В.А. Солоухин
ПРИ СВЕТЕ ДНЯ

   Открываем "Советский энциклопедический словарь" на букву "П", читаем: "Прогрессивный паралич, сифилитическое поражение головного мозга, возникающее через 5-15 лет после заболевания сифилисом: характеризуется прогрессирующим распадом психики вплоть до слабоумия, расстройством речи, движений и др. ..."

     Сталин докладывает Политбюро о том, что Ленин просит у него яд. Остается неясным - дали ему в конце концов яд или нет. Скорее всего не дали, ибо речь шла все время о цианистом калии, смерть от которого мгновенна, но Ленин умер после очередного приступа.

     За последние три часа жизни около постели больного проведено три консилиума, температура 42,3. "Ртуть поднялась настолько, что дальше в термометре не было места". Эта картина не накладывается на отравление цианистым калием.

     "Наркомздрав Семашко обмолвится вскоре, что мозг Ленина к моменту смерти и вскрытия превратился в "зеленоватую жижу". Патологоанатом расскажет о склерозированных сосудах мозга, ставших ломкими палочками почти без просветов для тока крови. Кто-то напишет о больном (левом. - В.С.) полушарии, сморщенном и иссохшем, размером с грецкий орех, висящем на ниточке, уходящей в здоровое полушарие мозга..." (Дора Штурман. "В. И. Ленин", стр. 5).

     О болезни и смерти Ленина написано много. Тему сифилиса стараются обойти. Я бы тоже поставил ее на второе место. Определение прогрессивного паралича слишком категорично - "сифилитическое поражение мозга" - и никаких гвоздей. Тогда, может быть, сифилис не приобретенный, а полученный по наследству? Почему его дедушка Николай Васильевич, калмыцкий портной, не женился до шестидесяти лет? Мне рассказывали, что "красные следопыты", пионеры Астрахани, пошли по следам ленинских предков и обнаружили, что многие его предки по отцовско-дедовской линии кончали в сумасшедших домах. Результаты "следопытов" были уничтожены, а сам поиск был прекращен.

     Мы уже знаем теперь, что у Владимира Ильича была плохая наследственность, что он был болен "мозгом" (как говорили в прежние времена: он болен раком; он болен каменной болезнью и т. д.) и что признаки болезни начали проявляться очень рано, с детства и с юности. Этого не скрывает и официальная медицина. Семашко в "Известиях" пишет 25 января 1924 года: "Склероз сосудов мозга, самого уязвимого места Владимира Ильича, по причине его всегдашних переутомлений и напряжений имел место у него с молодости. Отсюда же понятна и безуспешность лечения. Ничто не может восстановить эластичность стенок сосудов, если они дошли уже до степени обызвествления, до каменного состояния; не пять и не десять лет, очевидно, этим болел Владимир Ильич, не обращая должного внимания в начале болезни, когда ее легче было задержать, если не устранить. И когда артерии одна за другой отказывались работать, превращаясь в шнурки, нельзя было ничего поделать..."

     С одной стороны, тут наведена тень на плетень. Надо ведь было объяснить трудящимся возникновение и периодическое повторение приступов. "Артерии одна за другой отказывались работать". Но, с другой стороны, высказана правда о том, что Ленин болел не пять и не десять лет. То есть, по-другому говоря, всю жизнь, с молодости. Ведь ему и всего-то пятьдесят четыре года. Но тогда болезнь под названием атеросклероз не накладывается на молодость организма. Читаем: "Атеросклероз, хроническое сердечно-сосудистое заболевание лиц преимущественно пожилого возраста, характеризуется..." и т. д. И что делать с тем, что Ленин сам называл свою болезнь прогрессивным параличом? Ведь он, по воспоминаниям Крупской, "...попросил достать ему медицинские книги, обложил себя ими и принялся за изучение своей болезни - больше всего по английским источникам".

     Да и тот же Семашко в своей известинской статье постепенно забывает про склеротические сосуды, а говорит уже о поражениях мозга: "...все клиницисты во время вскрытия удивлялись лишь силе интеллекта Владимира Ильича, который мог с такими поражениями мозга, с западающим (уменьшенным, съежившимся. - В. С.) левым полушарием, читать газеты, интересоваться событиями, организовывать охоту и т.д., другие пациенты, говорили врачи, с такими поражениями мозга бывают совершенно неспособны ни к какой умственной работе..."

     Таким образом, Семашко, напустив сначала туману насчет склеротических сосудов, сумел даже тогда, через 4 дня после смерти пациента, в "Известиях" сказать правду. Дело не просто в сосудах, а в поражении мозга, в "западении" левого полушария и в том, что, как где-то потом обмолвится Семашко, мозг Ленина превратился в зеленоватую жижу. Налицо противоречие. Ни сифилис, ни склероз не могли поразить мозг Ульянова с молодости, если еще не с детства. Значит, наследственность? Скорее всего. Либо самый простой вариант: плохая наследственность, на которую наложилось дополнительно заболевание сифилисом и атеросклерозом. И в том и в другом случае приходится признать, что пролил море крови в нашей стране, требуя расстрелов, и расстрелов, что принял решение убить и изрубить на куски царскую семью, все русские памятники заменить памятниками Марату, Робеспьеру и Парижской коммуне, провел в России чудовищный, целенаправленный геноцид человек с больным, пораженным мозгом, а значит (это вам скажет любой начинающий врач), и с больной психикой.

