А.И. Тыминский в своем кабинете с учеником

Русская диаспора Литвы, сложившаяся из местных жителей, граждан бывшей Российской империи, и беженцев из Советской России, довольно медленно включалась в культурную жизнь молодого независимого государства. И прежде всего позаботилась о начальном и среднем образовании своих детей на русском языке: в 1918 г. вместо прежних русских школ, упраздненных германскими оккупационными властями, стали создаваться новые. Одна из них – гимназия в Каунасе. 

Учреждена она была 17 сентября 1920 г. усилиями группы русских интеллигентов во главе с А.И. Тыминским.

Александр Иванович Тыминский родился 22 марта 1884 г. в Гродненской губернии. Его родители – Иван Андреевич и Мария Яковлевна – были народными учителями. В 1901 г. он окончил Варшавскую гимназию и поступил в Варшавский политехнический институт, а через несколько месяцев был переведен в С.-Петербургский политехнический институт на экономическое отделение. В 1905 г. он был выслан в Сибирь за участие в революционных кружках. И институт окончил только в 1908 г. Отбыв воинскую повинность вольноопределяющимся в 42-м Сибирском стрелковом полку, уволился в запас в чине прапорщика и в 1910 г. поступил преподавателем истории и географии в Томское коммерческое училище. В 1911 г. переехал в С.-Петербург и поступил на службу в Статистическое отделение Департамента таможенных сборов Министерства финансов. В 1912 г. принимал участие в работе по пересмотру русско-германского и русско-американского торговых договоров. Написал несколько статей по экономической тематике. Посещал курсы по истории литературы, методике преподавания языка и педагогике.

В 1914 г., с началом войны, его мобилизовали и направили в действующую армию. Был ранен и контужен. В 1916 г. окончил Офицерскую электротехническую школу и опять был отправлен на фронт. Закончил войну в чине поручика. В 1917 г. был избран в Гатчинскую городскую думу, затем – в городской Совет. Преподавал в Гатчинском сиротском институте и в реальном училище, организовал Гатчинский народный университет. В декабре 1918 г. он получил отпуск в Каунас для свидания с  родителями и остался в Литве. В Гатчине большевики взяли его жену Веру Николаевну как заложницу, ей грозил расстрел, но в 1920 г. ей удалось бежать вместе с малолетней приемной дочерью Верой и через латвийскую границу добраться до Каунаса.

В 1923 г. он был избран депутатом во Второй сейм Литвы. В 1930-е гг. возглавлял Каунасское отделение Нансеновского офиса по делам беженцев. Он энергично пытался объединенить разрозненную русскую общину, неустанно обращал внимание литовского государства и европейских организаций на состояние просвещения русских в молодом независимом государстве, всемерно старался улучшить положение беженцев. Он постоянно писал в русской прессе Литвы, откликаясь на все важные события общественной жизни.

А.И. Тыминский с коллегами в зале гимназии

В Литве были приняты законы, согласно которым национальные меньшинства имели право на автономию в организации школьного образования. Согласно постановлению правительства, в национальных школах должны были обучаться дети той национальности, на языке которой осуществлялось обучение. Учреждать школы имели право Министерство просвещения, общественные организации и частные лица – граждане Литвы. Для учреждения и содержания национальных школ должна была выделяться часть бюджетных средств, соответствующая проценту меньшинства в населении страны.

По данным Министерства просвещения, в 1918–1919 гг. в Литве действовали 1 036 начальных школ, из них – три русские. (Для сравнения: в Латвии действовало 13 русских школ и две гимназии – Ломоносовская и Правительственная, которые содержались на средства государственного бюджета[1].) В 1923 г. большинство русских Литвы были неграмотны (32 999 из 50 460). Еще хуже дело обстояло с детьми школьного возраста (7 – 13 лет), из которых умели читать и писать 18% (1 506 из 8 311) и только 8% посещало русские школы. В 1925 г. лишь 738 русских детей обучались на родном языке, что составило 0,6% всех школьников Литвы[2]. В 1927 г. в отчете о положении русской школы в Литве Тыминский писал, что проводниками просветительской работы являлись духовенство и отдельные энтузиасты. В журнале «Русская школа за рубежом» он ярко рисовал самоотверженный труд ее подвижников: «На долю русского народного учителя в Литве выпала поистине задача непосильная. Чаще всего он не только учитель, но и создатель школы. В одиночку или вместе с кем-нибудь из русских общественных работников обходит учитель жителей, собирая подписи под прошением в министерство об открытии школы; ищет помещение; чуть не своими руками сколачивает мебель; выклянчивает у местных самоуправлений, одинаково инертных и бедных, дрова и кое-какие пособия на школу…»³. 

