Россия в красках
 Россия   Святая Земля   Европа   Русское Зарубежье   История России   Архивы   Журнал   О нас 
  Новости  |  Ссылки  |  Гостевая книга  |  Карта сайта  |     
Главная / История России / Русские ученые, инженеры и путешественники / ОБРАЗОВАНИЕ / Московский университет / Век просвещенный. (Благотворители Московского Университета). Вулисанова Г.А.

ПАЛОМНИКАМ И ТУРИСТАМ
НАШИ ВИДЕОПРОЕКТЫ
Святая Земля. Река Иордан. От устья до истоков. Часть 2-я
Святая Земля. Река Иордан. От устья до истоков. Часть 1-я
Святая Земля и Библия. Часть 3-я. Формирование образа Святой Земли в Библии
Святая Земля и Библия. Часть 2-я. Переводы Библии и археология
Святая Земля и Библия. Часть 1-я Предисловие
Рекомендуем
Новости сайта:
Новые материалы
Павел Густерин (Россия). Дмитрий Кантемир как союзник Петра I
Павел Густерин (Россия). Царь Петр и королева Анна
Павел Густерин (Россия). Взятие Берлина в 1760 году.
Документальный фильм «Святая Земля и Библия. Исцеления в Новом Завете» Павла и Ларисы Платоновых  принял участие в 3-й Международной конференции «Церковь и медицина: действенные ответы на вызовы времени» (30 сент. - 2 окт. 2020)
Павел Густерин (Россия). Памяти миротворца майора Бударина
Оксана Бабенко (Россия). О судьбе ИНИОН РАН
Павел Густерин (Россия). Советско-иракские отношения в контексте Версальской системы миропорядка
 
 
 
Ксения Кривошеина (Франция). Возвращение матери Марии (Скобцовой) в Крым
 
 
Ксения Лученко (Россия). Никому не нужный царь

Протоиерей Георгий Митрофанов. (Россия). «Мы жили без Христа целый век. Я хочу, чтобы это прекратилось»
 
 
 
 
Кирилл Александров (Россия). Почему белые не спасли царскую семью
 
 
Владимир Кружков (Россия). Русский посол в Вене Д.М. Голицын: дипломат-благотворитель 
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). Мы подходим к мощам со страхом шаманиста
Борис Колымагин (Россия). Тепло церковного зарубежья
Нина Кривошеина (Франция). Четыре трети нашей жизни. Воспоминания
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). "Не ищите в кино правды о святых" 
Протоиерей Георгий Митрофанов (Россия). «Мы упустили созидание нашей Церкви»
Популярная рубрика

Проекты ПНПО "Россия в красках":
Публикации из архивов:
Раритетный сборник стихов из архивов "России в красках". С. Пономарев. Из Палестинских впечатлений 1873-74 гг.

Мы на Fasebook

Почтовый ящик интернет-портала "Россия в красках"
Наш сайт о паломничестве на Святую Землю
Православный поклонник на Святой Земле. Святая Земля и паломничество: история и современность
 
Век просвещенный
 
 Предания и памятники старины быстро у нас исчезают.
Плохо умеют у нас сохранять как достояние отцов,
так и самую память о них.
А. А. Васильчиков.

26 апреля 1755 года был праздничным днем в Москве. "Музыка инструментальная, трубы, литавры слышны были целый день как звук радостного и всем любимого торжества. Иллюминация привлекла особенно народное любопытство. Целый день и почти всю ночь, до четвертого часа пополуночи, несметное число народа теснилось около университетского дому. Так всенародно праздновала Москва вместе с коронациею Императрицы и рождение своего университета"1.

Но еще до его официального открытия газета "Санктпетербургские ведомости" сообщала о важном событии, позволяющем надеяться на поддержку обществом идеи высшей школы: "Минувшего февраля 17 дня от дворянина Никиты Акинфиевича Демидова усерднейше подарено в императорский Московский университет третья доля славного кабинета господина Генкеля, который состоит из наилучших минералов, многих куриозных вещей, окаменелых коралей и разных раковин; также для вспоможения гимназий и денег до 7 000 руб., что показывает довольно его доброжелательство к успеху учреждающегося университета, тем наиболее, что он, господин Демидов, первой пример оказал"2.

