Финляндия-Воркута и далее по всему Гулагу

 
В истории финляндской войны 1939-1940 годов, начало которой мы отметили буквально на днях, имеется немало неисследованных вопросов, к которым, несомненно, относится и проблема военного плена. В настоящий момент в открытой печати появились отдельные публикации, которые в основном рассматривают те или иные вопросы, связанные с финскими военнопленными в СССР. Судьба советских пленных в Финляндии, а затем в Советском Союзе в этих работах освещается достаточно скупо либо не рассматривается вообще.

 

Наши в Суоми...

Точной цифры военнослужащих Красной Армии, попавших в плен во время боев с финнами зимой 1939-1940 годов, не существует. Историки называют разное количество пленных от 5395 до 5572 человек. Известны данные с упоминанием в первом случае 78, во втором - 99 и в третьем - 200 красноармейцев, добровольно оставшихся в Финляндии. И, кроме того, 111 советских солдат умерли в финском плену.

Основной контингент военнопленных составляли солдаты и офицеры с Петрозаводского, Ребольского и Ухтинского направлений советско-финляндского фронта, где в ходе боевых действий попали в окружение несколько советских дивизий. В Финляндии для их содержания было развернуто четыре лагеря.

Автору данной статьи удалось отыскать восемь человек из числа бывших военнопленных. Это красноармеец 8-й стрелковой дивизии Николай Волков, красноармеец 6-го лыжного батальона Михаил Шамарин, красноармеец 155-й дивизии Николай Кудрявцев, мл. командир 204-й воздушно-десантной бригады Иван Сидоров, красноармеец 18-й дивизии Михаил Володарский, мл. командир 18-й дивизии Назар Коннин, ст. лейтенант 18-й дивизии Иван Русаков, лейтенант 16-го скоростного бомбардировочного авиационного полка Александр Овруцкий.

Бывшие военнопленные вспоминали об оказании финнами медицинской помощи раненым, обмороженным, заболевшим, лечении тяжелораненых в специальном госпитале. Рассказывали о довольно скудных нормах продовольственного снабжения. Хотя, к примеру, лейтенант Овруцкий отмечал, что питание для офицерского состава было неплохим, даже давали молоко и масло. Говорили об использовании военнопленных на различных работах вне лагерей, обычно на разборах завалов и тушении пожаров от бомбардировок. К работам привлекался только рядовой состав, офицеров работать не принуждали. Жестокое обращение лагерной охраны, в частности факты издевательств, избиений, а в одном случае убийства пленного, в своих воспоминаниях привели рядовые Шамарин и Володарский. Тогда как офицеры Русаков и Овруцкий рассказывали о вполне нормальном отношении охранников.

Из других фактов память очевидцев зафиксировала случаи теплого отношения простых финнов к пленным; антисоветскую пропагандистскую обработку посредством газет на русском языке "Милый друг" и "Друг пленного"; встречи с представителями белой эмиграции, предпринимавшими попытку создания Освободительной армии России; допросы сотрудниками финских разведорганов; предложения о предоставлении политического убежища в Финляндии или другой западной стране.

Стоит заметить, что условия содержания пленных красноармейцев в Финляндии заметно отличались от содержания финских военнопленных в Советском Союзе, которых, по последним данным, было 1100 человек. Архивные документы свидетельствуют, что наиболее существенным недостатком содержания пленных финнов были плохие бытовые условия Грязовецкого лагеря НКВД. Кроме того, в лагере велась гораздо более активная пропагандистская работа, включавшая в себя чтение трудов Ленина, Сталина, показ советских кинофильмов с их последующим обсуждением. Эта работа, кстати, дала определенные результаты. После окончания войны около 20 финнов остались в Советском Союзе.

 

... и дома

В апреле 1940 года состоялся обмен военнопленными между СССР и Финляндией, проходивший на станции Вайниккала близ Выборга.