Тыминский ясно осознавал всю важность для эмигрантов развития школьного образования на родном языке. Русская интеллигенция в Литве не раз обсуждала эти проблемы. Внук Тыминского рассказывал о беседах с Л.П. Карсавиным, в те годы – профессором Литовского университета. Беседы эти затягивались, Лев Платонович со своей любимой собакой иногда оставался ночевать у Тыминских. Подобные «ночные» разговоры заменяли общение в клубах и объединениях: в доме Тыминских на улице Донялайче бывали посещавшие Каунас Ф. Шаляпин, С. Черный, И. Бунин. Именно Тыминский объединил деятельность русской общественности Каунаса для создания русской гимназии.

Преподаватели и учащиеся в зале гимназии

Перед Тыминским и его коллегами стояла сложнейшая задача создания школы нового типа. Инициаторы с самого начала действовали как официально зарегистрированное товарищество, ибо лишь общественная организация могла более-менее успешно решать вопросы создания и работы гимназии. Небольшая группа педагогов из девяти человек организовала Товарищество русских учителей Каунаса (в 1924 г. было преобразовано в Общество преподавателей) «с целью открыть гимназию на русском языке в г. Ковне», поскольку надеяться «на инициативу какой-либо русской общественной организации не приходилось, так как русская общественность в Литве подавала мало признаков жизни». Согласно уставу, товарищество являлось «культурной организацией, призванной развивать общее гуманитарное и техническое образование в Литве», и с этой целью, по согласованию с Министерством просвещения, могло «учреждать, содержать и своими собственными силами либо силами приглашенных лиц управлять учебными заведениями, как то: начальными, средними, специальными школами, подготовительными и языковыми курсами, а также готовить публичные лекции»[4].

Члены товарищества видели свою миссию в создании школы европейского типа, независимой «от политических и религиозных течений» и имеющей «свою историю, свои традиции, свою систему педагогики»[5]. А вместе с тем – в объединении вокруг нее русских общественных организаций и возрождении особого духа русской общественной жизни, в противодействии ассимиляции.

Кроме гимназии, в ведении товарищества были начальные и средние частные русские школы Каунаса. Бюджет товарищества состоял из взносов родителей учеников за обучение и экзамены, средств от публичных лекций и членских взносов учителей, пожертвований различных лиц и организаций. Формально товарищество могло получать и поддержку государства, но фактически гимназия и другие русские школы содержались на пожертвования от частных лиц из среды русской общины и средства православной церкви.

Гимназия открылась в октябре 1920 г. Тыминский стал ее директором. Он бессменно занимал этот пост до ее закрытия 1 сентября 1940 г. Первый учебный год в гимназии (1920/21) начался 12 октября и окончился 15 июня. В первый день занятий в небольшой комнате, наскоро превращенной в «зал», собралось всего лишь около 100 учащихся.

Поначалу гимназия была вынуждена снимать помещение в доме Вольфа, № 12 по Пожарной улице, – 14 комнат и зал на втором этаже (оно не годилось для учебы, ибо в подвале работала мыльная фабрика). Уроки проходили в первой половине дня, а с 15 час. 30 мин. этими же комнатами пользовалась Еврейская реальная гимназия, которой принадлежала и бoльшая часть инвентаря (парты, стулья, шкафы и т. д.). Благодаря поддержке князя И. Васильчикова и С. Фанстиля был приобретен инвентарь и некоторые учебные пособия. 4 января 1921 г. в школе основана библиотека, она постоянно пополнялась новой литературой[6]. По данным 1921 г., собственный инвентарь гимназии состоял из 15 парт, 11 столов, 2 шкафов и т. д., общей стоимостью 24 тыс. нем. марок.[7] Учрежденное в Каунасе в 1926 г. Педагогическое бюро получило от парижского Земгора некоторое количество пособий и книг.

