15 июля 1799 г. в Петергофе император Павел I подписал Высочайший манифест об объявлении войны Испании. Лейтмотивом грозного документа были обвинения в раболепном подчинении королевского правительства «анархическому и незаконному» революционному режиму Франции, против которого сообща боролась коалиция европейских монархов. Манифест предписывал конфискацию всех испанских торговых судов, находившихся в русских портах, а также разрешал командующим русскими армиями и флотами осуществлять боевые действия против подданных испанского короля. С учетом того, что в рассматриваемое время армия А.В. Суворова последовательно очищала от французов северную Италию, а эскадра Ф.Ф. Ушакова с осени 1798 г. успешно действовала на Средиземном море, Карлу IV и его недальновидным придворным было от чего схватиться за голову.

 

     Вынужденная профранцузская ориентация испанского кабинета сама по себе не могла служить достаточным основанием для столь резкого обострения двусторонних противоречий. Масла в огонь подлило еще одно немаловажное обстоятельство. 27 октября 1798 г. в Санкт-Петербурге рыцари Мальтийского Ордена составили Прокламацию, в которой провозгласили русского императора своим Великим магистром, и Павел I принял этот титул. Практически все светские правительства Европы признали нового Гроссмейстера. Папа Пий VI, в чью компетенцию входило утверждение кандидатуры Великого магистра Мальты, занял двойственную позицию. С одной стороны, он отдавал себе отчет, что Павел, приняв Орден под свое покровительство, фактически спас его от исчезновения. С другой стороны, Святой Престол не мог отдать руководство католическим орденом православному «схизматику». Поэтому римская курия, официально не утверждая русского императора, давала понять, что готова мириться со сложившимся положением «де-факто».

 

     Единственными европейскими государствами, решительно отказавшимися признавать за Павлом I достоинство Великого магистра Мальтийского Ордена, оказались Франция и Испания. В довершение всего орденские приорства Каталонии, Наварры, Арагона и Кастилии заявили о своем неподчинении новому Гроссмейстеру. Зная вспыльчивый нрав царя, можно предположить, что его гневу не было предела. Наказание строптивых испанцев было лишь вопросом времени.

 

     В записках генерала Л.Л. Беннигсена, одного из организаторов заговора 11 марта 1801 г., имеется следующее свидетельство, относящееся ко времени ссоры императора с Мадридом: «В своем безумии Павел предназначал уже испанский трон одному испанцу (Кастелю де ла Сердо), который в молодости вступил младшим офицером в русскую службу и женился на немке, а теперь был уже в отставке и жил среди многочисленного своего семейства. Он был поражен, когда ему объявили, какие намерения имеет император относительно него. Чтобы помочь ему и не заставить его вступать на испанский трон в нищенском положении, Павел пожаловал ему на Украине прекрасное имение с тысячью душ».

 

     Можно ли верить Беннигсену? Автор записок небеспристрастен: в его интересах было выставить деятельность убитого императора в максимально невыгодном свете. Документы из российских архивов свидетельствуют о том, что Беннигсен во многом неточен. Но имеющиеся данные позволяют подробнее разобраться в этой истории.

 

     В списках русского генералитета конца XVIII в. действительно упоминается «генерал от инфантерии граф Декастро-Лацерд». Яков Антонович де Кастро де ла Серда происходил из старинного рода «гишпанских вельмож 1-й степени». Свой род он вел от короля Кастилии и Леона Альфонса Х. Старший сын монарха, Фернандо, скончался ранее своего венценосного родителя, и его потомки потеряли право престолонаследования. Со временем они получили титул герцогов Мединасели. Род пользовался заслуженной славой и известностью при европейских дворах: к семье Мединасели принадлежали адмирал Франции, 12 коннетаблей Арагона, 17 вице-королей испанских владений в Америке. В годы войны за испанское наследство (1700-1711) семья разделилась: одни из ее представителей поддержали нового короля Филиппа V, другие сражались под знаменами эрцгерцога Карла Габсбурга. После победы Бурбонов одной из младших ветвей обширной семьи пришлось эмигрировать в Бельгию, оставшуюся под скипетром австрийского императорского дома. Именно там в 1733 г. родился будущий русский генерал.

 

     В годы Семилетней войны (1756-1762) Кастро де ла Серда служил в прусской армии. Об этом периоде его жизни мало что известно. Согласно русскому формулярному списку, еще до окончания войны молодой испанский дворянин был принят на русскую службу в чине капитана. Возможно, он попал в плен или сам решил перейти на сторону русских. Последнее неудивительно: после разгрома Фридриха II служба прусскому королю многим казалась довольно бесперспективным делом.

 

     В начале 1760-х гг. Кастро де ла Серда числился капитаном в Ревельском драгунском полку. В более поздних документах он значится уже как полковник Полоцкого пехотного полка.

 

     Венесуэлец Франсиско де Миранда, оставивший записки о своем путешествии по екатерининской России, встретился с Яковом Антоновичем в Кременчуге в феврале 1787 г. Миранда пишет: «Здесь я познакомился с бригадиром Кастро де ла Серда, уроженцем Фландрии, находящимся на российской службе. Более 40 лет назад он побывал в Испании, но в настоящее время уже не говорит по-испански. Прожив долгие годы в Сибири, стал ее ярым патриотом, привык к тамошнему климату. Ему около 70 лет».