Даритель, принадлежащий к известному роду горнопромышленников, сам был не чужд занятиям наукой и изящными искусствами: переписывался с Вольтером, вместе с Дидро отбирал в Париже для коллекций Екатерины II произведения искусства, со скульптором Ф.И.Шубиным изучал в Италии сохранившиеся памятники древности, объездил все европейские столицы и издал свои путевые заметки, свидетельствующие о наблюдательности и недюжинном уме автора.

Кабинет немецкого профессора Генкеля, у которого в бытность свою в Германии учился минералогии и горному делу М.В.Ломоносов, Н.А.Демидов (1724-1789) унаследовал от своего отца, Акинфия Никитича (1678-1745), купившего его в Саксонии. Коллекцию перевезли в Сибирь, где она пополнилась образцами местных минералов. В 1757 г. куратору университета И.И.Шувалову была передана и остальная ее часть. До отправки в Москву в 1759 г. собрание, состоявшее примерно из 6 000 экземпляров, хранилось в петербургском доме Шувалова. В университете оно поначалу было размещено в библиотеке, выполнявшей тогда и роль музея, под надзором тогдашнего ассесора, а впоследствии - директора университета М.М.Хераскова и суббиблиотекаря, магистра философии и свободных наук Д.В.Савича, преподававшего географию, оптику и физику. Экспонаты были просто разложены по столам, и каждый посетитель библиотеки мог их рассматривать и брать в руки. Надо отметить, что в то время библиотека университета два дня в неделю была открыта для всех "любителей наук и охотников для чтения", и таким образом, Демидовская коллекция фактически стала публичным музеем. Через год ее для демонстрации на лекциях передали в ведение профессора химии и минералогии И.-Х.Керштенса. В 1769 г., при выходе его в отставку, курс минералогии и кабинет перешли к профессору натуральной истории и земледелия М.И.Афонину, преподававшему также ботанику и зоологию. На базе объединения этих дисциплин в университете возникла кафедра естественной истории, уже обеспеченная учебными пособиями. Правда, при передаче кабинета выяснилось, что число экспонатов уменьшилось примерно на 40 единиц. Керштенс объяснял это повреждениями особо хрупких минералов при неоднократных транспортировках, разрушением из-за открытого хранения на воздухе и, наконец, общедоступностью во время пребывания собрания в библиотеке.

Примеру Никиты последовали его братья Прокопий (1710-1786) и Григорий (1715-1761), и их совместные денежные пожертвования в пользу университета в 1755 г. составили 13.000 рублей, а через два года - еще 8.000. Если учесть, что университет стоил казне 15.000 рублей в год, то только этих пожертвований было достаточно для его существования на протяжении полутора лет. Однако дельного употребления деньги не нашли. В 1757 г., после смерти первого директора университета А.М.Аргамакова, финансовые дела находились в большом беспорядке. Канцелярия, несмотря на неоднократные требования Шувалова, не могла отчитаться о расходах. Особо настаивал куратор на отчете о деньгах, подаренных Демидовыми. Оказалось, что практически все они были розданы взаймы частным лицам под проценты с целью увеличения доходов. Но некоторые из должников оказались несостоятельны, а некоторые умерли, так и не успев заплатить.

К счастью, этот прискорбный эпизод не уменьшил стремление Демидовых содействовать распространению учености. Такое внимание крупнейших горнозаводчиков к университету с первых же дней его существования - не случайность, а, скорее, закономерное подтверждение основной тенденции культурного развития России середины XVIII в. Говоря словами С.М.Соловьева, "это было время, когда Россия пришла в себя, заговорила, когда явилась литература, страсть к чтению, к театру, к науке"3. Образованные люди были так нужны государству, что обучение в университете засчитывалось за военную службу, а окончившим университет давались обер-офицерские или штатские чины "по достоинствам их". Успехи учения все более привлекали внимание общества. "В те блаженные, но - увы! - прошедшие времена ... Демидовы осыпали золотом юный Московский университет"4.

Наиболее известен своими пожертвованиями на дело образования старший из братьев, Прокопий Акинфиевич. Известный своими чудачествами на всю Европу, именуемый Екатериной II "дерзким болтуном", а А.С.Пушкиным - "проказником Демидовым", считавший, что жить надо весело, ибо "от кручины умножаются разные болезни, помешательства разума, прекращение жизни и всякое неустройство"5, он с полной серьезностью способствовал учреждению образования в России.