     Свирепая, бешеная ("Провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией") агрессивность выплескивалась сначала на "врагов революции", на крестьян, на интеллигенцию, на "буржуев". Эти ленинские указания: стрелять, беспощадно уничтожать, подавлять, массовые обыски, массовый вывоз, массовый террор, "чем больше расстреляем, тем лучше", сгноить в тюрьме, "расстреливайте на месте беспощадно", за сокрытие продовольственных припасов - расстрел, "расстреливать... никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты", "будьте беспощадны против левых эсеров и извещайте чаще", "с этой сволочью надо расправиться так, чтобы на все годы запомнили", "нельзя не арестовывать, для предупреждения заговоров, всей этой околокадетской публики (подчеркнуто мной. - В.С. Значит, арестовать не заговорщиков, а для предупреждения заговоров, и не кадетов, а околокадетской публики). Преступно не арестовывать ее".

     Все эти указания сейчас широко цитируются, повторяются, кровожадность и бешеная злоба их автора не вызывают уже никаких сомнений. Недавно было объявлено, что готовятся к изданию 6-7 томов самых секретных, никогда не публиковавшихся документов: записок, писем, указаний, распоряжений Ленина. Это будет издано под общим названием "Неизвестный Ленин". И мир будто бы содрогнется, прочитав эти тома.
     Но со временем ярость, раздраженность, нетерпимость и ненависть оборачиваются против своего уже стана. Дело в том, что становится ясной вся бессмысленность нечеловеческих усилий, небывалых кровопролитий, беспримерного насилия, а в конечном счете бессмысленность затеянного эксперимента. Все это он сваливает на тупость и неумелость своего аппарата, в то время как причины беспомощности лежали глубже. Ведь если взять только самые верхние критерии социализма, который Владимир Ильич взялся построить, а именно: контроль, учет и распределение (а для этого необходим еще сбор информации), а там еще необходимо планирование, и не в общих чертах, а скрупулезное, мелочное планирование, то понятно, что для всего этого нужны сотни тысяч людей, знающих свое дело. Управленческий аппарат в СССР достиг, как известно, двадцати миллионов человек, а его ядро (номенклатура) не менее трехсот тысяч. Недавно прозвучало по телевизору в чьем-то выступлении, что для того, чтобы правильно спланировать экономику на один только год в такой стране, как наша, на сбор и обработку информации нужно 60 лет! И это - сейчас! А что говорить про тогдашние времена. Кроме огромного количества людей для контроля, учета и распределения, нужно огромное количество бумаги, писанины, "входящих" и "исходящих", а кроме писанины, нужно огромное количество заседаний, совещаний, согласований, увязываний, сводок и директив... Ленин не мог не видеть, что его "дело" погребается под ворохом бумаг и спасения от этого нет. Вообще спасения нет. Отсюда и его раздраженность своими тысячами исполнителей. Да плюс к этому больной мозг с агрессивными наклонностями. Выпишем образчики ленинского красноречия, собранные на одну страницу из разных ленинских писем последних его лет Дорой Штурман:

     "Наша проклятая бюрократическая машина", "наши гнусные нравы", "бюрократическое тупоумие", "чинодральская сволочь", "система коммунистических дурачков, имеющих власть и не умеющих ею пользоваться", "а у нас, видимо, торговый отдел Госбанка вовсе не торговый, а говенно-бюрократический, как все остальное в РСФСР (подчеркнуто мной. - В.С.) (у нас такого г... как ведомства, много)...", "расстрелов... мало (я за расстрел по таким делам)...", "Впредь будем сажать за это профсоюзную и коммунистическую (!) сволочь", "Мы не умеем гласно судить за поганую волокиту: за это нас всех и Н.К. Юст (Наркомат юстиции. - В.С.) сугубо надо вешать на вонючих веревках...", "...отвлекая внимание свое и читателей от вонюче-канцелярского и вонюче-интеллигентского московского... воздуха..."

     Кажется мне, - довольно. Нужно сделать только еще одну выписку, принципиально важную и многое объясняющую как в самом Ленине, в отношении его к России, к русскому народу, к русской культуре (все-таки великой культуре), так и к сущности того, что произошло в России под названием Великой Октябрьской революции. Вы, старухи с авоськами, пикетирующие возле Музея В. И. Ленина, равно как и возле Мавзолея, дабы защитить эти "святилища", вы, оболваненные коммунистической пропагандой "ветераны", выходящие на митинги в защиту Ленина с портретами этого "завоевателя", стоявшего посреди России по колена в крови, - вчитайтесь и вдумайтесь в нижеследующие слова:

     "Если народ, который завоевал, культурнее народа побежденного, то он навязывает ему свою культуру, а если наоборот, то бывает так, что побежденный свою культуру навязывает завоевателю. Не вышло ли нечто подобное в столице РСФСР и не получилось ли тут так, что 4700 коммунистов (почти целая дивизия, и все самые лучшие) оказались подчиненными чужой культуре? Правда, тут может как будто получиться впечатление, что у побежденных есть высокая культура. Ничего подобного. Культура у них мизерная, ничтожная, но все же она больше, чем у нас. Как она ни жалка, как ни мизерна, но она больше, чем у наших ответственных работников-коммунистов..."