Военнопленные в количестве 5465 человек, переданные финской стороной, были доставлены в Южский лагерь НКВД недалеко от поселка Талица в Ивановской области. Утверждения некоторых историков о том, что после обмена красноармейцев увозили "в товарных вагонах с закрытыми окнами под усиленной охраной частей НКВД", не совсем соответствуют действительности. Во всяком случае первые партии военнопленных везли в обычных пассажирских вагонах плацкартного типа. В качестве сопровождающих присутствовали медицинский персонал, начальник, комиссар эшелона и по четыре бойца на каждый вагон, причем не обязательно из частей внутренних войск. В пути следования случались ЧП. Например, в эшелоне, где начальником был лейтенант Леонид Матросов, военнопленный по фамилии Иванов покончил жизнь самоубийством.
В лагере находилась следственная часть из 50 сотрудников НКВД, которые выясняли обстоятельства пленения каждого военнослужащего и его поведение в плену. Как проводилось дознание? Вот характерный пример из воспоминаний Ивана Русакова:

"Следователи не верили, что большинство из нас попали в плен в окружении. Мол, как это такая маленькая финская армия смогла окружить такую большую армию? И им было не доказать, что в Финляндии не нужно было окружать по всем правилам военного искусства. Достаточно перерезать дорогу и все - нам вперед не пройти, в сторону не сойти и подкреплению к нам не пробиться. Следователи разговаривали с нами как с изменниками Родины, не записывали то, что мы им говорили. Спрашивает:

- Ранен?
- Я контужен и обморожен, - отвечаю.
- Это не ранение.

Так ни разу нигде и не записал, что я обморожен. А у меня руки-ноги обморожены, стоять как следует не могу, брать ничего не способен. Говорю:

- Скажите, я виновен в том, что попал в плен?
- Да, виновен.
- А в чем моя вина?
- Ты давал присягу сражаться до последнего дыхания, но, когда тебя взяли в плен, ты же дышал.
- Даже не знаю, дышал я или нет. Меня финны подобрали без сознания, замороженного.
- А когда очухался, ты же мог плюнуть финну в глаза, чтобы тебя пристрелили?
- А смысл-то в этом какой?!
- Чтоб не позорил. Советские в плен не сдаются!"

28 июня 1940 года Лаврентий Берия доносил Сталину: в результате проведенного следствия Особым совещанием НКВД 232 человека из числа военнопленных приговорены к расстрелу (приговор приведен в исполнение в отношении 158 человек). Свыше 4 тысяч красноармейцев "подозрительных по обстоятельствам пленения и поведения в плену" осуждены к лишению свободы сроком от 5 до 8 лет. 450 человек, против которых следствие не нашло компромата, освобождены (в числе освобожденных оказался мл. командир Назар Коннин).

4354 осужденных этапировали в северные лагеря. Большинство из них были направлены на строительство воркутинских шахт и железной дороги Котлас-Воркута, некоторые попали на шахты Норильска.

Интересно отношение непосредственно самих военнопленных к столь трагическому повороту в их судьбе. Вот как об этом вспоминает Иван Русаков:

"Обидно нам было, что нас посадили в лагерь. Морально мы были убиты. И то даже считали по глупости, что это оправдано, что и надо нас - в лагерь, потому как вдруг один из тысячи да окажется шпионом, а те, которые честные, и тут сумеют доказать, что они люди порядочные".

Примечателен и другой факт: когда в 1941 году в лагерях стало известно о нападении Германии на СССР, те из военнопленных, кто сумел выжить, подали заявление с просьбой о направлении их в действующую армию. В числе немногих, чья просьба была удовлетворена, оказались Николай Волков и Михаил Володарский, прошедшие всю войну. За проявленную храбрость и отвагу с Михаила Володарского, разведчика 349-го артиллерийского полка 119-й стрелковой дивизии, решением Военного Совета 1-го Прибалтийского фронта была снята судимость за финский плен.

Остальные военнопленные вышли на свободу в течение 1945-1948 годов. Точное количество освободившихся неизвестно. До смерти Сталина все они находились под негласным надзором властей. В конце 50-х годов уцелевшие военнопленные финляндской войны были реабилитированы. Каждому из них вручили справку, где значилось, что постановление Особого совещания НКВД СССР 1940 года отменено и уголовное дело прекращено за отсутствием состава преступления.

 

Виктор СТЕПАКОВ