В 1775 г. теснота и ветхость дома Аптекарского приказа у Воскресенских ворот, где уже 20 лет размещался университет, стали катастрофическими. Совет подготовил Екатерине II записку "О недостатках и нуждах Московского университета" с просьбой отвести для новых зданий место "вне города Москвы, однако по близости оного, например, на Воробьевых горах"6. Прокопий Акинфиевич изъявил готовность определить на строительство полтора миллиона рублей. Но этот проект не получил развития. Тогда в январе 1779 г. в подарок на день учреждения университета Прокопий Акинфиевич прислал 10.000 руб. для его нужд, означив в сопроводительном письме: "Императорский Московский университет есть обиталище, сооруженное... для обучения всяких наук, в пользу любезного нашего отечества. Каждой гражданин, живущий в обществе...натурально одолжается помогать таковым училищам, по силе и возможности своей"7. Жертвователь просил опубликовать это письмо в газетах обеих столиц - "Санктпетербургских" и "Московских ведомостях", дабы побудить к подобным поступкам других ревнителей просвещения.

Через полгода, в июне, на торжественном акте университета один из студентов выступил с благодарственным словом в адрес Демидова, и тот прислал еще 10.000 руб. Вольное Российское общество при университете избрало Прокопия Акинфиевича своим членом и держало в честь него речь. Вся сумма в 20.000 руб. под названием Демидовского пансиона была отдана в Московский банк с тем, чтобы на проценты с нее содержать шестерых студентов вплоть до получения ими, если они пожелают, звания профессора. Ученый совет поручил демидовских пансионеров под надзор одного из профессоров, который был обязан прилагать о них особое старание в учебном и нравственном отношениях. По предписанию Шувалова питомцы Демидова ежегодно отправлялись благодарить его и непременно приветствовали своего покровителя речами на торжественных актах.

Побывав в университете на одном из них и увидев, в каком состоянии находится здание, Демидов на следующий же день купил для университета дом: "Вчера был в университете при собрании главного куратора, - пишет он М.И. Хозикову, мужу своей любимой дочери Настасьи. - Можно сказать, хоша на курячьих лапах куратор основал, да слава Богу хорошо. Жаль, что тесно. Благородное общество для ученья отдают детей, и в тесноте обучаются. И тех ради нуждов, я прикупил домишко за 10 тысяч и сегодня отослал"8. Верный себе Прокофий Акинфиевич скаламбурил - в нашем воображении возникает избушка на курьих ножках, ветхая и тесная; но каламбур имел еще один уровень: в Москве Воскресенские ворота называли еще и Курятными, т.к. за прилегающей к ним местностью с XVI в. закрепилось прозвание "Курьи ножки" - с тех пор, как царские повара просили Михаила Федоровича дать им "ради бедности" участки под огороды для прокорма семьи. Царь пожаловал им земли "на курьи ножки", как потом стали давать "на чай".

Прокопий Акинфиевич снабжал деньгами образованную в ноябре 1779 г. при университете Педагогическую семинарию, благодаря чему она была "в состоянии изобиловать теми самонужнейшими книгами, без которых до истинного учения никаким образом достигнуть не можно"9. Но только деньгами он не ограничивался - и лично участвовал, выражаясь современным языком, в обеспечении учебного процесса. Каждый учебный день, с 8 утра до окончания занятий, за соблюдением распорядка и за поведением студентов следили специально определенные дежурные. В их числе - на общественных началах - был и Прокопий Акинфиевич. К этим дежурствам он привлекал и своего зятя М.И.Хозикова10. Сыновья Пркопия, Лев и Аммос, не избалованные отцовскими деньгами и вынужденные зарабатывать на жизнь, поступили в университет дежурными нв жалование11.

Как благотворитель русского просвещения Прокопий Акинфиевич был представлен австрийскому императору Иосифу II во время его визита в Москву в 1780 г. Император сожалел, что из-за незнания Демидовым иностранных языков не может напрямую выразить ему "чувств своих, возбужденных его благотворениями"12.

За щедрые пожертвования в пользу Московского университета П.А.Демидов получил чин действительного статского советника. После его кончины в память о нем жена и сыновья в 1789 г. подарили университету собранный "с неподражаемым рачением" знаменитый гербарий Демидова и часть его библиотеки13.

Не оставлял своим вниманием университет и Никита Акинфиевич. Он оказал большую помощь при строительстве нового корпуса на Моховой в 1779-1781 гг., поставив безвозмездно со своих заводов железо для кровли и для укрепления стен, купить которое руководство университета было не в состоянии из-за дороговизны.

