Глава 9. Характеристика вятскими сергианами сущности викторианства (октябрь 1927 – начало 1929 гг.) - Викторианское течение в Русской Православной Церкви. А.Г. Поляков - РУССКАЯ ЦЕРКОВЬ В ХХ ВЕКЕ - ПЕРИОДЫ ЦЕРКОВНОГО РАЗВИТИЯ - История РПЦ - История России

Глава 9

Характеристика вятскими сергианами сущности викторианства (октябрь 1927 – начало 1929 гг.)

Характеристика оппозиционных настроений еп. Виктора была сделана протоиереем Александром Серебрянниковым уже в письме от 1/14 октября 1927 г. к архиеп. Павлу: «Идет, не скажу, раскол, а разделение крайне нежелательное в особенно в нынешнее время и для дела было бы весьма желательно, если бы Вы, Владыка, сами приехали в Вятку хотя бы на несколько дней: Ваше авторитетное слово сразу рассеяло бы все сомнения относительно Воззвания, которые внушает своим единомышленникам и последователям еп. Виктор, но, во всяком случае, Вам виднее, как поступить»[1].

В ноябре 1927 г., как мы уже ранее указали, архиеп. Сарапульский Алексий (Кузнецов) оценивал начавшееся разделение как раскол.

Примерно в конце 1927 – начале 1928 гг. викторианство стало открыто характеризоваться в качестве раскола. Так в уже упомянутом письме[2] к архиеп. Павлу еп. Авраамий опроверг устоявшееся мнение и заявил о своей поддержке вятского архиерея. Он писал: «Простите, Ваше Преосвященство, если я осмеливаюсь приветствовать Вас с праздником Рождества Христова и Новым годом. Долго я не хотел верить, что на Вятке существует новый Ц. раскол и желал быть с теми и другими, и хотя там у меня – друзья, хотя слышу, что Вы не хотите пускать меня на Вятку, я всё-таки заявляю, что я – с Вами…»[3].

Своё послание «Ответ недоумевающим» от 8 марта 1928 г. архиеп. Павел начинал с оценки деятельности епископа Виктора, за которым вышли из единения с иерархией и откололись от Церкви епископы Дмитрий, Сергий, Алексий (Буй) и др. Он пишет: «В самое последнее время объявились из нашей же патриаршей среды архипастыри и пастыри, готовые без достаточного повода произвести новый раскол, новое разделение. Бывший епископ Шадринский Виктор самовольно вменил ни во что данное ему нами перемещение в гор. Шадринск для управления Свердловской епархией; вопреки канонам церкви отделился от нас и дерзает даже совершать рукоположения клириков для епархиальных приходов без всякого сношения и согласия с правящими православными епископами тех епархий»[4].

Среди оценок авторитетных вятских священников наибольший интерес представляет мнение находящегося в ссылке протоиерея Воскресенского собора г. Вятки Василия Перебаскина. Так, в своём письме архиеп. Павлу от 29 мая / 11 июня 1928 г. он пишет: «Ваше Высокопреосвященство. Не очень давно, с болью сердца, я и о. Вячеслав узнали о новом церковном расколе в России и в частности в Вятке. А затем уже совсем недавно узнали мы о запрещении священнослужения наложением м. Сергием и Синодом на Епископа Виктора и Вами – на священников Воскресенского Собора о. Григория и о. Михаила»[5]. В письме, написанном в ссылке в г. Кунграде от 16/29 октября 1928 г., В. Перебаскин, отвечая на анонимное письмо из г. Вятки, пишет, что викторовцы, отделившись от митрополита Сергия и архиепископа Павла, «поставили себя вне Церкви». Даже в случае гипотетического предположения о том, что оба епископа ведут недостойную жизнь, без достоверных доказательств в отношении их неправославия нельзя было от них отделяться. Это вопреки церковным правилам. Особый интерес представляют комментарии В. Перебаскина в отношении сути викторианского разделения: «Не пошли за учением земным, политическим», – пишете вы. Неужели вы искренно думаете, что всякий верующий, подчинившийся м. Сергию на основании слова Божия и канонов, во имя послушания церкви, неминуемо уже пошел за учением земным политическим? Где же факты сего? Где раздается проповедь социализма, коммунизма и всего земного политического учения от всех нас, подчинившихся взамен Слова Божия и канонов? «Не пошли за учением земным, политическим». А за еретичествующим епископом пошли? Или, по-вашему, такое неслыханное ранее от православного епископа учение о храмах, иконах, – такая мелочь – второстепенная вещь, о которой рассуждать не стоит? А разве вы не знаете практику церковную, от древности идущую, что епископа, допустившего в проповеди или послании неправославное учение о чем бы то ни было из предметов веры нашей, заставляли или сознаться в своем заблуждении и покаяться, или лишали его священства? Или вы замалчиваете это сознательно, потому что этот епископ с вами, возглавляет вас? Где же в таком случае искренность ваших убеждений и чистота ваших намерений?» [6].