     По личным распоряжениям, по указаниям, приказам Ленина уничтожено несколько десятков миллионов россиян. Не только русских (хотя русских в первую очередь). Много потеряла людей Украина, Туркестанскому краю (узбеки, таджики, казахи, киргизы, туркмены) установление советской власти, большевистское насилие стоило 38% населения. Десятки миллионов людей выморены искусственным голодом. Понимал ли он своим гаснущим умом, что он наделал? Возникали ли в его размягченном, превратившемся в зеленую жижу мозгу видения и образы людоедства и детоедства? И все это ради блага народа? Ради светлого будущего? Чушь!

     Кто-то хорошо сказал, что смерть одного человека - это смерть человека, а смерть миллионов - это просто статистика.

     В его отношении к людям, к миллионам людей, обреченных на погибель, было что-то от, скажем, рыбаков, забрасывающих трал (или невод) и вычерпывающих рыбу десятками, сотнями, тысячами тонн. Не жалеют же рыбаки каждую отдельную рыбину, как живой организм, умерщвляемый ими. Но для того, чтобы равнодушно исчислять рыбу на тонны, надо быть как минимум не рыбой. Точно так же для того, чтобы оперировать миллионами умерщвляемых людей, надо быть как минимум не человеком.

     Таким не человеком и был Ленин.

     "...Наличный хлебный паек уменьшить для неработающих по транспорту... Пусть погибнут еще тысячи, но страна будет спасена". "Страна" - это он и его власть. Страна до него существовала 1 000 лет и не гибла.

     В уничтожении миллионов людей проявилось его презрение к людям вообще и к человеку в частности. Люди для него - масса, сырье, ресурсы, глина, из которой он пробовал что-то слепить. Ему сказали, что если насилие над народом рассчитано надолго, то народ не выдержит. "Ничего, - ответил мудрый Ильич. - Народ привыкнет".

     Он был способен провоцировать, провозглашать лозунги без их осуществления, лгать, завоевывать, разрушать, возглавлять террор и дезинформацию, но когда дело доходило до того, чтобы созидать, улучшать, возрождать, решать сложные положительные задачи и проблемы, он оказывался бессильным банкротом. Он не знал никаких способов и методов управления, кроме насилия, принуждения, тюрьмы, лагерей и расстрелов.

     Некоторые считают, что перед смертью Ленин одумался и унес с собой в могилу рецепты, которые могли бы спасти положение, страну. Это глубокое заблуждение. Ссылаются на введенный Лениным НЭП. Но Боже мой! НЭП - это жалкая пародия на обыкновенную, нормальную российскую дореволюционную действительность с бурной торговлей, с изобилием товаров, с восемнадцатью тысячами ярмарок, с елисеевскими магазинами, филипповскими булочными, с чайными, трактирами, сенокосами, хороводами...

 
     Ради чего же было пролито столько крови? Ради того, чтобы у власти стоял он, Ленин, со своими большевиками, захватившими эту власть.

     Кроме того, в письме Л.Б.Каменеву в марте 1922 года он пишет: "Величайшая ошибка думать, что НЭП положит конец террору. Мы еще вернемся к террору и к террору экономическому".

     Бредовая, людоедская идея уничтожить в конечном счете 90 процентов внутренне непокорного российского населения, чтобы 10 процентов дожили до мировой революции, не оставляла Ленина до конца.

     Вернемся к определению личности Ленина Советским энциклопедическим словарем.
     "Великий вождь и учитель трудящихся всего мира".

     Но спросим сами себя: каких трудящихся всего мира и куда он повел? Ведь слово "вождь" от слова "вести". Ни в одной стране трудящиеся за ним не пошли. Тогда почему же он - великий вождь трудящихся всего мира? Учитель? Но чему он научил или учит трудящихся всего мира? И почему же они так нерадиво воспринимают его учение? Не хотят революций, не хотят социализма, не хотят контроля, учета и распределения. А там, где "захотели" под влиянием КПСС и огромных денежных инъекций (Эфиопия, Албания, Куба, Ангола, Вьетнам и др.) или под воздействием военной силы (Румыния, Болгария, Венгрия, ГДР, Польша, Чехословакия), там неизбежно разваливалась экономика, хирело земледелие, падал жизненный уровень, выхолащивалась культура, окостеневали мозги.

 
     Пора признаться, что формула "великий вождь и учитель трудящихся всего мира" - это фикция, которая в мозгах советских (бывших советских?) людей сидит по инерции. А трудящиеся всего остального мира даже не знают, что у них есть великий вождь и учитель - Ленин. Может быть, знают только небольшие группы (партии) коммунистов (заговорщиков), вскормленные и вспоенные на деньги КПСС, то есть на деньги, отнятые у россиян (включая все народы, населявшие СССР).

     - Но все же согласитесь, - говорят иногда оппоненты, - что он - гений. Этого у него не отнимешь.

