Россия в красках
 Россия   Святая Земля   Европа   Русское Зарубежье   История России   Архивы   Журнал   О нас 
  Новости  |  Ссылки  |  Гостевая книга  |  Карта сайта  |     

ПАЛОМНИКАМ И ТУРИСТАМ
НАШИ ВИДЕОПРОЕКТЫ
Святая Земля. Река Иордан. От устья до истоков. Часть 2-я
Святая Земля. Река Иордан. От устья до истоков. Часть 1-я
Святая Земля и Библия. Часть 3-я. Формирование образа Святой Земли в Библии
Святая Земля и Библия. Часть 2-я. Переводы Библии и археология
Святая Земля и Библия. Часть 1-я Предисловие
Рекомендуем
Новости сайта:
Новые материалы
Павел Густерин (Россия). Дмитрий Кантемир как союзник Петра I
Павел Густерин (Россия). Царь Петр и королева Анна
Павел Густерин (Россия). Взятие Берлина в 1760 году.
Документальный фильм «Святая Земля и Библия. Исцеления в Новом Завете» Павла и Ларисы Платоновых  принял участие в 3-й Международной конференции «Церковь и медицина: действенные ответы на вызовы времени» (30 сент. - 2 окт. 2020)
Павел Густерин (Россия). Памяти миротворца майора Бударина
Оксана Бабенко (Россия). О судьбе ИНИОН РАН
Павел Густерин (Россия). Советско-иракские отношения в контексте Версальской системы миропорядка
 
 
 
Ксения Кривошеина (Франция). Возвращение матери Марии (Скобцовой) в Крым
 
 
Ксения Лученко (Россия). Никому не нужный царь

Протоиерей Георгий Митрофанов. (Россия). «Мы жили без Христа целый век. Я хочу, чтобы это прекратилось»
 
 
 
 
Кирилл Александров (Россия). Почему белые не спасли царскую семью
 
 
Владимир Кружков (Россия). Русский посол в Вене Д.М. Голицын: дипломат-благотворитель 
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). Мы подходим к мощам со страхом шаманиста
Борис Колымагин (Россия). Тепло церковного зарубежья
Нина Кривошеина (Франция). Четыре трети нашей жизни. Воспоминания
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). "Не ищите в кино правды о святых" 
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). «Мы упустили созидание нашей Церкви»
Популярная рубрика

Проекты ПНПО "Россия в красках":
Публикации из архивов:
Раритетный сборник стихов из архивов "России в красках". С. Пономарев. Из Палестинских впечатлений 1873-74 гг.

Мы на Fasebook

Почтовый ящик интернет-портала "Россия в красках"
Наш сайт о паломничестве на Святую Землю
Православный поклонник на Святой Земле. Святая Земля и паломничество: история и современность
 
Биография М. В. Ломоносова
 
 
Верстах в 80-ти от Архагельска , приняв воды реки Пинеги, Северная Двина круто поворачивает на север и разделяется на несколько рукавов и протоков, Между которыми лежат девять больших и малых островов. Один из них - Куростров, расположенный прямо про-тив Холмогор. На острове к началу XVIII века было несколько небольших деревень, в которых жили черносошные (т.е. государственные ) крестьяне. Основным их занятием были морские промыслы и рыбная ловля. Жили они зажиточнее, чем помещичьи крестьяне. Богат был их родной северный край рыбою, зверем, лесом. И поморы, так они себя называли, славились как отважные мореходы. Ходили они на своих судах в Белое море, в Ледовитый океан, добирались до самого Груманта (Шпицбергена).

Здесь, на Курострове, в деревне Мишанинской, что слилась потом с деревней Денисовкой, 8 (19) ноября 1711 года у промысловика Василия Дорофеевича Ломоносова родился сын Михайло.