В письме игуменье Февронии В. Перебаскин указал на признаки раскола, содержащиеся в викторианстве. По его мнению, епископы и священники отделились от остальных верующих Церкви в отдельное сборище вопреки:

учению Христа о любви и единении верующих между собою;
учению апостолов, заповедовавших христианам всячески беречься разделения и расколов между собою и отделяться лишь от еретиков;
канонам, которые разрешают отделяться от своего епископа или митрополита или патриарха только в одном случае; когда он уже осужден Собором или начнет всем проповедовать заведомую ересь, тоже уже осужденную Собором.

Помимо прочего, В. Перебаскин указывал в качестве причины отделения и на личные качества лидера викторианства: «Не надо удивляться тому, что еп. Виктор впал в такое искушение, в такой тяжкий грех, замашки такие у него и раньше были, но мало кто о них знал, ибо они покрываемы были любовью, а ныне время, полное соблазнов и искушений»[7].

Подробнейшее исследование сущности викторианства сделал временно исполняющий обязанности управляющего Вятской епархией епископ Котельничский Никифор. Кратко приведём его основные обвинения и соответствующую агументацию:

I. «Викторианство есть неверие в Церковь, то есть нарушение 9 члена Символа Веры». Это подпадает под 5 правило Гангрск. Собора: «Аще кто учит невозбранно пренебрегати дом Божий и бывающие в нём собрания; «да будет под клятвою».

Вся Церковь, а именно все архипастыри (более 270), духовенство, многомиллионное количество верующих, до сотни епархий – признаёт своей канонической главой патриаршего местоблюстителя митр. Петра Крутицкого и подчиняются его заместителю митр. Сергию (Страгородскому), правомочному в отсутствии митр. Петра осуществлять церковное управление.

Русская Православная Церковь является частью Вселенской Церкви, что признаётся Восточными вселенскими православными патриархами, засвидетельствовавшими данный факт в специальных грамотах на имя митр. Сергия (копии которых были распространены по приходам).

Практически неверие в Церковь со стороны «викторовцев» проявляется в том, что, по их мнению:

A. Церковь не имеет благодати Божией, отступила от истины и ведёт людей не к спасению, а к погибели. Церковь является апокалипсической «великой блудницей».

B. Сергианские храмы – места идолослужения, а иконы – мёртвые доски и идолы (поэтому пренебрегают молитвенных собраний в сергианских храмах и призывают к этому других).

C. Богослужения и таинства, совершаемых сергианским духовенством в храмах, не освещают, а оскверняют человека.

D. Сергианские архиереи и духовенство – отступники и еретики.

Таким образом, еп. Никифор по сути выдвинул обвинения в адрес еп. Виктора, что он является основоположником раскола. В следующих положениях епископ Котельничский развил эту мысль.

II. «Викторианство есть раскол».

A. Епископ Виктор, его единомышленники и последователи отделились от Церкви, составив свою особую, самостоятельную и самоуправляющуюся организацию.

B. «Викторовцы» прекратили молитвенно-богослужебное и каноническое общение с православной церковной иерархией, что и выразилось в открытом разрыве с «первым епископом» митрополитом Сергием. Это является разрывом как с РПЦ, так и Вселенской Православной Кафолической Церковью, поскольку Вселенские патриархи признают митрополита Сергия правомочным правителем РПЦ. Отделение от Церкви и прекращение с нею молитвенного и канонического общения и есть раскол.

