У архиепископа  Василия (Кривошеина) прочно установившаяся репутация глубокого богослова и  выдающегося иерарха Русской Православной Церкви. Однако, те братские контакты, которые он поддерживал с Католической Церковью в Бельгии, оказываются часто забытыми и недооценёнными.

 

Мне известна лишь одна публикация, посвященная этой теме, это статья диакона Александра Мусина, где говорится: «И в словах и в делах вл. Василий неоднократно показывал своё доброе расположение к католическим общинам в Бельгии, к их иерархам».[2] Я попробую кратко рассказать о своих частых встречах с владыкой Василием, которые мне посчатливилось иметь в 60 - 70 гг. Об этих беседах, о нашем сотрудничестве у меня остались самые живые воспоминания и глубокая благодарность к покойному Владыке.

 

 

Архиепископ Василий (Кривошеин) часто и охотно участвовал в различных межхристианских встречах. Эти мероприятия происходили в контексте инициатив Второго Ватиканского Собора, а также о Всеправославных предсоборных совещаний на острове Родос. Этими двумя событиями ознаменован период  1960-1965 гг. Первые наши встречи состоялись на ежегодных конференциях Шевтоньского монастыря, а в 1962 году, первый раз, Владыка оказал мне честь и принял в своей квартире на ул. Шёвалье.[3] После этого мы стали часто встречаться.

 

Несмотря на разницу в возрасте между нами и несмотря на разницу в «статусе» между православным иерархом - богословом и простым католиком мирянином,  каким я являюсь, между нами установилось взаимодоверие, благодаря которому, все эти различия стирались. Наше первое соместное выступление произошло в рамках христианского экуменического вечера, организованного 14 января 1963 г. Приходом храма Нотр-Дам де Лакен (г. Брюссель). Тема встречи была «Собор и Единение», а среди вступавших докладчиков были: архиепископ Брюссельский и Бельгийский Василий (Русская Православная Церковь), пастор Жилли (Миссионерская протестантская церковь Бельгии) и я. Выступление владыки Василия содержало как положительные оценки экуменического движения, там и критические замечания. Моё же выступление строилось на личных впечатлениях от встреч осенью 1962 с участниками Второго Ватиканского Собора.

 

После этой встречи я обратился с просьбой к архиепископу Василию дать интервью фламандскому ежемесячнику "De Maand", главным редактором которого я тогда являлся.[4] Этот журнал был основан группой католической интеллигенции и призывал к обновлению Католической Церкви, к меньшей её клирикальности и к большей  открытости по отношению к другим христианским традициям, в духе движения возникшего ещё при Папе Пии XII. Интервью было названо «Православные и Второй Ватиканский Собор» и было опубликовано в февральском номере журнала за 1963 год. Благодаря обширным международным связям редакции, мнение архиепископа Василия стало известно многим христианам Европы.

 

В январе 1965 г. В храме Нотр Дам де Лакен вновь была организована межхристианская встреча. Вечер вызвал огромный интерес и на этот раз его темой была – «Поиски христианского единства. Трудности на этом пути». Мы вновь оказались среди докладчиков: архиепископ Василий рассказал о только что завершившемся третьем Всеправославном предсоборном совещании на о. Родос, участником которого он был, а я поделился вречатлениями о третьей сессии Второго Ватиканского Собора.[5]

 

 

Каждый раз, после встреч с архиепископом Василием, я записывал содержание наших с ним бесед в своих дневниках.

 

Третье Всеправославное предсоборное совещание, состоявшееся на о. Родос в ноябре 1964 года, обсуждало, в частности, согласованную позицию Православных Церквей по отношению ко Второму Ватиканскому Собору. По возвращению с Совещания, владыка Василий рассказал мне о трудностях, который на его взгляд, возникали в тот период в диалоге с Католической Церковью:

 

1) Папа Римский Павел VI в своей энциклике Ecclesiam suam обозначил первенство Рима, как основу диалога.

