор в своём послании из Нарымского края к «Вятским друзьям и возлюбленным о Господе» в 1923 г. называет верующих под именем «Живая Церковь» такими «опаснейшими еретиками – антицерковниками, каких православный мир ещё не знал», такими новыми нечестивцами, новыми богохульниками, свирепыми волками, которые «воровски присвоили себе имя Православной Церкви и которые в группе объединяют всех людей без различия их вероисповедания и религий, даже людей полного безбожия». И по прибытии в Вятку из Нарымского края епископ Виктор не лучше относится к верующим синодальной церкви, лишая их своего благословения, не принимая к себе и не признавая у священных лиц благодати хиротонии, не стесняясь даже письменно называть их отступниками от Церкви по действу произвола и  выражать   неверие  в пользу их человеческих убеждений»; 
• епископ Павел вообще устраивал унизительную для духовенства процедуру покаяния в обновленческой ереси. «Вы не признали в священнике Климове благодати ни священнической, ни дьяконской, потому что он получил хиротонию во священника от епископа Сергия, бывшего Яранского, хотя последний хиротонисан был Вами и хотя сам Климов получил сан диакона от Вас. Диакона Либера Вы не признаёте в сане и требуете от него принятия  нового рукоположения, так как сан диакона он получил от епископа Герасима, хотя последний был рукоположен во епископа до самоустранения патриарха Тихона. А священников Тронина и Сушкова Вы приняли в своё общение по особому чинопоследованию отречения от ереси, предварительно испытав их в назначенной Вами комиссии, прозванной в народе покаянной, из священников Воскресенского собора и сказав им по возвращении в приход совершить водосвятие с окроплением храма священной водой, отслужить для повенчанных в состоянии обновленчества какой-то молебен, а по отпетым ими умершим общую панихиду, вместо перевенчивания и вместо перепогребения, и прежние запасные дары потребить и заготовить их вновь в первую же литургию».   

В целом деятельность епископов Павла и Виктора и их последователей трактовалась еп. Николаем как углубление церковного раскола и поощрение бесчинств, осуществляемых в особенности монашеством. В результате в восприятии верующих обновленцы представляются «такими еретиками и безбожниками, такими церковными коммунистами и большевиками, что им не только существовать, но и дышать-то непозволительно. Они видят у обновленческого епископа и приросший чёртов хвост, и рога на голове, торчащие из-под митры, и пятиконечную звезду. В  эпитетах не стесняются: слух едва выносит. Нередко прибегают к угрозам и насилиям».

 

В конце письма еп. Николай просил еп. Павла ознакомить с содержанием письма еп. Виктора[53]. 

 

Представляется важным отметить, что еп. Виктор считал резкими, неправильными некоторые действия епископа Павла в отношении обновленческого духовенства, такие, как всенародное покаяние обновленческого духовенства при переходе на патриаршую платформу. Еп. Виктор говорил еп. Павлу, что делать это не нужно[54].

 

По сведениям ОГПУ, вернувшиеся из ссылки епископы Виктор и Павел уже во время своих первых публичных выступлений воспринимались верующими «мучениками и гонимыми за веру православную». С появлением в Вятке указанных епископов отмечена активизация борьбы, вплоть до самосудов, «тихоновской» части верующих против обновленцев. Еп. Павел при содействии еп. Виктора составил и пытался распространить по губернии послание, в котором звучали призыв к духовенству и верующим быть солидарным с поведением митр. Петра Полянского (Крутицкого), обращение к власти легализовать тихоновскую церковь, прекратить антирелигиозную и разрешить религиозную агитацию. При этом епископы предостерегали вятское духовенство и верующих от участия в антисоветской и вообще политической деятельности[55].

 

По обвинению в нарушении данной органам власти подписки, а именно: присвоении административных функций «идеологически враждебные советской власти» епископы Павел и Виктор 15 мая 1926 г.[56] были арестованы и переправлены в Москву первоначально во Внутреннюю тюрьму ОГПУ, а затем в Бутырскую[57].