C. Викторовцы «в пределах Вятской епархии прекратили всякое общение со своими епархиальными архипастырями: архиепископом Вятским и Слободским Павлом, епископом Котельничским Никифором (Ефимовым), не возносят их имён за богослужением. Это в соответствии с 31 правилом Св. Апостолов и 13-15 правилами Св. Константинопольского Двукратного собора является внешним проявлением раскола, духовенство за такое церковное преступление извергается из сана, а верующие отлучаются от Церкви[8].

III. «Викторианство есть преслушание церкви».

Церковная жизнь исторически строится на церковных правилах – канонах, которые являются «голосом Святой Церкви Соборной». Соблюдать их клятвенно обязуется каждый епископ, подобное обещание дают перед рукоположением в сан священники и дьяконы. Каноны определяют права, обязанности, правила взаимоотношения в церковной иерархии, а также порядок церковного управления.

Епископ Виктор и его сторонники так же, как и обновленцы, считают необязательными для исполнения церковные каноны, так как якобы они не соответствуют современному положению церкви. 1-е правило IV Вселенского собора, 2-е правило VI Вселенского собора и 1-е правило VII Вселенского собора устанавливают, что постановления соборов являются неизменными, несокрушимыми и обязательным для всех христиан законом.

Поскольку еп. Виктор нарушил клятву о соблюдении канонов, то его действия подпадают под правило Св. Апостолов, в соответствии с которым священнослужители за такое деяние наказываются извержением из сана.

IV. «Викторианство в практическом его проявлении есть кощунство и хула на Св. Духа».

Отдельные последовательные викторовские священнослужители отрицают благодатность совершённых сергианским духовенством таинств и демонстрируют презрение по отношению к ним: заново крестят детей, проводят венчание, отпевают умерших, освящают святой водой причастившихся в «сергиян», за посещение сергианских храмов на верующих накладывают эпитимии и отлучают от причастия и пр. Так как таинства Церкви – это вопрос благодати Св. Духа, то кощунственные действия со стороны викторовцев по отношению к таинствам являются и хулой Св. Духа. Кощунство, согласно Писанию, должно искореняться.

V. «Викторианство как явление церковно-историческое, оно есть бунт против законной Церковной власти, т.е. против Патриаршего Местоблюстителя Петра Крутицкого, его заместителя митрополита Сергия Нижегородского и местных православных архипастырей Вятской епархии».

A. Отправной точкой преступных деяний викторовцев является нежелание подчиниться митр. Сергию и признать его законным церковным правителем.

B. Поминовение митр. Петра Крутицкого совершается викторовцами лицемерно. В обратном случае сторонники Виктора должны были бы считаться с указом митр. Петра 1925 года, в котором говорилось, что действия епископов, превышающие их полномочия, считаются ничтожными и исполнению не подлежат, а действия епископа Виктора и являются таковыми.

C. Сами вятские викторовцы признают, что будут почитать митр. Петра только до того времени, пока он не заявит о своей поддержке деятельности митр. Сергия.

Церковный порядок требует, чтобы церковная власть поминалась за богослужением: после митр. Петра должен поминаться митр. Сергий (Страгородский), а затем епархиальный архиерей. Викторовцы повторяют преступления против Церкви, совершённые обновленцами, которые «также в 1922 году подняли против патриарха Тихона и отвергли долг канонического повиновения ему. Подражают они и раскольникам григорианам». Григорианских архиереев митр. Пётр осудил и подтвердил наложенное на них митр. Сергием запрещение в священнослужении и уволил с занимаемых кафедр за неподчинение митр. Сергию и создание самостоятельной церковно-раскольнической организации. Аналогичным образом необходимо поступить и с еп. Виктором как нарушителем 15 правила Двукратного собора и 34 правила Св. Апостолов, по которому епархиальным архиереям необходимо знать и подчиняться первому епископу и не осуществлять какую-либо деятельность без его разрешения. К тому же епископ должен управлять делами только своей епархии.

D. Епископ Виктор является «бунтовщиком по призванию». Ещё при жизни патриарха Тихона он делал попытки к церковному мятежу, но его не поддержали. При митр. Петре еп. Виктор объявил об автокефалии Вятской епархии и не хотел поминать митр. Петра, только настойчивость духовенства помешала ему это сделать. При митр. Сергии еп. Виктор продолжил начатую ещё в 1911 г. свою бунтовщическую деятельность, которая не явилась неожиданностью для тех, кто был ранее с ним знаком. В основе поступков Виктора лежит не забота о Церкви, а «причины внутреннего индивидуального психического характера» – потребность «выступить». Как церковные бунтовщики, еп. Виктор и его сторонники – священнослужители навлекают на себя осуждение в соответствии с 59 правилом Карф. собора и 5 правилом Антиохийского собора.