Преподаватели и учащиеся в зале гимназии

Воспитанники гимназии вспоминали, что Тыминский и педагоги, люди увлеченные, очень добросовестно относились к своей работе, искренне любили ее, отдавали ей много сил и энергии. В гимназии была строгая дисциплина, насаждался дух глубокого уважения к учителям и наставникам. Светское образование сочеталось с углублением в многовековые этические ценности православия. Как и во всех гимназиях Литвы, учащиеся других конфессий могли не посещать уроки Закона Божьего. Их вел настоятель Каунасского Благовещенского собора протоиерей Евстафий Калисский (1865–1954).  Педагогический совет гимназии распределял административные должности, назначал учителей, выделял помощь малоимущим учащимся. Ее здание стало «русским домом» для многих русских общественных и культурных организаций.

Учителя гимназии получили прекрасное образование в вузах царской России и европейских стран. Учитель истории Йонас Гештаутас окончил Петербургский археологический институт, учитель логики и латыни Марк Маркович – С.-Петербургский университет, Александр Итомленский – Вильнюсский институт учителей, Герман Лехем – Пражский университет. Сам Тыминский, человек разносторонне образованный, преподавал литературу, математику, психологию и экономическую географию Литвы.  Некоторое время учителем литовского языка в гимназии работал выпускник Литовского университета Юуозас Жюгжда, ставший впоследствии министром просвещения Литовской ССР (и как историк – апологетом советского режима).

В начале, середине и конце учебного года ученики сдавали экзамены. Проверялся также общий уровень подготовки поступающих в гимназию, который не был одинаков, поскольку их состав был весьма пестрым. В первые несколько лет работы большинство учеников составляли дети беженцев и вернувшихся из ссылок граждан русской, еврейской и литовской национальности. Из-за языкового барьера они не могли обучаться в государственных литовских школах. Их поток был особенно велик в начале 1920-х гг., поэтому число учащихся по сравнению с первым учебным годом удвоилось. Через несколько лет этот поток ослабел. Родители таких детей (а часто это были сироты) возвращались практически без средств к существованию, и ежегодно приходилось освобождать от платы за обучение 18 % всех учащихся. Спустя год некоторое отставание части учеников удавалось преодолеть. Исключением был литовский язык, на освоение которого уходило больше времени. Учителя не только работали в стенах гимназии, но также организовывали экскурсии (16 экскурсий было организовано только в первый год обучения): в Археологический музей, по историческим местам Каунаса и другие. С целью быстрее и успешнее интегрировать учеников в жизнь страны в гимназии была основана и литовская библиотека, три дня в неделю все общались между собой на литовском. С 1936 г. в 1 классе литовский язык становился основным учебным языком. В старших же классах обучалось много беженцев, оставшихся без родителей и вынужденных работать; таким ученикам позволялось пропускать часть уроков. Плохое поведение некоторых учащихся, вызванное прежде всего плохими условиями учебы, заставило Тыминского выступить на собрании учителей с лекцией на тему школьной дисциплины. Подобные собрания, где обсуждались вопросы дидактики и методики школьного обучения, проводились регулярно – каждую субботу после уроков.

