Россия в красках
 Россия   Святая Земля   Европа   Русское Зарубежье   История России   Архивы   Журнал   О нас 
  Новости  |  Ссылки  |  Гостевая книга  |  Карта сайта  |     

ПАЛОМНИКАМ И ТУРИСТАМ
НАШИ ВИДЕОПРОЕКТЫ
Святая Земля. Река Иордан. От устья до истоков. Часть 2-я
Святая Земля. Река Иордан. От устья до истоков. Часть 1-я
Святая Земля и Библия. Часть 3-я. Формирование образа Святой Земли в Библии
Святая Земля и Библия. Часть 2-я. Переводы Библии и археология
Святая Земля и Библия. Часть 1-я Предисловие
Рекомендуем
Новости сайта:
Новые материалы
Павел Густерин (Россия). Дмитрий Кантемир как союзник Петра I
Павел Густерин (Россия). Царь Петр и королева Анна
Павел Густерин (Россия). Взятие Берлина в 1760 году.
Документальный фильм «Святая Земля и Библия. Исцеления в Новом Завете» Павла и Ларисы Платоновых  принял участие в 3-й Международной конференции «Церковь и медицина: действенные ответы на вызовы времени» (30 сент. - 2 окт. 2020)
Павел Густерин (Россия). Памяти миротворца майора Бударина
Оксана Бабенко (Россия). О судьбе ИНИОН РАН
Павел Густерин (Россия). Советско-иракские отношения в контексте Версальской системы миропорядка
 
 
 
Ксения Кривошеина (Франция). Возвращение матери Марии (Скобцовой) в Крым
 
 
Ксения Лученко (Россия). Никому не нужный царь

Протоиерей Георгий Митрофанов. (Россия). «Мы жили без Христа целый век. Я хочу, чтобы это прекратилось»
 
 
 
 
Кирилл Александров (Россия). Почему белые не спасли царскую семью
 
 
Владимир Кружков (Россия). Русский посол в Вене Д.М. Голицын: дипломат-благотворитель 
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). Мы подходим к мощам со страхом шаманиста
Борис Колымагин (Россия). Тепло церковного зарубежья
Нина Кривошеина (Франция). Четыре трети нашей жизни. Воспоминания
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). "Не ищите в кино правды о святых" 
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). «Мы упустили созидание нашей Церкви»
Популярная рубрика

Проекты ПНПО "Россия в красках":
Публикации из архивов:
Раритетный сборник стихов из архивов "России в красках". С. Пономарев. Из Палестинских впечатлений 1873-74 гг.

Мы на Fasebook

Почтовый ящик интернет-портала "Россия в красках"
Наш сайт о паломничестве на Святую Землю
Православный поклонник на Святой Земле. Святая Земля и паломничество: история и современность
 
Гибель «Красного паши»
 
В данном кратком исследовании речь пойдет о Кариме Хакимове -  трагической и выдающейся фигуре российской дипломатии периода СССР, в судьбе которого отразились и преломились все противоречия советского внешнеполитического курса периода 20-30-х годов прошлого века и его непростых взаимоотношений как с народами и правителями Ближнего Востока, так и западноевропейских держав.
 
Цель этой работы – понять, почему в развернувшейся после Первой мировой войны борьбе за Ближний Восток, наиболее яркими фигурами в которой являлись английский авантюрист и разведчик Томас Эдвард Лоуренс1 (Лоуренс Аравийский), британский аристократ и друг короля-основателя Саудовской Аравии Джон Филби2 и советский-дипломат Карим Хакимов в конечном итоге к 1945 году  победил... Рузвельт. Почему Советская Россия и Британия, боровшиеся за умы и сердца народов и правителей обширного региона, которому предстояло стать одним из ключевых «призов» в геополитической борьбе 20-го века, эту борьбу  на том этапе (т.е. в период до Второй мировой войны) проиграли? Британцы – отчасти, поскольку упустили нефть в Саудовской Аравии, а Советская Россия – вчистую (если не считать установления отношений с КСА и заключения пары торговых договоров с ней и Йеменом),  и смогла вернуться в регион только в пятидесятые-шестидесятые годы двадцатого столетия, на волне национально-освободительных движений, хотя и опираясь на заделы, созданные в двадцатые-тридцатые годы.
 
Чтобы понять истоки происходивших тогда событий и диспозицию основных игроков, обратимся к общеизвестным договоренностям мировых держав, которые стали основой мировой политики на Ближнем Востоке после окончания Первой мировой войны и во многом остаются ей до настоящего времени. Речь идет о тайных соглашениях между Великобританией и Францией от 16 мая 1916 года, в соответствии с которыми были разграничены сферы влияния между ними, а также Россией, которая должна была стать державой-победительницей и поучаствовать в колониальном разделе региона, если бы в ней не произошла революция Октября 1917 года.
 
Напомним, что согласно соглашению, Великобритания получала территорию, соответствующую современным Иордании и Ираку, а также  район вокруг города Хайфа. Франция получала юго-восточную часть Турции, северный Ирак, Сирию и Ливан. Впоследствии Франция отказалась от обещанного ей Мосульского вилайета и от участия в управлении Палестиной, удовлетворившись частью исторического Леванта. Оставшаяся территория между Средиземным морем и р. Иордан должна была находиться под международным контролем. Каждая из держав имела право определить государственные границы в своей зоне влияния.
 
Россия должна была получить кусок территории современной Турции по линии Трапезунд-Эрзурум-Ван. Главным же призом должен был стать контроль над Босфором и Дарданеллами и, соответственно, над Константинополем, но, поскольку Российская империя после октября 1917 года развалилась, то не получила ничего и была исключена победителями из их расчетов, да и новый руководитель страны Владимир Ленин сделал ставку на развитие отношений с новой светской Турцией Ататюрка.
 
Из зон влияния, обозначенных в соглашениях Сайкс-Пико3, на тот период выпали очень важные куски арабских территорий, показавшиеся тогда победителям в войне не особенно важными. Речь шла, прежде всего, об обширных пустынных просторах сердцевины Аравийского полуострова,  где на тот момент еще не была обнаружена нефть, и стратегическая ценность которой влиятельным игрокам казалась весьма и весьма сомнительной. Важным казалось только побережье. На ней располагались немногочисленные, но воинственные племена, которые вели собственную игру. Их Великобритания желала лишь использовать как подсобный строительный материал для обеспечения собственных интересов в этом районе мира. Она не рассматривала их как самостоятельных игроков, а скорее как инструмент выстраивания ими системы сдержек и противовесов в рамках своих зон влияния.
 
Причем опирались британцы на Аравийском полуострове на тот период (во время Первой мировой войны и до 1924 года) в основном на Великого Шерифа Мекки Хусейна из хашимитской династии, контролировавшего святые места ислама - Мекку и Медину, чтобы расставлять его людей, с которыми были установлены прочные отношения, на правление в отошедших к ним зонах по соглашению Сайкс-Пико.
 
В Аравии с десятого века Великим шерифом титуловался правитель Хиджаза и Мекки, управлявший святыми местами. В мусульманском мире первоначально право на этот титул имели лишь потомки Хасана – внука Мухаммеда, однако позднее «шерифами»  называли всех потомков пророка Мухаммеда.
 
Шериф Мекки Хусейн был назначен на свой пост турками османами в 1908 году, а в 1916 году принял титул короля. Во-первых, это было сделано потому, что Османская империя, контролировавшая Святые места ислама, разваливалась, а, во-вторых, он рассчитывал на щедрые обещания англичан, что восстание арабов против Османов будет вознаграждено созданием единого арабского государства под его руководством. В современной Саудовской Аравии подают дело так, что Хусейном двигали «личные амбиции» и именно поэтому он отправил в июле 1915 года письмо Верховному комиссару Великобритании в Египте сэру Генри Макмагону4, в котором высказал идею англо-арабского альянса для борьбы с Османской империей. (Jonh S.Habib 2003: 30-1).
 