VI. Викторовцы в церковную жизнь и управление ввели новые принципы, «которые сводятся к подмене божеского человеческим, к замене благодатно-иерархического начала мирским».

A. На место церковных канонов викторовцы поставили собственные желания, мнения, суждения, решения приходских собраний и советов, таким образом, священники подчиняются мирянам, а не своим епископам.

Нарушаются правильные отношения между архиереями, священниками, прихожанами. У викторовцев отсутствует руководство священников над паствой, поскольку сами пастыри идут за мирянами, угождая их требованиям. «Из пастыря и вождя он низводится (священник – А.П.) до положения наёмника, «служащего», «приказчика» у мирян… Викторианство делает мирян полноправными хозяевами не только в хозяйственно-организационных делах и вопросах, но и в вопросах, связанных с благодатным служением, церковным учительством и пастырским душепопечением». Многие священники – викторовцы признают, что прихожане под угрозой насилия и изгнания из приходов вынудили их присоединиться к викторианам.

Главными деятелями викторианского раскола являются миряне и бывшие обитательницы женских монастырей, которые диктуют свои указания прихожанам, а те – своим причтам.

В викторианстве практикуется институт «благочинных мирян» (среди которых есть и женщины), созданный еп. Виктором ещё до раскола. Благочинные миряне – уполномоченные еп. Виктора – осуществляли надзор не только за рядовым духовенством, но и за благочинными. «Эти уполномоченные являются фактическими решителями судьбы духовенства: скажут слово – и священник признаёт себя или «истинно-православным», или «еретиком»; подадут знак – священник изгоняется. «Мы поставлены от еп. Виктора в руководители приходам. Нас слушайте, а не священников» Так определяют сами себя эти «уполномоченные»».

В. Викторовцы в организации своей церковной жизни руководствуются не церковными канонами, а светским законодательством, которое предусматривает свободу совести, то есть право человека устраивать свою религиозную жизнь согласно своим религиозным убеждениям и учениям. Вместе с тем, если верующий считает себя православным, то он обязан устраивать свою религиозную жизнь в соответствии с православным вероучением, которое даёт право епископам учить вверенную им паству.

Вина клириков и мирян викторовцев заключается в том, что они вышли из-под управления своего епископа. Это в соответствии с 9 правилом IV Вселенского собора наказывается отлучением от Церкви.

VII. «Викторианство есть систематическая ложь, хула и клевета на своих архипастырей».

Это проявляется в распространении викторовцами слухов о том, что епархиальные епископы – сергиане объединились и совместно служат с обновленцами. На самом деле ведётся непримиримая борьба с «безблагодатным противоканоническим самочинным сборищем церковных преступников». Перед рукоположением в священнический сан кандидата, ранее находившегося в расколе, берётся письменное обязательство об отречении от бывших взглядов и обещание в дальнейшем не иметь религиозное общение с раскольниками.

Помимо этого, с целью настроить массы верующих против сергианской церковной иерархии викторовцы лживо утверждают, что епископы – сергиане женаты, стрижены, бриты, ходят в советских костюмах, вместо иконы Божией Матери имеют на панагиях изображения серпа и молота, а на митрах вместо икон – портреты революционных деятелей; в революционные праздники ходят в процессиях с красными флагами (по другой версии, с иконами и хоругвями); приказывают снимать с церквей кресты и ставить красные звёзды и флаги; являются социалистами, коммунистами, партийными, подписались за власть, скоро запретят хоронить умерших, которых будут сжигать; «по-новому» совершают богослужения: «выбрасывают их Литургии Херувимскую песнь, Символ Веры, Отче наш и т.д.».

VIII. «Викторианство есть злоумышление… против своих собратьев – пастырей с целью отнять у них лучшие приходы или места, или создать себе имя и славу на их унижении, или присвоить себе пасомых ради удовлетворения своего самолюбия и для гнусного прибытка».

Это является преступлением, в соответствии с 18 правилом IV Вселенского собора и 34 правилом VI Вселенского собора священники извергаются из сана.