 

Действительной причиной арестов епископов Павла и Виктора, на наш взгляд, был религиозный, антиобновленческий подъём верующих, связанный с их приездом (см., напр.: приложение №4). Обновленческий архиепископ Вятский Иоасаф (Рогозин) в протоколе допроса, содержащемся в архивно-следственном деле еп. Виктора (Островидова), сообщал: «Епископ Виктор открыто своих взглядов не высказывал… Присутствие в городе Вятке епископа Виктора также отразилось на возбуждении состояния религиозно верующей публики. В факте избиения священника Чемоданова (обновленец – А.П.) можно предположить, что принимал косвенное участие и епископ Виктор, т.к. Петухов является церковным старостой Серафимовской церкви, где служил и при которой жил еп. Виктор»[58].

 

В послании от 10 мая 1926 г. Иосаф характеризовал деятельность епископов Павла и Виктора как «объединение реакционных сил, враждебных к Советскому правительству нашей Республики». В отношении самих епископов применялся эпитет – «носители Романовско-Распутинской идеологии», а к духовенству, поддержавшему их – «сознательные противники в деле создания нового быта раскрепощенного русского народа»[59].

 

Каких-либо конкретных фактов, подтверждающих участие еп. Виктора в управлении епархией, следствием выявлено не было.

 

В протоколе допроса от 16 мая 1926 г. епископ Виктор указал: «Сочувствую Соввласти и согласен содействовать ее мероприятиям»[60].

 

Интерес представляют показания еп. Виктора о своей деятельности в Вятке после возвращения из ссылки:

 

«В предъявленном мне обвинении в содействии в преступлениях, предусмотренных ст. 57 УК гр-ну Борисовскому, я не признаю.

 

Со дня моего приезда в гор. Вятку я не принимал никакого участия в церковной деятельности, за исключением отправления богослужений.

 

В дела управления епархии я не вмешивался постольку, постольку был обязан подпиской не управлять епархией, и второе – являлся только лишь Викарием Вятской епархии, почему в области церковного управления я не имел никаких административных прав. Никогда, ни с какими антисоветскими проповедями я не выступал, т.к. считал неуместным в дела церкви вмешивать политику.

 

С самого приезда я чувствовал, что являюсь в гор. Вятке лишним епископом постольку, поскольку здесь был архиепископ Павел, и я искал случая как бы оставить г. Вятку, к моему удалению из Вятки способствовал и архиеп. Павел.

 

В последних числах апреля месяца… (слово неразборчиво – А.П.) в г. Вятку, по вызову архиеп. Павла из Глазова приезжал епископ Симеон, от которого я потом узнал, что он ему предложил очистить Глазовскую епархию и на его место назначит меня. Кроме этого, мне архиеп. Павел говорил лично сам, что он писал митрополиту Сергию о предоставлении мне самостоятельной кафедры и что он дал мне хорошую рекомендацию.

 

Некоторые действия архиепископа Павла мне казались очень резкими, как, например, всенародное покаяние обновленческого духовенства при переходе на патриаршую платформу, на что я ему замечал, что так делать бы не следовало, но как лицо, подчиненное ему, ничего сделать не мог. О таком приеме я узнал от священников, а не от него.

 

Однажды на квартире архиепископа Павла мне пришлось прочитать его послание, которое я нашел немного нетактичным (далее в скобках зачеркнуто: «Не знаю, передал ли он куда-либо это послание, он мне лично не говорил).

 

Незадолго до ареста я получил письмо из г. Камышина от моей мамаши, из которого я узнал, что они находятся в очень тяжелых материальных условиях, ввиду чего и решил поехать к ним для оказания помощи…  хотел там остаться на постоянное жительство. 14 мая я собрался и поехал к ним, но по дороге в Вологде был задержан и доставлен в Вятку.

 

В день отъезда я ходил к архиепископу Павлу прощаться…

 

Все духовенство и миряне знают, что я как до ссылки в Нарымский край, так и по возвращении не принимал в управлении епархиальными делами хотя бы какими-либо советами. До ссылки я занимался исключительно бракоразводными делами. Тяготясь таким неестественным тяжелым положением в Вятке, а также не желая возбуждать народ против Владыки Павла, я объявил ему и народу, что еду на две недели посетить бедствующую восьмидесятилетнюю мамашу, умолчав о намерении совсем оставить Вятку»[61].