Однако, Лондон, действовавший через своего агента и авантюриста Лоуренса Аравийского, мягко говоря, делал туманные и двусмысленные обещания (о создании единого арабского государства), которые он не собирался выполнять или выполнять лишь отчасти и таким образом, чтобы это отвечало в большей степени его интересам. Истинными его  планами было выполнение соглашения Сайкс-Пико, о котором говорилось выше, руками шерифа Хусейна, и Декларации Бальфура5 от 2 ноября 1917 года о создании на территории  Палестины еврейского национального очага (она была оформлена в виде письма мининдел Великобритании представителю мощного финансового клана Ротшильдов лорду Уолтеру Ротшильду).
 
Хусейн, поднявший 10 июня 1916 года антиосманское восстание, эти реалии полностью осознал уже к двадцатому году, когда победителями в Первой мировой войне был сверстан Версальский договор и места единому арабскому государству в нем не нашлось – регион оказался поделен между англичанами и французами по линиям Сайкс-Пико. Хусейн такой договор отказался подписать. В 1921 году Лондон предложил Хусейну новый большой договор, предполагавший военное сотрудничество с Великобританией, получение от нее значительных субсидий, а также признание «особых интересов» Лондона в Хиджазе. Но Хусейн уже англичанам не верил и иронично попросил их прояснить, зачем создается  еврейский очаг в Палестине, на что ответа, естественно, не получил. Его надежды стать королем всех арабов рушились на глазах. Лондон предложил довольствоваться тем, что есть и кинул его семье несколько жирных,  на его взгляд, кусков.
 
Как писал известный российский ученый-востоковед А.М.Васильев в своем фундаментальном труде «История Саудовской Аравии: 1745-1973» про период послевоенного обустройства Ближнего Востока «...У.Черчиль на совещании в Каире (1921 года – прим. автора) определил послевоенную структуру Ближнего Востока. Англичане решили сделать Фейсала, сына шерифа Хусейна, королем Ирака, и вскоре состоялась его коронация, а Абдаллаха – эмиром Трансиордании» (его внук до сих пор правит современной Иорданией – прим. Автора). (Vasiliev A.M. 1982: 283)
 
В эти расчеты и планы вознамерились вмешаться две новые силы: Советская Россия и боровшийся за создание или, точнее воссоздание своего государства будущий король Саудовской Аравии Абдельазиз бен Сауд, на тот период являвшийся эмиром Неджда.
 
Советская Россия сразу же после Октябрьской революции  заявила о себе как новая пассионарная сила, предложившая миру мессианскую, или, как теперь сказали бы, глобалистскую идею коммунизма – идею братства и равенства угнетенных трудящихся масс всего мира.
 
Уже 20 декабря 1917 года, то есть всего через два месяца после победы восстания в Петрограде,  лидер большевиков В.И.Ленин обратился с воззванием «Ко всем трудящимся мусульманам Востока». В документе говорилось, что арабы, как и все мусульмане, имеют право быть хозяевами своей страны, «устроить свою жизнь по образу своему и подобию». (Vasiliev A.M 1993: 11)
 
В Москве на тот момент исходили из того, что ислам наиболее близок к коммунистической доктрине – он провозглашает идеалы равенства, объявляет всех мусульман братьями, взывает к принципам справедливости, предлагает делиться с бедными. Кроме того, на ислам, в отличие от христианства, в Москве смотрели как на религию эксплуатируемых масс, как на форму протеста против угнетения и колониализма, рассчитывали, что на каком-то этапе эту идеологию, соединенную с антиколониальными лозунгами самоопределения народов, коммунистическая идея окажется способной трансформировать или поглотить. Ближний Восток в этом контексте рассматривался как огромный резервуар свежей энергии, которым можно было бы подогревать огромный котел мировой революции.
 
Эти воззрения вроде бы подпитывались опытом борьбы с басмачеством в Средней Азии, где часть населения, особенно наиболее обездоленного и люмпенизированного, пошла за большевиками, тогда как правящие круги потеряли свои богатства и власть. Исходя из накопленного и, как казалось тогда, позитивного опыта, а еще больше из грандиозных планов, в июне 1918 года в Казани на I Конференции мусульманских коммунистов, организованной Центральным мусульманским комиссариатом, была учреждена Российская мусульманская коммунистическая партия - РМПК. Новая партия входила на федеративных началах в состав РКП(б). По решению I Съезда коммунистов-мусульман в ноябре 1918 года партия была преобразована в мусульманские комитеты РКП(б), которые просуществовали до начала тридцатых годов...
 
Чтобы максимально быстро привлечь на свою сторону не только арабские массы, но и арабских вождей того времени, начавших восстание против Османской империи, советские власти по прямому  указанию В.И.Ленина в ноябре 1917 года опубликовали соглашения Сайкс-Пико, что вскрыло обман на который пошли англичане, чтобы заманить доверчивых и слепо веривших им арабов на сторону Лондона в его извечной борьбе против материковых держав.
 
С целью обеспечить свое проникновение на Ближний Восток Москва также воспользовалась разочарованием короля Хиджаза Хусейна в Великобритании, вероломно нарушившей все обещания Томаса Эдварда Лоуренса. Москва стала активно налаживать контакты с Хиджазом (в скобках надо заметить, что заслуги Лоуренса сильно преувеличены в мировой историографии. Истинными авторами соглашения Хусейна с англичанами были представители Великобритании в Египте – Китченер6 и, как указано выше, Мак-Магон, которые вели с ним переговоры еще с 1914 года через его сына Аблаллаха и выстроили договоренности на основе предложений тайных сирийских панарабских обществ «Молодая Аравия» и «Аль-Ахд», к которым примкнул Хусейн  (Tooma 1977: 141-2). Причем инициатором этих контактов, как ни парадоксально, выступил Хиджаз, или, как его тогда называли в Советской России, Геджаз7.
 
Отправным моментом в истории советско-арабских и, в частности, советско-саудовских отношений стала Лозаннская конференция 1922-1923 гг., на которую съехались не только делегации стран, официаль­но приглашенных в ней участвовать (среди них — делегация СССР во главе с Г.В. Чичериным8), но и многие представители национальных организаций и движений Ближнего Востока. В кулуарах конферен­ции делегаты Сирии, Палестины, Египта, Хиджаза, Ирака вели активную работу с тем, чтобы западные державы выполнили данные ими во время Первой мировой войны обещания о предоставлении араб­ским странам независимости.
 
Российскую делегацию возглавлял глава внешнеполитического ведомства Советской России Г.В.Чичерин.  В записке М. М. Литвинову9 по поводу своих бесед в Лозанне от 17 декабря 1922 г. он писал:
«У меня был сирийский князь Хабиб Лотфаллах (христианин), советник короля Геджаса по иностранным делам и в настоящее время полпред Геджаса в Риме и в Вашингтоне. Гуссейн Первый, король Геджаса, вполне самостоятелен, никакого мандата Лиги Наций на его королевство нет. Он участвовал в нескольких больших европейских договорах, не знаю есть ли это двурушничество, но он во всяком случае между прочим ведет политику создания большой независимой Аравии и фрондирует против Англии. Лотфаллах изложил мне весь план создания Великой Федеративной Аравии, в которой Гуссейн Первый был бы Верховным Союзным Правителем. Он излагал мне самые фантастические планы участия России в создании этого союза... Под строжайшим секретом он сообщил мне, что Муссолини обещал ему полную поддержку против Англии и что ожидается присоединение Америки, к его проекту. Когда он пришел ко мне во второй раз он весьма секретно представил мне текст секретного договора, который он мне предложил подписать. Этот текст я себе оставил и пересылаю его Вам. Речь идет о создании тоже Великой Федеративной Аравии. Я сказал ему одно: что желательно остаться с ним в контакте, а для этого ему надо познакомиться с тов. Воровским, ибо он будет Полпредом в Риме и там будет встречаться с тов. Воровским; это я и сделал. Кроме того я говорил о желательности создания снова Российского Консульства в Джедде.»
«Я действительно нахожу, что нам крайне важно иметь в Джедде консула. Джедда находится рядом с Меккой..; наш консул в Джедде будет в са­мом центре мусульманского мира.., и таким образом очень многие, совершающиеся в мусульманстве поли­тические движения, которые теперь от нас ускользают, будут происходить перед глазами нашего консула, При нашей мусульманской политике нам по-моему необходимо иметь человека в самом центре му­сульманского мира» (Vestnik MID SSSR 21 (79) p.37 ).
 
