Впрочем, возможно, никакой мистики не было. Причина вполне земная, циничная. Кровавую инсценировку романа организовали на Черной речке просвещенные геи.

Сладкая парочка цензоров

В высшем свете еще в ту пору было модно мужеложство (оно же бугрство, содомский грех, вежливый грех, греческая любовь, азиатский порок...)

«Преимущественно в дипломатических кругах, - утверждал позже исследователь гибели Пушкина П. Щеголев. - Поставляли «астов» («голубых». - Е. Ч.) и два учебных заведения - Пажеский Его Величества корпус и школа гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров».

Папашу Геккерена (слева) и его приемного сына Жоржа Дантеса связывала совсем не родственная любовь.

Нет, Пушкин не был откровенным гомофобом. Среди его приятелей числился «аст»-дипломат, директор департамента иностранных исповеданий, тайный советник Ф. Ф. Вигель, которого в детстве развратил француз-гувернер. Ему Александр Сергеевич даже посвятил известные стихи «Проклятый город Кишинев!», где сравнивает столицу Бессарабии с Содомом, погибшим от гнева Господня за «вежливый грех». Шутливо сочувствует бессарабскому вице-губернатору Филиппу Филипповичу, к которому могут и не прийти под вечер милых три красавца.

Тебе служить я буду рад
Своей беседою шальною -
Стихами, прозою, душою,
Но, Вигель, пощади мой зад!

Спустя 10 лет Пушкин запишет в дневнике: «Вигель получил звезду и очень ею доволен. Вчера он был у меня - я люблю его разговор - он занимателен и делен, но всегда кончается толками о мужеложстве».

Однако эти ироничные стихи вряд ли могли послужить причиной гнева высокопоставленных содомитов. Да и Вигель был невелика шишка в их «голубом» сообществе.

Первым гомосексуалистом столицы слыл тогда всесильный президент Академии наук, министр просвещения граф С. Уваров, начинавший карьеру дипломатом. По молодости вместе с Вигелем и Пушкиным он участвовал в литературном обществе «Арзамас». Однако позже граф на пару со своей «любовницей» князем М. Дондуковым-Корсаковым и стал главным гонителем пушкинского таланта. Возможно, оттого, что поэт гениально воспевал женскую красоту, первым показал во всей красе русскую женщину в литературе, сам был страстным поклонником и любителем слабого пола.

Граф Уваров (слева) и князь М. Дондуков-Корсаков - тайные любовники и гонители Пушкина.

«В публике очень бранят моего Пугачева, а что еще хуже - не покупают, - раздраженно писал Пушкин в дневнике в 1835 году. - Уваров большой подлец. Он кричит о моей книге как о возмутительном сочинении. Его клеврет Дондуков (дурак и бардаш) преследует меня своим цензурным комитетом. Он не соглашается, чтобы я печатал свои сочинения с одного согласия государя. Царь любит, да псарь не любит. Кстати об Уварове: это большой негодяй и шарлатан. Разврат его известен. Он начинал б...ю».

Напомню: после восстания декабристов царь Николай I стал личным цензором поэта. Однако «сладкая парочка», по очереди возглавлявшая цензурный комитет России, пыталась всячески пакостить Александру Сергеевичу. Ведь каждый раз к царю не пойдешь с жалобой.

Дундук мстит

В 1835 году «любовница» стараниями графа стала вице-президентом Академии наук. Пушкин тут же разразился знаменитой эпиграммой:

В Академии наук
Заседает князь Дундук.
Говорят, не подобает
Дундуку такая честь.
Почему ж он заседает?
Потому что ж... есть.

Позже для нежного дамского ушка поэт поправил слегка последнюю строчку: «Потому что есть чем сесть».

Дундук с той поры стал в России именем нарицательным.