IX. «Викторианство есть систематический обман мирян о событиях в церковной жизни.

Распространяемая викторианами информация о том, что от митр. Сергия отошли несколько десятков архиереев (во главе с митрополитами Петром, Кириллом, Арсением, Агафангелом и Иосифом) и собор Соловецкой обители, не содержит правды. Епископ Никифор утверждал, что при его личной встрече с более 30 архиереями, бывшими ссыльными, а в настоящее время руководящими епархиями, он выяснил, что все они поддерживают митр. Сергия. Вятские ссыльные, например, протоиереи Василий Перебаскин, Вениамин Тихоницкий, Вячеслав Фокин, архимандрит Владимир (Пуссет), еп. Авраамий (Дернов) – также утверждают, что они одобряют и поддерживают не Виктора, а митр. Сергия. В действительности, по мнению еп. Никифора, еп. Виктора поддержали не 26, а всего 4 архиерея: митрополит Иосиф, епископы Дмитрий Гдовский, Сергий Нарвский и Алексей Буй (в Воронеже). Они на местах не имеют никакого успеха: у митр. Иосифа нет ни одного храма (да и сам он подчинился наложенному на него митр. Сергием запрещению в священнослужении и не служит), в Ленинграде у еп. Дмитрия и Сергия 6 храмов (и то получены они темным путем), а в Воронеже один или два.

Только в Вятской и Великоустюжской епархиях да в Глазовской епископии епископам Виктору и Иерофею удалось устроить настоящий «церковный бунт, произвести раскол среди верующих».

В целом, по мнению еп. Никифора, викторианский раскол поддерживал свою жизнедеятельность ложными слухами, легендами, гаданиями, сновидениями различных «блаженненьких» и подложными документами и т.д.

X. «Викторианство есть ниспровержение основ церковной дисциплины».

Епископ Виктор после передачи в сентябре 1927 г. управления Вятской епархией возвратившемуся из ссылки архиеп. Павлу был назначен руководить Ижевско-Вотской епархией. Вместе с тем еп. Виктор требовал поминовения его в храмах Вятской епархии. Также он самовольно вмешался в дела Вятской епархии: назначал, переводил и награждал вятских клириков, распоряжался благочинными, а «дерзал совершать рукоположения для Вятской епархии».

Епископ Виктор пытался получить в свое управление Вятскую епархию помимо церковной власти через регистрацию у гражданской власти. Им было разослано через его сторонников обращение к приходам Вятской епархии, чтобы они ходатайствовали пред Губернским Административным отделом о регистрации его в качестве Вятского епархиального архиерея. Об этом он просил приходы даже до декабря 1927 года, то есть до разрыва отношений с митр. Сергием и архиеп. Павлом. После запрещения еп. Виктора в священнослужении он не покорился воле Высшей церковной власти и продолжал не служить, но и рукополагать клириков для Вятской епархии.

Вятский архиеп. Павел наложил запрещение в священнослужении на некоторых священников Вятской епархии, отпавших в раскол. Запрещение наложено еп. Виктору не за его непринятие Декларации и отказ возносить за богослужением властей, а за раскол, за отделение от первого епископа и от своих епископов. Епископ Виктор объявил запрещение недействительным и отдал распоряжение продолжать служение.

Таким образом, еп. Виктор, по мнению еп. Никифора, нарушил и вообще игнорировал весь порядок церковного управления и дисциплину, а также учинил личный произвол. Его церковный анархизм вылился в его фразе: «Мы только отделяемся от тех, кто заявляет: мы ваше начальство».

XI. «Викторианство есть извращение понятия Церковной организации».

Епископ Виктор во имя благодати отвергает необходимость церковной организации, для существования которой требуется регистрация у гражданской власти. На самом деле, по мнению еп. Никифора, Церковь является объединением многих миллионов христиан, живущих не в пустыне, а в огромном организованном обществе и на огромной территории, поэтому не может успешно развиваться и действовать без организации. Внешняя жизнь Церкви создается организацией: управлением, духовным просвещением и образованием, церковными общинами и т.д. Отсюда вытекает необходимость организационного урегулирования внешней церковной жизни. Этим и занимается в силу своих обязанностей митр. Сергий. Да и у самого еп. Виктора в Глазовской епископии была и есть церковная организация на общем основании: приходские общины, приходские советы, благочинные, духовное управление. При этом религиозные общины и церковные советы зарегистрированы у органов советской власти и с ними были подписаны договоры на пользование храмами и богослужебным имуществом.

