— Путь к вере каждого человека очень труден. Я, например, воспитан в твердой русской семье довоенного образца. И, слава Богу, православная вера была заложена во мне с детства. Я сохранил отцовские наставления быть верным Богу и Православию. После войны я уже сам в качестве священника стал призывать людей к Богу. Но насильственно их не тащил. Мне часто приходилось сражаться в словесной битве, держать ответ, по чему я верю в Бога и что дают человеку страдания. Я старался убедить человека, что все испытания только на благо человеку. Бог сохранил меня во время войны, не было на мне ни одной царапины. Мне отвечали, что это случайность, а посылать страдания на человека — это жестоко. Не понимали того, что мы сами своим своеволием навлекаем на себя эти страдания. Господь же пытается нас только вразумить. Если человек получил дар веры, благодати, то не надо молчать, необходимо рассказывать, перенести все насмешки. Надо на деле доказывать, что ты стал православным. Прощать ближнего своего, который бывает жесток и своеволен. Но только любовь, молитва и сострадание к его грехам смогут развернуть сердце к Богу.

 

 

Сегодня самое страшное направление зла — уничтожить русскую христианку, убить в ней веру. Часто женщины поддаются соблазнам мира сего, не задумываясь, зачем, для чего и кому это надо. Сегодня многие женщины потеряли точку опоры. А надо, чтобы они везде говорили о Христе. И, самое главное, чтобы были примером веры и молитвы — как дома, так и в храме Господнем. Чтобы и муж, и дети, и все окружающие ясно видели — какова жена верующая. Вот это самое главное дело.

 

Надо, чтобы каждая русская христианка несла свет благовестия Христова в сердца окружающих ее людей. Чтобы она не поддавалась искушению и там, где находится, и в будни, и в праздники избегала разговоров светского и грязного содержания. Чтобы она делом показывала, что назначение русской женщины — сберечь и передать благодать духовной силы, веры и молитвы будущим поколениям.

 

Но практически я знаю, что жестокость и неверие женское очень трудно исправить. До сих пор помню, как где-то в семидесятых годах одна женщина с пеной у рта кричала на старушку, которая ехала в церковь и не знала, на какой сесть трамвай. Она во всех падежах склоняла Бога и на все лады ругала старушку. Это страшно, очень страшно.

 

Мужчинам очень хорошо живется за надежной женской спиной, они обласканы и не обойдены никакими прелестями жизни, получают все самое главное, а мужья не проявляют любви, нежности, заботы, ласки. Нужны любовь, сострадание, терпение друг к другу. Надо общими усилиями восстанавливать веру — терпением, молитвой, собственным примером.

 

 

— Все это было пережито мною с 41 года, когда я стал воцерковляться. Все меня знали (я учился в своем городе) и тыкали пальцем: «Поп пошел!» Мне тогда было трудно переносить эти оскорбления, но я пересилил этот ложный стыд и продолжал ходить в церковь и молиться. Потом я встречал своих сверстников, они мне говорили: «Вася, какой ты счастливый, что Господь тебя сохранил. Мы так не смогли».

 

У меня трое дочерей. Они пошли в школу в 60-е годы, когда по стране разнесся яростный крик Хрущева: «В 80-е годы я вам покажу последнего попа!» Он давно ушел в мир иной, униженный и изгнанный своим партаппаратом, а вера в народе продолжает жить. Нас, православных, трогать не надо. Я думал тогда: «Как же я защищу своих детей от оскорбления?» Я часто беседовал с ними дома, они часто причащались, свободное время мы старались проводить все вместе, часто выезжали на природу. Очень важен родительский пример в воспитании детей в вере.

 

Надо постараться оторвать их от дурного коллектива, особенно в 3-4 классе. Это время, когда человек перестраивается физически и духовно. Если тебя оскорбляют, не нужно склонять голову. Нужно с чувством внутренней правоты, без гнева отстаивать свою веру, не давать попирать тот образ Божий, который заложен Господом в каждого человека. И родители должны помогать в этом своим детям.

 

 

— В старое время в русских семьях ребенок воспринимал веру с молоком матери. Он рос с глубокими моральными устоями в сердце. Сейчас во многих семьях родители сами ничего не знают и не могут ничего дать своим детям. Они потрафляют их капризам, балуют. Вместо воспитания — подарки и удовольствия. Они не думают, что ждет детей в будущем. А потом, когда ребенок становится наркоманом или преступником, они бегут в церковь: «Помоги, Господи!»

 

Следят ли родители за тем, что преподают их детям в школе? Чему их там учат?

Я немного вернусь в прошлое. Я учился до войны... В школе была дисциплина. Мне повезло, нас в 30-е годы еще учили педагоги царского времени. Они в это страшное время о нас заботились. Они хотели, чтобы мы были думающими, образованными русскими людьми, знали культуру России. Они всегда находили для нас время почитать русских писателей. Я прекрасно помню, как перед Новым годом мы сидели замерзшие, война, голод, а учитель читал нам «Записки охотника», и мы согревались от его сердечности, от этого вдохновляющего душу чтения.

 

А сейчас что? Сегодня у нас идет разброд в сознании. В школах преподают все что угодно, бездумно используют западные программы, часто губительные для юных душ. Зачем мы берем педагогику Запада? Зачем мы берем их взгляды на жизнь? У нас есть свои. Почему мы не пропагандируем русские устои жизни?

 

Да и сами родители часто ратуют за преподавание в школах этой грязи. А вот когда подняли вопрос о преподавании Православия в школе, вот тут начался крик! «Не пущать в школу историю православной культуры!» «Это плохо для детей!» А что плохого в том, чтобы ребенок узнал настоящую культуру, настоящую историю, а не ту, что преподают 80 лет? Они просто правды боятся. Хотят продолжать лгать нашим детям и вместо нашей истории рассказывать всякую чепуху. И родители также шумят. И мне было больно до кровавых слез. Бездумные родители, кого вы воспитываете?!