Из следующего поколения Демидовых в истории Московского университета наиболее заметный след оставил племянник Прокопия и Никиты Павел Григорьевич (1738-1821). Получивший превосходное образование в лучших университетах Европы, он, как никто другой, понимал значение образования для страны и всячески способствовал его распространению. Уже в 1765 г. он разрешал использовать в качестве учебного пособия свое "преизрядное" собрание макетов штолен, шахт, печей, машин и инструментов, изготовленное по его заказу лучшими мастерами Фрейберга14. В 1778 г. он подарил его университету вместе с редкими экземплярами животных, приобретенных им в Париже.

Была открыта для исследователей и его библиотека: академик Г.Ф.Миллер при издании в 1775 г. "Степенной книги" использовал рукопись из этого собрания, профессор Московского университета Х.Ф.Маттеи опубликовал научные описания рукописей Колумеллы "De re rustica" (1779 г.) и латинской Библии XIII в. (1782 г.).

Всецело посвятивший себя "философскому уединению, рассматриванию природы и ученым созерцаниям"15, Павел Григорьевич одним из первых откликнулся на призыв Александра I "ко всем благонамеренным гражданам" содействовать благу отечественного просвещения: "Внутреннее удовольствие, с каким читал я новый план всеобщего просвещения в России, столь необходимого для благоденствия и славы народов, произвело во мне искреннее желание быть участником в сем великом намерении, - пишет он министру народного просвещения графу П.В.Завадовскому. - Рассуждая, что человек не может употребить избытков своих лучше, как на вспоможение неимущим, отлагал я с давних лет часть доходов своих в пользу какого-нибудь благотворительного заведения; и, считая, что просвещение есть первая степень благосостояния государства, предполагал употребить собранное мною на заведение или распространение какого-нибудь ученого места. Я вдов и бездетен; наследники мои, коим я, впрочем, оставляю все родовое имение мое, будучи сами богатее меня, не имеют нужды в моей помощи"16. В марте 1803 г. он определил 300.000 руб. на устройство новых и поддержку существующих высших учебных заведений. Треть этой суммы предназначалась Московскому университету в качестве основного капитала. Это почти равнялось штатному годовому бюджету, составлявшему в 1803 г. 130 тыс. руб. Ежегодные проценты с денежного пожертвования по желанию Павла Григорьевича надлежало употреблять, во-первых, на содержание нескольких студентов, во-вторых, на командировку достойнейшего из них в лучшие иностранные университеты для усовершенствования знаний на пользу своего Отечества, и в-третьих, на содержание одного из лучших профессоров натуральной истории и минералогии.

П.Г.Демидов также дарил университету составленные в путешествиях коллекции, оцениваемые примерно в 250.000 руб.: кабинет натуральной истории, минц-кабинет, собрание произведений искусства и библиотеку.

В ознаменование заслуг Павла Григорьевича в деле развития российского образования Александр I повелел отчеканить золотую медаль в его честь и пожаловал ему чин действительного статского советника и орден св.Владимира I степени, высоко чтимый в России. П.Г.Демидов ввел этот орден в свой гербовый экслибрис.

Пожертвования П.Г.Демидова пришлись как нельзя более кстати. Часть доходов с капитала, принесенного им в пользу университета, была использована на организацию специальной кафедры натуральной истории, получившей по уставу 1804 г. название Демидовской и порученной одному из лучших профессоров, приглашенному из Майнцского университета, "Нестору естественных наук" Готтхельфу (в России - Григорию Ивановичу) Фишеру фон Вальдгейму, в ведение которого был передан и демидовский кабинет натуральной истории.

Спустя 30 лет, в 1833 г., уже после смерти жертвователя, благодаря этим же средствам стало возможным новое благоустройство Московского университета - на перестройку купленного для него дома были взяты взаймы 100.000 руб., составившиеся к тому времени из суммы, предназначенной на открытие Тобольского университета.

Кабинет натуральной истории стал частью университетского музея, не только использовавшегося как учебное пособие, но и открытого в 1805 г. для публики. Он занимал полностью три зала, названных Демидовскими, один из которых в знак благодарности университета был украшен бюстом жертвователя. Отдельно было выставлено собрание произведений искусства.