Важным событием в жизни гимназии, других русских школ и в целом русской диаспоры Литвы стало введение нового русского правописания. Эта реформа вызывала в эмигрантской среде сомнения и опасения, поскольку ассоциировалась с большевистской политикой и идеологией (хотя идея реформы родилась в России в середине XIX в., в 1916 г. проект одобрил Всероссийский съезд русского языка, а в 1917 г. – Российская академия наук). В русских школах Литвы правописание было реформировано весной 1921 г. 3 марта состоялось заседание учителей русского языка города Каунаса, на котором большинством в 11 голосов было решено применять в школах новую орфографию⁸. Однако два учителя – И.В. Кишкин и Л.Д. Воробьев – выразили несогласие с этим решением, считая его «чересчур поспешным». Они так мотивировали свое особое мнение: «Мы не можем согласиться с этим решением на основании следующих соображений: во-первых, основанием нового правописания является постановление, вынесенное Петербургской академией наук в 1917 г., после революции. Естественно, это постановление было вынесено наспех и конечно не может считаться правильным в полном его объеме. Во-вторых, вопрос о перемене правописания русского языка не может решаться простым большинством голосов, так как в других учебных заведениях, где наряду с государственным языком проходится и русский язык, решения этого вопроса при голосовании могут получиться иные и в результате ясного ответа на этот вопрос не получится. Вопрос об изменении правописания русского языка должен быть рассмотрен в комиссии из специалистов филологов, причем ими должно быть основательно изучено постановление Петербургской академии наук и только на основании заключения этой комиссии вопрос об изменении правописания русского языка может быть решен в положительном или отрицательном смысле»[9]. Все же большинство учителей приняло решение о введении новой орфографии: в глазах многих это было целесообразно, поскольку, помимо прочего, облегчила процесс обучения.

На первых порах товарищество испытывало нехватку преподавателей, острый недостаток средств, отсутствие твердой поддержки со стороны общественных и политических кругов. В 1924 г. товарищество отчислило 15 тыс. литов в строительный фонд на покупку паев общества «Учение – свет» («Мокслас – швиеса»), чем заложило прочную основу для строительства собственного здания гимназии. Поиск средств и постройка здания способствовали объединению русских Литвы. Начало строительства стало праздником для русского населения Каунаса.

Учащиеся Ковенской русской гимназии Общества преподавателей перешли в новое двухэтажное здание осенью 1925 г. Оно было построено на деньги, собранные родителями учеников, часть средств и земельный участок предоставила православная Воскресенская церковь. Родителям пришлось пожертвовать на постройку здания по 200–300 литов (сумма по тем временам немалая), поскольку государство материальной поддержки строительству не оказало. Новое здание в 11 комнат формально принадлежало товариществу «Учение – свет»; был обновлен инвентарь гимназии. В 1926 г. в письме советнику по делам образования Тыминский констатировал улучшение условий учебы и поведения учащихся, но указал на нехватку средств на протяжении всего существования гимназии[10]. Начиная с 1925 г. гимназия получала государственную поддержку, которая, однако, не была достаточной. Тыминский не раз выражал Министерству образования свою обеспокоенность материальным положением гимназии и других русских школ, просил назначить референта по делам русского образования (таковые уже имелись у поляков и евреев), увеличить число начальных русских школ. Все эти предложения так и не были приняты.

Образование, получаемое в гимназии, имело широкий профиль, а ее аттестат позволяли поступать в литовские и зарубежные высшие учебные заведения. Учебная программа и высокий профессиональный уровень преподавателей давали хорошие результаты: выпускники поступали в Литовский университет, учились за рубежом.

В гимназии были и классы для взрослых, и число учащихся в них постоянно росло. В 1925 г. открылись русские бухгалтерские курсы, где преподавались кооперация, бухгалтерия, право, торговля, канцелярское дело и каллиграфия. Сам Тыминский преподавал кооперацию[11].

В начале 1930-х гг. все больше предметов стали преподаваться по-литовски (прежде всего латынь, обществоведение и история): таким способом в условиях проводившейся тогда школьной реформы товарищество стремилось добиться для гимназии статуса государственной. Но неоднократные обращения в Министерство просвещения остались без результата, и постепенно, начиная с середины 1930-х гг., из-за недостатка средств и ограничения прав частных школ (это касалось прежде всего поступающих в вузы или переводящихся в другие школы по причине несоответствия программ обучения), число учащихся в русской гимназии начинает уменьшаться.

Число учеников в гимназии в 1920–1936 гг.