     Да почему же он - гений? Только потому, что нам с детства это внушали всеми средствами пропаганды, организованными в общем-то или же им самим, или его сообщниками, его партией, во всяком случае.

     В Москве 66 мемориальных досок, посвященных Ленину. Кто-нибудь взялся бы и сосчитал, сколько в стране памятников Владимиру Ильичу. Я думаю, что десятки тысяч. Кто-нибудь взялся бы и сосчитал, сколько в стране разных наименований, связанных с ним: городов, поселков, районов, колхозов, совхозов, школ, библиотек, заводов, фабрик, электростанций, пароходов, ледоколов, площадей, проспектов, улиц, домов культуры... Я думаю, сотни тысяч. Да еще эти Ленинские комнаты в каждой воинской части, в каждой казарме, в каждой школе, не в каждом ли детском садике...

     Кто-нибудь сосчитал бы тиражи его портретов, висящих в каждом высокопоставленном учреждении (кабинет директора завода, кабинет секретаря обкома, райкома, любой кабинет), кончая собесами и домоуправлениями.

     А эти глупейшие изречения: "Коммунизм есть советская власть плюс электрификация всей страны", "Социализм - это учет" ( в бухгалтериях), "Социализм без почты и телеграфа - пустейшая фраза" (в отделениях связи), "Из всех искусств важнейшим для нас является кино" (в каждом кинотеатре), "Газета не только великий агитатор, но и великий... организатор" (в каждой редакции), "Мы придем к победе коммунистического труда" (на городских домах, поперек улиц, на площадях, на заводских цехах). ПРИШЛИ.

 
     И вот, несмотря на такое всеобщее, массовое, тотальное изнасилование людского сознания, человеческой психики, - дрогнула глыба, пошла трещинами, посыпалась осколками, обломками. Кончаются наваждение и ослепление, и увидели при свете дня, что никакая это не бронза, никакое это не золото, а мираж, муляж, папье-маше, засушенная мумия.

     Почему же он - гений? Что гениального он написал, что читали и перечитывали бы люди из поколения в поколение? Может быть, он открыл закон земного притяжения (как Ньютон), периодическую таблицу (как Менделеев), вращение Земли (как Галилей), подарил человечеству вакцину против бешенства и обеззараживания (как Пастор), изобрел телеграф, телефон, фонограф, электрическую лампочку (как Эдисон), открыл туберкулезную палочку (как Кох), написал "Фауста" (как Гете), "Божественную комедию" (как Данте), десятки трагедий (как Шекспир), изобрел радио (как Попов и Маркони), летательный аппарат (как братья Райт), открыл теорию относительности (как Эйнштейн)...

     Ничуть не бывало. Он был марксистом. То есть воспринял учение Карла Маркса и Фридриха Энгельса и попытался применить это учение на практике. Но тогда следует ряд вопросов.

     Были ли гениями сами Карл Маркс и Фридрих Энгельс? Если Ленин был гением, то как же он не понял, что марксизм это вовсе не наука, а утопия? Что осуществить на практике эту утопию невозможно? Иначе почему же вот уже полтора столетия (с опубликования Коммунистического манифеста) она нигде, ни в одной стране мира не находит осуществления?

     Утопичность марксизма сейчас доказана и является такой же аксиомой, как дважды два. Все нормальные экономисты, политики, публицисты, все негении поняли несостоятельность этого учения, а гений Ленин не понял.

     А я думаю вот что. Утопичность и несостоятельность марксизма он, думаю, понимал. Но эта утопическая "наука" нужна была ему как прикрытие, как теоретическое обоснование для захвата власти, сокрушения России и распространения своей власти на весь земной шар.

     Для того, чтобы понять всю бессмысленность и бесплодность этой авантюры, вовсе не надо быть гением, а для того, чтобы не понять этого, нужно было быть ослепленным фанатиком. Захватив власть в России, ждать, что через 2-3 недели вспыхнет мировая революция, это вовсе не гениальность, а обыкновенная глупость, если, конечно, не сознательный обман.

     Экстремистам-злоумышленникам, большевикам лгать пришлось с самого начала, чтобы хоть как-то оправдать свое пребывание у власти и все бесчинства, связанные с этим.

     Им с самого начала пришлось лгать и лгать, так что в последующие десятилетия ложь стала в стране законом жизни и тем самым дополнительно сверх всяких мер развратила население нравственно и морально. Ложь была нужна большевикам и состояла в том, что диктатура группы революционеров-экстремистов выдавалась за диктатуру пролетариата, в том, что группа экстремистов-полуинтеллигентов провозгласила себя авангардом рабочего класса и крестьянства, в том, что ограбление страны выдавалось за заботу о благе народа, что невиданное порабощение людей выдавалось за невиданную свободу, что обнищание населения выдавалось за процветание...