 

Надо, чтобы и родители подумали, куда толкают своих детей, чтобы потом их не оплакивать, когда их дети станут преступниками и наркоманами и сядут в тюрьмы. Потом поздно будет плакать. Они не хотят национальной культуры, которая была в России тысячу лет. Они не понимают, что только это сейчас может стать основой воспитания молодежи. Сами же не знают, как воспитывать, а когда им сказали, как это надо делать, — не хотят и слышать... А другое воспитание — это как раз то, которое мы сейчас видим. От которого мы все страдаем, а потом будем страдать еще больше. Кем они вырастут, если уже сейчас по своему душевному состоянию они готовы на любое преступление? Они живут в мире преступных понятий. Мы хотим рассказать им о благородстве, о красоте, о Боге... Нет. Не смейте! Мы не преодолеем наших бед, пока не поймем, что нужно вернуться к Богу, идти дорогой веры.

 

Да, многие родители понимают, какая опасность обрушилась на их детей — наркотики, алкоголь, безнравственность. Но как-то боязно им, как-то непривычно обучать ребенка основам Православия, ведь все мы росли во время воинствующего атеизма, и нас приучали думать о Церкви, как о чем-то чуждом современному человеку. Я, знаете, начну с чего? С песни, которую слышат довольно часто: «Трус не играет в хоккей». Если ты трус, если ты боишься, когда находишься в толпе, показать, что ты не участвуешь в том, что делают твои друзья, сверстники: не пьешь из горла пиво, водку, не наркоманишь, не сквернословишь, — ничего не получится. Да, тебя будут считать слабаком. Даже — не человеком. Даже каким-то уродом. Все такие, а ты — нет. Ну, что ж. Это трудно — выбиться из компании. Молодым хочется быть вместе. Но надо в себе воспитывать волю. Уметь сказать «нет». Конечно, трудно быть белой вороной. Но другого способа нет. Только плыть против течения. Будешь как все, значит готовься. Нет силы воли — заставят уколоться, потом украсть, чтобы уколоться, потом — убить, чтобы уколоться...

 

Я опять вернусь к советской действительности. Я ведь тоже был молодым, и все в моем городе знали, что я верующий. На меня смотрели косо. Но я шел по городу с гордо поднятой головой. Вот иду я, и стоят мои ровесники. Я с ними поздороваюсь. А они ко мне стыдились даже подойти. «Как же я буду общаться с верующим?» Они какие были — пьянка, курево, мат. Вот этот треугольник, в котором жило большинство молодых людей. Он и сегодня тот же самый. Только наркотики добавились... А почему мы из него не можем выбраться? Потому что люди безвольные. У нас никто не воспитывает силу воли. Ни родители, ни школа, ни общество. Все наоборот. Нужны безвольные люди, чтобы они легко поддавались соблазну. Что рекламируют, то и покупай. Отдавай свои денежки и пропадай. До тебя дела нет. Нужны твои копейки...

 

Но у нас есть великая сила — духовная красота русской женщины. Ее молитвенность, любовь к Церкви, к семье, к детям. От женщины очень много зависит в семье, она воспитывает детей, и может воспитать их в вере, но для этого она сама должна быть настоящей христианкой. На женщине сейчас большая ответственность — возрождение России начнется с христианок.

 

 

— Детский дом. Брошенные дети с жадностью смотрят на меня, когда я по зову сердца священника прихожу к ним — крестить, причащать. Пришел я в Дом ребенка № 9 по просьбе директора, Алевтины Георгиевны. Десять лет уже я окормляю этот детдом. Мне не забыть горе детской сиротской души, горе очень тяжелое, его может залечить только любовь — любовь родительская, отеческая, материнская. Но сегодня этого не достает. Вот поэтому я взял на себя этот подвиг — приходить к ним, причащать, крестить этих брошенных своими матерями детей. Может быть, кто-нибудь прочтет эти слова любви к сиротской душе и одумается, оглянется и скажет себе: я не могу быть кукушкой в этой жизни — не буду подбрасывать детей в чужое гнездо.

 

Государству трудновато их поднимать, ведь надо накормить, одеть. Это одно, а надо еще дать тепло в сердце ребенка. Это не просто. Поэтому я и пошел сознательно, по-дедовски на этот подвиг, что бы они получили ту духовную радость, которую дает общение вот с таким дедушкой с бородой. Я могу дать им благословение священника, Причастие Христовых Таин и другие великие духовные радости нашей Церкви. Вот это желание утешить их сиротские души и заставило меня идти к ним.

 

Персонал Дома ребенка № 9 в основном — глубоко верующие люди, прихожане нашего храма. Они несут детям любовь, вкладывают душу в этих детей, поэтому и обстановка там благоприятная, ровная, спокойная.

 

 

— Сегодня я вижу, как жестоко, цинично предают наших детей все те, кто стоит у кормила власти, когда их продают американцам. Мы — я и руководство Дома ребенка № 9 — всеми силами боремся за то, чтобы детей не продавать. Мне стыдно за Россию — неужели мы не можем прокормить этих сознательно брошенных непутевыми русскими бабами сирот? — Я специально говорю так, их не назовешь матерями. Ни одна страна мира своих детей не бросает. Надо ужесточить закон в отношении таких матерей, надо принимать меры, заставить их платить государству за воспитание детей. Ведь получается, что она ни за что не отвечает! Это правительство должно продумать — какие принять меры.