А вскоре выпал достойный повод достать и злейшего своего гонителя. Смертельно заболевает один из богатейших людей России, дальний родственник Уварова. Тот быстро опечатал дворец вельможи, чтобы отогнать других наследников. И стал готовить торжественные похороны. Но вельможа внезапно выздоровел! Пушкин сатирически описал ситуацию в стихах «На выздоровление Лукулла». И вызвал недовольство самого царя... Цензура стихи пропустила, поскольку поэт замаскировал их под перевод с латинского. «Надо было с греческого», - писал один из современников, намекая на «греческую любовь» Уварова. Сладкая парочка стала посмешищем всей России. Уваров поклялся отомстить.

Князь Долгоруков разослал пасквиль про поэта.

И месть последовала. Жестокая. Изощренная. В том же 1836 году. Началась травля. Поэта били по самому больному - его жене-красавице. Геи знали вспыльчивый характер потомка африканского вождя, его дикую ревность. Орудием изощренной мести стала другая сладкая парочка.

Заброшен к нам по воле рока

Высший свет столицы был поражен, когда голландский посланник Геккерен привез в Петербург из очередного отпуска красавчика француза Дантеса. Известный всем скупердяй вдруг стал без счета тратиться на Жоржа. Проявлял необычайную нежность к нему. Ввел в лучшие дома. Устроил в гвардию. И даже усыновил, приложив гигантские усилия! (По французскому закону лицо до 50 лет не могло быть усыновителем. Барону было 44.) Сделал своим единственным наследником. Версию, что это грех молодости самого барона, сливки российского общества отмели. Геккерен никогда не был женат. Женщины для него не существовали. Все решили, что белокурый красавчик - плод несчастной любви короля Голландии или Франции, за опеку над которым барон получил миллион.

Истинную тайну усыновления француза голландцем при живом отце (!) раскрыл на склоне лет сослуживец Дантеса князь А. Трубецкой. «Не знаю, как сказать: он ли жил с Геккереном или Геккерен жил с ним... Судя по тому, что Дантес постоянно ухаживал за дамами, надо полагать, что в отношениях с Геккереном он играл только пассивную роль. Он был очень красив».

«Дуэль А. С. Пушкина с Дантесом». Художник А. Наумов. 1885 г.

А развратный нрав Геккерена публике был известен очень хорошо. Вокруг него давно группировалась питерская золотая молодежь с «голубыми» наклонностями.

Жорж, как и книжный Онегин в молодости, был большой ловелас. Но в отличие от Евгения туповат. Чистый дундук!

В 1836 году он стал публично волочиться за Натальей Николаевной Пушкиной. Не давал ей проходу. Весь свет Петербурга это знал. И потешался над Пушкиным. Сам барон-«отец» поощрял эти ухаживания. Он никогда не ревновал «сыночка» к женщинам. Наоборот, обсуждал с ним его очередных «жен» (так они звали замужних женщин, с которыми Дантес крутил краткосрочные романы). Поэт узнал все последним. Из оскорбительного диплома ордена рогоносцев, который получил. Этот пасквиль был разослан и его друзьям, знакомым. Скандал стал публичным. Пушкин мгновенно вызвал Дантеса на дуэль.

Геккерен испугался. Он понял, что может потерять любимого «сыночка». И сделал все, чтобы сначала отложить смертельный поединок, а потом и вовсе замять это дело. Подключил духовного отца и наставника поэта Жуковского. И даже согласился на брак Дантеса со старшей сестрой Натали Екатериной.

Диплом рогоносцев: автора!

Сам Пушкин считал автором пасквиля Геккерена. У него были веские основания. Но поведение барона в ту пору доказывает, что его самого грубо использовали. И тут на свет выплывает еще одна сладкая парочка. Молодые друзья «голубого барона», князья И. Гагарин и П. Долгоруков, жившие в одной квартире. Долгоруков, правда, однажды женился. Но супружескими обязанностями пренебрегал. Дескать, для этого есть кучер. И жена оставила князя.

Ряд советских исследователей- криминалистов утверждал, что именно они приложили руку к гнусной фальшивке. В прямом смысле. Почерковедческая экспертиза это подтверждала.