В своих попытках подчинить себе приходы Вятской епархии еп. Виктор также действовал организованно, назначая благочинных и устраивая с разрешения гражданской власти приходские собрания для переизбрания приходских советов и избрания его своим руководителем. При этом как он сам, так и его посланцы основывались исключительно на светских законах, предоставляющих право своим общинам избирать себе духовных руководителей (по церковным законам право избирать епископа принадлежит не приходу, а Епархиальному собранию и только на свободную кафедру). У викторовцев Вятской епархии есть свои управления, организации.

Таким образом, по мнению еп. Никифора, заявления еп. Виктора о том, что церковная организация есть «прельщение от лукавого», являются лицемерными.

ХII. «Викторианство есть систематическая ложь о Высшей Церковной власти и хула на все».

Свои права и обязанности патриаршего местоблюстителя во всей полноте митр. Пётр правомочно передал временно митр. Сергию, который и вступил в управление Церковью, как только митрополит Пётр лишился возможности управлять сам по случаю его ареста. Митрополит Сергий только завершил начатую патриархом Тихоном организацию и легализацию Священного Синода, необходимую для церковного управления. Сам еп. Виктор (до перевода его в Шадринск) не отвергал организационные преобразования митр. Сергия, признавал и даже радовался учреждению Патриаршего Синода. Также он по указанию митр. Сергия управлял Ижевской и Вотской епархией. Таким образом, еп. Виктор противоречит сам себе, называя митр. Сергия лишь «управителем», неправомочного «хозяйничать».

Ложными являются обвинения еп. Виктора о том, что:

Сторонники митр. Сергия являются «синодалами», то есть обновленцами.
Якобы митр. Сергий практикует систематический перевод преосвященных с целью разрушить церковную жизнь чрез разлучение их с паствою. Это всё делается по просьбам самих архиереев. Сам же еп. Виктор был переведён из Глазова в Шадринск с целью прекращения вмешательства его в дела Вятской епархии и для налаживания церковной жизни в Свердловской епархии.
Будто бы Высшая церковная власть дала распоряжение ликвидировать значение приходских советов для того, чтобы архиереи по своему усмотрению замещали священнослужительские места. В Вятке нет ни одного случая назначения священника без избрания его приходом или без согласия Приходского совета. Сам еп. Виктор действительно «рассовывал везде своих нечестивых (и нередко малограмотных) священнослужителей, которые и производят ужасное расположение веры и упадок религиозной жизни».
Он ещё в 1911 г. обвинял митр. Сергия в неправославии по поводу его книги «Христианское учение о спасении». В действительности такого не было. Он просто написал жалкий пасквиль, который постыдился даже подписать своим именем. На самом деле богословие митр. Сергия общепризнано церковным академическим сообществом, а его книга «Православное учение о спасении» используется в качестве учебного пособия в духовных семинариях.
Сторонники митр. Сергия надеются, что митр. Петр не вернется к «жизни», как живоцерковники надеялись, что Святейший Патриарх «не воскреснет». На самом деле митр. Сергий ходатайствовал о возвращении митр. Петра. Последний же неоднократно подтверждал полномочия, которые он дал митр. Сергию.

XIII. «Викторианство есть систематическое извращение послания митрополита Сергия и Патриаршего Священного Синода от 16/29 июля 1927 г. в части, касающейся отношения к Государственной власти».

Государство и Церковь по составу своих членов не совпадают, и каждое из этих объединений живет своей отдельной жизнью сообразно с природой того или другого. Для Церкви общественно-государственная жизнь, гражданское законодательство и т.д. есть дело «внешнее». Оно небезразлично для Церкви, но ее влияние может и должно проявляться не в виде непосредственного вмешательства в это дело, а только чрез воздействие на общественную нравственность.

Внешняя церковная организация изменяется с условиями времени и места. 11 лет назад Церковь была отделена от государства. Она была поставлена в новые условия существования: введено выборное начало, появились приходские советы, группы верующих, стали заключаться договоры на получение храмов и богослужебного имущества в арендное пользование у органов государственной власти. Все эти изменения вызвали необходимость трансформации и церковной организации.