Следует принимать во внимание, подходы СССР к мировым делам быстро эволюционировали. К 1924 году, то есть к моменту установления дипломатических отношений с Хиджазом, они уже претерпели серьезные изменения. Во-первых, верх, вместо поборников мировой революции, в СССР шаг за шагом стали брать жесткие государственники, такие как И.Сталин. Г.В.Чичерин, несмотря на свои коммунистические воззрения, эволюционировал вместе с новым главой государства от ленинских идей мировой революции (от которых и сам Ленин стал отказываться в последние годы своей жизни) в сторону большего учета национальных интересов советского государства. Советская Россия вроде бы по-прежнему была оплотом коммунистического движения, а в то же время – шло ее становление как крупного самостоятельного государства со своими национальными интересами. Но, как и царская Россия СССР долго еще был в этом смысле «двуголовым» - практически до 1943 года, когда Сталин, нуждавшийся в помощи союзников для победы над Гитлером, упразднил Коминтерн.
 
Квинтэссенция этих дуалистических подходов, в том числе и в отношении роли ислама, была выражена в письме Г.В. Чичерина полпреду СССР в Италии К.К. Юреневу11 3 апреля 1924 г: «Вступление в сношения с королем Гуссейном, однако, вовсе не означает готовности с нашей стороны признать его халифом. Наше правительство не имеет отношения к церковным организациям, и игнорирует существование таких институтов, как халифат. Что же касается мусульманской церкви на территории СССР, она, по всей вероятности, будет стоять на точке зрения полного упразднения института халифата, и будет в этом смысле пытаться влиять на мусульман других стран. Это действительно есть для нас самое лучшее».  (Vestnik MID SSSR 21(79) p.38)
 
Иными словами, Советская Россия была за единое светское арабское независимое государство, с которым можно было бы установить дружественные отношения для того, чтобы противостоять Великобритании и Франции, наносить ущерб их интересам на Ближнем Востоке, делая их сговорчивее по другим проблемам, которые волновали тогда молодой СССР. Таким образом, речь шла о вполне понятной геополитической игре государств, а первоначальные замыслы превращения ислама в восточную версию коммунизма постепенно сдавались в архив, хотя еще в 1925 году (17 марта) Г.В.Чичерин: «Нас интересует вопрос о пансисламизме, как особой форме национального движения, как идеологической маске последнего» Vestnik MID SSSR 21(79) p.41). Впоследствии развеялись надежды даже на на такое использование ислама...           
 
Таким образом, используя обиды Хусейна на Великобританию и его неудовлетворенные амбиции в части создания великого арабского государства, а также фантазии его сирийского представителя, Россия решила играть по-крупному. Однако те люди, которых она направила в Хиджаз, еще не осознавали этого, продолжали курс на объединение исламских и коммунистических идей и их продвижение в массы. Во главе приехавшей в Хиджаз в 1924 году группы коммунистов Москвой был поставлен Карим Хакимов, который, кроме поручений Москвы, имел и собственное видение стоящих перед ним задач. Возможно, что именно это его и сгубило.
 
 
 
Фигура К.Хакимова достаточно неординарная и загадочная, во многом еще не изученная. В своем опросном листе, как в тридцатые годы называлась анкета (копия имеется у автора), он сообщает, что родился в 1892 году в селе Дюсян (сейчас – Дюсяново) Иль-Кульминской волости Белебеевского уезда нынешней Башкирии. В том же опросном листе он сообщает: «происхожу из крестьян...они занимались земледелием. У родителей было малоземельное хозяйство, которое распалось в 1918 году...» (цит. по первоисточнику).
 
Впоследствии станет известно, и об этом напишет в своей диссертации исследователь его биографии Руслан Хайретдинов (Khairetdinov Ruslan F. 2006), что на самом деле в соответствии с ревизскими сказками (метрическими книгами) он родился в 1890 году и в далеко не бедной семье, обладавшей десятью десятинами земли... Возможно, эти расхождения послужили впоследствии основанием для доноса, по которому был репрессирован Карим Хакимов в 1938 году. К этому моменту мы еще вернемся.
 
Но зачем было Хакимову скрывать свое происхождение? Почему он изменил год своего рождения? До сих пор это остается тайной.
 
Одно из самых простых объяснений – религиозному мусульманину Хакимову было бы трудно сделать карьеру в Советской России, если бы он раскрыл свое истинное происхождение.
 
Однако, заменивший его впоследствии на посту полпреда Назир Тюрякулов12 раскрыл свое «мелкобуржуазное»  происхождение. Впрочем, с тем же результатом.
 
В любом случае, фактом является то, что Хакимов получил блестящее образование в одной из элитных медресе Уфы «Галия», что также говорит в пользу его непростой родословной. Правда,  как пишут одни из первых исследователей его жизни Л.Гадилов и Ф.Х. Гумеров (Gadilov Gumerov 1960: 8-9), учебой там, как и в двух предыдущих медресе, где он проучился по году, непоседливый и любознательный Хакимов остался недоволен. По некоторым данным, которые приводят другие авторы, его преследовали и дразнили более богатые и удачливые ученики, считая его ниже себя. Это оскорбляло честолюбивого юношу, его самолюбие было уязвлено и он, пережив душевный надлом, покинул медресе, уехав в Ташкент.
 
Остроумный и веселый, отличный певец, хорошо игравший также на мандолине и скрипке,  он обладал личным обаянием, которое ему позволяло входить в самые разные круги общества. Но, поскитавшись по Средней Азии, он понял, что вход в высшее общество при сложившейся системе общественных отношений ему, несмотря на его блестящий ум, закрыт. Он там был чужой.
 
Будучи человеком авантюрного склада, он мог приспособиться к любой жизни.  Оставшись без средств к существованию и не желая вернуться домой, что означало бы признаться родителям в своей несостоятельности (домой Хакимов попадет только в 1914 году), он поступил простым шахтером на шахту Канибадам (ныне Таджикистан), которая и предопределила перелом в его судьбе. Впоследствии, отталкиваясь от этого эпизода, он называл себя пролетарием, на что ссылался видный деятель российской революции В.В.Куйбышев13, который дал ему лестную характеристику. Эту «неправильность», судя по всему, тоже отметили в тридцатые годы въедливые следователи, занимавшиеся его делом.
 
Однако, скорее всего, Хаким Каримов просто гордился этим «пролетарским» эпизодом своей биографии и рассказал об этом В.В.Куйбышеву. Ведь там, на шахте, на которой он проработал около трех лет, он познакомился с политическим ссыльным, поляком Ковалевским (Gadilov Gumerov 1960:10), который дал ему первоначальные знания о марксистском учении.
 
И вот тут-то в голове молодого и горячего человека с хорошим мусульманским образованием соединились исламские принципы «адаля» (справедливости) и марксистские постулаты братства и равенства всех пролетариев. Произошла магическая химическая реакция, которая на долгие годы, практически на всю жизнь определила убеждения Карима Хакимова, как и многих мусульман Российской империи, поддержавших революционное движение, которое возглавили большевики.
 
Отныне его путь был предопределен – с Аллахом в душе и с Марксом в котомке он пошел по новой дороге, которая, в конечном счете, привела его на расстрельный полигон «Коммунарка» в московском пригороде  Бутово 10 января 1938 года.
 
Но тогда о таких мрачных перспективах никто не задумывался, поскольку, с точки зрения многих молодых энтузиастов в России, разгорался мировой пожар коммунистической революции, который зажег сердца миллионов. В его огне должен был сгореть старый мир. Карим Хакимов хотел во всем этом участвовать, искал свое место в революционном движении, и уже после февральской революции энергично окунулся в бурную политическую деятельность. Революция стала тем социальным лифтом, которая быстро вознесла одаренного юношу на головокружительные карьерные высоты.
 