     На самом деле, имея целью не процветание своего государства и народа, а призрачную и утопическую мировую революцию, мировую коммунистическую систему, большевики использовали порабощенную, изнасилованную страну лишь как источник средств и ресурсов к осуществлению утопической идеи. На протяжении десятилетий шло разграбление богатейшей страны, шло поспешное варварское сведение лесов, происходил поспешный варварский сплав древесины по всем рекам, текущим на север, что приводило как к гибели древесины (топляк), так и к гибели рек, дно которых выстлано топляком во много слоев, шло хищническое опустошение недр, выкачивание из них нефти, газа, золота, якутских алмазов, уральских самоцветов, редких руд, серебра, шло выкачивание из наших лесов пушнины, а из рек благородных рыб, и все на продажу, все мимо коренного населения, шло маниакальное создание гигантских водохранилищ (водогноилищ), что вело к затоплению миллионов гектаров плодородных лугов и полей, шло погубление уникальных на земном шаре воронежских черноземов, отравление уникального Байкала, полное погубление Аральского моря, погубление в Казахстане, на Алтае, в Хакасии до 30 миллионов [гектаров] травоносных пастбищных степей (целина).

     Дело в том, что Россия, народы, населяющие Россию, вернее, благополучие и благосостояние этих народов или хотя бы спокойное существование их никогда не были целью большевиков. Они рассматривали Россию только как средство для удовлетворения своих политических (утопических) амбиций, только как плацдарм для совершения мировой революции и создания всемирной коммунистической системы.

     В одной из своих ранних речей Лев Давыдович Троцкий произнес, что Россия как таковая их не интересует, что Россия для них - это только охапка дров (по другой редакции - охапка хвороста), которую они подбросят в костер мировой революции.

     У них был очень точный рецепт власти, принуждения к труду и ограбления народа. Учет и распределение. Все, что есть в государстве, сосредоточить в своих руках, а потом распределять по своему усмотрению. Это и есть принуждение, это и есть власть.

     Проводя в жизнь эту дьявольскую идею, большевики уже в 1919 году начали выкачивать весь хлеб из деревни, чем вызвали, с одной стороны, голод и людоедство, поголовную детскую смертность, а с другой стороны, множество крестьянских восстаний, которые топились в крови. Тем не менее Ленин оказался прав: благодаря хлебной монополии и распределению большевикам удалось удержаться у власти. Тогда Ленин и произнес эту в общем-то саморазоблачающую фразу: "Мы Россию завоевали, теперь нам надо научиться Россией управлять".

     Мог бы возникнуть вопрос: "Но если вы не умеете управлять страной, зачем же вы ее захватили?"

     В 1921 году, на съезде РКП(б) в докладе по хозяйственным вопросам (доклад по политическим вопросам делал сам Ленин) Лев Давыдович Троцкий говорил приблизительно следующее (существует опубликованный в 30-е годы стенографический отчет об этом съезде):

     "С бродячей Русью мы должны покончить. Мы будем создавать трудовые армии, легко мобилизуемые, легко перебрасываемые с места на место. Труд будет поощряться куском хлеба, неподчинение и недисциплинированность караться тюрьмой и смертью. А чтобы принуждение было менее тягостным, мы должны быть четкими в обеспечении инструментом, инвентарем..."

     Эта идея о трудовых армиях приобрела в конце концов очертания и облик лагерей тридцатых-сороковых годов.

     Нужно различать лагеря 1918, 1919-1921 годов, вплоть до 30-х и лагеря после тридцатых годов. Ранние (назовем их так) лагеря, начиная с "Соловков" (СЛОН-Соловецкий лагерь особого назначения), устраивались с узкой целью уничтожения людей. Они потому и назывались концентрационными. Концентрировалась в одном месте определенная часть населения: духовенство, земство, интеллигенция, офицерство, дворянство, купечество... В лагере эти люди непрерывно уничтожались, и непрерывно же везли все новых и новых людей.

     Конечно, и в трудовых лагерях 30-х годов люди тоже мерли как мухи, но все же цель истребления людей была там на втором месте, на первом же месте была работа. Это они, заключенные, построили Беломорканал, канал Москва-Волга, канал Волгодон, город Ухту с ее нефтепромыслами, город Воркуту с ее угольными шахтами, город Норильск, с его металлургией. Город Новокузнецк, Турксиб и другие железные дороги. Это они работали на золотых приисках, на урановых и других рудниках и вообще на всех стройках Сибири и Заполярья. Это они круглогодично валили лес и сплавляли его по рекам...

     Производительность труда у них была не столь высока, как если бы это был свободный труд, но ведь это был труд фактически бесплатный, за пайку хлеба и за блюдо лагерной жидкой похлебки. Государство все равно не оставалось внакладе. Если не считать, конечно, людскую убыль. Но о количестве населения большевики, захватившие страну, не заботились. Они правильно считали, что чего-чего, а людей в России на их век хватит. А может быть, даже была и такая задняя мысль: чем меньше будет населения, тем лучше. Ведь самих-то их было относительно мало.

     В то время, когда арестовывали людей (не партийную элиту, которая арестовывалась из других соображений, да и сколько там было этой партийной элиты, она исчислялась тысячами, в то время как трудовые армии-лагеря исчислялись десятками миллионов заключенных), итак, когда в то время арестовывали людей, другие, еще не арестованные люди спрашивали сами себя: за что? Да ни за что. Просто там, в сибирских лагерях, нужны были рабочие руки.