В первом зале располагалась коллекция минералов и драгоценных камней, среди которых особенное внимание своей величиной и чистотой привлекал кристалл изумруда. Здесь же находились витрины с ракообразными, раковинами и насекомыми. Энтомологическая коллекция была собрана самим Павлом Григорьевичем под руководством К.Линнея. Она насчитывала несколько тысяч экземпляров - не только европейских, но и американских насекомых. В следующем зале экспонировалось собрание зоофитов, по мнению современников, могущее поспорить с Музеем естественной истории в Париже. Даже по сегодняшним меркам зоологи оценивают эту коллекцию беспозвоночных, насчитывавшую 451 вид, как весьма значительную, тем более, что в основном она состояла из представителей тропической фауны. Сейчас это единственное сохранившееся из первых собраний музея выделено в мемориальную Демидовскую коллекцию.

В этом же зале была выставлена египетская мумия и начиналась библиотека, полностью занимавшая третий зал. Заведование ей было поручено особому лицу - коллежскому ассесору Дружинину, за что ему было определено жалование из экономических сумм. Это была первая личная библиотека, поступившая в фонд университета.

Ее собирание было для Павла Григорьевича предметом постоянных забот и удовольствия. С самого начала он предназначал библиотеку в дар Московскому университету и на протяжении 40 лет "наполнил ее всеми нужными для такового заведения книгами"17, среди которых были редчайшие. Он сам составил каталог по собственной библиографической системе, второй по времени появления в России, 30 лет спустя после Н.Н. Бантыш-Каменского, уже на новом этапе развития российской науки. Целью этой библиографической системы является не столько простое стремление к логичному и удобному расположению книг на полках, но раскрытие и научная классификация взаимосвязи явлений окружающей действительности, по сути - изложение мировоззрения ученого. В соответствии с идеями Ф.Бэкона, П.Г. Демидов распределил науки по способностям человеческого духа, которыми они создаются. Так, филология обязана своим существованием воображению; историография, включающая собственно историю и географию, - памяти; богословие - вере; философия, куда относились и естественные науки, - рассудку; технология, под которой понимались военное дело, навигация, изящные художества, механические и технические искусства и сельское хозяйство, - подражанию природе. А соединение всех человеческих способностей вместе П.Г. Демидов определил как полиматию. "Полиматия" - "многознание", ученость, образование - для П.Г.Демидова не просто сумма знаний, а методическое всестороннее развитие интеллекта. Подобное мировоззрение, наглядно воплощенное в библиографической системе, "должно было в значительной степени определить характер и организацию преподавания в основанном им в г.Ярославле высших наук училище... открывает... личность его основателя как глубокого сторонника начала гражданского просвещения"18, в отличие от современной ему дворянской среды, предпочитавшей, в духе старинных традиций, военное образование гражданскому.

Каталог библиотеки и кабинета естественной истории по поручению П.Г.Демидова был опубликован в типографии университета в 1806 г. профессором натуральной истории и библиотекарем Майнцского университета, приглашенным преподавать в Московский, Готтхельфом Фишером, ставшим в России Григорием Ивановичем Фишером фон Вальдгеймом и прозванным своими московскими коллегами "Нестором естественных наук"19. Работа над библиотечными каталогами была тому в новинку - за 3 года он привел библиотеку Майнцского университета из 80.000 томов в систематический порядок и составил ее 30-томный каталог. Еще до приезда в Россию он был известен и как знаток старопечатной книги. Заслуженным авторитетом пользовались его исследования, посвященные книгоиздательской деятельности И.Гутенберга. В Москве Г.И. Фишер фон Вальдгейм издал исследование о памятниках типографского искусства из библиотеки графа А.К.Разумовского (1748-1822) и библиографию по палеонтологии, став создателем и самого термина "палеонтология".

Экземпляры каталога, пережившие пожар 1812 г., являются библиографической редкостью. По нашим подсчетам, каталог содержит 2843 наименования 5358 единиц хранения - чуть меньше половины всего количества книг университетской библиотеки (в то время она насчитывала почти 12 тыс. томов). Из них на иностранных языках (английском, итальянском, немецком, французском и латинском - включая книги, изданные в России): книг - 1993 наименования, 4319 томов; карт - 15 наименований, 22 листа; рукописей - 54 наименования, 51 том; на русском (и белорусском): книг - 527 наименований, 710 томов; карт - 30 наименований, 97 листов; рукописей - 224 наименования, 159 томов.