Уже в 1918—1919 гг. он становится членом Оренбургского мусульманского военно-революционного комитета, губернским комиссаром народного просвещения, командиром 2-го батальона интернационального полка на Актюбинском участке Оренбургского фронта,  затем начальником политотдела 1-й Отдельной Приволжской татарской стрелковой бригады.  В 1920—21гг. он уже заместитель начальника политуправления Туркестанского фронта, одновременно секретарь временного ЦК компартии Туркестана полномочный представитель РСФСР в Бухарской народной республике, секретарь ЦК Бухарской коммунистической партии.
 
И вот тут в его судьбе происходит очередной крутой поворот: К.Хакимова после его участия в III Конгрессе Коминтерна В.В.Куйбышев рекомендует для работы в Народный комиссариат иностранных дел, откуда его посылают генконсулом Мешхед и Решт в Персии, где в 1921-1924 гг. и закладываются его профессиональные качества как дипломата. Там же он вступает в первый контакт с советской разведкой, которой начинает активно помогать.
 
А в декабре 1923 года в Москве принимают решение о переводе К.Хакимова на работу в Хиджаз, где он 9 августа вручает верительные грамоты королю этого нового государства Хусейну аль-Хашими.
 
Однако прибывает он в Хиджаз, где у России еще до Октябрьской революции было свое генеральное консульство для обслуживания мусульманских паломников, не один. В состав возглавляемой им т.н. «арабской пятерки», официально приехавшей для работы в генконсульстве, входят: Юсуф Гульметов – 1-й секретарь, правая рука Хакимова (знаток персидского и турецкого языков), Наум Белкин14 – 2-й секретарь со знанием немецкого, французского и арабского языков (любопытно, что у него была своя «легенда» - будто бы ранее он работал на Хиджазской железной дороге), И.Амирханов – переводчик, который ранее жил в Сирии и М.Аксельрод15 – юрист, изучал арабский язык в Москве, писал материалы о Востоке под псевдонимом Рафит Муса. Эта группа больше похоже не на дипломатов, а на «панчаят» законспирированных спецагентов...
 
В начале работы пятерки в ее задачи входило создание союза Хиджаза и России против Англии и Франции, что соответствует указаниям Г.В.Чичерина.
 
А виделась ситуация главе советской дипломатической службы следующим образом, о чем он написал К.Хакимову 14 ноября 1924 года, через несколько месяцев после его приезда в Джидду.
«Уважаемый товарищ,
В этом письме мы хотим сообщить Вам в каком виде, по имеющимся у нас данным, представляются нам последние события в Аравии... Мы просим Вас подробно сообщить нам о возможных неточностях нашей схемы, которую в общем и целом считаем пра­вильной.
Нападение ИБН-САУДА на Геджаз было спровоцировано Англией, которая этим путем хотела поставить на колени ГУССЕЙНА, начавшего выходить из повиновения и пытавшегося добиться от Англии выполнения ею обещаний 1915 г. Особенно одиозными и опасными для Англии были несомненно палестинские вожделения ГУССЕЙНА. В связи с продолжающимся антианглийским движением в Египте, перспектива образования в Палестине арабского правитель­ства, к тому же зависимого от Геджаза, стала пугать Англию. Крушение сионизма в Палестине в конечном счете привело бы к тому, что арабские националисты Египта и Палестины подали бы друг другу руку. Этот политический мост через Суэцкий канал мог поставить Англию в чрезвычайно затруднительное положение.
Сознание такой перспективы, видимо, и предопределяло отношение Англии к панарабскому движению и заставляло ее упорно преследовать политику балканизации арабских территорий, недопущения объединения Аравии под властью единого правителя. Одно время Англия, нуждаясь в арабах, пыталась удовлетворить их панарабские стремле­ния путем удовлетворения династических интересов семьи ГУССЕЙНА. Этим создавалась видимость панарабской политики со стороны Англии, но на деле это давало противоположный результат: сыновья ГУССЕЙНА /ФЕЙСАЛ и АБДУЛЛА/ превратились в британских чиновников, которые силой обстоятельств теряли свою связь с панарабской политикой ГУССЕЙНА. Таким образом, обширные арабские территории, объединенные под властью династии ГУС­СЕЙНА, на деле представляли из себя ряд отдельных государств, а не единое государство». (Vestnik MID SSSR 21(79) p.38-9)
 
Надо сказать, что видение в Кремле ситуации было в целом правильным (если не считать того, что в глазах Абдельазиза Хусейн заслуживал того, чтобы быть низложенным) и К.Хакимов стал действовать, отталкиваясь от этой схемы. Получалось так, что теперь уже Советская Россия, а не Лондон, в пику разоблачившим себя англичанам, добивалась создания единого арабского государства и искала, на кого из арабов она могла бы опереться.
 

К. Хакимов в арабском одеянии
 
На первом этапе дела у Хакимова шли прекрасно. Шериф (теперь уже король) Мекки Хусейн (или Гуссейн, как его обозначает Г.В.Чичерин) лично нанес визит Хакимову и полтора часа разговаривал с ним. Он уже понимал свою крайнюю слабость и хватался за любую внешнюю поддержку. Дипкорпус был в восхищении от блестящего и обладающего светскими манерами Хакимова, который к тому же хорошо говорил по-арабски, знал Коран и неоднократно появлялся на приемах в национальной арабской одежде. Он смог завоевать доверие, как местных властей, так и многих дипломатов.
 
Английские дипломаты, однако, не верили в то, что Хакимов приехал только для налаживания отношений с Хиджазом. Англичане полагали, что «арабская пятерка» занята коммунистической пропагандой через паломников. Работа якобы строилась на основе антиколониальных лозунгов, причем группа работала только с паломниками, то есть не против Шерифа Хусейна или Аль-Сауда. Активные оперативные мероприятия также, с их точки зрения, проводились с Генконсульствами других стран, в том числе с Генконсульством Индии. Иначе говоря, группа решала двоякую задачу – открытую политическую и скрытую – по формированию в арабском мире ячеек компартий.
 
Однако политическая ситуация в Хиджазе быстро менялась. Хусейн утрачивал авторитет и власть, его «халифат» был поражен коррупцией, англичане постепенно от его поддержки уходили, тем более, что он отказался подписать не только Версальский договор, но и по той же причине (несогласие с созданием еврейского очага в Палестине), привезенные ему Лоуренсом предложения об англо-хиджазском договоре, в соответствии с которым правитель Мекки должен был получить английские субсидии и заключить военный договор с Великобританией, а в обмен признать ее особые интересы в Хиджазе.
 
Вскоре все это стало терять смысл. В середине октября 1924 года Абдельазиз ибн Сауд триумфально занял Хиджаз (Мекку), причем сделав это элегантно, руками своих сыновей, так что анализ Г.В.Чичерина, даже будучи в целом правильным, несколько запоздал. Шериф Мекки Хусейн бежал, доверив остатки королевства своему сыну Али. К.Хакимов, как истинный дипломат, попытался примирить врагов и поехал в Мекку (его привилегия заключалась в том, что, будучи мусульманином, он мог это делать свободно в отличие от западных дипломатов), где уже с декабря 1924 года находился новый властитель Аравии.
 
Об этом выдающемся политическом деятеле следует сказать особо. Абдельазиз ибн Абдель Рахман ибн Фейсал аль Сауд из древнего рода Саудов с 15 января 1902 года, то есть с момента завоевания им Эр-Рияда, возвысился над другими вождями племен полуострова и чрезвычайно эффективно проводил политику объединения аравийских земель. Будучи от природы одаренным полководцем и политиком, он, опираясь на твердую исламскую веру, неукротимую энергию, целеустремленность и осознание правоты своего дела быстро добился выдающихся результатов. Это были вынуждены признать англичане, для которых его возвышение оказалось неожиданным. Уже 26 декабря 1916 года они подписали с новым арабским вождем договор, которым признавали «Неджд, Аль-Хаса, Катиф, Джубейль и зависящие от них территории…, а также их порты на берегу Персидского Залива странами (т.е. владениями – прим. авт.) ибн Сауда и его предков, и настоящим подтверждается, что указанный Ибн Сауд является их независимым правителем и абсолютным руковдителем этих племен…» (Jonh S.Habib 2003: 33).
 