 

2) Декрет Второго Ватиканского Собора «О Восточных Церквах» вызвал резко критическую реакцию православных, так как этот же термин применялся к униатам.

 

3) Для Сербской и Румынской Православных Церквей униатское движение представляло собой серьезную проблему (для других Православных Церквей, и в частности для Русской в те годы этот вопрос не был так актуален, как сегодня).

 

В нашем разговоре в сентябре 1965г. Владыка высказал свое твердо убеждение в том, что именно Православная Церковь сможет оказаться связующим звеном в межхристианском диалоге: «Мы не ставим каких- либо предварительных условий. Мы не просим о каком-либо первенстве в отношении других. Благодаря этому, Православная Церковь занимает по отношению к другим более братскую позицию. Что касается униатов, то мы, православные. ждём от них, чтобы они поставили вопрос первенства внутри самой Католической Церкви».[6] Эта мысль Владыки Василия показалась мне очень интересной тогда и оказалась пророческой сегодня.

 

 

Кончина Патриарха Алексея I в апреле 1970 г. стала одним из поводов наших новых встреч с архиепископом Василием. У нас состоялись две обстоятельные беседы, в которых Владыка поделился своими мыслями о грядущих выборах приемника покойного Патриарха. После довольно долгого перерыва владыка Василий показался мне менее напряжённым и более словоохотливым. Он свободнее рассуждал о политических факторах существующих в церковной жизни в СССР, о том давлении, которому подвергается Церковь. В его рассуждениях мне послышались ранее отсутствовавшие нотки самокритики. В разговоре Владыка отметил, что западная печать (в частности центральная бельгийская газета «Le Soir») достаточно тенденциозно писала о покойном Патриархе, о его якобы полной подчинённости Советам.

 

Архиепископ Василий выделял четыре периода  в правлении Святейшего Патриарха Алексея I. Приведу его суждения об этом дословно по тем записям, что я сделал в те наши встречи.

 

А) Правление Патриарха Алексея I ( 1945-1970)

 

1. Первый период начинается с избрания митрополита Алексея (Симанского) 2-го февраля 1945 г. Патриархом Московским и вся Руси и заканчивается смертью Сталина в марте 1953 г. Этот первый период был достаточно, на го взгляд, парадоксален. Сталин, который проводил массовые репрессии в 1936-38 гг., в 1943 г. серьезно изменил своё отношение к Русской Церкви, занявшей абсолютно патриотические позиции с первых же дней войны с Германией. Атеистические организации в большинстве своем прекратили свою активность и резко сократили количество своих антирелигиозных изданий. В течение первых лет правления Патриарха Алексея I, многие храмы были вновь открыты, возобновилась деятельность духовных школ, началась возраждаться монашеская жизнь. Знаменитая Свято-Сергиева Троицкая Лавра, в которой с 1929г. находилось военное училище, в 1948 г. Была частична передана Церкви (хотя там и продолжал оставиться музей). Сталин относился благожелательно, если можно так выразиться, во время войны не только к самой Церкви, но и лично к Патриарху Алексею I. Когда в 1905 г. Последний русский император Николай II, принял трёх митрополитов, просивших о восстановлении Патриаршества, то им было отказано. В 1943 г., когда три других митрополита, среди которых был будущий Патриарх Алексей I, встретились со Сталиным и попросили о том же, то их ходатайство было удовлетворено. Но в тот же самый период "благожелательности", продлившийся до 1953 г. Русская Православная Церковь продолжает подвергаться преследованиям, арестам и многие из ее иерархов и священнослужителей находятся в лагерях.

 

2. Конец диктатуры Сталина в марте 1953 г. знаменует начало второго периода  правления Патриарха Алексея I. Положение во многом улучшается, Церковь чувствует себя более свободно,  новые правители в стране занимают как бы нейтральную позицию. В течение последующих шести лет после смерти Сталина, Русская Церковь сумела укрепить свои позиции, количество прихожан значительно возросло.