     У Сергея Воронина, писателя из Ленинграда, есть автобиографическая повесть о том, как он находился в лагере. Он там, будучи тоже заключенным, возглавлял пожарную лагерную команду. И вот ему понадобились два специалиста-пожарника. Прежние, очевидно, умерли. Он, по существующим правилам, написал заявку, и через две-три недели прибыли в его команду два специалиста-пожарника. И тогда Сергея Алексеевича осенило: да ведь их арестовали где-то там в Воронеже или в Астрахани по его заявке! Не потому что они в чем-то виноваты, а потому что понадобились лагерю два пожарника.

 
     Для строительства железных дорог, каналов ("великие стройки коммунизма"), городских домов (Солженицын, будучи заключенным, строил дом в Москве), самолетов (Туполев, авиаконструктор, и все его конструкторское бюро работали в заключении), таежных и заполярных городов, в рудниках и на лесоповале работали трудовые армии, принявшие форму лагерей. Но - крестьянство? Крестьяне ведь должны трудиться не в тайге и не в тундре, а тут же, на своей земле, в своих бесчисленных деревнях и селах. Для крестьян была найдена особая, изощренная форма порабощения и принуждения к бесплатному труду: коллективизация и колхозы.

     Академик В. А. Тихонов в своем предисловии к роману Бориса Можаева "Мужики и бабы" пишет о коллективизации:

     "Речь шла фактически о хлебе. Более 80 процентов валового урожая, три четверти всего товарного хлеба в те времена... давал уже середняк (то есть зажиточный крестьянин). В выступлениях И. В. Сталина того времени можно четко проследить логику его политики по отношению к крестьянству, которую он и не считал нужным вуалировать: стране нужен хлеб; этот хлеб теперь у среднего крестьянина. Крестьянин согласен отдать хлеб только в обмен на промышленные товары, которых у государства нет. Чтобы их иметь, надо развивать промышленность, а для этого нужен хлеб. Замкнутый круг! И надо разорвать его. Как? Мы не можем за бесценок взять хлеб у крестьянина, но... можем взять его у колхоза. Значит, надо немедля объединить крестьян в колхозы, а по отношению к тем, кто сопротивляется, применить антикулацкие законы, для чего подвести зажиточных крестьян под категорию кулака... Нельзя забыть, каких жертв - социальных, психологических и человеческих это стоило". (ТИХОНОВ В.А., академик ВАСХНИЛ. Журнал "Дон", № 1, 1987, стр. 20-21.)

     Академик прав: главная цель у государства была - бесплатно отбирать у крестьян весь хлеб и распоряжаться им по своему усмотрению. Хлопотно и неудобно отбирать хлеб у каждого крестьянина, уж очень очевидным было бы ограбление крестьян, другое дело - колхоз. Крестьянин (колхозник) уже психологически не считал колхозный хлеб своим, а значит, не столь болезненно-жалко было с ним расставаться. Придумали даже "первую заповедь", по которой сначала немедленно после уборки урожая хлеб нужно везти и сдавать государству. Придумали "Красные обозы", и вот свой же родной хлеб, выращенный на родной земле, с красными флагами (а кое-где и с музыкой) увозили из колхоза на ссыпные пункты. И никто не видел, что тут не праздник, не торжество, но самое очевидное издевательство.

     Заметим, что платило государство колхозам за зерно 70 копеек за центнер, то есть за сто килограммов. Молоко вообще сдавали бесплатно. Где-то, кем-то было решено, что от каждой крестьянской коровы надо отдать 412 литров молока. И вот бабы, идя с "полден", то есть из пасущегося стада, где они доили своих коров, шли с полными ведрами парного молока туда, где в центре села стоял с металлическими бидонами "сливач", и сливали в эти фляги все свое молоко. Он увозил его на молокозавод, там из молока откачивали сливки, а жиденькую, синенькую водичку возвращали в село и раздавали колхозникам. Называлась эта водичка "обрат". То, что возвратилось обратно.

     Были годы, когда колхозникам в нечерноземной полосе (а это большая часть России) выдавали за их работу на колхозных полях по 3-5 копеек в день.

 

     Конечно, устроители колхозов (не будем уж говорить о том, что пришлось уничтожить 10 процентов крестьян - шесть миллионов крестьянских хозяйств, около пятнадцати миллионов человек, - чтобы остальные пошли в колхозы, не будем этого касаться, это особая тема), конечно, устроители колхозов догадывались, что производительность земледелия резко упадет. Что из того? Пусть меньше, но зато ведь совершенно бесплатно!

 
     А чтобы колхозники не разбегались от бесплатного, унизительного труда, не за совесть, а за страх, у них были отобраны паспорта (их вернули только в семидесятые годы).

     Западному человеку может быть непонятна эта история с паспортами. В других странах паспорт вроде как бы и не нужен, разве что поехать в другую страну.

     Революционеры-экстремисты в своей дореволюционной пропаганде тоже считали паспорт орудием насилия и порождением ненавистного царского режима. Однако, захватив власть, они первым делом ввели обязательные паспорта. А как же осуществлять учет и контроль? Более того, они ввели понятие, которого нет ни в одной стране мира, - прописка. Каждый человек обязан (это существует и до сих пор) жить только там, где он прописан, не имея права менять место жительства. Ну, вот. А у крестьян паспорта отобрали. Казалось бы, это - свобода. Но без паспорта в нашей стране нельзя ни устроиться в гостинице, ни - главное - устроиться на работу. Человек без паспорта - это человек без каких бы то ни было прав. Чтобы закончить с этой "паспортной" темой, напомним, что и в самые беспаспортные времена колхозники ухитрялись исчезать из деревни. Было два основных способа: подкупить председателя колхоза ("за бутылку"), чтобы он выдал справку на получение паспорта, и, во-вторых, деревенские парни, отслужив в армии, получали паспорта и в колхоз уже не возвращались. В семидесятые годы паспорта были разрешены, но к этому времени деревня уже полуопустела.