Если в государственных школах на одного ученика из бюджета выделялось 500 литов в год, то в частных эти суммы были минимальными. Ученики русской гимназии получали лишь 100 литов. Права учителей частных школ также были урезаны: они не получали государственной пенсии и не пользовались прочими привилегиями работников государственных учреждений. Естественно, товарищество вынуждено было повышать плату за обучение, и та многим родителям стала не по карману. Более ощутимую поддержку государства получали лишь начальные частные школы. (Между тем в соседних Латвии и Эстонии (в Риге, Даугавпилсе, Таллинне) существовали не только средние, но и высшие русские школы, получающие поддержку городских властей.) С другой стороны, число учеников уменьшалось и за счет оттока из гимназии представителей других национальностей – литовцев, поляков, евреев, получивших возможность обучаться на родном языке в своих государственных школах. В меморандуме министру просвещения учителя русской гимназии писали: «…Уменьшение числа учащихся связан с увеличением процента учеников русской национальности... Этот процесс совершенно естественен. Родители нерусской национальности раньше пускали своих детей в русскую гимназию, поскольку начали их обучение еще в России, в русских школах. Теперь же, когда национальные меньшинства имеют свои национальные школы, они обучают своих детей в своих школах. Кроме того, неизбежная дороговизна частного обучения в сравнении с государственным заставляет многих, даже людей русской национальности, обучать своих детей в государственных школах»[12].

Все это привело в конце 1930-х гг. к упразднению целых классов русской гимназии. Ученики массово переходили в другие средние школы. В 1937/38 уч. г. были закрыты три класса, некоторые учителя потеряли работу. И само ее существование оказалось под вопросом.

Попытки родителей учеников ликвидируемых классов облегчить переход в другие школы были безуспешны: их принимали на общих основаниях. И 1939/40 уч. г. стал последним.

27 июня 1940 г., в первые дни после установления Советской власти, Тыминский обратился в Департамент среднего образования с просьбой открыть первый реформированный класс, но получил отказ, мотивированный тем, что гимназия признана фактически ликвидированной, поскольку весной ее окончили последние ученики, а здание сдается внаем 5-й государственной гимназии[13].

Тыминский мог снова начать набор в первый класс, но решил не рисковать, поскольку в ответе отмечалось, что власти не собираются увеличивать количество частных школ. На документе стояла подпись генерального секретаря Ю. Жюгжды: бывший сотрудник русской гимназии теперь принял непосредственное участие в ее официальном закрытии. И Тыминский счел за благо стать рядовым учителем.

После занятия Литвы германскими войсками он работал учителем в русской начальной школе. В августе 1942 г. был арестован гестапо и отправлен в концлагерь в Правенишкес. В апреле 1943 г. как потерявшего работоспособность его освободили.

После войны Тыминский преподавал русский язык в различных учебных заведениях. В 1955 г., на 71-м году жизни, будучи преподавателем Каунасского политехнического института, он защитил кандидатскую диссертацию и получил степень кандидата педагогических наук.

Перенеся инфаркт, Александр Иванович Тыминский умер 15 февраля 1959 г. Его именем названа школа в Каунасе.

A. Ковтун, П. Ласинскас

Новый исторический вестникъ № !(14)2006

 

Примечания

[1] Рижская городская русская гимназия (бывшая Ломоносовская), 1919–1935. Рига, 1999. С. 14.

[2] Svietimo darbas. 1926. № 5.

[3] Тыминский А. Русская школа в Литве // Русская школа за рубежом (Прага). 1927–1928. Кн. 28. № 24. С. 8.

[4] LCVA (Центральный государственный архив Литвы). F. 391. Aр. 2. B. 508. L. 70.

[5] Тыминский А. Ковенская русская гимназия Общества преподавателей: Отчет за пятилетие 1920–1925 гг. Kaunas, 1926. С. 7.

[6] LCVA. F. 391. Ap. 2. B. 508. L. 193.

[7] Ibid. L. 250.

[8] Ibid. L. 183.

[9] LCVA. F. 391. Ap. 2. B. 513. L. 183.

[10] Ibid. L. 99.

[11] Ibid. L. 207.

 ¹² LCVA. F. 391. Ap. 2. B. 524. L. 39a.

[13] LCVA. F. 391. Ap. 2. B. 2502. L. 7.