 

20 августа 1926 г. Особым совещанием при коллегии ОГПУ епископы Виктор и Павел были лишены права проживать в Москве, Ленинграде, Харькове, Киеве, Одессе, Ростове-на-Дону, Вятке и в соответствующих губерниях с прикреплением к определённому месту жительства. Епископ Виктор в качестве места жительства выбрал г. Глазов Ижевской губернии Вотской области, а епископ Павел – г. Александров Владимирской губернии[62]. По пути в г. Глазов из Москвы епископ Виктор в Нижнем Новгороде встретился с заместителем патриаршего местоблюстителем Сергием (Страгородским)[63]. Митрополит Сергий назначил еп. Виктора (Островидова) временно управляющим Вятской епархией[64] вместо переведённого в г. Чебоксары епископа Симеона[65].    

 

 

© А.Г. Поляков

Материал из книги - Поляков А.Г.Викторианское течение в Русской Православной Церкви. – Киров, 2009 
 
Материал прислан автором порталу "Россия в красках" 25 июля 2014 г.

 

Примечания            

---

[1] Поляков А.Г. Русская православная церковь и светская власть… – С.64-65; ГА КО. – Ф.Р-875. – Оп.4. – Д.2. – Л.236; ГА КО. – Ф.Р-875. – Оп.4. – Д.2. – Л.230 об.,236.

[2] Поляков А.Г. Русская православная церковь и светская власть… – С.64-65; ГА КО. – Ф.Р-875. – Оп.4. – Д.2. – Л.236.

[3]Шишкин М.С. Вятские епархиальные архиереи в 1920 – 1923 годах. // Европейский Север в культурно-историческом процессе (К 625-летию г. Кирова): Материалы между­народ, конф. – Киров, 1999. – С.265-271.

[4] Бадьин В.М. Вятская епархия в 1917-1941 гг. // Очерки истории Вятской епархии (1657-2007): 350 лет Вятской епархии. – Вятка, 2007. – С.384.

[5] Письмо епископа Островидова. // Вятская правда. – 1920. – №52 (2 июля). – С.4.

[6] Освобождение епископа. // Вятская правда. – 1920. – №174 (24 ноября). – С.2.

[7] Житие исповедника Виктора, епископа Глазовского, викария Вятской епархии / Свято - Троицкий женский монастырь Вятской епархии. – Люберцы, 2000. – С.12.

[8] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708. – Л. 358.

[9] ГА КО. – Ф.248. – Оп.1. – Д.82. – Л.10-16; Шишкин М.С. Вятские епархиальные архиереи в 1920 – 1923 годах. // Европейский Север в культурно-историческом процессе (К 625-летию г. Кирова): Материалы между­народ. конф. – Киров, 1999. – С.265-271.

[10] ГА РФ.  – Р-6343. – Оп.1. – Д.263. – Л.113-121 об.

[11] Житие исповедника Виктора… – С.12.

[12] ГА РФ.  – Р-6343. – Оп.1. – Д.263. – Л.113-121 об.

[13] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. – Л.25-32.

[14] Подробнее см.: Поляков А.Г. Русская православная церковь и светская власть… – С.79-92.

[15] Поляков А.Г. Русская православная церковь и светская власть… – С.85-87.

[16] Позднее А. Попов станет одним из активных апологетов обновленчества. Его публикации: «Где истинная Христова церковь» (1925 г.), «Почему вожди тихоновщины не пошли на Собор Российской Православной церкви?» (1926 г.), «С кем вселенские патриархи?» (1926 г.).

[17] Поляков А.Г. Русская православная церковь и светская власть… – С.86.

[18] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. – Л.343 об.; Житие исповедника Виктора… – С.13.

[19] ГАКО. – Ф.248. – Оп.1. – Д.84. – Л.2

[20] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. –  Л.137; Житие исповедника Виктора... – С.13-14.

[21] ВЕА. – Ф.13. – Оп.1. – Д.1. – Л.4.

[22] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. – Л.342-343об.

[23] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. – Л.112-112а.

[24] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. – Л.112-112а.

[25] ГА КО. – Ф.Р-875. – Оп.4. – Д.15. – Л.6-7.