К концу 1924 года Абдельазиз уже оказался близок к своей цели – поставить под свой контроль практически весь Аравийский полуостров. Теперь уже он, а не Хусейн виделся проницательному К.Хакимову той фигурой, с которой Кремль мог бы выстроить отношения на базе поддержки идеи единого арабского государства и противостояния Великобритании, поскольку этот плечистый, почти двухметровый великан  из пустыни выглядел как человек более решительный и принципиальный, чем Хусейн.
 
Но задача выхода на этого нового энергичного и удачливого правителя казалась сложной. Решить ее помогли личностные качества К.Хакимова, который сумел подружиться с «Джеком» Филби (Гарри Сент-Джон Бриджер Филби (Harry St John Bridger Philby), который был отцом советского разведчика Кима Филби. 
 
«Джек» Филби был большим оригиналом. Он бросил свою колониальную службу (ранее работал в Индии, Ираке и Трансиордании) и перебрался в двадцатые годы в Аравию. Первый раз он заехал в официальную командировку туда будучи еще на государственной службе в Ираке в 1917-1918 гг. в качестве главы официальной британской миссии для переговоров с Абдельазизом. Позднее он там осел, женился на арабке, носил арабскую одежду и жил как араб, принявший ислам (официально он его принял в 1930 году), хотя был выпускником Кембриджа, просвещенным и знающим востоковедом. По характеру человек абсолютно независимый, он не считал себя связанным обязательствами перед британской короной (во всяком случае, он это не афишировал) и занимался в жизни тем, что ему было интересно. А интересен ему был как раз король Абдельазиз, которого он считал, и думается, не без оснований, величайшим арабом после пророка Мухаммеда. Эти слова вслед за ним повторяли потом многие западные дипломаты.
 
Филби искренне восхищался королем, стал его личным другом («открыл» правда, Абдельазиза ибн Сауда  для Британии не он, а британский агент в Кувейте капитан со звучной фамилией Шекспир, который в 1913 году познакомился там с эмиром Неджда, а затем доложил о нём Лондону как о перспективной фигуре). «Джек» помогал молодому монарху во многих делах, в том числе коммерческих, и не без выгоды для себя. Он сумел сохранить хорошие отношения с метрополией, помогал ей, когда мог, ездил в Лондон, где купался в лучах славы, выступая с лекциями о малоизвестной тогда Саудовской Аравии, ставшей знаменитой благодаря его книгам о пустыне Руб аль-Хали. Он продолжал выполнять деликатные поручения британской короны, но почему-то каждый раз в выигрыше оказывался саудовский монарх. Позднее именно Филби сыграл ключевую роль в том, что аравийская нефть перешла под американский контроль (точнее контроль клана Рокфеллеров)..., а сама Саудовская Аравия оказалась в отношениях special partnership c США… К этой теме мы еще вернемся.
 
Как конкретно Хакимов вышел на Филби, история умалчивает. Думается, что они просто приглянулись друг другу – оба интересно и независимо мыслящие, питающие симпатии к арабскому и исламскому миру. Факт состоит в том, что Филби убедил ибн Сауда принять Хакимова в качестве человека, который хочет помочь отстаивать право на паломничество мусульман из СССР (15 тыс. человек). Проблема на тот момент состояла в том, что англичане их не пускали через проливы, опасаясь усиления русского присутствия и проникновения «коммунистической заразы». При личной встрече Хакимов попросил Абдельазиза ибн Сауда помочь в организации Хаджа. Но, возможно, речь шла и каких-то других, политических вопросах.
 
В любом случае, после этой беседы Хакимов рекомендовал Москве не вмешиваться в противостояние хашимитов и саудов, что тогда работало на эмира Неджда. Ибн Сауд этого доброго совета не забудет. Хакимов действительно, благодаря своей тонкой интуиции, врожденным дипломатическим талантам, правильно сориентировался в ситуации и понял, кто на самом деле является самой сильной фигурой на Аравийском полуострове.
 
22 декабря 1925 войска ибн Сауда, уже «переварившего» Мекку, захватили Джидду. Сын Хусейна Али бросил все (кроме казны в 800 тысяч золотых соверенов) и уехал в эмиграцию. Колеблющиеся англичане, выстроившие планы на сыновей Хусейна, в этот момент заняли нерешительные позиции, чем и воспользовался Хакимов. В результате Москва «на последней миле» обскакала Лондон и первой в мире признала власть ибн Сауда над объединенными землями Неджда и Хиджаза. 16 февраля 1926 года Хакимов направил ибн Сауду ноту с признанием его власти со стороны Кремля.
 
Более того, Россия, которая тогда к ваххабитам относилась очень позитивно, активно помогла признанию новой страны другими государствами.
 
В этих целях по просьбе Абдельазиза Ибн Сауда 26 сентября 1926 года в Мекку прибывает советско-мусульманская делегация для участия во Всемирном мусульманском конгрессе в Мекке, организованном новым правителем для обеспечения признания себя не только новым королем, но и Хранителем двух благородных святынь ислама – Мекки и Медины, что автоматически давало ему приоритет и бльшую легитимность (ООН еще не существовала) по сравнению со всеми другими правителями региона. Возглавил российскую делегацию, возможно тоже по предложению К.Хакимова, председатель Центрального духовного объединения мусульман СССР, Муфтий Риза-Уддин Фахретдинов16.
 
Фахретдинов так объяснил участие советской делегации в конгрессе: «Во-первых, отрицательное отношение ко всем попыткам империалистических держав использовать в своих целях религию мусульманства и стремление к единству мусульманского народа. В силу этого соображения мы не участвовали в катарском конгрессе, созванном и работавшем по заданным Англией условиям и занимавшемся вопросами халифата.
 
Во-вторых, желание всячески содействовать укреплению возродившейся под руководством ибн Сауда самостоятельности и независимости арабского государства и, следовательно, противодействовать всем попыткам дискредитировать в глазах мусульман главу этого государства, а также сорвать созванный по его инициативе первый мусульманский конгресс» (Izvestiya 224 (2855)).
 
Всего в этом судьбоносном форуме приняли участие 68 человек. Советская делегация была весьма активна в обеспечении признания не только Королевства, но и лично короля в качестве Хранителя двух благородных святынь (родословная которого, в отличие от Хусейна аль-Хашими, не восходила к Пророку Мухаммеду), и поэтому пользовалась всеобщим уважением. Конечно, эти услуги Москвы не были забыты королем, и он всегда был благодарен Хакимову (причем гораздо больше ему персонально, чем самой стране, чьи инструкции он выполнял) за них, и даже во время общемусульманского конгресса пригласил Хакимова вместе совершить Хадж, что было высшим знаком уважения к нему.
 
В Лондоне же считали, что благодаря этим усилиям Король слишком уж усилился и стал выходить из-под зависимости британской короны, претендуя на самостоятельные роли.
 
Но вскоре поcле этого в политике Москвы происходят заметные теперь уже невооруженному взгляду перемены. Поддержав новое государство, она делает крутой разворот от масштабной политики проникновения на Ближний Восток, всемерной поддержки всех подряд антизападных революций и борьбы с Великобританией к политике выстраивания торговых отношений со всеми странами, в том числе и с Саудовской Аравией. Советы теперь больше волнует начавшаяся в СССР индустриализация и потребности ее обеспечения. На первый план выходит достижение торгового соглашения с Эр-Риядом. Об этом говорят практически все указания Центра К.Хакимову.
 
Но этим уже займется другой советский дипломат Назир Тюрякулов, который заменит К.Хакимова в 1927 году. В 1929 году он получит из Центра секретные указания подписать с Абдельазизом общий договор. «Основной вопрос, который нам необходимо урегулировать, является осуществление нашей торговой деятельности в Геджазе», пишет ему 21 мая 1929 года руководитель ближневосточного направления, заместитель наркома иностранных дел Л.М.Карахан17. (Mansurov Tair 2001:193).
 