 

3. В конце 1959 г. начинается третий период. Правительство Хрущёва приступает к политике безжалостных гонений по отношению к успевшей окрепнуть Церкви. С 1959 г., сновавозобновляется издание воинствующих атеистических журналов, исчезнувших во время войны. Первые признаки репрессивной политики появляются в 1960 г. К концу 1962 г. Было вновь закрыто около 10 000 церквей. Официальная пропаганда утверждает, что семь тысяч приходов остаются открытыми, но эта цифра, видимо, занижена. В те же годы закрываются многие Духовные семинарии, на молодых людей, выражающих желание стать священниками оказыватся давление.

 

4. После снятия Хрущёва в 1964 г., начинается четвёртый период. Это период  относительной стабилизации и относительного улучшения. Духовные семинарии увеличили прием студентов и в них появляются заочные отделения. Из 10 000 закрытых церквей вновь открывается около 500. Отношения тогдашнего руководства государства к Церкви не столь лояльно, как к концу правления Сталина, но тем немее корректно.[7] Несмотря на идеологический нажим Православная Церковь не подвергается административным преследованиям. Такую политику можно понимать как реакцию на линию Н. Хрущёва. Преследования Церкви в 1960-64 гг., можно считать «субъективизмом и волюнтаризмом» проявляемыми правительством Хрущёва.

 

Если попробовать подвести итоги Патриарха Алексея I в течение этой четверти века, то следует признать, что он был ответственным и реалистическим руководителем, который понимал, что советский режим достаточно прочен, Церковь не может его игнорировать и тем более вступать с ним в открытый конфликт. Каким бы не было отношение Патриарха Алексея к Кесарю, его отношения к тому, что принадлежит Богу, было безупречным и бескомпромиссным. Несмотря на тяжёлые потери, Русская Церковь сумела пережить период испытаний 1960-1964 гг, после чего она вступила в период относительного покоя и устойчивости, благодаря которому, укрепив свои позиции, она установила экуменические связи, улучшила уровень подготовки священников и в этот наиболее радостный момент сумела привлечь к себе молодых интеллигентов.

 

Архиепископ Василий пришёл к неожиданному выводу: после смерти Сталина всей стране, так же как и Православной Церкви пришло облегчение. Сталин был диктатором принимавший единолично все наиболее важные решения. После того, как его отношение к Церкви стало благоприятным, у него можно было попросить  гораздо больше, и добиться этого.  Но руководителям Церкви порой, для этого, не хватало определённого мужества.

 

Вопрос: Можно ли было попросить у Сталина разрешение на созыв Поместного Собора?

 

Ответ: Нет. Политический режим не признающий свободной дискуссии на это бы не пошёл.

 

Вопрос: Чего Патриарх Алексей I не попросил у Сталина, а мог бы добиться?

 

Ответ: Патриарха упрекали, в том, что он не потребовал  большего открытия церквей, закрытых Советами. Начиная с Ленина, с 1919 г. Кремлёвские храмы оставались закрытыми, теперь в 70-е годы они открыты как музеи и посетители ведут себя там почтительно.

 

Б) Последние тенденции в отношениях между Православной и Католической Церквами

 

Решения Священного Синода в декабре 1969 г. О возможном допущении в определенных случаях католиков к Причастию вызвало самые различные реакции в Церкви. Следует признать, что это решение не достаточно чётко отредактировано, поэтому некоторые его поняли, как безусловный допуск католиков к Причастию. В действительности речь идёт о католиках рассеянных на российской территории и, которым разрешается приобщаться в православных приходах. На самом деле эта пасторская мера свидетельствует о сближении между нашими Церквами.

 

Вопрос: Применяется ли это решение к иностранным туристам, временно пребывающими в стране?

 

Ответ: Тут нет согласованного ответа. Некоторые считают – «да», некоторые – «нет». Наконец надо надеется, что это решение принятое Русской Православной Церковью, будет утверждено на Всеправославном уровне.