Архангельск в те времена стал важнейшим торговым центром России. Петр I сделал его базой русского кораблестроения. Сюда прибывали корабли из Голландии и Англии. Многим местным жителям по разным делам Юсова — приходилось бывать за границей и в обеих русских столицах — Москве и Петербурге. Жители поморья, поморы, никогда не были крепостными. Они славились силой и смелостью, сообразительностью, деловитостью и свободным нравом.

Отец Ломоносова был зажиточным человеком, имел богатое подворье и даже небольшой корабль "Св. архангел Михаил", на котором плавал по Северной Двине и Белому морю, занимался рыбным промыслом, перевозил грузы и людей от Архангельска до реки Мезень и даже к берегам Лапландии.

Юный Михаил с детских лет помогал отцу. Ходил с ним в море, умел управлять кораблем, охотиться на морского зверя и ловить рыбу. Не по годам рослый и крепкий, в кулачных боях он один выходил против целой толпы одногодков. Под влиянием матери Ломоносов при-страстился к чтению церковных книг. Учение он продолжил у местного дьячка. Дьячок научил его всему, что знал сам, а потом, упав пред своим учеником на колени, признался, что больше сам ничего не знает.
У своего соседа Михаил увидел две светские книги — "Грамматику" М. Смотрицкого и "Арифметику" Л. Магницкого. В "Грамматике" объяснялись не только правила письма, но и излагались основные приемы стихосложения. А "Арифметика" Магницкого, изданная "повелением благочестивого государя нашего царя Петра I Алексеевича, всея Великия, Малыя и Белыя России самодержца, ради обучения мудролюбивых российских отроков и всякого чина и возраста людей", содержала сведения по математике и физике, по географии и астрономии. Эти две книги потрясли юношу. Он выучил их наизусть, с благодарностью помнил всю жизнь и называл "вратами своей учености".

Мать Ломоносова умерла, когда ему исполнилось девять лет. Мачеха не любила книжных занятий пасынка, отец не перечил ей, и жизнь в родном доме сделалась для юноши, стре-мившегося к знаниям, нестерпимой. Узнав, что отец хочет женить его, Ломоносов решил бе-жать в Москву. Он прикинулся больным, женитьбу пришлось отложить.

Из Холмогор в Москву отправлялся караван с рыбой. Ночью, когда в доме все спали, Ло-моносов надел на себя две рубахи, нагольный тулуп, взял с собой подаренные ему соседом "Грамматику" Смотрицкого и "Арифметику" Магницкого и отправился вдогонку за караваном. На третий день он настиг его и упросил рыбаков разрешить идти вместе с ними. Через три недели Ломоносов был в Москве, где он не знал ни одного человека.

Первый день он провел в торговом рыбном ряду. На второй день рано утром им овладело отчаяние. Он упал на колени и начал плакать и молиться, не зная, что ему делать дальше, ку-да и к кому податься. В этот момент явился приказчик из одного богатого дома покупать рыбу. Он оказался земляком Ломоносова. Узнав о том, что привело его в Москву, он отвел юношу к себе и поселил вместе с господскими слугами. У приказчика был знакомый монах Заиконоспасского монастыря, в котором помещалась Славяно-греко-латинская академия. Монах согласился походатайствовать за Ломоносова. Так как крестьянских детей в учение не принимали, ему пришлось назваться дворянином, и, благодаря помощи земляков, Ломоносов стал студентом единственного тогда в России высшего учебного заведения. Славяно-греко-латинская академия возникла еще в годы правления царевны Софьи. Ее возглавляли греки — братья Лихуды, которых церковные патриархи рекомендовали как ученых мужей, способных основать в Москве академию. Оба они закончили Падуанский университет и считались од-ними из самых образованных людей своего времени. В академии изучали старославянский, латинский и греческий языки, географию, историю, математику, философию и богословие. В библиотеке имелись книги Платона, Плутарха, Цицерона, Цезаря, Гомера, Овидия и даже труды Галилея и Декарта. Сначала Ломоносов выделялся среди учеников ростом и возрас-том, а потом успехами в учении. Через полгода его перевели с первого курса на второй, а еще через полгода на третий.