Такой разворот, обозначившийся еще в период пребывания К.Хакимова в Хиджазе, вызывает внутренний протест у этого пламенного революционера, романтика и искреннего мусульманина, и он просит в 1927 году, чтобы его вернули в СССР, о чем мы узнаём из записки И.Сталину того же Л.М.Карахана от 16 ноября 1927 года (Mansurov Tair 2001:149). До этого К.Хакимов неоднократно отказывал своей жене Хадиче  в возвращении на Родину, хотя она находилась в крайне тяжелом положении после смерти их сына Шамиля от дизентерии в 1925 году. А тут неожиданно он сам просится домой. Не потому ли, что вместо поддержки идей мировой революции, он получает в 1927 году новое задание - организовать прозаическую поставку в Джидду морским транспортом первых трёх партий товаров первой необходимости из Одессы — сахара, муки (местное население с тех пор называет муку высокого качества «москоби» — «московской»), керосина, что он и делает.
 
Карим Хакимов в арабском одеянии и с йеменским традиционным кинжалом джамбия
 
Но большевикам он пока нужен, хотя с самого начала они довольно цинично говорили о нем как о человеке с «дефектами», но который «уже привык к нашей политике». Вскоре после этого, в 1929 году Хакимова назначают представителем Экспортно-импортной конторы Госторгов по торговле с Турцией и Ближним Востоком «Ближвостгосторг» в Йемене. На заседании Политбюро от 9 мая 1929 г. (Протокол № 79) «было принято предложение НКИД утвердить генеральным представителем СССР (генеральным уполномоченным Ближвосторга) в Йемене т. Хакимова (РГАСПИ. Ф. 17, оп. 163, д. 784, л. 62), где он проработал около двух с половиной лет, с июня 1929 г. по декабрь 1931 г. Там  его деятельность также носит двоякий характер. Являясь полпредом, он одновременно возглавил координационную работу местного отдела Коминтерна. В 1929 году в результате именно его усилий СССР подписал торговые соглашения с Йеменом (с Имамом Яхъей18). Любопытно, что не распадается и «аравийская пятерка». Один из ее членов Наум Павлович Белкин становится коммерсантом и заключает соглашение о поставке товаров в Йемен из Советской России. Создается сеть компаний под разными флагами, но торгующих советскими товарами/
 
В записке на имя Л.М.Карахана, от 10 марта 1930 г. Н.Тюрякулов вновь подчеркивает, что в отношениях с Саудовской Аравией «торговый вопрос для нас является одной из основных задач, удовлетворению которой придается прежде всего большое политическое значение». (цит. по Т.Мансуров, «Аравийская эпопея полпреда Назира Тюрякулова», стр. 229).  Примечательно, что он при этом не забывал о своем предшественнике. В совершенно секретной записке на имя того же Л.М.Карахана от 25 марта 1930 г. он требует от Москвы прислать ему на какое-то время Хакимова, чтобы тот мог «совершить хадж»(!) и «проработать с нами как вопросы торгового договора, если это окажется возможным, так и вопросы торговли» (цит. по Т.Мансуров, «Аравийская эпопея полпреда Назира Тюрякулова», стр. 228).
 
В 1932 г. Хакимов уже находится в Москве, где учится на курсах красной профессуры, но параллельно готовит визит сына Абдельазиза, принца Фейсала, лично участвует в его встрече на Белорусском вокзале.
 
Поездка Фейсала в Москву во многом была сформирована под впечатлением от трудов незаурядного дипломата К.Хакимова. Советская Россия во многом воспринималась в Саудовской Аравии через его призму как весьма дружественное государство. В Эр-Рияде решили, что надо поискать, кто мог бы помочь молодой стране и в список перспективных союзников и партнеров, наряду с США и Великобританией, внесли СССР.
 
Когда  29 мая 1932 года,    принц Фейсал прибыл на Белорусский вокзал,то его там пышно встречал весь второй эшелон тогдашнего политического, военного и дипломатического руководства СССР, но знакомых лиц было всего два – Н.Тюрякулов и К.Хакимов. Эта поездка была последним пунктом в турне Фейсала по странам Европы. Главной целью визита, наряду с решением ряда торговых вопросов, было получение займа в СССР для испытывавшего тогда серьезные финансовые затруднения Саудовского Королевства.
 
Фейсал посетил в Москве заводы и воинские части, музеи, парки и театры, провёл переговоры почти со всеми руководителями СССР, кроме лично И.Сталина. 31 мая 1932 года в его честь был проводен прием в Кремле от имени Председателя СНК СССР В.М.Молотова19.
 
Однако, несмотря на пышность приема, разочарование от визита было обоюдным. Большевики увидели в принце не главу национально-освободительного движения, как они ожидали по рассказам Карима Хакимова, а набожного сына абсолютного монарха, стремившегося в получению денег из любых источников. Москва отказала Фейсалу в кредите, а сам Фейсал был крайне обижен не только этим, но и тем, что ему не дали встретиться с Фахретдиновым по непонятным ему причинам. Однако можно догадаться, что ему было отказано в этой встрече потому, что с конца 20-х годов, в России была развернута широкая антиисламская пропаганда, а с декабря 1929 года из 12 тысяч мечетей 10 тысяч закрылись. В начале 1931 года прекращается богослужение в главной мечети Ленинграда. Иными словами, власти опасались, что Фейсал от Фахретдинова узнает о притеснениях мусульман в советской России. В результате же Фейсал убедился, что СССР – атеистическая страна, к тому же не столь развитая, как Великобритания или США.
 
Вскоре после завершения визита на аравийском полуострове объявляется о создании Саудовской Аравии (23 сентября 1926 г.) и королем на основании доклада от любимого сына, которому он полностью доверял, делается выбор в пользу соруднчества с западными партнерами, а не СССР.
 
Совершенно очевидно, что это становится крупнейшим поражением лично Карима Хакимова, который страстно ратовал за развитие отношений с Саудовской Аравией. Но в изменившейся атмосфере Москвы, где уже не до мировой революции, а ислам превращается на глазах в преследуемого идейного конкурента коммунизма, ему уже ничто не может помочь, ничто не может спасти его карьеру, а, как потом оказалось, и жизнь. Из прагматических соображений Хакимова, для развития торговых отношений с Саудовской Аравией в 1936 году вновь посылают туда на замену Назиру Тюрякулову, который чрезвычайно устал от малопродуктивных торговых переговоров с неуступчивыми саудами и попросился домой. В июле 1937 год Н.Тюрякулова арестуют, а 3 ноября расстреляют.
 
О том, что тучи над ним сгущаются, К.Хакимов, видимо, знал. Косвеннным признаком этого служит письмо Н.Тюрякулова из Берлина неизвестному т.Цукерману от 26 января 1936 года, в котором безо всякой связи с основным текстом (Н.Тюрякулов жалуется на трудности работы в Саудовской Аравии) в конце приписана странная фраза: «Тов.Хакимов уехал из Парижа в очень удрученном состоянии» (цит по Т.Мансуров «Аравийская эпопея полпреда Назира Тюрякулова», стр.299). Зачем Хакимов находился в Париже остается загадкой.
 
Известно лишь, что «красный паша» не избежит участи Н.Тюрякулова. Его 6 сентября 1937 года отзывают в Москву. Он отважно возвращается, уже предчувствуя свою судьбу, но еще надеясь доказать свою невиновность. В ноябре арестовывают и 10 января 1938 года расстреливают.
 
1937–1938 гг. практически вся аравийская пятерка подвергается репрессиям. В живых почему-то (об этом оставляем догадываться читателей) остается И.П.Белкин, которого уволили, но с началом войны он вернулся в строй. Он умирает в Иране в 1942 году естественной смертью во время очередной командировки.
 
Ставший известным востоковедом М.М.Аксельрод расстрелян 27 февраля в Москве. И.Амирханов – расстрелян в Казани 3 ноября 1938 г. Ю.Г.Гульметов – 19 февраля 1938 на полигоне «Коммунарка» - там же, где Хакимов. Жена Хакимова Хадича получила 8 лет колонии в Казахстане.
 