 

     В 1788 г. Кастро де ла Серда принимал участие в осаде и взятии турецкой крепости Очаков. В 1789-1791 г. полк Якова Антоновича был расквартирован в окрестностях Николаева. По свидетельствам современников, рекруты из его команды отбирались в мастеровые для работы на верфях Николаевского адмиралтейства, а офицеры руководили командами казаков, разыскивавших беглых рабочих и предотвращавших грабежи на дорогах.

 

     Воцарение Павла I Кастро де ла Серда встретил в чине генерал-поручика. В 1796-1797 гг. он числился шефом Староингерманландского мушкетерского полка, в октябре 1797 г. был назначен комендантом Ревельской крепости (Таллинн) и шефом тамошнего гарнизонного полка. В сентябре 1798 г. испанец был произведен в генералы от инфантерии.

 

     Вопреки утверждению Беннигсена, Кастро де ла Серда в отставку не выходил, а продолжал службу, часто появлялся при дворе и, судя по всему, пользовался расположением императора. В «Санкт-Петербургских ведомостях» за 1799 г. имеется следующее сообщение: «12-го июля Его Имп. Величество объявил свое благоволение генералу от инфантерии графу Декастро-Лацерде за исправность его полку».

 

     Видимо, после объявления войны Испании в падкой на сплетни придворной среде стали циркулировать слухи, будто Павел собирается посадить генерала на трон Бурбонов. В их основе могла лежать случайно оброненная шутливая фраза императора, что-нибудь вроде: «Вот победим Испанию - назначим тебя, Яков Антонович, королем в Мадрид». В целом же надо признать, что подобное восстановление прав на престол потомка древней кастильской династии было бы вполне в духе Павла I, склонного к рыцарской романтике. Ведь принял же царь в России бежавшего из революционной Франции графа Прованского, будущего короля Людовика XVIII. И не только принял - назначил ему содержание в 200 тыс. рублей ежегодно и помогал формировать армию из эмигрантов под командованием принца Конде! Видимо, аналогичными пересудами «на испанскую тему», так похожими на правду, и воспользовался Беннигсен, чтобы лишний раз подтвердить слухи о «безумии» русского царя, распускавшиеся стоявшим за спиной заговорщиков 11 марта английским послом Витвортом.

 

     К концу 1799 г. военно-политическая обстановка в Европе начала меняться. В отношениях России с союзниками по антифранцузской коалиции - Англией и Австрией - наступило резкое похолодание. Европейские державы, заботившиеся лишь о собственных интересах, начинали все активнее сопротивляться росту влияния русских на Средиземноморье. В декабре 1799 г. дипломатические отношения России с Австрией были фактически разорваны. После захвата Нельсоном Мальты в ноябре 1800 г. в Петербурге также перестали считать Англию союзной державой.

 

     В это же время сложились благоприятные условия для русско-французского сближения. Военный переворот 18 октября 1799 г., совершенный Бонапартом, положил конец революционной анархии и бездарному правлению Директории. Разгром Австрии, установление порядка и законности во Франции способствовали изменению отношения русского императора к новому правителю. «Он делает дела, и с ним можно иметь дело», - сказал как-то Павел о Наполеоне.

 

     В Париже правильно оценивали роль России в мировой политике. Международный престиж империи в эти годы находился на небывалой высоте благодаря блестящим победам Суворова и Ушакова. В январе 1800 г. Бонапарт говорил: «Франция может иметь союзницей только Россию!»

 

     После длительных колебаний Павел I пришел к заключению, что стратегические государственные интересы России следует поставить выше отвлеченных принципов легитимизма. Финансирование французских эмигрантов-роялистов прекращается. С начала 1801 г. между Петербургом и Парижем завязывается активная переписка, начинается поиск путей сближения двух великих держав.

 

     К каким последствиям для судеб России, Франции и Европы это могло бы привести - сказать невозможно. 11 марта 1801 г. Павел I пал жертвой дворцового переворота. Окружение вступившего на престол Александра I возобновило прежнюю ориентацию внешней политики страны на антифранцузский союз с Австрией и Англией.

 

     Об Испании в Петербурге на какое-то время забыли. Только осенью 1801 г. между двумя странами был подписан мирный договор, прекративший так и не начинавшуюся войну. Впрочем, генерал от инфантерии Кастро де ла Серда этих событий уже не увидел. Он скончался в мае 1800 г.

 

     Наследники генерала владели пожалованным ему Павлом I поместьем в Подольской губернии вплоть до революции 1917 г. Одним из потомков несостоявшегося претендента на испанский трон был Евгений Валентинович де Роберти де Кастро де ла Серда (1843-1915), известный русский философ. Его родная сестра Мария Валентиновна Ватсон (1853-1932), переводчица, поэтесса и историк литературы, известна в России как автор первого полного перевода романа Сервантеса «Дон Кихот», осуществленного с языка оригинала (вышел в свет в 1907 г.).