 

Изменения приходят медленно, это относится как к межправославным отношениям, так и к сближению между отдельными Церквами. Следует признать, что многого мы уже добились и что можно много ждать от будущего.[8]

 

В) Об участии мирян

 

Безусловно, миряне должны активно участвовать в соборной жизни Православных Церквей. В работе Поместного Собора 1917-18 гг. принимали участие более 300 мирян. Решением Собора был создан Высший Церковный Совет - постоянный орган, который состоял бы из епископата, духовенства и мирян. Но в результате политических обстоятельств, давления советского режима, Церковь была вынуждена отказаться от создания этого органа предусмотренного для привлечения мирян к делу церковного управления. Необходимо признать, что участие мирян в работе Синода или Собора может в определённых обстоятельствах создавать определённые трудности, ибо возможные политические разногласия среди мирян, увеличивают опасность вмешательства извне, в жизнь Церкви.

 

По поводу Поместного Собора, который должен был вскоре собраться для избрания нового Патриарха, есть надежда, что архиереи обсудят текущие вопросы межправославных отношений, а так же положение нашей Поместной Церкви.[9] Можно надеяться, на то, что Священный Синод, при Патриархе будет собираться чаще чем в последние годы и что к текущим вопросам в жизни Церкви можно будет подойти более коллегиально.

 

Г) Подготовка Поместного Собора (май 1970 г.)

 

Последнее Всеправославное Совещание, состоявшееся в Шамбези, под Женевой 8-15 июня 1968 г., добилось хороших результатов. Представители двенадцати Автокефальных Православных Церквей принимавших участие в Совещании проявили желание к единению. Было решено, что представительство Вселенского Патриарха в Шамбези будет осуществлять функции исполнительного секретариата. Всеправославному Собору будут предшествовать несколько предсоборных совещаний в соответствии с решениями Всеправославного Совещания на Родосе в 1961 г. Для координации  подготовки Собора будет учреждена Всеправославная комиссия, состоящая из одного иерарха и одного консультанта от каждой из Церквей. Тексты согласованные этой Комиссией будут направляться всем Церквам. В настоящий момент ряд тем были распределены для работы над ними между различными Церквами:

 

- Изучение Веры и Догматов. Источники Божественного откровения (Константинопольская Церковь)

 

- Литургика (Болгарская Церковь)

 

- Церковное управление и церковный порядок (Сербская Церковь)

 

- Церковный брак и  вопросы церковного календаря (Русская Православная Церковь)

 

- Вопросы икономии в Православной Церкви (Румынская Церковь)

 

Русская Православная Церковь уже разработала документ посвящённый вопросам календаря и церковного брака. Осуществляется его перевод на греческий язык. Все подготовленные на эти темы документы будут направлены секретариату в Шамбези и  далее разосланы всем Церквам, которые смогут на них откликнуться. После того как эта группа тем будет проработана, предусматривается распределение между Церквами следующих тем.

 

Что касается межправославного сотрудничества, то все стороны согласились с традиционным порядком предстоятельства. Однако, на одном из заседаний в июне 1968 года было решено, что этот порядок не должен особенно соблюдаться при распределении должностей Председателей Комиссий. Действительно, при работе Богословской Комиссии не всегда бывает возможным соблюдать традиционный порядок. Более целесообразно учитывать уровень компетентности присутствующих экспертов.[10]

 

При подготовке Всеправославного Собора необходимо рассылать  рабочие документы всем Епископам, всех Православных Церквей и эта одна из главных трудностей подготовки. Информированность рабочей группы узкого состава не достаточна. Необходима осведомлённость внутри всех Поместных Церквей. Второму Ватиканскому Собору, в начальный его период, пришлось преодолеть эти препятствия.

 

Необходимо, чтобы Автокефальные Церкви эффективнее сотрудничали между собой. Мы часто ссылаемся на опыт, в этом смысле Римо-Католической Церкви, её внутренние структуры подчинены Папскому престолу, этой Церкви удаётся проводить углублённые дискуссии на Соборе и периодически созывать Синод. Православная Церковь, тем более, должна жить в полноте соборности.