Жить приходилось трудно — студенты академии получали десять рублей в год. Позже Ломоносов писал: "Имея один алтын в день жалованья, нельзя было иметь на пропитание в день больше как на денежку хлеба и на денежку кваса, прочее на бумагу, на обувь и другие нужды. Таким образом жил я пять лет, но наук не оставил".

Когда по решению Сената в Петербурге организовали при академии наук "семинарию" для самых способных к учению дворян, Ломоносов попал в список тридцати избранных. При оформлении бумаг обнаружилось, что он не дворянин. За обман Ломоносова могли наказать — в Холмогорах он числился как беглый крестьянин, не плативший в казну налога. Но архимандрит Феофан Прокопович, кода-то близкий сподвижник Петра I, ценивший людей не за происхождение, а за заслуги и талант, поддержал крестьянского сына. Ломоносов оправ-дал эту поддержку. Он продолжал удивлять учителей усердием и успехами. Изменились и условия. При Академии наук каждый студент только на питание получал по пять рублей в месяц — половину того, что в Москве выдавали на год. Спустя некоторое время наиболее способных студентов направили в Германию для изучения химии и горного дела. Ломоносов вошел в их число.

Пять лет, проведенных им в Германии, напоминают приключенческий роман. Ломоносов, преуспев в постижении наук, влюбляется в дочь своей квартирной хозяйки, женится на ней, тратит деньги, отпущенные ему академией, на дорогие костюмы, уроки фехтования и танцев, проводит время в разгульных пирушках, сражается на дуэлях, ссорится с одним из профессоров, делает долги, скрывается от кредиторов, обманом его завербовывают в прусскую ар-мию, он спасается бегством, возвращается в Россию, следом за ним приезжает разыскиваю-щая его жена с двухлетней дочерью. Широта натуры проявлялась у Ломоносова во всем — и в науке и в жизни.

После возвращения в Петербург Ломоносов начинает играть главную роль в деятельности Академии наук. Он публикует одну за другой научные работы, делает важнейшие открытия в химии и физике, создает первый в России химический кабинет, проводит уникальные наблюдения прохождения планеты Венера через диск солнца, исследует электрические явления, разрабатывает план северного морского пути.

Имя Ломоносова становится известным. Его первым из русских ученых избирают почетным членом иностранных академий наук. Русская наука в его лице получает европейское признание. Положение в самой Российской академии наук было очень сложным. Всеми делами в ней заправлял секретарь Шумахер. Получив в Германии звание доктора богословских наук, он в поисках счастья приехал в Россию, сумел войти в доверие к личному врачу Петра I, женился на дочери придворного повара, стал библиотекарем царя и выполнял его поручения по приглашению в Россию иностранных ученых, а позже прибрал к рукам канцелярию академии и установил свой контроль над всеми денежными расчетами, начиная от выплаты жалованья профессорам и заканчивая закупками провизии для студентов.

Шумахер не давал ходу русским ученым, поддерживал иностранцев, но только тех, кто не мешал ему набивать карман за счет академии. Ломоносову пришлось вступить в схватку с всесильным зятем дворцового повара. Шумахер, которого называли "неученым членом ака-демии и канцелярским деспотом", ловкими интригами устранил со своего пути не одного со-перника. Но с Ломоносовым коса нашла на камень. Дело доходило до прямых столкновений. Однажды Ломоносов крепко поколотил своих недругов немцев, перебил зеркала и изрубил шпагой дверь, за что попал под арест и несколько месяцев не допускался на заседания ученого совета.

Шумахера в конце концов уличили в растрате денег и даже в воровстве казенного вина. Изворотливому немцу удалось оправдаться и, уплатив недостачу, он все-таки остался при академии. Его спасло заступничество покровителей, самым могущественным из которых был личный врач императрицы Елизаветы Лесток.