Хронология изданий - с 1472 г. до 1805 г. Самое старое - "Historiarum romanarum" Аппиана - (Венеция, 1472), "редчайшая книга с цветными позолоченными инициалами"20; в русской части - "Чиновник Архиерейский священного служения" (Москва, 1600) - "этой книги не только никто еще не видал, но и по каталогам нигде не значится"21. Одно из последних приобретений - "Шмидт, Фридрих. Программа на торжественное открытие Демидовского благородного вышних наук училища в Ярославле, пер. с нем. Г. Осиповым. - СПб., 1805".

Наиболее многочисленны отделы философии, включающей естественные науки, и истории, которой увлекался П.Г.Демидов. Однако на это повлияли не только личные пристрастия собирателя, но и состояние преподавания этих наук в Московском университете - как мы помним, определяющим критерием отбора книг была их надобность для университета. Философия, теория и история права, политическая экономия, статистика, теория изящных искусств, античность, химия, ботаника, зоология, натуральная история и астрономия - это как раз те области, в которых Московский университет в начале XIX в. заметно отставал от университетов Западной Европы, поскольку русских профессоров по этим дисциплинам еще не было подготовлено, и некому было создать русский репертуар книг в этих областях (недаром Павел Григорьевич передал университету даже записи слушанных им во время обучения в Геттингене и Фрейберге лекций лекций Линнея о классификации болезней, Берха - о лесном хозяйстве и выжигании древесного угля, И.Д.Келера - о современной истории европейских стран и о геральдике; проиллюстрированный чертежами самим Демидовым курс механики, записанный в Геттингене в 1753 г., а также его собственноручный фолиант "Маркшрейдерские чертежи" с комментариями (Фрейберг, 1755). Соответственно, практически весь массив книг по естественным наукам - на иностранных языках: без учета сочинений по истории и философии естественных наук, это 692 наименования (1153 тома) против 47 наименований (50 томов) на русском языке, из которых к тому же около половины - 21 наименование - переводные.

В собрании были и труды самого собирателя - описания принадлежавших ему коллекций, журналы путешествий и научные исследования по различным отраслям естествознания, в основном, комментарии к Линнею и Валлерию, учеником, а позже - коллегой и другом которых был Павел Григорьевич.

П.Г.Демидов включил в библиотеку книги, отражающие научные интересы других представителей рода - оба издания (1781 и 1786 гг.) каталога растений из сада своего дяди Прокопия Акинфиевича, составленные академиком Санкт-Петербургской Академии наук П.С.Палласом на русском и латинском языках; "Правило о разведении всегда цветущей земляники, с нем. Солодовниковым", напечатанное на средства Прокопия Акинфиевича тиражом в 300 экз. с посвящением ему ; путевые записки другого дяди, Никиты Акинфиевича, - "Журнал путешествий от 1771-73 гг.", изданный в 1786 г.

В дополнение к заявленным ранее дарам, учитывая, что Московский университет совсем не имел необходимого оборудования для астрономической обсерватории, которую хотел основать попечитель М.Н.Муравьев, П.Г.Демидов в 1805 г. подарил телескоп-экваториал для определения положения и координат небесных тел работы английского художника Шорта. Кроме того, большой любитель и знаток музыки, он прислал в дар университету свои замечательные органы, которые зазвучали в большой Аудитории в торжественных случаях.

В мае 1806 г. в университет поступил минц-кабинет из нескольких тысяч экземпляров. Кроме древних золотых, серебряных и бронзовых монет, в нем находилось множество денежных единиц и медалей почти всех европейских государств, иные из которых уже к тому времени являлись большой редкостью. Особенное внимание заслуживало собрание шведских монет, построенное по хронологическому приницпу, подобного которому по полноте не было даже в самой Швеции. Кабинет сразу же стал использоваться как наглядное пособие в курсе профессора всемирной истории, статистики и географии И.А.Гейма "о началах коммерческой науки и описании разных товаров, обращающихся в коммерции".

Сложившаяся во многом благодаря дарам П.Г.Демидова столь серьезная база сделала возможным не только хорошую постановку преподавания естественных наук, но и плодотворную работу научных обществ, учрежденных при университете уставом 1804 г. Успешнее других дебютировало созданное по инициативе Г.И.Фишера фон Вальдгейма Общество испытателей природы, поставленное в самую тесную связь с кафедрой и музеем натуральной истории.