[26] Цит. по: Житие исповедника Виктора… – С.16.

[27] Житие исповедника Виктора… – С.16.

[28] ГА КО. – Ф.Р-875. – Оп.4. – Д.15. – Л.6-7.

[29] «Обновленческое» движение на местах (телеграммы и письма с мест) // Еженедельная хроника журнала Наука и религия. – 1922. – № 8 (7 сентября). – С.3.

[30] ГА КО. – Ф.Р-875. – Оп.4. – Д.15. – Л.6-7.

[31] ГА КО. – Ф.Р-237. – Оп.77. – Д.304. – Л.6.

[32] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. – Л.1б-1б об.

[33] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.9. – Д.Су-11397. Т.3. – Л.2.

[34] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп. 3. –  Д.Су-3708. –  Л.315; Житие исповедника Виктора... – С.18-19.

[35] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. – Л.280.

[36] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. – Л.280.

[37] Издыхающая контрреволюция // Еженедельная хроника журнала Наука и религия. – 1922. – №16 (23 октября). – С.1.

[38] ГА КО. – Р-875. – Оп.4. – Д.15. – Л.7.

[39] ГА КО. – Р-875. – Оп.4. – Д.12. – Л.38.

[40] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. – Л.7.

[41] Крутогорский. Как у нас издыхала тихоновская контрреволюция. // Еженедельная хроника журнала Наука и религия. – 1922. – №10 (21 сентября). – С.3.

[42] Крутогорский. Как у нас издыхала тихоновская контрреволюция. – С.3.

[43] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.9. – Д.Су-11383. – Л.55-56об.

[44] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. – Л.247об,250; Крутогорский. Как у нас издыхала тихоновская контрреволюция. – С.3.

[45] Крутогорский. Как у нас издыхала тихоновская контрреволюция. – С.3.

[46] Крутогорский. Как у нас издыхала тихоновская контрреволюция. – С.3.

[47] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708.Т.1. – Л.1б-1б об.; Семибратов В.К. Епископ Виктор (Островидов) – один из лидеров «церковной контрреволюции» в Вятском крае. // Из истории вятских спецслужб и полиции (вторая половина XIX–первая половина XX вв.): Материалы докладов и документы научно-практической конференции, Киров, 25 мая 1996 г. – Киров, 1997. – С.123.

[48] Семибратов В.К. Епископ Виктор (Островидов) – один из лидеров «церковной контрреволюции»… – С.124.

[49] ГАСПИ КО. – Ф.6799. –  Оп.9. – Д.Су-11383. – Л.69.

[50] ГАСПИ КО. – Ф.6799. –  Оп.9. – Д.Су-11383. – Л.5-6.

[51] ГАСПИ КО. – Ф.6799. –  Оп.9. – Д.Су-11383. – Л.5.

[52] Николай Тихвинский указывает, что приведённые слова митрополита Сергия были опубликованы в №2-3 журнала «Христианин» за июнь 1924 г.  

[53] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.3. – Д.Су-3708. – Л.55-73.

[54] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.9. – Д.Су-11383.Т1. – Л.148.

[55] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.9. – Д.Су-11383.Т.2. – Л.1-2об,4.

[56] Бадьин В.М. Вятская епархия в 1917-1941 гг… – С.408.

[57] Житие исповедника Виктора... – С.26.

[58] ГАСПИ КО. – Ф. 6799. – Оп.9. – Д.Су-11383.Т1. – Л.170-172.

[59] ГАСПИ КО. – Ф. 6799. – Оп.9. – Д.Су-11383.Т1. – Л.152.

[60] ГАСПИ КО. – Ф. 6799. – Оп.9. – Д.Су-11383.Т.1. – Л.147.

[61] ГАСПИ КО. – Ф.6799. – Оп.9.  – Д.Су-11383.Т.1. – Л.147-148об.

[62] Житие исповедника Виктора… – С.26.

[63] Бадьин В.М. Вятская епархия в 1917-1941 гг… – С.409.

[64] Житие исповедника Виктора… – С.28.

[65] Бадьин В.М. Вятская епархия в 1917-1941 гг… – С.409.