Едва только улеглись несогласия, возбужденные Севером и его сообщниками, как церковь Христову стали обуревать новые раздоры, возбужденные на этот раз учением Оригена, и представителями его явились оба ревностные противники Севера, с которыми мы познакомились на последнем Константинопольском соборе. То был Домициан, настоятель монастыря Мартирия, и Феодор Аскид, экзарх новой лавры. Оба они за услуги оказанные православию, были призваны на епископские престолы, первый Анкиры, а второй Кесарии Кападокийской. Это назначение было несчастием для Палестины, ибо оба они были страстными приверженцами фантастических учений Оригена, которые они усвоили себе в новой лавре, составлявшей средоточие всех ересей и восстаний.

 

Новая лавра была тем монастырем, который сто лет назад был основан монофизитским монахом Романом на крутых берегах Фекойского потока и затем разрушен православными под предводительством Маркиана. В течение многих лет келлии монастыря оставались необитаемыми, пока шестьдесят иноков, возмутившихся против св. Саввы, не утвердились среди этих развалин и не образовали новой монашеской общины. Но среди новых поселенцев возникли раздоры, к этому присоединился голод и они готовы были покинуть монастырь, когда св. Савва пришел к ним на помощь, восстановил монастырь и построил им внутри церковь. Благодарные иноки подчинились св. Савве, который поставил им настоятелем своего ученика Иоанна. Но дух непокорности продолжать царить в новой лавре и рассказывают, что настоятель Иоанн с плачем предсказал им на своем смертном одре, наступление дня, когда гордость иноков вовлечет их в ересь и послужит причиной изгнания их из лавры.

 

Несколько времени после кончины Иоанна были приняты в лавру новые монахи, предыдущая жизнь которых была мало известна. Между ними находился суровый на вид инок, одаренный мистическим восторженным красноречием, по имени Нонн; неразлучным товарищем его был Леонтий Византиец, изворотливый ум которого с искусством мог в сжатой форме и передавать самые отвлеченные понятия. Вскоре преемник Иоанна настоятель Агапит, заметил, что иноки предавались тайно беззаконным рассуждениям о предсущестовании душ, о последовательном переселении их в различные тела и о других мечтаниях, в которых блуждал фантастический ум Оригена. Агапит изгнал Нонна и его товарищей из лавры, но наследник Агапита, Мамма, вновь принял их и рассуждения начались в лавре тайно, пока жив был св. Савва, который скончался не подозревая о зародыше ереси в новой лавре. Однако, будучи, в Константинополе, он узнал о заблуждениях Леонтия Византийца, привезенного им с собой, и исключил его из числа своих иноков. Леонтий, оставшись в Константинополе, вкрался в доверие Кизикского епископа и, когда Домициан и Аскид, привлеченные Нонном на свою сторону, прибыли в Константинополь для преследования Севера, Леонтий ввел их к епископу, который в свою очередь представил их императору, и таким образом оказался виновником их быстрого возвышения. Нонн, опираясь на эту поддержку, увлек в ересь Оригена Александра, епископа Абильского, монастыря Фирмина и большинство монастырей пустыни, кроме Великой лавры, лавры Сука, которую св. Кириак удержал в православии, и монастырь св. Феодосия и фракийских иноков близ Иордана. Возвратившись между тем из Константинополя Леонтий, продолжая питать злобу против памяти св. Саввы, уговорил Нонна уничтожить Великую лавру, где царил еще авторитет имени знаменитого основателя. Устрашенный их происками, Геласий, второй преемник св. Саввы обратился за советом к Иоанну Молчальнику и приказал прочитать в церкви сочинение Антипатра Бострийского, в котором резко и наглядно опровергалось учение Оригена. Это чтение возбудило восстание в лавре. Находившиеся в ней оригенисты, как наименее многочисленные, покинули ее, нашли приют у Нонна и несколько дней спустя, под предводительством сего последнего и Леонтия, выступили в поход против Великой лавры. По пути они попробовали было привлечь на свою сторону монастырь св. Феодосия, но настоятель его Софроний запер перед ними ворота и Нонн, побоявшись с одними своими монахами напасть на укрепленный монастырь, отступил, завербовал по дороге шайку разбойников и с ней двинулся против лавры св. Саввы. Но отряд его, проблуждав всю ночь среди горных тропинок, очутился в рассвете около Вифлеема, перед монастырем настоятеля Маркиана, разрушившего некогда Новую лавру. Тогда Нонн приняв это за дурное предзнаменование, вернулся в свою лавру.

 

В это время прибыл в Палестину покровитель Леонтия, епископ Киринский, для совместного с патриархами и папским легатом суда в Газе над Александрийским патриархом Павлом, обвиненным в убийстве одного из своих пресвитеров. Павел был низложен и избранный на его место Иоль был посвящен в большой базилике, воздвигнутой св. Порфирием на развалинах храма Марка. После посвящения Кирикский епископ посетил Иерусалим, где Леонтий привел к нему оригенистов, изгнанных из Великой лавры. Тогда епископ предложил епископу на выбор: или вновь принять изгнанных, или удалить из лавры самых ярых из их противников, и четыре православных инока, пожертвовав собой, покинули лавру и отправились в Антиохию передать патриарху Ефрему о насилиях оригенистов.