К несчастью, все эти богатые собрания практически полностью погибли в пожаре Москвы 1812 г. Имущество университета не было эвакуировано, уцелели только коллекции драгоценных камней и раковин, а из более чем 20 000 книг университетской библиотеки - всего 63, в том числе "3 ящика с редкими книгами из Демидовской библиотеки"22. До последнего времени эта загадочная фраза не привлекала внимания исследователей, хотя хранящиеся сегодня в фондах Научной библиотеки МГУ пережившие пожар 7 томов - рукописная латинская Библия конца XIII в. парижской работы с красивейшими инициалами, принадлежащая к числу самых выдающихся памятников западноевропейского книжного искусства, и два издания, отмеченные суперэкслибрисами П.Г.Демидова, - Michaelis J.D. Das alte Testament ... mit Anmerkungen fьr Ungelehrte" (Геттинген; Гота, 1769-1779; 5 т.) и "Libri de re rusticam Catonis, Marci Terencii Varronis, L. Junii Moderati Columellae, Palladii Rustilii" (Париж, б.г.), впоследствии принадлежавшая И.М. Снегиреву, как свидетельствуют владельческие надписи, вряд ли могли заполнить три ящика. В 2001 г. автору посчастливилось обнаружить в Центральном государственном архиве Москвы неопубликованную опись библиотеки Музея натуральной истории Московского университета, составленную 20 октября 1817 г. его директором, уже знакомым нам Г.И. Фишером фон Вальдгеймом. Среди прочих книг в этой описи числятся и 42 наименования (по меньшей мере 90 томов) наиболее ценных иностранных книг и рукописей из библиотеки Павла Григорьевича, среди них все книги, напечатанные на пергамене; 5 из 8 пергаменных рукописей, в том числе и знаменитая Библия; и старейшие печатные книги - уже упоминавшаяся "Historiarum romanarum" Аппиана и "Historia romanai" Флавия Блондия, выпущенная в Венеции в 1483 г. Логично предположить, что это, по крайней мере, часть эвакуированных в 1812 г. книг. Часть - т.к. среди них нет издания И.-Д. Михаэлиса.

Поскольку книжное собрание П.Г. Демидова не смешалось с общим фондом университетской библиотеки, а вместе с другими подаренными им коллекциями было размещено в залах музея, на основе которого в 1805 г. под руководством Г.И. Фишера фон Вальдгейма было создано Московское общество испытателей природы, то именно в фондах МОИП и хранятся сегодня эти книги. Понятно, что с полной уверенностью атрибутировать как демидовские можно только те экземпляры, которые сохранили переплеты с суперэкслибрисами Павла Григорьевича. Таковых оказалось 12 изданий (57 томов). К сожалению, среди найденных нет наиболее редких книг издания второй половины XV в. и рукописей. Прояснить их судьбу, вероятно, могло бы более подробное изучение периода становления советской власти, поскольку, например, в Музее книги РГБ хранится французский инкунабул "Horae ad usum..." (Париж, 1500) в переплете красного сафьяна с суперэкслибрисами П.Г. Демидова и со штампом Московского императорского общества испытателей природы (императорским оно стало в ноябре 1807 г.), купленный в 1919 г. у частного лица, как явствует из карандашной надписи на форзаце.

Но вернемся в XIX век. В июле 1813 г. от имени университета было напечатано обращение к благотворителям просвещения о пожертвовании книг и других учебных пособий для восполнения потерь. На него немедленно откликнулся двоюродный брат Павла Григорьевича Николай Никитич Демидов (1773-1828), впоследствии - русский посланник во Флоренции. Годом раньше, в 1812 г., он снарядил на свои средства полк и содержал его до конца Отечественной войны. Есть даже сведения, что он сам и его 14-летний сын Павел сражались под Бородино и заслужили благодарность М.И.Кутузова23. Теперь же, глубоко переживая утраты, "которые потерпели науки в бытность неприятеля в Москве и в особенности Императорский Московский университет, коего музей обращал на себя внимание всех любителей и знатоков... движимый чувством, что частному человеку, имеющему у себя собрание естественных вещей, нельзя смотреть на него, не чувствуя в себе побуждения к восстановлению оного музея, и мыслию, что фамилия Демидовых всегда старалась содействовать пользам Императорского Московского университета"24, он отправил в дар ему свою значительную коллекцию "произведений природы", начатую его отцом Никитой Акинфиевичем и умноженную самим Николаем Никитичем во время своих путешествий за границей и по России. Это собрание, включающее почти 3.000 экспонатов - образцы минералов, зоологические объекты, животных и многое другое - положило начало новому музею. Н.Н.Демидов также прислал 68 книг для библиотеки. За это пожертвование он был избран почетным членом Московского университета. В 1814/15 учебном году племянник Павла Григорьевича гофмейстер Григорий Александрович пожертвовал в библиотеку университета 410 книг "да свертков печатных и фигур 32 листа"25, а в 1821/22 учебном году, в память скончавшегося Павла Григорьевича, его наследники - племянник Григорий Александрович и брат камергер Петр Григорьевич - передали университету после его кончины еще 19 изданий (165 томов), опись которых составил Г.И. Фишер фон Вальдгейм26. 9 наименований (128 томов) из них были также обнаружены автором в 2001 г. в библиотеке МОИП.