В юности Долгорукова выгнали из  Пажеского корпуса (поставщика «астов». - Е. Ч.) «за дурное поведение». Можно догадаться, какое. Его  приголубил Уваров, пристроил в свое Министерство просвещения.

Скорее всего, Долгоруков с сожителем изготовил и разослал по 10 адресам пасквиль не по собственной инициативе, а по указанию своего «голубого» начальника министра Уварова. И он же направил Пушкина по ложному следу, переведя стрелки на Геккерена в анонимном письме поэту.

Ходила также молва, что гнусный пасквиль запустил «аст» Уваров. Но вряд ли он стал бы сам так подставляться, когда был проказник-подчиненный.

Екатерина (слева) и Александра Гончаровы - сестры Натальи и участницы драмы Пушкина.

Странная свадьба Дантеса и Екатерины Гончаровой состоялась 10 января.

Пушкин считал, что таким образом выставил свояка на посмешище. Он, человек без чести, дескать, женился, чтобы избежать дуэли. Но Жорж как родственник получил больше возможностей волочиться за Натали. Общество с удовольствием наблюдало странную комедию, писала Софи Карамзина: «Пушкин скрежещет зубами и принимает свое всегдашнее выражение тигра, Натали опускает глаза и краснеет под жарким и долгим взглядом своего зятя - это начинает становиться чем-то бо/льшим обыкновенной безнравственности». Увы, его супруга в жизни играла роль Ольги. На роль Татьяны претендовала в семействе Гончаровых умная сестра Александрина, с которой у Пушкина, говорят, была не только духовная связь.

«Голубые» добились своего. Ослепленный ревностью поэт был смешон в глазах общества. Но этого им было мало.

Спустя две недели после свадьбы, 25 января (день размолвки Ленского и Онегина по европейскому стилю), Пушкин, как мы знаем, получает новую оскорбительную анонимку про жену и Дантеса. Реакция поэта предсказуема. Дуэль. На это и рассчитывали организаторы кровавой инсценировки шестой главы «Онегина». «Голубое лобби» отомстило поэту-насмешнику так жестоко не случайно. Уже тогда «сексуальное меньшинство» рвалось к власти, всячески проталкивая своих на все завидные места, плетя интриги и строя козни. Пушкин как бы случайно легким пером выводил их скрытые намерения наружу. Это было крайне опасно для замыслов «астов».

«Голубые» и после гибели поэта продолжали ему мстить. Цензура запретила писать о причине смерти. Некрологи не должны были содержать чрезмерной похвалы и даже намека на сожаление. Только редактор Краевский прорвался - напечатал знаменитую эпитафию в черной рамке «Солнце нашей поэзии закатилось!». Его тут же вызвал на ковер главный цензор Дундук. Дескать, черная траурная рамка чиновнику такого ранга не полагается. И солнцем называть Пушкина за его стишки - слишком большая честь. Получил Краевский строгое официальное замечание и от министра Уварова.

Сливки общества надеялись, что все обойдется. В свете ведь было создано отрицательное мнение о диком ревнивце Пушкине. Дантес, наоборот, выглядел душкой. В первые дни после дуэли так и случилось.

Но «голубые» заигрались. Не учли реакции царя. Николай I потребовал от голландского правительства убрать «каналью» Геккерена с поста посланника. Убийцу Дантеса приговорили к смертной казни. Позже, разжалованного в рядовые, выдворили из России.

Вот чем аукнулась описанная в романе дуэль Онегина и Ленского.

ФУ, ПРОТИВНЫЕ!

Как библейского Лота превратили в содомского кота

Не успокоились противники поэта и до сих пор. В Интернете гуляет доклад «Пушкин - солнце мужской поэзии». Более грязной и откровенной фальшивки я не встречал.  Один наглядный пример. Концовка письма   Вигелю, которого поэт шутливо  просил пощадить его зад: «Передавай поклон братьям Полторацким, Алексееву тоже что-нибудь. Где и что Липранди? Мне брюхом хочется видеть его. Как жаль, что их нет со мной, но и без них я живу как кот содомский». Из этих строк вырисовывается содомит,  чистый гей!