 

Патриарх немедленно обнародовал пастырское послание против учения Оригена, но оно мало подействовало, ибо Нонн, ободрившись благодаря влиянию Леонтия Византийца, возвратившегося в Константинополь, и покровительству Домициана Анкирского и Феодора Кесарийского, потребовал от Иерусалимского патриарха, чтоб он исключил в поминальных списках имя Антиохийского патриарха. Робкий патриарх, боясь явно выступить против оригенистов, приказал настоятелям лавр свв. Саввы и Феодосия тайно вручить эту просьбу против оригенистов и, приложив к ней подробный рассказ об их насилиях, отослал то и другое к легату Пелагию в Константинополь. Тогда Пелагий, созвав несколько епископов на собор, осудил оригенистов и добился от императора против них указа, который был принят Иерусалимским патриархом, настоятелями монастырей и всеми местными епископами, за исключением Александра Абильского. Но Феодор Кесарийский, значение которого возросло со смертью Евсевия Курикского и Леонтия Византийца, разделявших ним покровительство императрицы, начал угрожать Петру Иерусалимскому низложением с престола и слабохарактерный патриарх подписал двусмысленное вероисповедание, поднесенное ему Нонном. Тогда торжествующие оригенисты наводнили своими шайками всю Палестину, преследуя православных иноков до стен Иерусалима. Завязалась борьба в самых стенах города, куда фракийские иноки с берегов Иордана поспешили на помощь к православным, но православные были побеждены и бежали Кедронским потоком, преследуемые оригенистами до самых ворот св. Саввы, которая еще раз послужила крепостью православия. Один из фракийцев бросился из лавры на нападающих оригенистов с такой силой, что разогнал их, хотя сам умер на третий день от полученных им при этом ран. Воспользовавшись освобождением лавры, настоятель ее поспешил в Константинополь, но так как Феодор Аскид был предварен о его приезде, то настоятель нашел все двери закрытыми перед собой, начиная от патриарха и до странноприимного дома, в котором останавливались бедные иноки. На обратном пути в лавру настоятель умер. Эта смерть привела вновь оригенистов к стенам лавры св. Саввы, в которую они вошли с оружием в руках, и, изгнав наиболее православных иноков, поставили настоятелем над остальными одного из самых ярых оригенистов. Победа Новой лавры была полной, все обитатели Палестинские признали учение Оригена и патриарх в своем Иерусалимском дворце, под стражей двух пресвитеров, приставленных к нему Аскидом, был совершенно недоступен для православных.

 

Но преобладание оригенистов, к счастью было непродолжительно. Нонн вскоре умер, а последователи Оригена, оставшись без главы, разделились на протохотистов и изокристов. Монастырь св. Фирмина стал во главе первых, а Новая лавра во главе вторых. Аскид, принявший сторону Новой лавры и достигшей в это время высшей степени своего могущества, назначил оригенистов на большинство Палестинских епископских престолов и внушил Юстиниану известный указ против трех глав, долженствоваший осудить память Феодора Мопсуетского, Ивы Эдесского и знаменитого Феодорита, бывших открытыми противниками Оригена. Этот указ возбудил смуты во всей империи, неподписавшие список подверглись преследованию. Папский легат отделился от Мины Константинопольского, подписавшего указ. Иерусалимский же патриарх, созвав всех своих иноков, торжественно объявил, что подписание указа равносильно осуждению Халкидонского собора; но несколько дней спустя, он сам поставил под ним свою подпись.

 

Между тем, оригенистский настоятель лавры св. Саввы был изгнан из нее собственными соумышленниками и православные иноки избрали настоятелем Кассиана из Суккской лавры, а после его вскоре последовавшей кончины, инока Конона, человека непоколебимой настойчивости и твердого характера. Прежде всего Кононн соединился с настоятелем монастыря св. Фирмина, главой прохотистов, первоначально заставив его в Сионской церкви отречься от учения предсуществования душ, и затем отправился в Константинополь. Здесь Конон встретил те же препятствия, которые некогда привели в отчаяние настоятеля Геласия. Все двери оказались закрытыми перед Кононом, везде он испытал отказ и уничижение, но он вооружился упорным терпением и решился выждать удобного случая, который вскоре представился.

 

Папа Виталий, находившийся тогда в Константинополе, обнародовал против императорского указа послание, известное под названием «Judicatum», но он не удовлетворило ни православных, ни еретиков, и тогда Вигилий обратился к императору с просьбой о созвании вселенского собора. Между тем умер Петр Иерусалимский и иноки Новой лавры, не испросив согласия императора, поспешили возвести на Иерусалимский престол одного из своих, по имени Макарий. Раздраженный император приказал изгнать нового патриарха. Воспользовавшись этим случаем и тем, что Юстиниан был недоволен Аскидом, Конон добился свидания с императором, изложив ему все насилия оригенистов и просил назначить патриархом эконома Александрийской церкви Евстохия, на что получил одобрение императора Евстохий, по прибытии в Иерусалим, немедленно послал своими представителями на собор настоятеля монастыря св. Феодосия и епископов Рафии, Тивериады и Созузы, к которым присоединились еще несколько Палестинских епикопов. Собор этот осудил учение Оригена и постановления его были приняты всеми Палестинскими епископами, за исключением Александра Абильского и затем, видя, что все его мирные предложения отвергаются оригенистами, послал против Новой лавры правителя Анастасия с отрядом войска. Лавра была взята приступом, иноки ее выселены из Палестины, а взамен их водворены, из наиболее известных Палестинских обителей, православные иноки, и в числе их Кирилл Скифопольский, который как сказано выше, еще ребенком получил благословение св. Саввы, затем поступил в лавру св. Ефимия и сделался впоследствии писателем житий этих великих образцов иночества в Палестине. Жития эти составляют самый драгоценный материал для истории Палестины в пятом и шестом веке; они освещают не только внешне-политические события, но – что гораздо важнее – внутреннюю иноческую жизнь того времени. Качества эти делают труд Кирилла Ксифопольского незаменимым историческим источником, недостатком которого будет так ощутителен в следующем столетии.