Век XIX старался чтить благородные деяния предков, и в 1822 г. в Московском университете торжественно были открыты памятные доски (утраченные после Октября 1917 г.), на которые "для всегдашней памяти" золотыми буквами заносились имена благотворителей университета. И в числе первых там значились Демидовы.

Примечания

     
  1. Шевырев С.П. История императорского Московского университета, написанная к столетнему его юбилею. - М., 1855. - С.19.   
  2. Санктпетербургские ведомости. - 1755. - N 21.   
  3. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. - М.: Мысль, 1965. - Кн.13, т.26. - С.560.   
  4. Васильчиков А.А. Семейство Разумовских: графы Алексей и Кирилл Григорьевичи // Осмнадцатый век. - 1869. - Кн.2. - С.619-620.   
  5. Русский архив. - 1873. - Кн.2. - Стб.2285.   
  6. Вестник Московского университета. - 1952. - N 4. - С.177.   
  7. Московские ведомости. - 1779. - N 8.   
  8. Русский архив. - 1873. - Кн.2. - Стб.2259.   
  9. Утренний свет. - М., 1780. - Ч.9. - С.87.   
  10. Императорский Московский университет в воспоминаниях Михаила Прохоровича Третьякова: 1798-1830 // Рус. старина. - 1892. - N 7. - С. 116.   
  11. Сообщено Е.И.Красновой по материалам Отдела рукописей Российской национальной библиотеки (ф.451, оп.1, д.1354, л.48 об., письмо Л.П.Демидова от 7 июля 1798 г.) и Российского государственного исторического архива (ф.1349, оп.6, д.437, л.6 об.).   
  12. Шевырев С.П. Указ. соч. - С. 250.   
  13. Московские ведомости. - 1789. - N 2. - 6 янв.   
  14. Документы и материалы по истории Московского университета второй половины XVIII века. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1962. - Т.2. - С.93.   
  15. Временник Демидовского юридического лицея. - Ярославль, 1881. - Кн.25. - С.177.   
  16. Там же. - С.58-59.   
  17. Там же. - С.59.   
  18. Покровский С.П. Демидовский лицей в его прошлом и настоящем. - Ярославль, 1914. - С.7-8.   
  19. Рулье К.Ф. Фишер фон Вальдгейм // Биографический словарь профессоров и преподавателей императорского Московского университета... .- М.,1855. - Ч.2. - С.523.   
  20. Museum Demidoff ... . - V.1. - P.30.   
  21. Ундольский В.М. Указ. соч. - С.IV.   
  22. Военский К. Московский университет и С.-Петербургский учебный округ в 1812 г. - Спб., 1912. - С.83.   
  23. Демидовы: Родословная роспись/Сост. Е.И.Краснова. - Екатеринбург, 1992. - С.4.   
  24. Шевырев С.П. Указ. соч. С.423.   
  25. Краткая история Московского университета с 8 июля 1814 г. по 1 июля 1815 г. // Речи, произнесенные в торжественном собрании Московского университета июля 1-го дня 1815 г. - М., 1815. - С.2 второй паг.   
  26. ЦГИАМ. Ф.418, оп.81, д.407, л.2-3.
 
Вулисанова Г. А.
 
Источник "Международный исторический журнал"  N 17, 2002 год  

[версия для печати]
 
  © 2004 – 2015 Educational Orthodox Society «Russia in colors» in Jerusalem
Копирование материалов сайта разрешено только для некоммерческого использования с указанием активной ссылки на конкретную страницу. В остальных случаях необходимо письменное разрешение редакции: ricolor1@gmail.com