Существо Церкви не касается её отношения с государством. Если государство имеет желание считаться с Церковью и содействовать ей в осуществлении ее дела Христова на земле, то она вполне может быть в союзе с государством. При ином отношении она дистанцируется от государства. Правильные взаимоотношения Церкви и государства, по мнению еп. Никифора, должны заключаться в том, чтобы могла обеспечиваться внутренняя свобода Церкви от вторжения в её дела со стороны государственной власти. Церковь же, в свою очередь, не должна вторгаться в сферу деятельности государства. Вместе с тем внешняя церковная организация должна соответствовать гражданским законам. Епископ Никифор сформулировал, что отношение Церкви к Советскому государству заключается в трех положениях:

Церковь отделена от государства, в своей внутренней жизни является независимой и самоуправляющейся.
Церковь существует в государстве на положении частного общества, т.е. во внешней своей организации сообразуется с церковными канонами и вместе с тем гражданскими законами о частных обществах.
Церковь вне политики, она аполитична. Только при выполнении этих положений и Церковью, и государством возможны нормальные и правильные отношения между ними.

Еп. Никифор признавал, что первоначально после революции церковная власть в лице патриарха Тихона пыталась было использовать свой авторитет для политической деятельности. Это было нарушением нормальных и правильных отношений между Церковью и государством и вредило обеим сторонам. Впоследствии патриарх сожалел о допущенных политических устремлениях. Намеченные при жизни патриарха Тихона лояльные отношения Церкви к Советскому государству были продолжены патриаршим местоблюстителем митр. Петр и его заместителем митр. Сергием. По сути, Декларация 1927 г. в важнейших пунктах является повторением того, что было написано самим патриархом Тихоном. Содержание июльского послания вполне естественно, своевременно и приемлемо.

По словам еп. Никифора, «повиноваться гражданской власти полагается по Священному Писанию (Римл., 13,1; 1 Петра, 2,13). Только в случае, когда власть вмешивается в чисто духовную сферу, необходимо даже под угрозой смерти отвергать её. Однако такового вмешательства в чисто религиозную жизнь со стороны советского государства нет».

Примечательны рассуждения еп. Никифора о сущности лояльности Церкви к государству. Он полагает, что Декларация может быть неприемлемой для тех, кто:

Мечтает совершенно отгородиться от государства в церковной жизни и не иметь к нему никакого отношения. Для таковых лояльность не нужна.
Желает превратить Церковь в орудие политической борьбы против государственной власти. Таковым лояльность ненавистна.

Епископ Никифор считал, что «для митр. Сергия и его сторонников быть православными – это веровать и действовать в согласии со словом Божьим и канонами церковными. Для викторовцев быть православным – это отвергать лояльное отношение к существующей власти, и выходит, что их «православие», – то же самое обновленческое политиканство, только с другой стороны. Обновленцы отделились от церкви из-за того, что она будто бы контрреволюционная организация. Викторианцы отделяются из-за того, что она будто бы «соединилась» с революцией. Те хотят, чтобы Церковь была «красною», а эти хотят, чтобы она была «белою». А мы хотим, по указанию Патриарха Тихона, чтобы она не была ни красною, ни белою, а Христовою, чтобы чады ея узнавались по исповеданию православной веры и по делам христианского благочестия, а не по политическим убеждениям».

XIV. «Викторианство – есть попрание ясного повеления слова Божия о молитве за властей».

Введение распоряжения о возношении в храмах на ектениях прошений о «Стране Российской и властях ея» было введено ещё летом 1923 г. патриархом Тихоном. Митрополит Сергий в 1927 г. по сути лишь продублировал это распоряжение патриарха Тихона.

Аргументы викториан в пользу недопустимости поминовения властей потому, что та является атестической и враждебна религии, ничтожны, поскольку противоречит историческим прецедентам и соответствующим установкам Христа и апостолов.

