При таком раздроблении Византия сделалась легкой добычей соседей. Особенно положение Византии становилось опасным, когда внутри ее обнаружились несогласия. Император, угрожаемый и турками и латинами, думал, что лучше соединиться с латинами, а народ ненавидел латинцев, и потому отвергал всякий с ними союз. Народ знал, что если латинцы и подадут помощь, то потребуют опять того же, чего требовали и прежде, т.е. подчинение папе; они прислали бы им священников, отправляющих церковную службу на латинском языке; а вместе со священниками латинцы прислали бы также войско для их охранения, и Византия была бы обращена в латинский город, как 200 лет тому назад, во время 4-го крестового похода. Все это знал народ и потому смотрел с неудовольствием на посольство, которое отправилось в Рим просить помощи у латинцев.

 

Латинцы приняли его радостно и обещали помочь Византии против турок, если она согласится считать Папу своим главным духовным начальником, и если сделает некоторые перемены в совей религии, так чтобы она походила более на католическую, чем на православную.  – Император Иоанн VI призвал своих епископов и приказал вместе с епископами католическими обдумать новую религию и составить для нее правила. В городе Флоренции, в Италии, собралось множество духовенства; долго спорили и толковали, православные горячо защищали свою веру, но – католиков было больше и они были сильнее, так что православные епископы против воли должны были подписать правила, которые составили сами католики для новой религии. Эту религию назвали унией, т.е. соединением, - как будто обе церкви соединились добровольно, - как будто православное духовенство не было принуждено покориться католическому духовенству и исполнить его желание!... Но как бы там ни было, уния была подписана, император с епископами возвратились в Константинополь и – эта уния не имела никаких последствий. Греки не хотели о ней слышать; сами епископы, которые подписали ее, сказали, что их принудили подписать, что они считают эту религию ересью и потому не хотят принять ее. Императору никто не повиновался. Латинцы увидели, что они ошиблись, и не хотели уже помогать ему. В болезни и горести умер добрый, но слабый Иоанн VI, оставив свое государство в большом расстройстве.

 

На счастье Византии, турки не воспользовались этими беспорядками и смотрели на них спокойно. Они только начали сердится на Пелопоннезского господаря, Константина, о котором мы говорили выше, и который вздумал построить на северной границе Пелопоннеса большую стену, чтобы помешать туркам нападать на его владения; туркам, конечно это не нравилось.

 

Константин спокойно занимался дома делами своего государства, которое он старался устроить как можно лучше,  - как вдруг пришло два известия: что умер император Иоанн VI, и что султан турецкий Мурат II напал на стену (она называлась Исемийской, потому что была на Исемийском перешейке) и разорил ее.

 

Можете себе представить затруднительное положение Константина! Он был наследник Иоанна, следовательно нужно было ехать в Константинополь, чтобы вступить на престол, и ехать нужно было скорее, потому что недалеко от Константинополя жили два брата Константина, которые могли раньше его сделаться императорами; а между тем нельзя было ехать, потому что турки могли без него напасть на Пелопоннес и покорить его. Случилось в самом деле так, что один брат его, Дмитрий, собрав своих друзей, провозгласил себя императором.

 

Константин однако не поехал, решился ждать что будет, и послать в Константинополь, вместо себя, своего министра и друга, умного Францу, которому поручил тамошние дела свои. Франца приехал в Константинополь и увидел, что дела идут хорошо.  Большая часть вельмож и народа хотели иметь императором Константина, во-первых потому, что он был старше, умнее и достойней прочих; во-вторых потому, что боялся латинцев, к которым Константин мог бы обратиться за помощью, если бы греки не выбрали его императором.  Греки же боялись и не любили латинцев, как мы видели выше. Итак решено было, чтобы императором был Константин. При этом случае придумано Францой и другими вельможами следующее умное распоряжение.

 

У греков было двое опасных врагов: турки и латинцы. И те и другие хотели себе подчинить Византию, хотя латинцы этого явно не показывали.  Грекам нужно было жить с кем нибудь в ладу. Турки были гораздо ближе, притом сильнее и храбрее латинцев, следовательно опасней для Византии; и потому, чтобы задобрить турок, греки решились обратиться к Мурату II за свои делом, а не к латинцам, которых хитростей они боялись даже и в мирное время.

 

Греки обратились к Мурату и просили его решать, кто должен быть императором: Дмитрий или Константин? Это было очень приятно, и он принял Францу, который был посла по этому делу очень ласково.

 

О том, кому был императором, Мурат думал точно также как византийские вельможи , т.е. что если Константина не возведут на престол, то он пойдет к латинцам просить помощи, а те всегда готовы были защищать других, чтобы потом взять дань и с врагов, которых бы они победили, и с друзей, которым бы помогали. Мурату же не хотелось теперь иметь дела с латинцами, потому что он недавно окончил с ними войну и хотел отдохнуть. По этой причине Мурат выбрал Константина, несмотря на то, что он недавно нападал на владения Константина и Исемийскую стену в Пелопоннесе.

 

Из Константинополя отправили посольство к Константину, приглашая его приехать и вступить на престол. Константин немедленно исполнил желание греков, - но он назвался уже не императором, а просто господарем Византии, как был господарем Пелопеннеса.  Он отдал Пелопоннес своим двум братьям, которые тотчас уехали из Византии. Таким образом по вступлении Константина на престол, империи уже как будто не было, потому что она разделилась между тремя братьями. Сам Константин уже не был императором: он только владел столицей прежней империи.

 

И поэтому Константину суждено было бороться со всеми силами турецкими, защищая свой город, древнюю столицу своих предков, славных императоров Восточной или Византийской империи!