Любопытный штрих: король узнал о смерти своего друга от Джона Филби. «Джек», как утверждают некоторые историки даже специально ездил в Москву, чтобы прояснить судьбу выдающегося дипломата (по другим данным он под пседономиом «советник Абдулла» приезжал в 1943 году в Каир, где в только что открывшемся посольстве СССР интересовался судьбой Хакимова). Известие о его гибели произвело на монарха эффект разорвавшейся бомбы и он принял решение заморозить отношения с Советским Союзом. Эта ситуация продлится 60 лет…
 
А что же Джон Филби? Вот уж кто не прогадал, так это он. Он увидел то, что талантливый, но сосредоточенный на вопросах мировой революции Карим Хакимов не увидел: нефть. Англичане были первыми на Ближнем Востоке, кто вплотную занялся нефтью. Однако их интересы были сфокусированы в основном на Иране и Ираке и в меньшей степени – на Персидском заливе. В Саудовской Аравии они решили действовать через Д.Филби, который стал представителем «Ирак петролеум».
 
Но независимый англичанин смотрел на вещи широко: он принял также в 1933 году предложение работать на американскую «Стандарт ойл оф Калифорния» - одну из ведущих нефтяных компаний семьи Рокфеллеров. Действовал он так, исходя из установки короля Абдельазиза – отдать концессию на добычу нефти той компании и той стране, которая предложит больше денег. И сентиментальные чувства к британской короне не помешали ему сделать рацональный выбор (Vasiliev A.M. 2010: 120-8)
 
Англичане не верили в нефть в Саудовской Аравии и не платили больших денег Филби. Зато это сделали американцы, которые сразу мощно вложились в поддержку Абдельазиза и успешно подписали с ним 8 мая 1933 года соглашение, в соответствии с которым они за 35 тысяч фунтов наличными и 5 тысяч фунтов в год получили право на добычу нефти. За тонну нефти они обещали саудам платить всего 4 шиллинга. Так началась новая эра на Ближнем Востоке, приведшая к 1945 году установлению отношений особого партнерства Саудовской Аравии с США и вытеснению СССР и, частично, Великобритании с Ближнего Востока.
 
Англичане пытались получить всё – от арабов за поддержку единого государства и от клана Ротшильдов за сионистский проект. В конечном счете они потеряли доверие арабов, в том числе короля Абдельазиза, вступили в конфликт с сионистским движением и получили то, что получили: владения в пределах линий Сайкс-Пико и иракскую нефть. Но после Второй Мировой войны поддержанные СССР национально-освободительные движения сильно сократили их сферу влияния, а появившийся в 1948 году не без их помощи Израиль быстро переориентировался на США.
 
При этом надо отдать им должное – англичане, вслед за СССР, разглядели мощный потенциал исламского фактора. Но если Советский Союз, поглощенный модернизацией, отказался от затеи соединить социалистические идеи с исламскими, то Лондон своего не упустил. Поддержав, а в чем-то и сформировав проект появившихся благодаря Хасану аль-Банне20 в 1928 году «братьев-мусульман», он сумел дать старт политическому исламу, который стал к началу двадцать первого века немалой, хотя и распадающейся на разные потоки (шииты и сунниты) силой на Ближнем Востоке. Попечение над ним также впоследствии перешло к США, но свой след в истории подъема этого феномена англичане оставили.
 
И все же Вашингтон переиграл стареющую империю. Стратегия Рокфеллеров победила. Запах нефти и денег оказался важнее идеологии ислама и коммунизма, важнее мировой революции. Нельзя исключать, что если бы Карим Хакимов в этот период больше интересовался экономическими вопросами, то со своими талантами и благодаря дружбе с королем он мог бы теоретически переиграть англичан, да и американцев в нефтяных вопросах, как он это сделал в случае с признанием Королевства. Но Советская Россия не нуждалась в нефти и сама продавала Саудовской Аравии керосин, а суровые предвоенные чистки в СССР дипломатов, заподозренных в излишне «интернациональных» настроениях, довершили дело...
 
©  Олег Борисович Озеров
Член Совета Императорского Православного Палестинского Общества (ИППО)
Статья прислана автором порталу "Россия в красках" 2 октября 2015

 
 
Примечания
 
1. Gadilov L. Gumerov Ph. Kh. (1960) Karim Khakimov Ufa: Bashkirskoe knizhnoe izdatelstvo, 83 p.
 
2. Jonh S.Habib (2003) Saudi Arabia and the American National Interest an Interpretive Study of special relationship, 284p.
 
3. Izvestiya 224 (2855) 29.09.1926, p.1
 
4. Khairetdinov Ruslan F. (2006) ‘Karim Khakimov – revolutionary, diplomat’ PhD dissertation, Ufa, 225 p.
 
5. Mansurov Tair (2001) Araviyskaya epopeya polpreda Nazira Tiuriakuliva [Arabian epic of plenipotentiary Nazir Tiuriakulov] Moskva: Real-Press, 368 p.
 
6. РГАСПИ. Ф. 17, оп. 163, д. 784, л. 62
 
7. Tooma Emil (1977) Nacionalno-osvoboditelnoe dvizhenie i problema arabskogo edinstva [National liberation movement and problem of Arabian unity] Moskva: Izdatelstvo “Nauka” 431 p.
 
8. Vasiliev A.M. (1982) Istoriya Saudovskoy Aravii (1745-1973) [History of Saudi Arabia 1745-1973] Moskva: Izdatelstvo “Nauka”, Glavnoye izdatelstvo vostochnoy literaturȳ, 611 p.
 
9. Vasiliev A.M. (2010) korol Faisal: lichnost, epokha, vera [King Faisal: personality, epoch, faith] Moskva: Izdatelstvo “Vostochnaya literatura” 519 p.
 
10. Vasiliev A.M (1993) Rossia na Blizhnem i Srednem Vostoke: ot messianstva k pragmatizmu [Russia on the Near and the Middle East: from messianism to pragmatism] Moskva: Izdatelstvo “Nauka” 397 p.
 