 

Д) Кандидаты на Патриарший Престол

 

            Архиепископ Василий, в то время, в конфиденциальном порядке поделился со мной некоторыми соображениями о кандидатурах на Патриарший Престол. Эти мысли, конечно, не фигурировали в интервью, которое он дал в июне 1970 г., бельгийскому  журналу «De Maand» Владыка очертил три различные группы кандидатов.

 

1) группа «молодых» постоянных членов Синода: митр. Филарет (Денисенко), митр. Никодим (Ротов), митр. Алексий (Ридигер). Они все очень молоды, слишком молоды в глазах Владыки, чтобы быть кандидатами.

 

2) группа «стариков», ровесников покойного Патриарха, представителей «центра»

 

3) группа кандидатов «среднего» возраста: митр. Леонид (Поляков), митр. Антоний (Мельников), митр. Пимен (Извеков)

 

Мой собеседник явно отдавал предпочтение третьей группе.

 

Владыка признает особые заслуги митрополита Никодима, но считает, что не следует упускать из вида те моменты по которым он не был бы оптимальным приемником покойного Патриарха: митр. Никодим человек энергичный и умный, очень одарённый администратор, но его богословская подготовка ограничивается четырьмя годами учёбы и в сорок один год невозможно становиться Патриархом. Владыка Никодим в состоянии вести речь о самых модных западных богословах, например о Кюнге, правильно их характеризовать, но можно сомневаться в том, что у него хватило времени серьёзно вчитаться в их труды. С другой стороны, владыка Никодим прекрасно руководит деятельностью ОВЦС и было правильно оставить его на этой должности. «Лично я, - добавил владыка Василий, - доверяю митрополиту Никодиму. Но следует признать, что в духовенстве и среди церковного народа существует по отношению к нему определённое недоверие, и его считают слишком тесно связанным с  властью. С другой стороны, он консервативной части общественности представляется слишком большим новатором. Его избрание могло бы привести к настоящим раздорам».

 

Митрополит Пимен  (60лет), митрополит Крутицкий и Коломенский является также одним из выдающихся кандидатов. После кончины Патриарха, владыка Пимен был назначен Местоблюстителем. Это человек большой молитвенности, любящий долгие службы, а это крайне ценится православным народом, таким образом, он приобрёл популярность, любовь, стал популярным иерархом. Он не располагает богатой богословской культурой, но всегда проявлял верность гонимой Церкви. Быть может, он имеет чрезмерную уступчивость в отношении церковоначалия и гражданским властям.[11]

 

 

Если меня спросить какой образ у меня запечатлелся в памяти от встреч с этим  выдающимся человеком, каким был архиепископ Василий (Кривошеин), то я отвечу двумя обобщениями.

 

Покойный Владыка, мыслил, да и говорил очень свободно. Он неоднократно, категорически отвергал предложения, которые ему делала советская власть. Он никогда не бывал на приёме, которое Посольство СССР в Бельгии устраивало в честь годовщины октябрьской революции. Владыка однажды совершенно определенно сказал: «я не советский гражданин». Архиепископ Василий часто принимал меня в своей квартире на улице Шевалье в Брюсселе. Иногда я замечал, что за приоткрытой дверью, кто-то внимательно слушает нашу беседу. Такое необычное присутствие никак не смущало моего собеседника. Могу свидетельствовать о необычном мужестве архиепископа Василия. Здесь необходимо вспомнить и о той открытой телеграмме, которую он направил Патриарху Пимену, протестуя против высылки из страны А. И. Солженицына в 1974 году.

Ещё один момент, который я хотел бы выделить, это огромная тонкость, нюансированность Владыки в отношении других людей и их мыслей. Воспоминания архиепископа Василия (Кривошеина) - великолепный пример его приятия противоречивости жизни и её парадоксов. В статье памяти приснопомянаемого Владыки, Николай Лосский писал: «Непоколебимая верность Истине, вот единственный источник всех качеств, которыми он обладал».[12]