XV. «Викторианство есть не только вполне оформившийся раскол, но и содержит в себе признаки ереси».

Еп. Никифор полагал, что если исходить из того положения, что всякое повреждение православного символа веры есть ересь, то следует признать в викторианстве еретическое неверие, т.е. нарушение 9 члена символа веры, и повторение таинства крещения, правильно совершенного в Церкви, т.е. нарушение 11 члена символа веры. Неверие в Церковь, по его мнению, ясно обнаруживается прежде всего в отделении от неё, затем в учении о Церкви, будто бы она утратила истину и спасительную благодать, изменила Христу и стала достоянием диавола и, наконец, в кощунствах над Церковью (её богослужениями и таинствами).

Еп. Никифор привёл следующие аргументы в пользу этого утверждения:

Викторианские раскольники именуют Церковь апокалипсической «великой блудницей» и таким образом становятся единомышленниками с еретиками: баптистами, евангелистами, адвентистами и др. сектантами.
Есть в викторианстве и признаки иконоборческой ереси, уже осужденной VII Вселенским собором и преданной анафеме. Еп. Виктор утверждает о том, что святыни не есть сами по себе святыни, а таковыми они являются в зависимости от того, в чьих руках они в данное время находятся. Поэтому, например, якобы в сергианских храмах в отличие от викторианских иконы без благодати и являются лишь «мертвыми досками, идолами».
Викторианство имеет черты и хлыстовской ереси. Сам еп. Виктор, правда, не успел дойти до хлыстовства, однако его последователи и особенно последовательницы стоят на границе хлыстовства, а иные уже и перешли её. Признаки их хлыстовства в том, что они веруют не во Христа, а в еп. Виктора – будто бы спасение возможно только у него, поскольку считается, что, где возносится имя еп. Виктора, там и Христос. То есть налицо есть отождествление еп. Виктора и Христа. Это и есть хлыстовство.
Викториане проповедуют о наступлении царства антихриста и о близости второго пришествия, для которого ими назначаются конкретные сроки. Все еретики-сектанты и раскольники начинали с этого.
«Викторианство есть раскол не только по формально-каноническим признакам, но и по своему духу, который свойственен старообрядчеству». Этому убедительным свидетельством служит нетерпимость и «дикий фанатизм» викториан. Викторианству присуща сектантская практика возведения своих лидеров в «святые», «пророки», «апостолы», «прозорливые». Такова уверенность их, что они спасены, а все остальные погибли.

Таким образом, по мнению еп. Никифора, викторианство являлось расколом-ересью, причем куда более отдалённым от Православия, чем обновленчество, поскольку последнее не практиковало перекрещивания[9].

Практическая деятельность вятских сергиан соответствовала вышеуказанным оценкам сущности викторианства. Так, 30 августа 1929 г. на заседании Епархиального совета под председательством епископа Вятского Стефана был заслушан Указ из Московской патриархии № 1864 от 6 августа 1929 года. В нём говорилось, что не следует признавать священнодействия, совершаемые обновленцами, а также таинства григориан и последователей бывшего митрополита Ленинградского Иосифа, бывшего епископа Гдовского Димитрия (Любимова), бывшего епископа Уральского Алексия (Буя). Заслушав указ, члены Епархиального совета постановили: принять к сведению и руководству «и просить Патриархию распространить разъяснения, данные в Указе, также и викториан – отступников и раздорников церковных»[10].

Материал из книги - Поляков А.Г.Викторианское течение в Русской Православной Церкви. – Киров, 2009

Материал прислан автором порталу "Россия в красках" 25 июля 2014 г

Примечания

[1] ГА КО. – Ф.237. – Оп.77. – Д.17. – Л.3об.

[2] Отправлено 24 декабря 1927 г. / 6 января 1928 г. из н.п. Визинга, Коми-Области. Само письмо датировано 21 декабря 1927 г. / 3 января 1928 г.

[3] ГА КО. – Ф.237. – Оп.77. – Д.11. – Л.14.

[4] ГА КО. – Ф.237. – Оп.77. – Д.13. – Л.6.

[5] ГА КО. – Ф.237. Оп.77. – Д.58. – Л.16.

[6] Личный архив автора.

[7] ГА КО. – Ф.237. – Оп.77. – Д.8. – Л.136-141об.

[8] ВЕА. – Ф.28. – Оп.1. – Д.3. – Л.7-9.

[9] ВЕА. – Ф.28. – Оп.1. – Д.3. – Л.1-90; ГА КО. – Ф.237. – Оп.77. – Д.92. – Л.1-52.

[10] Странник. История Вятской епархии… – С.73.