11. Vestnik MID SSSR [Bulletin of Ministry of Foreign affairs USSR] 21(79) p.37 1 Томас Эдвард Лоуренс (Лоуренс Аравийский) (1888 — 1935) — английский военный разведчик, получивший известность во время первой мировой войны как руководитель восстания арабов против турок. Также знаменит своей негласной политической деятельностью на Среднем Востоке после окончания первой мировой войны. (Liddel Hart B.H. & Storrs R. (1936) Lawrence of Arabia. L.: Corvinus) 2 Гарри Сент-Джон Бриджер Филби (1885 — 1960) — английский востоковед, писатель, разведчик. Оказал содействие восшествию на престол первого короля Саудовской Аравии Ибн Сауда, а также сыграл значительную роль в получении американской нефтяной компанией АРАМКО концессии в Саудовской Аравии. (Monroe E.( 1998.) Philby of Arabia. N. Y. ) 3 Соглашение Сайкса — Пико от 16 мая 1916 года — соглашение, заключенное между правительствами Великобритании и Франции о разделе сфер влияния в Азиатской Турции. Получило название по именам дипломатов, подготовивших проект этого соглашения, - англичанина Марка Сайкса и француза Франсуа Жорж-Пико. (Дипломатический словарь. — М.: Государственное издательство политической литературы. А. Я. Вышинский, С. А. Лозовский. 1948. ) Марк Сайкс (1879 — 1919) — британский дипломат, писатель и политик. Франсуа Жорж-Пико (1870 — 1951) — французский дипломат в Бейруте. 4 Артур Генри Макмагон (1862 — 1949) — британский дипломат, в период 1915 — 1917 гг. занимал пост Верховного комиссара Египта. Кроме того, дважды занимал пост главного комиссара Белуджистана (Британская Индия). Наиболее известен по переписке Макмагона-Хусейна и по линии Макмагона между Индией и Тибетом. 5 Артур Джеймс Бальфур (1848 — 1930) - английский государственный деятель, лорд с 1922, один из лидеров Консервативной партии. В 1887—91 министр по делам Ирландии, В 1891—92 и в 1895—1902 министр финансов. В 1902—05 премьер-министр . В 1915—16 Б. морской министр, в 1916—19 министр иностранных дел. Явился автором т. н. "декларации Б." (ноябрь 1917) о создании еврейского "национального очага" в Палестине. (Большая советская энциклопедия: В 30 т. - М.: "Советская энциклопедия", 1969-1978 ) 6 Гораций Герберт Китченер (1850 — 1916) — британский фельдмаршал, граф. В 1886-88 генерал-губернатор Восточного Судана. В 1895 — 98 командовал британскими войсками в Египте, руководил подавлением восстания махдистов. 1899—1900 начальник штаба, в 1900—02 командующий британскими войсками во время англо-бурской войны. В 1911—14 британский агент и генеральный консул в Египте и фактический правитель страны. С 1914 военный министр Великобритании. Погиб на крейсере "Хэмпшир", следовавшем с визитом в Россию и подорвавшемся на мине. (БСЭ) 7 Геджаз. В русской транслитерации название провинции Хиджаз традиционно записывалось как Геджаз, но после Второй мировой войны из-за отсутствия прямых связей с Саудовской Аравией в употребление вошла транслитерация на основе английского написания Hejaz. В частности, словарь Брокгауза и Ефрона (1904 г.) дает написание Геджаз, в то время как написание Хиджаз появляется уже в Большой советской энциклопедии (1969-1978 гг.) 8 Георгий Васильевич Чичерин (1872 — 1936) — советский дипломат, в 1918 — 1930 гг. Нарком иностранных дел РСФСР и СССР. За время своей работы на посту руководителя НКИД Ч. состоял членом ВЦИК и ЦИК СССР. На XIV и XV Съездах партии Ч. избирался в состав ЦК ВКП(б). (Большая биографическая энциклопедия 2009) 9 Максим Максимович Литвинов (1876—1951) (настоящая фамилия и имя Баллах Макс ) - советский государственный и партийный деятель, дипломат. В 1930—39 нарком иностранных дел СССР. В 1941—46 заместитель наркома иностранных дел СССР. В 1941—43 посол СССР в США и в 1942—43 посланник СССР на Кубе. В 1934—41 член ЦК ВКП(б) (Большая биографическая энциклопедия 2009)10 Константин Константинович Юренев (1888—1938) — видный советский деятель, коммунист. В 1921 году был послан полпредом в Бухару. В начале 1922 г. был назначен полпредом в Латвию; в начале 1923 г. — полпредом в Чехословакию, в начале 1924 г. — полпредом в Италию, 1925 г. — в Персию и в 1927 г. — полпредом в Австрию. (Большая биографическая энциклопедия 2009) 11 Назир Тюрякулович Тюрякулов (1893 — 1937) — советский государственный и партийный деятель, языковед.В 1928—32 генеральный консул в Хиджазе, в 1932—36 постпред СССР в Саудовской Аравии. С 1936 в ленинградском институте народов Востока, в московском институте языка и письменности народов Востока. Делегат 10, 12-го съездов РКП (б). Был член ВЦИК. 3 нояб. 1937 по обвинению в пантюркистской агитации и призывах к террору по отношению к руководителям сов. власти приговорен ВК ВС СССР к ВМН. В тот же день расстрелян. Реабилитирован в 1958. (http://memory.pvost.org/pages/tiuriakulov.html, БСЭ)
 
12 Валериан Владимирович Куйбышев (1888—1935 ) - советский партийный деятель. С 1926 председатель ВСНХ СССР. В 20—30-х годах член Главной редакции 1-го издания Большой Советской Энциклопедии. С 1930 председатель Госплана СССР, заместитель председателя СНК СССР и СТО. С 1934 председатель Комиссии советского контроля при СНК СССР, 1-й заместитель председателя СНК СССР и СТО. С 1927 член ЦК и член Политбюро ЦК ВКП(б) (Большая биографическая энциклопедия 2009)
 
13 Наум Маркович Белкин (1893—1942)— деятель советских спецслужб, старший лейтенант госбезопасности. в 1925 году работал представителем Наркомторга в Хиджазе и Йемене, затем под прикрытием сотрудника генконсульства находился в Джидде и представительствовал в Ближвосгосторге в Холейде. В 1931 году зачислен в кадры Иностранного (разведывательного) отдела (ИНО) ОГПУ-НКВД. В 1933—1934 годах выполнял нелегально задания внешней разведки в Болгарии и Югославии, затем некоторое время находился в Уругвае, там завербовал ценного агента, который стал работать в Берлине с А. Харнаком. С 1936 года — заместитель резидента в республиканской Испании. http://rusrazvedka.narod.ru/base/htm/belkinn.html
 
14 Моисей Маркович Аксельрод (1898/99 – 1939) – Арабист, историк и политолог; революционер, дипломат, разведчик. В 1924 участник миссии К.А.Хакимова в Джедду. До 1927 сотрудник генконсульства в Саудовской Аравии. В 1928 участник советской делегации для установления торговых и дипл. отношений с Йеменом. В 1929 провел 6 месяцев в Турции. Вернулся в Москву, преп. в МГУ и МИВ (1929-30). 16 окт. 1938 арестован по личному распоряжению Л. П. Берия. 20 февр. 1939 приговорен ВК ВС СССР к высшей мере наказания (ст. не указана). В тот же день расстрелян. Реабилитирован в 1955. http://memory.pvost.org/pages/akselrod.html
 
15 Риза-Уддин Фахретдинов (1859-1936 ) - деятель мусульманской культуры в России, историк, публицист, педагог. Составил учебники татарского языка и математики (изданы в 1886-87). Открыл новометодную школу и преподавал в ней. В 1908-17 редактор литературного и педагогического журнала "Шура" в Оренбурге. Одновременно директор медресе "Хусаиния", одного из самых известных новометодных учебных заведений России. В 1922 назначен муфтием в Уфе. Был известен как историк, мастер биографического жанра. Опубликовал 170 очерков-портретов: Аристотеля, Платона, Ф. Бэкона и др. Главное историческое произведение Фахретдинова - многотомный историко-биографический труд "Сочинения". (Бим-Бад Б.М. Педагогический энциклопедический словарь. — М., 2002. С. 415)
 
16 Лев Михайлович Карахан (1889—1937 ) - советский государственный деятель, дипломат. С июня 1917 г. — член ВЦИК Советов рабочих и солдатских депутатов. С августа 1917 г. — член Президиума и секретарь Петроградского совета. В октябре входил в Петроградский ВРК.С ноября 1917 г. — секретарь советской делегации на мирных переговорах с Германией в Брест-Литовске. В 1918—1920 гг. — зам. наркома иностранных дел РСФСР. С 1921 г. — полпред РСФСР в Польше, в сентябре 1923 — августе 1926 г. — в Китае. В 1927—1934 гг. — зам. наркома иностранных дел СССР. В 1934 г. переведен на должность полпреда СССР в Турции. 3 мая 1937 г. отозван в Москву и арестован. Расстрелян 20 сентября 1937 г. Посмертно реабилитирован.
 
17 Яхъя бен Мухаммед Хамид-ад-дин (1867 — 1948) - государственный деятель Йемена. В 1904 г. возглавил восстание йеменских зейдитских племён против господства Османской империи. В 1911 добился признания турецким султаном внутренней автономии Йемена. После распада Османской империи в 1918 принял титул короля Йемена. Объединил племена Северного Йемена в рамках единого государства. В 1928 заключил с СССР договор о дружбе и торговле. (БСЭ 1969 - 1978)
 
18 Вячеслав Михайлович Молотов (Скрябин) (1890 — 1986) - советский государственный деятель. С декабря 1930 — председатель Совнаркома (до мая 1941, когда этот пост занял Сталин). В мае 1939 назначен наркомом иностранных дел. С марта 1946 — министр иностранных дел, зам. председателя Совета Министров.
 
19 Хасан аль-Банна (1906 — 1949) — египетский политический деятель, исламский проповедник, основатель религиозно-политической ассоциации «Братья-мусульмане» (Ражбадинов М.З.Египетское движение «Братьев-мусульман».— М.: Институт изучения Израиля и Ближнего Востока, 2003 )


[версия для печати]
 
  © 2004 – 2015 Educational Orthodox Society «Russia in colors» in Jerusalem
Копирование материалов сайта разрешено только для некоммерческого использования с указанием активной ссылки на конкретную страницу. В остальных случаях необходимо письменное разрешение редакции: ricolor1@gmail.com