Борьба Шумахера и Ломоносова продолжилась. Сильный своим коварством и низостью, Шумахер побаивался буйного соперника, к тому же обладавшего недюжинной физической силой и решительным, крутым нравом. Известно, что однажды, когда Ломоносов прогуливался по лесу в окрестностях Петербурга, на него напали три матроса. Разбойники потребовали, чтобы он отдал им свою одежду. Взбешенный такой наглостью, Ломоносов прибил всех троих грабителей, заставил их раздеться, связал одежду в один узел и с этими трофеями и победными криками вернулся домой. Шумахер хорошо знал этот случай. Такой противник был ему не по зубам. Но, как мог, он вредил Ломоносову до конца своих дней.

Может быть, Шумахер и одолел бы Ломоносова, но у ученого тоже нашлись высокие по-кровители. Его взял под опеку фаворит императрицы Елизаветы граф Иван Иванович Шувалов. Он любил науку, искусство, поэзию, интересовался химическими опытами Ломоносова, подолгу жил за границей, переписывался с Вольтером и другими знаменитостями. Его стараниями в России открылась академия художеств.

После перемены власти, когда на троне оказалась Екатерина II, над Ломоносовым нависли тучи. Враги оклеветали его, и императрица едва не приняла их сторону. Она даже подписала указ об отставке ученого от службы в академии наук. Но потом, благодаря заступничеству графа Григория Орлова, Екатерина II изменила свое мнение. Она лично посетила Ломоносова и отобедала у него. Сам этот факт оградил ученого от дальнейших нападок. Екатерина II отозвала из Сената указ об отставке и пожаловала Ломоносову чин статского советника, рав-нявшийся генеральскому, и назначила жалованье почти в две тысячи рублей — до этого Ломоносов получал всего триста рублей в год.

О смерти Ломоносова

Благодаря природному дару и упорству Ломоносов из северных крестьян выбился в "большие" люди, получил чины и признание, стал крупным ученым. Но, очевидно, положил на это слишком много сил.
"Статский советник и профессор Ломоносов умирал трудно и одиноко,- пишет современный биограф.- Отяжелевший, но все еще порывистый и беспокойный, он лежал в притихшем большом доме. В саду наливались соком посаженные им деревья. Весенний ветер стучал в окна. В мозаичной мастерской стояли недоконченные картины.

Ломоносов знал, что он умирает. "Я не тужу о смерти: пожил, потерпел и знаю, что обо мне дети отечества пожалеют",- записал он. Но его тревожила судьба его дела. Порой ему казалось, что вся напряженная борьба, которую он вел, пошла насмарку. Он сполна узнал цену милостям императрицы (Екатерины II) - и видел, что национальные начала русской науки *, которые он развивал, снова поставлены под угрозу. Он не скрывает своих мрачных раздумий. Даже обходительному, но, в сущности, очень безразличному к нему Якобу Штелину Ломоносов сказал: "Друг, я вижу, что я должен умереть, и спокойно и равнодушно смотрю на смерть. Жалею токмо о том, что не мог я свершить всего того, что предпринял я для пользы Отечества, для приращения наук и для славы Академии и теперь при конце жизни моей должен видеть, что все мои полезные намерения исчезнут вместе со мной..."

* Имеется в виду создание при Екатерине II приоритетных условий для работы в России не отечественным, а иностранным ученым.

Прислушивавшиеся к каждому слову царицы придворные, преисполненные сознанием своей значительности, невежественные вельможи, юлящие вокруг них иноземцы, погрязшие в, канцелярщине чиновники откровенно радовались, что уходит, наконец, надоедливый человек, мечущийся и хлопочущий о чем-то на смертном своем одре.

И вот 4 апреля (по старому стилю) 1765 года, около пяти часов дня, перестало биться горячее сердце Ломоносова".
 
 

[версия для печати]
 
  © 2004 – 2015 Educational Orthodox Society «Russia in colors» in Jerusalem
Копирование материалов сайта разрешено только для некоммерческого использования с указанием активной ссылки на конкретную страницу. В остальных случаях необходимо письменное разрешение редакции: ricolor1@gmail.com