 
     Итак, мы видим, что трудовые армии приняли две формы: собственно трудовых лагерей и колхозов. И там и там господствовал принудительный и фактически бесплатный труд. Но не надо думать, что принудительный и бесплатный (почти бесплатный) труд существовал только в колхозах и лагерях. Учет, контроль, принуждение в той или иной форме распространялись на всю страну, на все сферы труда. Приведу один конкретный пример. 

 

     Однажды мне Попался один документ о Ханты-Мансийском национальном округе. Там было написано:

     "За счет рационального освоения угодий (а надо сказать, что ханты, как и манси, из века в век занимались только охотой и рыболовством) охотники сдают (заметьте это словечко - сдают) ежегодно по 200 белок, 25-30 соболей и куниц, более ста штук ондатры, 200-500 штук боровой и водоплавающей дичи".

     Это то, что каждый охотник повез бы в прошлом на ярмарку и свободно там продавал бы по установившимся рыночным ценам. Но теперь он сдает свою добычу государству, стараясь выполнить годовой план. А годовой план он старается выполнить, чтобы получить свою зарплату в 200-300 рублей (впрочем, меньше). А годовой план ему "спущен" в рублях. То есть он должен добыть разной дичи в год на 1200 рублей. И вот, чтобы получилось 1200 рублей, он сдает 200 белок, 25-30 соболей и куниц, 100 ондатр, да еще 500 штук боровой и водоплавающей дичи. А теперь попробуйте купить у государства хотя бы одного соболя. Так что же это, если не наглый грабеж бедных ханты и манси. (Раньше они назывались - вогулы и остяки.)

     Но это касается не только ханты и манси, ненцев-оленеводов, охотников Алтая и Уссурийского края, Якутии, рыбаков, добывающих семгу и нельму, осетров и стерлядь, омуля и горбушу, пелядь и сосвинскую селедку, трепангов и крабов, красную и черную икру. Всюду добытчики этих ценнейших рыб получают грошовые зарплаты, а добычу свою "сдают" государству за бесценок, а государство зарабатывает на этом тысячи и десятки тысяч процентов.

     Когда говорят, что повысилась техническая оснащенность охотничьего и рыболовного хозяйства, это вовсе не означает, что охотники и рыболовы имеют теперь больше соболей или нельмы, но государство их руками все больше и больше вычерпывает из лесов и рек.

     Однажды я беседовал с ответственным работником ЦК Узбекистана. Он мне сказал: "Мы ежегодно отгружаем вам в Москву 7000000 каракулевых шкурок.

     - Кому это - вам? - удивился я - Я лично не видел в Москве ни одной каракулевой шкурки.

     - Они идут на мощь государства, - уточнил ответственный работник".

     Значит, вот какие дела. А мощь государства зачем нужна? Чтобы сохранить эту систему выкачивания из земли и народа нефти, газа, алмазов, золота, всевозможных руд, пушнины, ценной рыбы и всего-всего, чем богата (чем была богата) наша земля.

     Мне много приходилось ездить по стране, постепенно из разговоров с руководителями областей и районов у меня сложилось представление, что из всего, что произвели район, область, город в денежном выражении за год, им на нужды района, города, области, на благоустройство, строительство жилья, дорог и т.д. и т.п. государство возвращало не более 3 процентов. Остальное, как метко выразился узбек, - на мощь государства.

     Так, заставляя все население принудительно и почти бесплатно трудиться, превратив всю страну фактически в единый трудовой лагерь, осуществляя учет, контроль и распределение, государство ежегодно сосредоточивало в своих руках несметное количество денег. Если бы оно действительно заботилось о благе народа, как о том прожужжала нам все уши пропаганда, то люди не стояли бы десятилетиями в очереди за жильем, за автомобилем, за холодильником, за стиральной машиной, за билетом на поезд или на самолет... Японцы высчитали, что одних якутских алмазов хватило бы построить коттедж каждому жителю нашей страны!

     Куда же шли эти несметные деньги? На мощь государства? Допустим. Но разве может считаться мощным государство, если люди, населяющие его, бедствуют? Конечно, часть денег уходила на военную мощь, часть - на исследование космического пространства, часть на пропаганду утопических и ложных идей, часть на содержание управленческого аппарата, который насчитывает, как стало известно, около двадцати миллионов человек. Ведь надо же все учесть, а потом все распределить. А пока учитываем и распределяем, половина сгниет, распылится и расхитится.

     Среди управленческих и идеологических, политпросветительных организаций были вовсе бесполезные, как, например, ВЛКСМ, а то и вредные, как, например, Госплан.

     Вы только представьте себе: есть ЦК ВЛКСМ, где работает (бездельничает) около 2000 человек, в Москве же, тут же, есть обком ВЛКСМ, горком ВЛКСМ, множество райкомов ВЛКСМ. Кроме того, в каждой области страны есть обком ВЛКСМ, в каждом городе страны есть горком ВЛКСМ, в каждом районе есть райком ВЛКСМ, а в каждой республике есть ЦК ЛКСМ... И все эти люди ничего не производят, не принося никакой пользы обществу, но лишь - поглощают.

     Что касается Госплана, то это учреждение на протяжении десятилетий было главным тормозом в повышении производительности труда. Поясню свою мысль.

     Вот работает фабричка по изготовлению, скажем, зубных щеток. Этой фабричке Госплан "спускает" план: изготовить столько-то зубных щеток. Но, спрашивается, откуда работники Госплана, сидя в Москве, на проспекте Карла Маркса, могут знать производительные способности тысяч, десятков тысяч фабрик, производящих мыло, мужские трусы, галстуки, стиральные машины и все-все остальное? Не шпионов же засылать на каждую фабрику. Госплан поступал очень просто. Он брал результат прошлого года и добавлял "напряжение" - 5, 10 процентов. Теперь поставьте себя на место директора фабрики. Он знает, что в новом году ему добавят "напряжение", так будет ли он в этом году стремиться сделать как можно больше? Ни в коем случае. Ведь если сделать очень много, из последних сил и возможностей, на будущий год все равно добавят "напряжение", и тогда не выполнить план. А это значит - прощай, нормальная зарплата, прощай, премиальные. Более того, если в середине года начнешь улучшать технологический процесс (то есть продукцию), начнешь на ходу перестраиваться, опять-таки не выполнишь план со всеми вытекающими отсюда последствиями.

     Куда еще шли несметные деньги, отобранные у населения? На создание и развитие призрачной, утопической всемирной коммунистической системы. Содержание компартий в десятках стран, содержание коммунистических газет, всех этих "Юманите", "Унита" "Аванте", прямая поддержка тех стран, где в результате государственных переворотов пришли к власти "левые" силы. До последних дней (не знаю, как сейчас) в одну только Кубу СССР ежедневно вваливал 20 миллионов долларов. Ежедневно! А сколько было ввалено в свое время в Индонезию, в Египет, в Конго, в Анголу, в Никарагуа, в Эфиопию, во Вьетнам, в Китай, в Южный Йемен, не говоря уж о странах Восточной Европы. Ну, ладно, если бы на этих советских "харчах" страны и народы добивались процветания. Напротив. Где бы ни насаждалась социалистическая система, сразу же резко падал уровень жизни, начиналось "преодоление трудностей", "пережитков". Так было в Болгарии, Румынии, Венгрии, Чехословакии, Польше... Особенно это заметно там, где одна страна оказывалась разделенной на две. Вспомним про "тайваньское чудо". В ФРГ жизненный уровень оказался в несколько раз выше, чем в ГДР, а в Южной Корее в одиннадцать раз выше, чем в Северной. Куба - единственная страна в регионе, живущая по карточкам. В Эфиопии - голод.

     ГДР, кстати сказать, считалась самой развитой и передовой из "социалистических" стран. И вот она воссоединилась с основной Германией, и что же оказалось? Оборудование на заводах чуть ли не военного, а то и довоенного образца, все его нужно менять. Дороги изношены, технология устарела...

     Все это в стократном размере приложимо и к СССР.

     Совершителями "революции" и создателями государства, "великим" Лениным создавалась конструкция, система хозяйствования, не рассчитанная на длительный срок ее использования. Россия, как уже было сказано, была лишь трамплином к мировой революции, вроде ракеты-носителя в современных космических кораблях. Вывести на орбиту и отвалиться. Большевики собирались пройти по миру триумфальным шествием.

     Триумфального шествия, как известно, не получилось. Народы Европы не захотели совершать революций, не захотели строить утопического социализма. Более того, социализма не получилось даже в тех странах, где он был навязан силой - в послевоенной Восточной Европе. Но Россия в целях мировой революции была захвачена, Россия была изнасилована, Россия была обескровлена, Россия была опустошена и разграблена. В России была создана система хозяйствования, рассчитанная на выкачивание ее богатств и ресурсов.

     Когда на Беломорканал прибывала новая партия заключенных (на место полегших костьми), считалось (об этом во всеуслышание сказал один крупнейший руководитель ОГПУ), что новые заключенные им нужны только на первые три недели, то есть пока у них есть еще силы работать. Через три недели рабочая сила превращалась в отбросы. Это касалось не только Беломорканала, но и лесоповальных работ и работ в рудниках и на строительстве железных дорог.

     Что же, живых людей хватало на три недели? России в целом хватило на более долгий срок, на семьдесят лет, после которых она сама вся превратилась в отброс.

     Земледелие и скотоводство, вообще все то, что называется сельским хозяйством, находится в самом плачевном состоянии. Не напрасно же государство ежегодно покупает на чистое золото хлеб в США, Канаде, Австралии, Аргентине. И с каждым годом все больше и больше. Когда-то казалась чудовищной цифра - 20 000 000 тонн, теперь давно уж и далеко перешагнули за тридцать.